новая глава

Мэтт взглянул на книгу, которую читал. Страница, где он остановился,  оказалась перевёрнутой. Хотя он точно помнил, что страницу не переворачивал. На следующей странице оказалась абсолютно новая глава, слова в которой были написаны на неизвестном ему языке. Он не учил его в школе. Мэтт стал показывать его знакомым учёным-лингвистам- не знали они такой язык! Но предполагали, что язык этот - не древний. Один из поэтов сказал, что это язык отчаяния. Знакомый философ вообще промолчал. Не было ни у кого ответа. Язык был - но его будто не было. Он не давал Мэтту никакого понимая того,  что же идёт в следующей главе. И ещё большей загадкой остался факт того, что Мэтт совершенно не помнил, что он переворачивал страницу. Точнее, готов был поклясться, что не переворачивал ее вовсе, но клятвы он никому ни себе никогда не давал. Клятва бы не помогла. Новая страница текста оказалась перед ним, а он отвернулся, потому что не мог читать, что там было написано. Он только всё спрашивал себя - кто же её перевернул и зачем? и каждый раз не мог найти никакого вразумительного ответа. Разум отказывался принимать любое предположение. И тогда в бой вступали чувства- эти ночные бабочки, живущие ровно один взгляд; самоубийцы- исполняющие или не исполняющие свою первую и последнюю прихоть. Мэтт чувствовал, что без книги он попросту пропадёт. А книга оказалась пролистана, перевёрнута вверх тормашками, выпотрошена до последнего знака, последней закорючки. И он совершенно не помнил уже ничего - ни как брался за эту книгу, ни как силился удержать в памяти ее страницы, ни как пришёл к этой новой главе, в которой исчезли все знакомые очертания понимания того, что написано. Он не мог читать дальше. Книга высунула язык и посмотрела на него с уничижительной ухмылкой. «Хоть бы море отчаяния, чтобы утешиться этой каплей! Хоть бы кто подсказал, что мне делать дальше!» Но никто не подсказывал. То ли никто не знал, что подсказать, то ли попросту не знал этого Мэтта, не знал, кто он такой, да и есть ли он вообще- этот Мэтт? Возможно что-то на этот счёт значилось в книге, только этой книги теперь нет в свободном доступе, и даже если ее найти и перевести текст - Мэтт уже вряд ли сумеет поверить в то, что ему говорят. «Всё молчит» - в это он верит. Это он знает. И это молчание растворит его в самом себе, выведет весь текст из книги безошибочным пятновыводителем. Пусть вечный ветер листает ее пустые отсутствующие страницы... Раз так... То пусть...