Глава четвёртая между шпагой и молитвенником

В небольшом родовом поместье д'Эрбле, расположенном в живописной провинции Турень, царила особая атмосфера благочестия и учёности. Здесь, в окружении старинных книг и семейных реликвий, рос младший сын семейства – Рене д'Эрбле, которому суждено было стать известным под именем Арамис.

Мадам д'Эрбле, женщина глубоко религиозная, с самого рождения готовила младшего сына к духовной карьере. "У него руки созданы держать требник, а не шпагу," – говорила она, любуясь изящными чертами мальчика и его задумчивым взглядом.

Действительно, юный Рене обладал удивительной способностью к наукам и языкам. К двенадцати годам он свободно читал на латыни и древнегреческом, писал стихи и проявлял незаурядные способности в теологических диспутах. Его наставник, отец Бернар, не уставал восхищаться острым умом и феноменальной памятью своего ученика.

Однако в душе молодого д'Эрбле шла постоянная борьба. Наряду с искренней религиозностью и любовью к наукам, в нём жила страсть к военному искусству и романтическим приключениям. Тайком от матери он брал уроки фехтования у старого учителя, который приходил обучать его старшего брата.

"В нём удивительным образом сочетаются поэт и воин," – говорил учитель фехтования. – "Его движения со шпагой напоминают танец, но в них есть смертоносная точность."

Первое серьёзное столкновение между призванием и долгом произошло, когда Рене исполнилось четырнадцать лет. Мать настояла на его поступлении в семинарию, и юноша, уважая её волю, согласился. Однако в стенах духовной школы он продолжал тайно совершенствовать своё мастерство владения шпагой, используя для тренировок ночные часы.

Именно в этот период произошла его первая встреча с Атосом и Портосом. Во время летних каникул, которые он проводил в недавно приобретённом семейном поместье близ замка де Ла Фер, молодой семинарист случайно столкнулся с двумя юными дворянами на охоте.

Изящные манеры Арамиса и его острый ум произвели сильное впечатление на Атоса, в то время как Портос был очарован его умением рассказывать увлекательные истории и сочинять стихи. Вскоре все трое стали неразлучны, несмотря на то, что Арамису приходилось искусно лавировать между дружескими встречами и обязанностями семинариста.

"В каждом из нас живёт несколько человек," – любил говорить юный д'Эрбле. – "Искусство жизни состоит в том, чтобы дать каждому из них возможность проявить себя, не нарушая при этом гармонии целого."

Эта философия помогала ему сохранять равновесие между различными сторонами своей натуры. В семинарии он был прилежным учеником, дома – почтительным сыном, а в компании друзей – отважным фехтовальщиком и остроумным собеседником.

Особым талантом Арамиса была способность находить выход из самых сложных ситуаций. Его природная дипломатичность и умение убеждать не раз помогали разрешать конфликты между более прямолинейным Портосом и принципиальным Атосом.

К пятнадцати годам Рене д'Эрбле превратился в юношу редкой красоты и обаяния. Стройный, с тонкими чертами лица и проницательным взглядом тёмных глаз, он одинаково уверенно чувствовал себя как в церковном облачении, так и с шпагой в руке.

"В нём есть что-то от святого Себастьяна," – говорила его мать, глядя на сына. – "Та же одухотворённость и благородство."

Она и не подозревала, насколько точным было это сравнение, хотя и не в том смысле, который вкладывала. Подобно святому воину, Арамис был обречён вечно балансировать между двумя призваниями, и этот внутренний конфликт во многом определил его дальнейшую судьбу.

Дружба с Атосом и Портосом стала для него той опорой, которая помогала сохранять равновесие между различными гранями его натуры. Вместе они составляли удивительное трио, где каждый дополнял других: сила Портоса, благородство Атоса и утончённость Арамиса создавали тот уникальный сплав, который позже прославится на всю Францию.

Так формировался характер будущего мушкетёра, в котором причудливо переплелись религиозность и воинская доблесть, поэтическая душа и острый ум дипломата. Эта многогранность личности сделала его одним из самых загадочных и интересных персонажей в легенде о трёх мушкетёрах.