Формула 1

  Рёв моторов стих.  Окончательно.  Всё.  Гонка –  завершилась.  Адреналин в крови ещё пляшет бешеным танцем,  но уже отступает,  оставляя после себя гулкую пустоту.  Пустоту триумфа.  И усталости.  Дикой,  животной усталости.  Пит-лейн замер.  Команды празднуют,  механики устало вытирают пот,  журналисты  тянутся,  как стервятники,  за свежей кровью сенсаций.  Но сейчас,  здесь,  в тени грузовика,  где  выхлопные газы  ещё пахнут  горелым маслом и победой,  стоят двое.  Двое победителей.
  Никита,  молодой,  дерзкий,  вихрь на трассе,  едва переводит дыхание.  Его комбинезон  мокрой тряпкой липнет к телу.  Лицо –  красное,  в пыли и масле,  но глаза горят,  как угли.  Он молод.  Ему всё ещё впереди.  Вся жизнь –  как эта гонка,  полная  резких поворотов и  ослепительных прямых.
  Рядом с ним –  Дмитрий.  Старая гвардия.  Легенда.  Его побед  не счесть.  Его имя  высечено золотом  в анналах  Формулы 1.  Он спокоен.  В его глазах –  не усталость,  а глубина.  Мудрость.  И лёгкая,  едва заметная  печаль.  Он видел многое.  Слишком многое.
  Молчат.  Смотрят  на закатное небо.  Небо  над трассой  горит  багровым  и золотым.  Как  бензиновые разводы  на асфальте.  Как  отблески  победного кубка.
Никита  первый нарушает тишину.  Голос  ещё  дрожит от напряжения.
–  Вот это гонка,  Дим!  А?  Просто  чума!  Я думал,  сердце  выскочит!  Особенно  последние круги,  когда  Макс  дышал  в спину…  Просто  пушка!
Дмитрий  медленно кивает.  Улыбается  уголками губ.  Улыбка  усталая,  но  тёплая.
–  Да,  гонка  была  зачетная.  Здорово  боролся.  Молодец.  Не дрогнул.
Никита  расправляет плечи.  Гордость  распирает грудь.  Похвала  от  самого Дмитрия  –  это  дорогого стоит!
–  Спасибо!  Но  ты тоже  дал жару!  Обогнал  в том повороте…  Это  было  просто  мастерски!  Как  молодой!

Дмитрий  усмехается.  Коротко.  Беззлобно.
–  Молодой…  Вот  именно,  Никита.  «Как молодой».  А  я  уже  не молодой.  Совсем.  Чувствуешь  разницу?
–  Ну…  чувствую…  Ты  опытнее.  Мудрее.  Это  понятно.  Но  скорость…  скорость  у тебя  всё ещё  ого-го!
Дмитрий  качает головой.  Медленно.  Задумчиво.
–  Скорость…  Скорость –  это  не только  педаль  в пол.  Это  ещё  и  голова.  И  тело.  И  то,  что  между  ними.  Вот  это  самое  главное.
–  Что  между  ними?  Ты  о  чём?  О  реакции?  О  выносливости?  О  физической форме?  Конечно,  важно.  Но  главное –  скорость!  Максимальная скорость!  И  торможение  в  последний момент!
Дмитрий  вздыхает.  Тихо.  Почти  неслышно.  Смотрит  вдаль.  Туда,  где  солнце  почти  скрылось  за горизонтом.
–  Скорость…  Да,  скорость  важна.  Но  она  обманчива.  Скорость –  это  иллюзия  молодости.  Иллюзия  силы.  А  на  самом деле…  на  самом деле,  Никита,  мы  все  стареем.  Все.  И  машины  тоже.
Никита  удивлённо  вскидывает брови.
–  Машины?  Причём  здесь  машины?  Мы  же  не  машины!  Мы  гонщики!  Пилоты!  Атлеты!
Дмитрий  поворачивается  к  Никите.  Смотрит  прямо  в глаза.  Глаза  спокойные,  глубокие,  как  озеро  в  горах.
–  А  ты  уверен?  Уверен,  что  мы  не  машины?  Посмотри  на  себя.  После  гонки.  Ты  выжат,  как  лимон.  Твоё  тело  работало  на  пределе.  Как  двигатель  на  максимальных оборотах.  Как  шины  на  грани  сцепления.  Мы  –  машины,  Никита.  Биологические  машины.  Очень  сложные.  Очень  совершенные.  Но  всё  равно  машины.
Никита  молчит.  Переваривает  слова  Дмитрия.  Слова  неприятные.  Непривычные.  Но  в  них  есть  какая-то  странная  логика.  Какая-то  горькая  правда.
–  Ну…  может  быть…  В  каком-то  смысле…  Но  всё  равно  есть  разница!  У  машины  есть  запчасти.  Можно  заменить  сломанное.  А  у  нас…  у  нас  нет  запчастей!
Дмитрий  усмехается.  На  этот  раз  улыбка  грустная.
–  Ошибаешься,  Никита.  Запчасти  есть.  Медицина  сейчас  ого-го!  Сердце  пересадят,  сустав  заменят,  даже  гены  починят,  если  что.  Мы  уже  киборги  почти.  Но  суть  не  в  этом.  Суть  в  том,  что  мы  изнашиваемся.  Как  любая  машина.  С  каждой  гонкой,  с  каждым  поворотом,  с  каждым  торможением.  Пробег  наматывается.  И  возраст  растёт.
Никита  нахмурился  ещё  сильнее.  Слова  Дмитрия  звучат  как  похоронный  звон  по  молодости  и  скорости.  Он  не  хочет  в  это  верить.  Не  хочет  думать  о  старости.  Особенно  сейчас,  после  победы.
–  Возраст…  Ты  всегда  говоришь  о  возрасте…  Но  ты  сам  говоришь,  что  скорость  у  тебя  всё  ещё  ого-го!  И  побеждаешь  же!  Значит,  не  всё  так  плохо  с  возрастом!
–  Победить  можно  и  в  старости,  Никита.  Опыт  –  великая  сила.  Но  цена  победы  с  возрастом  становится  всё  выше.  Тело  уже  не  то.  Реакция  уже  не  такая  молниеносная.  Восстановление  занимает  больше  времени.  И  каждый  раз  после  гонки  чувствуешь  себя  всё  более  разбитым.  Как  старая  машина,  которая  уже  на  последнем  издыхании.
Никита  смотрит  на  Дмитрия  внимательнее.  Замечает  морщинки  вокруг  глаз.  Седые  волосы  в  висках.  Замечает  усталость  в  его  движениях.  И  впервые  понимает,  что  Дмитрий  действительно  не  молодой.  Что  время  не  щадит  никого.  Даже  легенд  Формулы 1.
–  Но…  но  ты  же  сказал…  что  главное  –  то,  что  между  головой  и  телом…  Что  это  значит?  Если  тело  стареет,  а  голова  становится  мудрее…  где  тогда  возраст?  Где  он  настоящий?
–  А  вот  тут  самое  интересное,  Никита.  Тут  вся  соль.  Помнишь  старую  поговорку?  «Ум  не  имеет  возраста».  Это  не  просто  красивые  слова.  Это  правда.  Абсолютная  правда.  Когда  ты  ни  о  чём  не  думаешь…  Когда  ты  просто  есть…  Когда  ты  сливаешься  с  моментом…  Ты  такого  же  возраста,  как  Вселенная.  Ровно  один  миг.
Никита  слушает  завороженно.  Слова  звучат  как  мантра.  Как  ключ  к  какой-то  тайне.
–  Один  миг…  Это  как?  Как  это  возможно?  Мы  же  живём  годами…  Десятилетиями…  У  нас  есть  прошлое,  настоящее,  будущее…  Как  мы  можем  быть  всего  лишь  мигом?
Дмитрий  смотрит  на  небо.  На  звёзды,  которые  уже  начали  проявляться  в  сумерках.
–  Время –  это  иллюзия,  Никита.  Придуманная  нами  для  удобства.  Для  порядка.  Но  в  глубине  души…  в  самом  ядре  сознания…  времени  нет.  Есть  только  сейчас.  Вечное  сейчас.  И  в  этом  «сейчас»  мы  все  равны.  Все  одинаково  молоды.  И  одинаково  бессмертны.
–  Значит…  значит  возраст  –  это  не  годы?  Это  не  морщины?  Это  не  пробег  тела?
Дмитрий  кивает.  Утвердительно.  Уверенно.
–  Возраст  зависит  от  того,  какой  на  твоём  спидометре  личный  пробег.  Как  ты  эксплуатировал  свою  машину.  На  каком  бензине.  С  каким  маслом.  И  так  далее.  Аналогия  полная.  Тело –  это  просто  машина,  в  которой  ты  ездишь  по  этому  миру.  Если  относиться  к  физической  машине  бережно,  она  будет  долго  работать.  С  другой  стороны,  если  всё  время  держать  её  в  гараже,  зачем  тогда  она  нужна?
Никита  улыбается.  На  этот  раз  улыбка  широкая,  искренняя.  Он  начинает  понимать  логику  Дмитрия.  И  она  ему  нравится.  Очень  нравится.
–  Понятно!  Значит,  гнать  нужно  на  полную  катушку!  Не  жалея  машину!  Выжимать  из  неё  всё  до  последней  капли!  Пока  не  развалится!
Дмитрий  качает  головой.  Снова  улыбается.  Но  уже  с  лёгкой  иронией.
–  Не  так  быстро,  Никита.  Не  так  быстро.  Гнать  нужно  с  умом.  С  чувством  меры.  И  с  любовью  к  машине.  Иначе  быстро  развалится.  И  не  успеешь  насладиться  поездкой.
Никита  задумывается.  Смотрит  на  свою  победившую  машину,  стоящую  в  пит-лейне.  Она  вся  в  пыли,  в  масле,  в  следах  битвы.  Но  она  победила.  Она  выдержала  нагрузку.  Она  довезла  его  до  финиша  первым.
–  Любовь  к  машине…  Это  ты  хорошо  сказал…  Мы  же  действительно  любим  их…  Эти  железные  кони…  Мы  вкладываем  в  них  душу…  И  они  отвечают  нам  взаимностью…  Скоростью…  Мощью…  Победами…
Дмитрий  кивает.  Соглашается.
–  Да,  любовь  –  это  главное  топливо.  И  для  машин,  и  для  людей.  Если  есть  любовь  к  делу,  к  жизни,  к  самому  себе…  Тогда  и  машина  будет  служить  долго.  И  двигатель  будет  работать  ровно.  И  спидометр  будет  крутиться  в  правильном  направлении.
Никита  смотрит  на  звёзды.  И  вдруг  осознает,  что  действительно  чувствует  себя  молодым.  Очень  молодым.  Таким  молодым,  как  никогда  раньше.  Он  чувствует  себя  мигом  Вселенной.  Вечным  и  неизменным.  И  возраст  тела  кажется  ему  чем-то  незначительным.  Чем-то  временным  и  преходящим.
  Они  молчат.  Вдыхают  прохладный  ночной  воздух.  В  воздухе  ещё  пахнет  горелым  маслом  и  победой.  И  в  этом  запахе  –  вся  суть  жизни.  Вся  скорость.  Вся  вечность  одного  мига.  И  бессмертие  ума,  который  не  имеет  возраста.  Никакого  возраста.  Только  вечное  сейчас.  И  рёв  моторов  в  сердце.  Рёв  моторов,  который  никогда  не  смолкает.