Страшный сон

Я полвека прожил, скоро старость настигнет некстати,
Есть что вспомнить - пил, гулял, горевал, достигал.
И любил. Слишком часто меняя по ходу кровати,
И Всевышний за это меня неустанно карал.
Я привык в этой жизни паскудной к одной лишь измене,
Да и сам без зазрения совести мог изменять,
Бросив город родной я уехал, сменив мизансцену,
 Не пытаясь в поклонах кому-либо что объяснять.
Здесь, у брега морского, я заново думать учился,
Тут обрёл я семью и построил свой маленький дом,
Но сегодняшней ночью сон мне кошмарный приснился,
Я проснулся в холодном поту, вспоминая о нём.
Будто сел я к столу, думал маму с отцом помяну,
Улыбнулся жене, рюмку взял. Телефонный звонок.
Мне сказал младший брат: «Ты прости, ухожу на войну,
Не могу я здесь больше. А там? Там рассудит нас Бог.
Затянула трясина меня с головой и не вижу просвета,
А в окопах всё просто, враг там за линией фронта,
Ухожу, старший брат, сяду в поезд  ещё до рассвета,
Встречу солнце я с запахом пороха у горизонта».
Отключил телефон. Водка вдруг обожгла мою глотку,
Молча выпил вторую и третью вслед, без закуски.
И скупая мужская слеза потекла к подбородку,
Я  налил себе полный стакан, не жалея, по-русски.
Я хотел объяснить ему, но не смог даже слова сказать,
О войне, о семье, о могилах родных. В горле ком.
О чужбине, где русским солдатам пришлось воевать,
За идеи царя через горе и смерти идти напролом.
Я бы первый, брат, взял в руки штык и прикрыл твою спину,
Если б вороги лютые хату родную сожгли,
Но не могут понять убелённые жизнью седины,
Что мы ищем с винтовкой в руках в той далёкой дали?
Сон закончился, утро светилось огнём небожителей,
Вытер пот я со лба,  рядом в постели лежала жена,
Брат позвонил, побывал на могиле родителей,
И вроде всё хорошо, но по-прежнему где-то война.