Заклятые подруги

ЗАКЛЯТЫЕ ПОДРУГИ
Пьеса

Действующие лица:

Мила, блондинка, белый шёлковый халат, 35 лет.
Люся, брюнетка, чёрный плащ, 35 лет.
Лизка, Настя, Соня, Жанна, Вовчик, Олеся, Сашка и другие – посетители ресторана. Имена условные, имена зрителей записываются заранее и имена персонажей меняются на настоящие.

 
;
Зал ресторана. Свет приглушен. Зрители сидят за столиками (желательно по двое – мужчина и женщина). Перед каждым табличка с именем. Возле некоторых столиков один свободный стул. В центре в свете прожектора стоит стол с белой скатертью до пола. На нём еда для завтрака. Рядом стоит стол с чёрной скатертью. На нём ничего нет.

В зал из правой двери потягиваясь и зевая выходит Мила. Танцует вальс. Слышно пение птиц. Мила останавливается, о чём-то задумывается, заглядывает под халат, резко смотрит на дверь, из которой вышла. Улыбается.
Мила. Господи, какое прекрасное утро!
Подходит к столу. Наливает в стакан апельсиновый сок, достаёт из хлебницы круассан, кладёт на блюдце. С любовью смотрит на дверь, из которой вышла. Подходит к столику спрашивает у мужчины.
Мила. Знаете, что самое прекрасное утром?
Мужчина. Что же?
Мила. Завтрак в постель!
(пауза)
Завтрак в постель, который приносишь ты.
Мила подходит к своему столику. Наливает кофе в фарфоровую чашку, всё ставит на поднос. Вдыхает аромат. Задумывается.
Мила. Я никогда не думала, как это прекрасно. Не зря же говорят «Важно не с кем ты спишь, а с кем просыпаешься!». Но!
Мила подходит к чужому столику, ставит на него поднос. Смотрит в глаза посетительнице.
Мила. Но… пока не попробуешь сама, это не поймёшь. Правда, милая? Как думаешь, он кофе с сахаром пьёт?
Мила берёт со стола сахарницу, ставит её на поднос. Уходит в ту же дверь, с которой выходила.
Из-за кулис раздаётся голос Милы.
Мила. Милыыый! Просыпа… Ааааааа!!!!
Слышен грохот падающей и разбивающейся посуды.
(пауза)
Из-за кулис на трясущихся ногах выходит Мила. В руках у неё большой окровавленный нож. Ручка ножа замотана мужским галстуком. Мила брезгливо «вытряхивает» нож из галстука и бросает его на один из столиков со зрителями. Галстук бросает на пол. Сама без сил падает на стул. Долго смотрит на нож, потом на женщину, сидящую за столом, потом снова на нож. Показывает на него пальцем. Сглатывает. Смотрит на женщину. Смотрит на свои руки. Они в крови. С криком вскакивает с места. Хватает со стола салфетки, вытирает руки, кидает их на пол. Не отрывая взгляд от ножа, отходит к другому столу, выкидывает из стакана цветы на пол, пьёт воду. Медленно садится на стул. Шевелит губами. Вопросительно смотрит на женщину за столом. Смотрит по сторонам. Встаёт, подходит к своему столу. Берёт там телефон. Долго смотрит на него. Набирает 911.
Голос из телефона. Вы позвонили в службу спасения. Что у вас случилось?
Мила отбрасывает телефон в сторону.
Голос из телефона. Алло! Алло! Назовите свой адрес! Алло!
Мила подходит к телефону, аккуратно его берёт двумя пальцами, как гранату. Потом резко нажимает отбой. Кладёт телефон на стол. Садится за другой столик.
Мила. Это не я! Слышишь? Это не я!!! Что делать…?
Встаёт, нервно ходит между столиками. Подходит к следующему. Спрашивает у мужчины.
Мила. И что мне делать? Что делать?!
Мужчина. Что-то отвечает.
Мила. Нет. Чушь… Я не смогу… Мне никто не поверит. Никто!!!
(пауза)
Никто… Никто, кроме…
Мила шатаясь подбегает к своему столику, хватает телефон, набирает номер. На дальнем тёмном конце зала звонит телефон. Прожектор освещает Люсю, которая пьёт мартини из мартинки.  У неё в руках томик Ницше «Избранное». Люся смотрит на звонящий телефон с раздражением. Телефон звонит. Люся неторопливо допивает мартини, закрывает книгу, недовольно смотрит на телефон. Отвечает.
Люся. Да!
Мила. Это не я!
Люся. А кто? Пушкин?! Мила, что за шутки идиотские?
Мила. Это не шутки!
Мила рыдает.
Мила (задыхаясь). Я… Я… Я… п-п-пошла к нему… а… а… там… там… он…
Люся. Кто он?
Мила. Н-н-нож…
Люся. Какой к чёрту нож? Ты можешь нормально объяснить?
Мила. Н-н-нет…
Мила рыдает со всхлипами.
Люся. Хорошо. Сейчас приеду. У тебя колбаса дома есть? Вроде была какая-то. Я жрать хочу.
Мила. У меня дома есть труп!
Люся. Я не хочу есть труп? Я хочу колбасу, краковскую, сервелат, докторскую на худой конец.
Мила. Пашин!
Люся. Хорошо. Паштет тоже потянет. И посмотри, хлеб остался?
Мила. Какой хлеб???
Люся. Зерновой. Если нет, я по дороге заеду, куплю.
Мила. Люся, у меня дома труп!
Люся. Что, совсем мёртвый?
Мила. Да!
Люся. Уверена?
Мила. Да!!!
Люся. Поняла. Что кричишь?  Куплю на двоих.
Мила рыдает в голос.
Люся (жёстко). Блииин! Ну что опять? Успокойся и скажи всё медленно.
 (пауза)
Я сейчас приеду, и ты всё объяснишь…
Люся встаёт, проходит по залу.
Мила (перебивая её). Нет!!!
Люся. Не приезжать?
Мила. Н-не бросай трубку!
Люся садится за самый дальний от Милы столик.
Люся. Хорошо. Давай сначала. Какой нож?
Мила. Большой.
Люся. Хорошо. Большой нож. Что с ним не так?
Мила. Он… он… он мёртв!
Мила рыдает. Люся выжидает, когда всхлипы утихнут.
Люся. Кто мёртв? Нож?
Мила. Да нет же! Какая ты дура! П-паша мёртв!
Люся. Паша? Какой Паша? Мой Паша???
Мила. (Рыдает, всё время всхлипывает) Да нет же! Какой твой Паша? Я с ним вчера только познакомилась. Представляешь, выхожу вчера из дома, а там солнце светит, птички поют и… он стоит. Такой красавчик. Я хотела мимо пройти, а он на меня посмотрел… как … как Артур … Артур Грей на Ассоль. Ну я и поплыла… Со мной такого никогда не было! Стою, пошевелиться не могу. Всё в тумане. А там слово за слово, а он как будто меня всю жизнь знает. В общем как дома оказались, болтали всю ночь, уснули уже не помню. Я утром проснулась, даже подумала сначала, что приснилось всё. Пошла, пока завтрак готовила, вспомнила всё, пошла в спальню, а там … он…
Мила рыдает.
Люся. Он?
Мила (сквозь слёзы). Да. Нож. Огромный такой. Прямо у него в спине торчит.
Мила плачет.
Люся. Охренеть! И что дальше?
Мила. Я его вытащила…
Люся. Пашу?
Мила. Н-н-нет. Нож. Из Паши.
Люся. Зачем?!
Мила. Н-н-не знаю… А он весь в крови… И я… Но я не убивала! Честно!!! Я ему кофе делала…
Люся. Так. Стоп. Ты когда его последний раз видела?
Мила. Только что. Когда нож вытаскивала.
Люся. Живым когда видела?
Мила. Вчера. Когда м-м-м любовью занимались.
Люся. Значит ты с ним трахалась? На первом свидании?
Мила. Это ты со своими тра-трахаешься ещё до первого свидания! А у нас была любовь!
Люся. А! Это как? Он тебе стихи читал во время секса?
Мила закатывает глаза, улыбается, но потом вспоминает произошедшее и снова рыдает.
Мила Какая ты… ты…  Можешь хоть сейчас без своих подколок?
Люся. Ладно, проехали. А потом что было?
Мила. А потом мы уснули.
Люся. А когда ты проснулась, нож был?
Мила (снова плачет). Н-н-не знаю. Я ушла, даже не смотрела на него. Я вообще думала, что мне всё приснилось. Я к-к-к кофе пошла варить.
Люся. То есть, пока ты спала, кто-то пришёл, зарезал твоего парня, а ты даже не заметила?
Мила. Нет. То есть да. В смысле не заметила. Я так отрубилась, что, если бы меня зарезали, я бы не заметила.
Люся. А дверь?
Мила. Блиииин!
Мила подбегает к другой двери, дёргает её.
Мила. Закрыта.
Люся. М-да… Вряд ли убийца уходя запер за собой дверь…
Мила. Может… Может он ещё здесь?.
Люся. (Бормочет глядя на книгу) „Самым опасным врагом, которого ты можешь встретить, будешь всегда ты сам.“
(громко)
В спальне смотрела?
Мила. Нет. Я туда не пойду! Вдруг он ещё там?
Мила хватает чёрный стол и подпирает им дверь в спальню..
Люся. М-да
(пауза)
Хотя… Был бы он там, убил обоих. По всему выходит, подруга, что это ты его того… Может у вас там БДСМ какой-нибудь был, и ты того, не рассчитала немного?
Мила. Какой ещё БДСМ? Я его не у-би-ва-ла!!!! Ты мне не веришь!!?
Люся. Я тебе … верю. Но если ты будешь так орать, соседи вызовут полицию, и она тебе точно не поверит.
(пауза)
А ты сама-то не звонила ещё в полицию?
Мила. Нет. Но сейчас позвоню.
Люся. Зачем!? Ты дура?
Мила. Пусть меня посадят!
Люся. Значит всё-таки ты убила?
Мила. Да нет же!
Мила плачет.
Мила. Я не помню… Но это не важно. Я всё равно виновата, что его убили в моей постели…
(пауза)
Ладно, пока. Увидимся в… в…
Мила плачет.
Люся. Стоять!!! Никуда ты звонить не будешь! Я сейчас приеду, и мы всё решим. И никому не открывай! Ты меня слышишь???
Мила. Да… да… слышу, я сейчас позвоню и во всём сознаюсь…
Люся. Никуда не звони! Блин… Потом ещё тебя из тюряги вытаскивай!
Мила. Не надо меня ни откуда вытаскивать…
Люся. Ага! Это ты сейчас так говоришь. А потом начнётся нытьё. Вечно ты во всякое дерьмо вляпаешься, а я тебя вытаскиваю.
Мила. Ни в какое дерьмо я не вляпываюсь. И уж тебя точно просить ничего не собираюсь. У меня и другие подруги есть. На тебе клин светом не сошёлся!
Люся смеётся, обходит столики.
Люся. Да? Какие на хрен подруги? Сама-то поняла, что сказала?
Мила. А вот такие…
Мила подходит к ближайшему столику, незаметно читает имя на табличке (например, «Елизавета»).
Мила. Лизка, например!
Мила садится за столик с «Лизкой». Смотрит в упор на женщину.
Мила. Лизка…
Мила смотрит на женщину.
Мила. Блиииин! Сколько же лет мы с тобой знакомы? Двадцать? Тридцать?
 (отворачивается в сторону)
Люсь, не помнишь?
Люся. Двадцать. Если последние десять лет не считать.
Мила. Да и двадцать тоже очень много! Это же подумать страшно. Это же прям как сёстры. Нет, это даже круче. Ты же свою сестру, как её, Нюрку? – всегда боялась. И козни ей строила. А дружила со мной. И первую сигарету ты со мной выкурила, а не с ней. И Вовка!
Мила поворачивается к мужчине за столом.
Мила. Ты-то помнишь, как между нами не мог выбрать. Всё тебя носило как ту обезьяну. Не знал, кого брать, умную или красивую.
Люся. Ага. И в итоге выбрал ту, которая быстрей к нему в койку запрыгнула. Ты как была наивная дура, так ею и осталась!
Мила не обращает внимания на реплику Люси, вопросительно смотрит на мужчину. Поворачивается к женщине.
Мила. Да ладно, Лизка, расслабься, это же я так, для смеха. Я всегда думала, что найду себе другого. А где я себе подругу такую ещё найду? Чтоб на двадцать-то лет? А? 
Люся. (смотрит в книгу) Ага! Только она этого не оценила. Всегда ревновала. И вообще, чем шире распахиваешь объятия, тем легче тебя распять!
(захлопывает книгу)
Вот и на крестины даже не позвала. Чтоб лишнего повода не давать.
Мила (Лизе). Правда? А я-то думала, почему ты в крёстные свою сестру взяла, а не меня!
Люся. Да ладно! Она всегда такая была. Тихоню из себя строила. А когда надо, сразу в кусты.
Мила. Это ты во всём виновата!
Люся. Я?!
Мила. Да, ты!
Люся. Ты взбрендила? Тебя твоя подруга отшила, а виновата я?!
Мила. А кто её постоянно подначивал? «Береги своего Вовчика! А то набегут девки, уведут парня!».
Люся. И что? Если у неё с юмором как у рыбы было.
Мила. Тебе-то какое дело до её чувства юмора?
Люся. А на фига такая подруга нужна? И что ты думаешь, она за тебя впрягаться будет? Только рада будет, что тебя ещё лет двадцать не увидит.
Мила пристально вопросительно смотрит на Лизу. Потом грустно усмехается. Встаёт. Смотрит в сторону Люси. Идёт между столиками.
Люся подходит к столику Лизы и Вовы, ставит стул рядом с местом Вовы. Слегка касается его шевелюры.
Люся. Что, Вовчик, не забыл ещё, как мы с тобой… м-м-м
(косит в сторону Лизы)
шалили?
(Лизе)
Да ладно, не ревнуй уже. У меня с твоим Вовчиком уж лет десять, как ничего не было. Да и зачем он мне, с двумя-то детьми? Так что не ссы!
Люся встаёт, насмешливо смотрит на Милу. Та смотрит на Люсю, потом вопросительно на Вову, качает головой, показывает пальцем на него, потом на Люсю. Садится. Обхватывает голову руками. Встаёт. Смотрит в сторону Люси.
Мила. Господи! Так значит это ты с Вовчиком! Какая же ты лицемерка! Ну почему с Вовчиком? Тебе мало было мужиков? Надо было у моей подруги отбивать?
Люся. Ну понятно же, что Вовчик будет ей изменять направо и налево!
Мила. С чего бы это понятно?
Люся. Ну, со мной же изменил! Считай, что это тест на вшивость был. Не со мной, так с кем-нибудь ещё переспал бы.
(Вовчику)
Правда ведь? Да ладно, не надо вот только тут.
(Миле)
Зато теперь мы всё знаем.
Мила. Да ничего мы не знаем. Вот если бы он сам к тебе приставать начал…
Мила смотрит на Люсю. Та делает вид, как будто речь вообще не о ней. Смотрит на Милу как на наивную дуру. Мила резко разворачивается на Вовчика.
Мила. Да нет, не может быть… Ты сам?...
Люся. (ухмыляясь) Заметь, не я это сказала.
Мила. А зачем тебе это надо было? Только чтобы мне насолить, правоту свою доказать? Доказала? Только меня с подругой рассорила! А ведь ты тогда с этим, как его Андреем? Да, Андреем встречалась. Замуж за него хотела выйти!
Люся. Я? Замуж? Да никогда на свете! За этого сосунка?
Мила. Да ты посмотри на него! Какой он сосунок? Мужчина в самом расцвете сил и возможностей!
Люся. Это он сейчас в расцвете. А тогда у него одна возможность была. Хотя не отрицаю, вполне так ничего.  Только вот где её использовать было? У друзей по хатам напрашиваться? Или по подъездам тискаться? Нет уж увольте. Впрочем… я же тоже тогда дурочка была неопытная. Надо было сразу постарше ловить. Лет сорока пяти. Они как раз к этому времени на пике карьеры. Сил ещё до фига, денег тоже. С дурными жёнами уже развелись. Или вот-вот разведутся, дай только повод…
Мила. Это ещё почему?
Люся. Потому что быть женой, это ещё то искусство. Это в молодости на первом месте секс и быт. А со временем больше ценится комфорт и спокойствие. Кто до этого не додумывается, тот в трубу и вылетает. А на их место приходят молодые, наглые и … умные.
(Вздыхает)
Эх, была бы я тогда чуть-чуть поумнее, сейчас была бы свободная и богатая…
Люся мечтательно закатывает глаза. 
Мила. Не… Или богатая, или «свободная». Такую, как ты, точно терпеть бы никто не стал. Бросил бы и тебе ничего не оставил!
Люся. Я что совсем тупая? Что-нибудь отсудила, что-нибудь припрятала… А если бы ещё научилась язык за зубами держать, он бы меня до конца жизни бы не бросил… „Чем больше человек молчит, тем больше он начинает говорить разумно.“
(вздыхает, похлопывает по книге, в сторону)
Что я её раньше не прочитала?
Мила. Какая же ты меркантильная! А любовь? Это для тебя вообще пустой звук?!
Люся снисходительно смотрит на Милу. Подходит, обнимает её.
Люся. Какая же ты наивная дурочка. Любовь! Конечно не пустой. Но… Как сказал Александра Сергеевича?  «Мы знаем: вечная любовь Живет едва ли три недели». А потом, что? Мыкаться по съёмным углам, считать копейки на йогурт? Знаешь, быт – это такая скала, о которую не то что лодки, авианосцы любви вдребезги расшибаются.
Люся и Мила снова расходятся в разные стороны. Люся подсаживается к какой-нибудь паре, обращается к девушке. Дальше импровизация, ответы девушки и реплики Люси условные.
Люся. Ну, вот вы, например, скажите – Вы замужем?
Девушка. Да…(Нет)
Люся. И счастливы?
Девушка. Да… (Нет)
Мила. Вот видишь! Можно быть счастливым и без этих твоих меркантильных измышлизмов (Вот, что я тебе говорила)!
Люся. Погоди! Девушка, а сколько раз за последний месяц Ваш муж дарил Вам цветы просто так. Без именин тёщи, дней рождений, всяких праздников, а?
Девушка. Один раз…
Люся. Тааак. А до свадьбы? Вот видите!
(Поворачивается к парню)
После ужина беги в цветочный. И помни, адвокат по разводам стоит намного дороже пары простых букетов в месяц.
(Миле)
А вот тебе, подруга, нужно замуж выходить.  И чем скорее, тем безопаснее для общества.
Мила. А что-то тебя не понимаю. То надо выходить, то не надо…
Люся. Выходить надо. А вот понимать необязательно. Главное, ты хоть одного мужика до свадьбы не зарежь.
Мила. Да не убивала я его!
Люся. Конечно! Он сам себе харакири сделал. В спину. Не дождался кофе.
Мила. Люся!
Люся. Хорошо-хорошо! Ты его не убивала. Только перед следующим свиданием из дома все колюще-режущие убери, на всякий случай. И ещё. Не забывай,  что с какого-то времени, мужику от тебя нужен будет только борщ. Ну, я это образно. Хотя… рецепт всё-таки выучи. А то будешь вокруг него прыгать, а он всё равно к какой-нибудь поварихе уйдёт…
Мила. Почему ты мне всю жизнь всегда портишь? Завидуешь, что у меня всегда подружки были, а у тебя нет? Стерва ты, вот кто!
Люся. На себя посмотри! И на девах своих. Как там говорят? Скажи мне, кто твой подруг… Да вот Соня, например. Тоже подруга?
Мила проходит между столиками. Мила садится за столик с Соней. Смотрит на женщину.
Мила. Соня… Сонька Иванова! Главная заводила нашего класса! Метеор, а не девка! Помнишь, как мы зажигали? Такие оторвы были. А сейчас, смотри такая ты прям ух стала. Чем сейчас занимаешься. Это твой новый любовник? Что, муж? Познакомь?
(поворачивается к мужу)
Сонька про меня хоть рассказывала что-то?
Мила пытается разговорить Соню и её мужчину. Люся стоит за спиной у Милы и делает знаки мужчине – строит глазки, прикладывает палец ко рту, закатывает глаза. Мила замечает, что мужчина смотрит ей за спину, оборачивается, Люся делает невинное лицо, потом насмешливое.
Люся. Да уж! Зажигали-зажигали, и до зажигались. Ты хоть помнишь, из-за чего тогда поссорились?
Мила. Нет…
(Соне)
А ты помнишь? Вот прикинь. Столько лет прошло. Наверняка, выеденного яйца не стоит, а как всё обернулось…
Люся. Ты же сама в бутылку полезла. Моя хата – мои правила!
Мила. Ну да! Сама дура. Разобиделась, на кухню убежала. Думала, придёте, утешать будете. До сих пор жду! Уж от кого-кого, а от тебя не ожидала!
Люся. А я тебе говорила! Забыла? Да? Сонька как бензин! Вспыхнет, только обожжёшься. Ни тепла, ни пользы. Одна боль! Но она-то ладно! А Танька-то? Тоже мне «подруга»! Поддержала она тогда тебя? Вот то-то же!
Мила. Она, между прочим, потом пришла. Оправдывалась. Ну, сначала наехала, конечно, что я сама виновата, но потом извинилась. Я её и простила.
Люся. Угу! Простила! И что в итоге? Всё равно она тебя послала!
Мила. Люсь. Ну и стерва ты! И так тошно, а ты ещё масла в огонь подливаешь.
Люся. А что я могу сделать, если ты такая недоделанная?
Мила. Ты доделанная, что ли? Только и можешь, что нотации читать да за мужиками бегать!
Люся. Ой ладна! Это они за мной бегают, уворачиваться не успеваю! А вот тебе бы не мешало … Хотя… А может ты маньячка? Строишь из себя такую целку-недотрогу. А сама…  как самка богомола.
Люся в это время подходит к столу, где лежит окровавленный нож. Берёт его, крутит в руках. Резко проводит им рядом со своим горлом. Мила с ужасом смотрит на неё. 
Люся. Потрахалась и р-р-раз! Маньяки они ведь все с виду такие тихие, невзрачные. Потому и неуловимые.
Мила. (в ужасе) Ты… ты… белены что ли объелась? Как тебе только такое в голову могло прийти?
Люся кладёт нож на место. Сексуальной походкой подходит к столику с симпатичным мужчиной. Соблазнительно смотрит ему в глаза, разворачивается в сторону Милы.
Люся. А что? С ними так и надо. А то пять минут
(оборачивается на красавчика)
ну десять – удовольствия, а потом всю жизнь стирай ему носки. А так, чик и всё! Нет мужика, нет проблемы. Очень удобно!
 (спутнице мужчины).
А ты подумай, стоит он
(машет в его сторону рукой)
того, чтобы за ним до смерти бегать? Или может тоже – бжииик и готово! Могу телефончик дать
(кивает в сторону Милы).
Правда она его сначала должна…
Мила. (в гневе) Хватит тут всякую… фигню выдумывать.
Люся. Ладно, извини, если ты шуток не понимаешь! Хотя в каждой шутке есть доля… Слушай! Ты ведь девка ничего, нормальная. Что у тебя с парнями всегда напряг был?
Мила. (с вызовом) Всё у меня нормально с парнями.
(пауза)
Было.  Витька. Сашка. И Паша опять же.
Люся. Про Пашу лучше даже не заикайся! Зачем только ты на него глаз положила? Что тебя на него потянуло?
Мила. Ничего я на него не ложила! Он сам пришёл.  Люсь, я тебя помочь просила, а не жизни учить…
Люся. Помо-о-очь? Что? Труп закопать? Алиби придумать? Простынки постирать? Ты вообще думала, когда мужика своего резала? Или у тебя от счастья мозг заклинило?
Мила. Я его не убивала! Сколько раз повторять?!
(Плачет)
И да, мозг заклинило! Раз я тебе позвонила… Могла бы вместо всех этих своих нотаций просто пожалеть меня. Злая ты Люська…
Люся. Я злая? Да я тебя всю жизнь только и делаю, что жалею. А ты что? Вечно во всякие истории вляпаешься, потом тебя из этого дерьма ни за какие задние ноги не вытащишь. И подруги у тебя все такие же!
Мила в это время встаёт и мечется по залу.
Мила. Нет! Неправда!!!
Мила подходит к столику Насти, смотрит на неё, падает на стул.
Мила. Настя!  Вот моя самая настоящая подруга была!
(Насте)
Помнишь, как мы в горы ходили? И песни пели.
(поёт)
Ярко-жёлтые очки
Два сердечка на брелке
Развесёлые зрачки
Твоё имя на руке
Районы, кварталы, жилые массивы…
Мила встаёт, поворачивается спиной к столику.
Люся. Ну и где она сейчас?
Мила разводит руками.
Мила. Ушла. Обогрела всех, а сама сгорела, как костёр. А я тогда даже и не поняла, что произошло. Ну, поплакала, конечно, погоревала. Но, кажется, до сих пор не могу в это поверить. Даже думать об этом боюсь. А тогда…
(задумчиво)
Тогда Сашка на горизонте нарисовался. Тоже вот! Ты хоть его помнишь?
Люся подходит к столику Сашки и садится за него.
Люся. Ещё бы! «Золотой мальчик».
(Миле)
Тебя всегда на блестящее тянуло.
Мила. И никакой он не золотой. Просто у него папа настоящий космонавт был. Мне Сашка даже марки с его портретом показывал. Тогда каждый космонавт настоящий герой был.
Люся. Да ты похоже сама в этого космонавта влюбилась, а не в Сашку.
Мила. Тьфу на тебя! Просто… Просто…
Люся. (Сашке) Сань, а как ты возмужал! Такой додик нескладный был, а сейчас прям ух! Небось бизнесменом стал? Я бы с тобой замутила. Женат? Давно? Ну ничего, это скоро пройдёт… Телефон-то мой у тебя остался? Ну звони, если что…
Мила в это время смотрит в потолок, прикрывает глаза, вспоминает космонавта. Возвращается в реальность.
Мила. А познакомила нас, кстати, Олеся Звёздная! Мы с ней до сих пор иногда переписываемся.
Люся. Ага. Ключевое слово «Иногда».
Мила. Ну и что? Просто у нас интересы немного разные.  А так она нормальная подруга. Безо всех этих выпендрёжей.
Люся. Если она такая классная, почему сейчас она тебя не спасает?
Мила. Потому что она… она в другой стране живёт.
Люся. Понятно. Просто она так далеко живёт, что физически никакую гадость сделать не может… Да. Дружить легче всего на расстоянии. Не надо ни куда лететь посреди ночи. Нечего делить. Интересно. Почему, мы всегда кусаем тех, кто ближе всего?
Мила сгибается сидя на стуле. Ей плохо.
Люся. Сама спросила, сама ответила. Алло! Ты как там?
Мила. Плохо…
Люся вскакивает. Делает несколько шагов в сторону Милы.
Люся. Эй-ей! Соберись тряпка! Не раскисай! У тебя выпить что-нибудь есть? Мила? Мила!
Мила задумывается, встаёт. Шатаясь доходит до следующего столика. Там стоит бутылка водки, чёрный хлеб на тарелке, сливочное масло.  Мила наливает в стакан немного водки. Обводит взглядом окружающих. Поднимает стакан и залпом выпивает. Машет рукой. Хватает кусок хлеба, нюхает его. Намазывает на него сливочное масло, откусывает.  Тщательно жуёт. Поднимает пустой стакан, смотрит сквозь него на окружающих.
Мила. А ты знаешь, в чём гениальность простых вещей?
Люся. О Господи! Ты здесь? Я уж испугалась…
Мила . (немного пьяным голосом). Здесь, здесь… Куда я на фиг с подводной лодки денусь… Интересно, в тюрьме чёрный хлеб дают? Или только серый?
Люся. Дают. И чёрный дают. И белый. А вот водку не дают, это точно. И мужиков…
Мила. Да? Жаль…
Люся. Так. Стоп! Какая тюрьма? Никаких тюрем!
Мила. Что ты мне всё время указываешь? То нельзя, это нельзя. Туда не ходи, сюда не стой. Надоело!
Люся. Надоело? А ничего, что это ты мне позвонила? Это я тебя должна из очередной задницы вытаскивать?! И вообще! Не хочешь, не надо! Я умываю руки.
Мила. Ну и умывай. Тоже мне подруга. Ничем не лучше всех остальных. Чуть что, сразу в кусты. Обидели её! А каково мне сейчас!? Селёдка бесчувственная! Иди, проваливай! Можешь не приезжать.
Мила наливает себе ещё полстакана. Громко выпивает. Потом шумно выдыхает.
Люся. Ты там что, бухаешь?
Мила. Не твоё дело.
Люся. Как ехать тебя спасать, так моё дело. А как бухать, так не моё!
Мила. Ну и вали на все четыре стороны!
Люся подходит к столу с водкой, нюхает, смотрит на Милу, качает головой. Машет рукой, подзывает официанта.
Мила. Принеси что-нибудь выпить, только не водку, что-нибудь приличное.
 Официант кивает, уходит.
Люся. (Миле) Не удивительно, что с таким подходом, ты всех подруг растеряла!
Мила. Каких подруг? Кристину Иголкину? Или Жанку?
Люся. Да хотя бы и их.
Мила. Хорошо!
Мила подходит к столику Кристины. Её пошатывает. Язык начинает заплетаться.
Мила. О! Кого мы видим. Криска собственной персоной! Значит тебя я тоже достала? Особенно там, в Коктебеле! С этим, как его?
Мила пристально смотрит на мужчину. Потом на женщину.
Мила. Нет, не с тобой. Блин, ну как его там? Ладно, хрен с ним.
(Кристине)
Ну давай, рассказывай, что я там не так сделала. С каких таких херов ты с моим парнем замутила? Где я тебе на мозоль наступила, что ты так со мной поступила? О! Каламбурчик вышел! Ну что молчишь? Или тебе просто завидно стало, что тебе этот ботан недоделанный попался, а мне в кои-то веки нормальный парень? И ты сразу его отбить решила?
(Люсе)
Вот только тогда не надо говорить, что я опять накосячила. Хотя…. Наверное ты права. Накосячила. Что с такой стервой на море поехала! А знаешь, может это и к лучшему. По крайней мере, терять лучше сразу и обоих. Чем потом, и в самый неподходящий момент. Когда вдруг приспичит. Помощь нужна, крепкое мужское плечо. И ты только понадеешься, а там вместо опоры, труха одна. Тонкая эмоциональная организация! Уж лучше только на себя рассчитывать. Хотя тогда, действительно жалко было. И отпуск просранный, и себя. Как будто не в море искупалась, а в дерьме. Потом ещё неделю отмыться не могла. Ну, что молчишь? Чем я виновата?
Люся. Да успокойся уже!
Мила (агрессивно). Успокойся? Ах да! Какие проблемы? Мила, всё хорошо. Просто зашибись! Да иди ты!
Люся. Смотри какая крутая стала! Ты бы со своими подругами такая была! А то сю-сю-сю с ними. А как тебя в очередной раз кинут, так сразу ко мне – Люся выручай, Люся Спасай!
Мила. Да! Выручай и да спасай! Тебе же нравится меня всегда спасать. Ты же сразу своё эго поднимаешь до второй космической орбиты. Как же! Есть очередной повод поглумиться. Значимость свою показать. Тебя же мёдом не корми, дай надо мной поизмываться. Ты же просто садистка! Моральная. Это тебя надо в психушку упрятать.
С последними словами Мила корчится, садится на стул возле своего столика.
Люся. И кто тогда тебя вытаскивать из дерьма будет? Ты же сама кайф ловишь, когда тебя ругают! Наказали, и вроде как ты свои грехи искупила. Только я не поп, и не Папа Римский, чтобы тебе искуплять. А судьбе похер на тебя. И на меня.
(в зал)
И на вас всех тоже по хер! Никакими индульгенциями, или плётками прощение не получишь. Прощение получить можно только …
Люся замечает на полу окровавленный галстук, наклоняется, поднимает его. Злобно смотрит на Милу. Мила шатаясь встаёт, пятится назад. Люся усмехается.
Люся. (шёпотом на ухо Миле) Только кровью… Напрасно ты увела у меня Пашу.
Мила. Так это ты убила Пашу! Ты! Ты всегда мне портила жизнь! Из-за тебя я потеряла всех своих подруг! Господи! Я чуть было из-за тебя сама не пошла в тюрьму. Я же тут с ума сходила, а ты мне читала нотации. Какая же ты тварь!!!
Люся подходит к Миле и удивлённо смотрит на неё.  Мила отшатывается, пятится назад, пока не упирается в стол.
Люся. (смеётся) Неужели ты до сих пор не поняла главного? Без меня ты – никто!
Мила (агрессивно). Неправда! Я! Я… Я прекрасно могу обойтись и без тебя. Одна. Да, одна!
Люся. Одна?
(смеётся)
Ты не одна, ты - ноль! Никто! Пу-сто-та! Ты сама не можешь сделать ни шага. Посмотри вокруг. Такие ничтожества ничего не могут. Только сидеть и ныть. Меня обижают! Притесняют! Не дают развернуться. А никто тебе ничего не должен давать! Обижают её! Да кому ты нужна, обижать тебя?! Мараться только. Ты на чужую табуретку сесть не смеешь, не то, чтобы в кресло! Когда ты в конце концов хоть какой-то поступок сделаешь? Чтобы тебя хоть кто-то, хоть каплю зауважал?
Мила (сквозь слёзы). Неправда! Вот Паша…
Люся. Паша? Ты до сих пор не поняла, что он с тобой был только потому, что думал, что он со мной? Он бы на тебя даже не посмотрел бы. А ты… Ты даже защитить его не смогла. Тряпка! Господи! Когда же ты поймешь, наконец, что в нашем мире могут выжить только сильные духом. Люди, которые могут первыми дать в глаз!
Мила. Я не хочу никому давать в глаз. И ни через кого переступать. Неужели в этой жизни нельзя быть просто человеком?
Люся. Можно. Человеком, об которого все будут вытирать ноги. И которого за человека никто считать не будет. Так ты хочешь?
Мила. Но есть же любовь, дружба, наконец?
Люся. Любовь? Дружба? Ну и где она?
Люся почти вплотную подходит к Миле. Мила прогибается назад, держится руками за стол. Люся наотмашь бьёт Милу по лицу. Мила пытается закрыться рукой.
Люся. Ну? Где же твои «подруги»? Кто-нибудь за тебя заступится, поможет тебе?
Люся снова даёт Миле пощёчину.
Мила (шёпотом). Не надо… 
Люся. Надо! Когда же ты научишься постоять за себя? Отвечай!!!
Люся накидывает галстук на шею Миле и начинает душить её. Та слабо сопротивляется.
Мила (шёпотом). Зачем?…
Люся. Сопротивляйся!
Мила хрипит, оглядывается назад, хватает со стола большой окровавленный нож. Вонзает его в бок Люси. Люся отшатывается, скидывает плащ, под ним белый халат, как на Миле. По халату расплывается пятно крови. Люся поднимает глаза к Миле. В них слёзы.
Люся. Ты! Ты… Что ты наделала???
Мила (с вызовом). На! Ты этого хотела?
Люся. Какая же ты дура!...
Люся падает широко раскинув руки с открытыми глазами. Мила наклоняется над ней. Отшатывается.
Мила. Нет… Нет. Нет!!! Ты сама виновата! Дура!
Мила плачет. Колотит кулаками по полу. Вдруг резко встаёт, сдёргивает чёрную скатерть со стола, накрывает ею тело Люси. Идёт между столиками. У неё на боку расплывается пятно крови. Её шатает.
Мила. Боже мой… Боже мой… Что я наделала?  Но это же неправда, да?  Это всё не по-настоящему? Что же теперь будет, Господи…  Господи?! Что мне делать?
Мила шатаясь ходит между столами, держась за них руками. Смотрит в глаза зрителям. Спохватывается, довольно быстрым шагом возвращается к своему столу, берёт телефон, в изнеможении опускается на пол. Набирает номер. Слышны долгие гудки. Потом раздаётся голос «Алло!».

Мила. Алло, алло, доктор? Я… я её убила. Да! Представляете, доктор? Таблетки? Нет. Забыла… Но это не важно, доктор. Не надо больше никем притворяться. Столько лет я её терпела, все её издевательства, нравоучения… Вы так долго учили меня, заставляли с ней дружить. Прощать ей всё. Терпеть. А оказалось … всё так просто… Чик, и всё… Что? Как убила? Обыкновенно. Как в фильмах. Зарезала … ножом… как свинью…
(смеётся с хрипотой)
Доктор… мне плохо…
Доктор (ЗК). Людмила! Людмила! Вы меня слышите??? Алло!
Мила опускает руку с телефоном, поднимает голову к небу. Снимает с себя белый парик, распускает волосы. Слышны короткие гудки.
Доктор (ЗК). Алло! Скорая?
Весь свет в зале затухает. Слышны звуки сирены. Блуждающий тонкий луч света петляет между столиками, натыкается на тело Люси.
Голос 1. Ну что там?
Голос 2. Похоже труп. Поножовщина. Вызывай полицию. Стоп. Кажется ещё жива, носилки быстрее.
Голос 1. Больше никого?
По залу между столами блуждает белый фонарик.
Голос 2. Не видно. Но она же не сама себя зарезала… Ладно, там разберёмся. Погнали!
Зал наполняется синими мигалками, которые «уходят» в дальний конец зала. Включается свет. Возле белого столика стоят Люся и Мила в одинаковых белых халатиках в крови. Кланяются.
Занавес.