Берёзка

Один мой друг, пребывая на каком-то торжественном мероприятии, прислал мне на WhatsApp фотографию, где он и актриса Ирина Алфёрова стоят улыбающиеся, чуть касаясь плечами друг друга. Эх, дружище, - подумал я - не ты один такой счастливчик. Мне тоже удалось побыть рядом с Ириной Алфёровой, правда не так близко и без прикосновений, но всё же...
А случилось это в далёком 1987 году на записи телепередачи «Лестница Якоба» в гостях у «Утренней почты» в студии Телецентра «Останкино».
Ирина и сейчас очаровательна, но тогда, согласитесь, она была сногсшибательно прекрасна!
Именные билеты мне и моей знакомой любезно предложил и предоставил мой брат, работавший в одной из редакций Центрального телевидения.
Я тогда и знать не знал Якоба Долину, что-то слышал о группе «Европа», но хард-рок меня не слишком волновал.
Итак, начало записи -- в 21:00, вход в студию -- через подъезд со стороны Останкинского пруда, при входе необходимо предъявить паспорт.
В 20:30 подошли к указанному месту. Впереди толпились люди, приглашенных проверяли основательно. За нами образовалась значительная очередь.
 Мы уже почти подошли к дверям, как вдруг оттуда выскочили двое милиционеров и раздвинули всех в обе стороны, чтобы освободить проход.
 И тут мы увидели их, членов легендарной группы «Европа». Они протискивались в студию, слегка задевая нас. Следом шли помощники с зачехленными гитарами и музыкальным инвентарём. Как позже выяснилось, группа прилетела в нашу страну буквально на несколько часов, только для записи передачи.
 Запомнился улыбчивый солист Джоуи Темпест (Рольф Магнус Иоаким Ларссон) и его роскошные мелкие кудри золотистых волос, от плеча до плеча рассыпанных на спине темно-синей вельветовой куртки.
Миновав кордон, мы вбежали в студию. Поразило абсолютно тёмное пространство: чёрные стены; чёрные импровизированные трибуны, сооруженные из прочной фанеры в форме лестницы; под чёрным потолком на своеобразных антресолях по периметру прохаживались секьюрити в чёрных униформах. Освещались только центральная площадка и подиум сцены. Стена за сценой светилась изображениями на экранах мониторов, скомпонованных в виде лестницы. Светились также окна аппаратной, расположенной высоко за последними трибунами.
Почти все удобные места, к нашему появлению в студии, были уже заняты. Заметив свободную нижнюю ступень зрительской трибуны, мы кинулись туда. Едва успели сесть, как были окружены соседями. Обзору несколько мешала музыкальная установка из многочисленных барабанов, принадлежавшая туркменской рок-группе «Гюнеш», размещённая впереди слева. Радовало, что не на полу сидим, хотя многие там уже расположились.
Началась основная подготовка к съёмкам передачи, которая продолжалась почти до полуночи. Зажгли общий свет, в студии стало светлее. Появились Юрий Николаев и Якоб Долина. Кругом сновали знаменитости, режиссёры, ассистенты и прочие малоизвестные персонажи. Фоторепортёры, сгибая спины, мелькали перед глазами.
Алла Пугачёва, обращаясь к режиссёру в аппаратной, подходила так близко к нашей ступени, что позволяло увидеть эффект необычного макияжа: тёмный тонировочный грим на её подбородке скрывал его существование по мере того, как она удалялась. Каждое её приближение невольно учащало моё сердцебиение. А вот стройный силуэт Александра Градского в дымчатых очках привлекал внимание и успокаивал.
 Соседи справа и слева, верхние сзади – все они тихо или вполголоса обсуждали, присутствующих в студии, знаменитых личностей. Изнурительно и долго длилась подготовка.
Наконец свет погас. Николаев объявил номер. На сцене со связкой телефонных трубок появилась сама примадонна. Начались съёмки выступлений артистов.
 После каждого номера загорался общий свет и минут 15-20 шла подготовка к следующему выступлению.
 Много талантливых исполнителей представили ведущие. Среди них и Бенни Андерссон из группы «АББА», и молодой неизвестный ещё Владимир Пресняков младший, подражавший голосу Майкла Джексона, и Слава Зайцев со своими моделями, и Владимир Кузьмин с гитарой на ремне.
 Порадовали оригинальные решения стилистов в подборе костюмов для выступающих. А вот элегантный пиджак исполнителя Армаса Глермарка абсолютно диссонировал с бледными, потрёпанными и застиранными джинсами (нам было невдомёк, что на Западе это - супермодные «варёнки»). Песня Армаса сопровождалась дефиле моделей Славы Зайцева. При этом, исполнитель хаотично перемещался по сцене, а иногда садился на неё, создавая неудобства бедным девочкам. Одна из них, приблизившись к нам, и перед тем, как развернуться, не сдержалась и тихо сквозь зубы процедила в его сторону непристойное ругательство, мы услышали.
Потом был перерыв и очередь в буфете, где предлагалось всё, чего не имелось в обычной торговой сети.
 Перед нами стоял странный молодой человек с рыжей шевелюрой и пышными бакенбардами в сценическом одеянии: - мягких кожаных сапожках и комбинезоне-трико телесного цвета, изготовленного из частиковой рыбацкой сети, -- восходящая звезда, Боря Моисеев. Моя спутница периодически, и не без смущения, поглядывала в сторону артиста. Борис суетливо выбирал для своих леди из «Трио Экспрессия» бутерброды с икрой, осетриной, различные напитки. Мы же ограничились двумя маленькими бутылочками с мутным напитком под названием «Schweppes» и солёными орешками.
После перерыва тщательно готовили выступление группы «Европа» -- «вишенку на торте». Многочисленные ассистенты бегали по сцене с сухим льдом на подносах, разгоняя вытекающий туман предметами, похожими на кухонные разделочные доски.
Ещё много разных номеров было представлено, всё закончилось глубокой ночью, к трём часам следующего дня.
Ну, а теперь о главном. Незадолго до начала съёмок, усталые от длительного ожидания, гости оживились. По площадке забегал Леонид Ярмольник. Прошёл слушок, что в студии с приличным опозданием появилась самая красивая супружеская пара страны – Ирина Алфёрова и Александр Абдулов.
 И действительно через мгновение мимо нашей ступени, скромно улыбаясь, тихой тенью проплыла великолепная Алфёрова. А за ней, отмахиваясь от назойливого Ярмольника, проследовал Абдулов.
 Зрители вытянули шеи, но уступать свои места никто не решился. Вскоре всё же нашлось-таки место для Ирины, а для Александра Леонид притащил откуда-то высокий табурет и придвинул его к ступени возле Ирины.
 Молодец Ярмольник, поступил по-товарищески. Но тут-же посыпались упрёки в его адрес. Народ шептал: мол через чур демонстративно суетился, слишком по-лакейски проявлял свою услужливость.
Огромное впечатление получили мы от пребывания, хоть и кратковременного, но в центре богемной кухни уходящего социализма.
Таким образом, фотография, присланная другом, вернула меня в безвозвратно ушедшее время, напомнила о Берёзке. Так я называл свою спутницу, девушку, которая мне очень нравилась.