Как я провел лето!

  Как я провел лето!
( В. Исаков)
    Вот и закончилась моя служба. Всё! Нет ничего, что раньше наполняло до краёв мою жизнь.  Не будет тревог, подготовки к проверкам, бесконечных дежурств и переживаний за личный состав, всё...  ушли навсегда за горизонт, как  наше северное солнышко на полярную ночь спать. И самое смешное, что ещё полон сил и даже надежд! Вздрогнул, вот же она  «шпаковская» жизнь расслабила. Звонок  внутренней  связи пронзительно сообщал о себе на весь кабинет. Полгода назад был принят на работу  в большую компанию: почти в девятнадцать тысяч человек.   
 Секретарь  «генерального» с обычной вежливой холодностью попросила к пятнадцати часам зайти к самому. Сразу представил её  ледяные  серые глаза, моментально оценивающие тебя,   каким – то шестым  чувством  она знала,  кому и сколько  из посетителей  отвести времени на  прием.  Армейский вопрос «За что!?» инстинктивно возник в  голове. Вот  уж эти армейские привычки. Прибыл за минуту в означенное время рандеву.  Секретарь оценила чуть уголком губ, обратила внимание на манжеты рукавов рубашки кителя, тьфу, пиджака, строго на два  сантиметра.
- Вас ждут, Владимир Валентинович!
Открыл  дверь и со словом «Разрешите!?»  по привычке войдя  строго на три шага в кабинет,  щелкнув  каблуками, замер по стойке «смирно».
Генеральный  вышел  из – за громады стола и направился ко мне с вытянутой рукой для пожатия. В компании с таким штатом и составом ИТР в шестьсот человек такой знак внимания многого стоит. Начал издалека!
-  Владимир Валентинович, присаживайтесь!
Присел. Неожиданно для меня. Высказал!
-Я  доволен Вами! Ваши прогнозы и аналитические записки радуют, это ново и очень интересно. Мы  уже сэкономили благодаря Вам достаточную цифру в  рублях с несколькими нулями справа от единицы. И по вашей  выписке из  закономерностей срывов работы оборудования сделали выводы, приняв жесткие меры. И самое интересное!
Он на секунду задумался...
- И показатели пошли вверх. Ваш опыт и анализ обстановки пригодился нам.
-У  Вас есть кто - то на примете из Ваших бывших сослуживцев, имеющий такие же знания и опыт?
   И  тут  неожиданно без  перехода дружески хлопнул меня по плечу. Удивил,так удивил!Встал!Ему бы со своим ростом и силищей в спецназ. Выдержал его похлопывание « кувалдой» по плечу. И тут неожиданно...
-  Решили Вас премировать отпуском! Спасибо от лица компании!
По привычке вытянулся и, щелкнув каблуками,отрапортовал, будто в строю: «Служу  РОССИИ и компании!». Моя ладонь утонула в его пожатии! Блин! Царский подарок! Был ошарашен! И тут вдогон.
- Владимир  Валентинович, путевку в какой  санаторий, у нас их  несколько: Крым, Сочи!?  Выбирайте!
На секунду задумался и неожиданно для себя.
- Вы  знаете,Владимир Александрович, надо проведать деда и бабушку. Поправить могилы, навестить дом.
Генеральный чуть нахмурился, выдавил.
-  Да уж, Валентиныч! А я вот с этой беспробудной работой забыл, когда был у своих. А жена в отпуск берет  только туры то в Таиланд, то ещё куда- то во всякую там басурманщину. Спасибо за урок, Валентиныч!
   Вышел на БОГОМ  забытой станции. Вокзал постройки начала двадцатых годов прошлого века с двумя лавками и давно не крашеным полом, по стариковски ворчащими под ногами, встретил неприветливо. Грязно коричневая дверь на сильной пружине толкнула в спину, выкинув на убогую грязную площадь. На площади в ожидании стояла ярко красная «семерка». Водитель с надеждой в глазах смотрел то  на меня, то на мой кожаный баул. Молча сел в прокуренный автомобиль. Приказал по привычке  «Вперед!», сообщив место назначения и сумму за доставку, отчего мужик в  тренировочных  штанах с пузырями на коленях и почему - то в домашних тапках  на босу  ногу  судорожно стал  крутить ключ зажигания, глупо улыбаясь от цифры  суммы, что – то, подсчитывая в уме. Заснул от монотонной езды. Проснулся  перед  покосившейся калиткой дедова  дома.
   Молча открыл калитку, записав её ремонт по привычке одной строкой в объём работ по восстановлению дома. Достал из кармана связку ключей. Выбрал зелёный от старости бронзовый, почерневший от времени,с прорезями резной формы. Открыл замок и, постояв немного,толкнул дверь. Дверь распахнулась. Запах бабушкиного хлеба расцеловал меня: не выветрился! Зашёл в дом. Все также стояло на своих местах: тюлевые накидки на подушках, уложенные горкой на перине, грустная вазочка на подоконнике под цветы.Часы ходики на стенке застыли, как и всё время в доме. Вдруг минутная стрелка пошла, открылась дверца  вверху ходиков, кукушка выпорхнула на площадку, прокуковав один раз, поздравляя меня с приездом! Вздрогнул и подтянул за цепочку  гирьки, перевел  стрелки на  циферблате, ходики заработали плача громким счастливым  тиканьем. Присел на стул. Застыл на минуту от  одиночества дома, да и своего: теперь уже совсем один…
  Через несколько часов пыль в доме уже отсутствовала, смазан замок. Лето!Сидел  на теплых ступеньках веранды,читая военные  дневники деда, хотя по приказу по РККА их было запрещено вести: случайно нашел в сундуке со старыми фотографиями. В стеклах дома отражалось голубое небо с белыми  барашками туч. Услышал в доме скрип половиц,как под ногами деда и кашель, дед  получил ранение в лёгкие.  И тут в тишине из глубины горницы услышал ласковый голос бабушки.
- Володенька  милай,  может  топленого молочка с оладушками?!
Повернулся к  скошенной коричневой от дождей  и ветра  калитке, она  скрипнула.  Это  дом  со мной  здоровался  голосами его любимых людей, а слегка  открыв и закрыв калитку, пожал мне руку. Память, она  же  есть   не только у  людей. Окна зрачками стекол смотрели на меня  вопросительно. Дом почернел от горя и сейчас старался мне  понравиться, лишь бы я    оставил  его  доживать свой век и не дай БОГ продать на дрова, как бывшие хозяева тех старых его товарищей, стоявших напротив.
  Утром встал, выплеснул на себя ведро ледяной воды из колодца, бутер с сыром на завтрак и босиком по сметане пыли. Она растекалась сухой водой под пальцами, нагревая пятки. Вдыхал теплый ветер. ГОСПОДИ! Как я давно не ходил по ней босиком, не ожидая, что наколю ногу о разбитое стекло бутылки  или  вступлю на пустую банку из – под пива или на окурок. Свернул с дороги в лес на тропинку и пошел к дедову ключу! Подошел, поклонился и спросил разрешения  зачерпнуть воды во фляжку. Ключ забурлил песком, вспомнив меня. Перекрестился, зачерпнул её литровой и сам опустил лицо в ледяную  ключа, стал жадно пить: никак не мог напиться. Зубы  свело  от холода. Ключевая вода это кровь моей земли. А я маленькая пылинка моей матушки Земли и  мы с ней одной крови. Поблагодарил ключ, он фыркнул песком один раз, это  у нас был  такой  знак с моего детства,он принял мое «спасибо»! Вышел из леса и пошел на участок поля, где мы косили траву с дедом.Рухнул спиной в теплые  травы, расправил руки крестом. Мне улыбались цветы,а ромашки уговаривали погадать и обнимали, целуя лицо. Рядом со щекой вверх по колокольчику ползла божья коровка в красной мантии, расправила крылышки  и улетела, кузнечик  во фраке  с любопытством прыгнул на ладонь. Посидел немножко протер свою голову лапами и, поклонившись мне, ускакал по своим делам. Посмотрел в небо, там, в голубой бездонной  чаше соревновались ласточки, подбадривая меня пронзительными крикам. Извинившись и сказав для кого и зачем, сорвал несколько ромашек. Это были любимые цветы бабушки, пошел навестить моих родных на старенький погост. Пришел, поклонился  старикам в ноги до земли, налил  воды в  разовые стаканчики из банки и поставил подле крестов. Пусть попьют, им всегда нравилась наша родниковая, ромашки поставил в банку и положил осторожно бабушке в изголовье. Достал из сумки для деда два яблока,он их обожал. Неожиданно два голубя невесть откуда прилетевшие покружили над погостом, присели на оградку могилки. Долго и пристально, повернув  на бок головы, рассматривали меня желтыми глазами, не улетая. Я замер. А потом  резко и громко хлопая крыльями, сделали  круг надо мной,  чуть ли не касаясь головы, исчезли в высоте неба. Это дед и бабушка передали мне привет из вечности.  Ещё долго, долго смотрел им в след.  Сел  на лавочку подле могилок и затих, понурив  голову, слушая мир.
   Вода реки неслышно несла свои воды, степенно  глядя  на меня, и вдруг кинула мелкую волну,  та  подошла к берегу и расстелилась мокрым платком по песку в  приветствии: узнала  меня  матушка Волга,  узнала! Батюшка Ветер гулял по высокой траве поля,  неумелой  рукой первоклассника выводил  на поле  только ему понятные каракули. Вдруг  заметив меня,примчался,посидел рядом и сорвавшись,стал задирать молодые дубы, играя с их листвой самых верхушек. Он же неугомонный энергии хватит на всех, я ему простил безалаберное поведение. Поклонился и попросил заходить: есть, что рассказать и передать привет от северного брата. Ветер задумался на минутку и стремглав,куда - то убежал опять, пообещав навестить  меня, сорванец. Подправил могилки, упокоив их дёрном. Покрасил памятники и оградку.  День прошёл незаметно! Вечерело. Река стала обнимать поля своими теплыми ладонями - туманами, кузнечики стали распеваться, вернулся домой. На веранде стояла крынка молока с пахнувшим на всю округу ржаным хлебом и записка от тети Тоси! Просила зайти. А  мне чудилось, что сейчас войдут мои, обнимут, всплакнут украдкой, и бабыся не будет отходить от меня ни на шаг. А дед уколет щетиной в скромном поцелуе и, как обычно пряча свои чувства под суровостью, начнет говорить со мной о политике за чаем с его любимыми баранками. Задал себе вопрос: « А, когда последний раз мне было так хорошо и покойно на душе,так уютно в городе, как здесь гуляя по дорожной пыли, загребая ее пятками?». Это матушка Земля силы дает и просит вернуться насовсем. Присел на темную от времени лавочку со стаканчиком парного молока в руке и глядел на черное звездное небо, слушая виртуозную игру цикад.Поднялся, прошел по домотканым из тряпочек дорожкам на крашеном полу в дом,подошёл к кровати с металлическими шарами на спинках и лег на перину в невесомость.
  Утром в воскресенье по скайпу меня вытащили из деревенской действительности друзья. Жаловались на учителя сына в школе, мол притесняет, изводит. Просили  заехать к ним и помочь: « Валентиныч, ты же со всеми  находишь общий  язык, помоги!».
Позвонил тому дяде в тапочках и попросил  на прокат  машину, к ребятам ехать недалеко,   каких  - то  четыреста  километров. Мужик  категорически   отверг  это  предложение, но после  названной  суммы, пригнал машину,  надраенную  до блеска  с  полным   баком  и запасной канистрой: так на всякий случай...даже  прошел  пылесосом салон. Хороший оказался человек, бывший  строитель, вот занимается  извозом. Когда я предложил отремонтировать дом и забор с калиткой, вытер  руки о рубашку и долго жал мне  руку. Его не интересовала  сумма, он  соскучился по  работе: по любимой работе. Долго ходил  вокруг дома, шевеля  губами и,  что -  то, записывая  на  тетрадный лист огрызком карандаша, подсчитывая объем и количество материала.А дом провожал его испуганной чернотой в стеклах почерневших рам,а когда он понял,что его будут ремонтировать, солнце засияло в его глазах- стеклах. Ударили по рукам,сговорились! Иваныч,  оказывается, когда – то работал прорабом и в придачу был холостым. Не было денег, чтобы выехать к нам на Север: на вахту.Вот и «бомбил», дабы заработать на дорогу и ещё хотел семью. Редко такое услышишь от мужчины. С  работой решил помочь, специалисты всегда нужны.... 
 С утра выехал и через девять часов уже был дома у друзей.
С Владом, отцом  непутевого сына,  поутру следующего дня пришли в школу. Возле кабинета  поставил папу возле дверей, чтобы никто не мешал,а сам зашел к  учительнице.
За столом сидела ухоженная женщина в зелёном скромном шерстяном костюмчике без  колец и украшений. Молча смотрела на мои руки. А они,как из цилиндра фокусника вытаскивали расфасованную оленинку, семужку нашего посола, трехлитровую баночку красной икры сижка. Несколько стеклянных морошки и коробочку наших северных конфет из ягеля и в придачу три бутылочки морошковой настоечки. В пакете остались, обидевшись на меня,угрюмые две бутылки сорокоградусной. И тут, будто по щеке оплеуху...
- Сейчас же заберите свои припасы обратно!
Изобразил на лице растерянность, и искренне.
-  Сорри! Это гостинцы  с Севера за моего Ивана - крестника оболтуса, Елена Ивановна! За то, что учите его уму разуму! Знаю, что шалопай  и разгильдяй!
Перевел дух, но атаку по всем фронтам увеличил. Продолжил!
- Леночка Ивановна, простите, вот просто приказал его отцу стоять за дверью, боюсь за крестника, мы бывшие однополчане, я знаю, что после высказанных Вами претензий он размочалит своей ремень о попу сына.
Увидел красивые брови и возмущенные серые глаза,в них бы купаться....
- Не  надо  угроз, не говорите  мне!
Пошел на мировую и сходу предложил.
- А может по ... цать грамм морошки, за знакомство? Директор отказался, ему надо уезжать, но разрешил, а значит это уже  мероприятие! И потом  Ваш начальник наш человек оказался, срочную проходил в войсках дяди Васи. Даже категорически настаивал, а не только разрешил.
 Позвал отца разгильдяя. Глаза Влада стали наливаться кровью, когда он услышал о выходках своего, и мы  уже  на перебой с Еленой Ивановной просили не причинять физического воздействия на пятую точку страдальца!  Ещё  через двадцать минут Елена Ивановна оценила вкус  «припасов» и  вкус  морошковой  настойки уступили просьбе учителя и вызывали таки маму бедолаги в класс!  Водка кричала от радости и через час женщины плакали вместе, мама отпрыска гладила Елену Ивановну по волосам, жалея.
   Ребята ушли воспитывать своего отпрыска, похоже  на месяц парень станет узником совести, начиная с этого вечера.  Уши у Влада горели, первый признак его гнева. А я задержался. Ещё через двадцать  наша классная руководительница поведала о своей жизни. Призналась, утирая украдкой слезы, глядя в окно, что тяжело быть одинокой и воспитывать одной сына. Я ободрился! Достал из ключницы второй ключ от дома бабушки и положил ей в ладошку. Пригласил приехать на лето с  малышом в дом пожить. Яблони, груши, речка, поля, лес с грибами, что летом надо малышу?! И потом дому будет радостно услышать шаги малыша и бабушка с дедом обрадуются. Они, увы, так и не дождались малышей. В помощь с парным молоком рядом будет  тетя Тося, она поможет,а если ей понадобится мужская помощь с машиной, то её подвезет Иванович, очень добрый человек. Вот так у меня на двух друзей у меня стало больше! Еще через полчасика почти все учителя сидели с нами в классе и расспрашивали о Севере, пробуя морошку с олениной, запивая нашей водочкой «Заполярье»: водки было явно мало, пришлось посылать гонца.
   Скоро вернулся к бабушке и деду в дом. А он сиял! Такой красивой одежды дом не видел со дня рождения. Иваныч докрашивал забор.Тетя Тася с восхищением рассказывала, что Иваныч ночевал в доме и спал часа по три: так соскучился  по работе. Предупредил Иваныча о приезде Елене Ивановны с малышом. Дал её телефон и настоятельно  рекомендовал ему позвонить после последнего звонка в школе: справиться о её прибытии.
Долго сидели за столом, обмывали ремонт. Иваныч не хотел брать деньги за работу, говоря, что и так много дал слишком за машину. Ему их хватит на все  запчасти, хватит ещё и на руль. Мне хватило ещё одной недели, чтобы порыбачить с Иванычем  и позагорать. Я, как и Иваныч заскучал по работе и через  четыре дня я уже стоял у генерального в кабинете. Получил взыскание за такой короткий отпуск. Дал команду и предписание на убытие в санаторий Геленджика. Он не просил, а  приказал.
Вот так я провел  лето!