Послушница

         Они вместе росли. Их детство, юность были согреты, сначала детской привязанностью друг к другу, потом пришла она – любовь! Любовь была сильной, взаимной. Пьер Дюпон был старше Мари на пять лет, но это не играло никакой роли! Как раз он окончил университет, а она престижную школу в Марселе. У них был договор, что Пьер и Мари поженятся, как только закончат образование. Теперь она ждала его с нетерпением, когда же она увидит в его ладонях заветное кольцо-предложение руки и сердца? Родители давно считали себя почти родственниками. Но, прошел уже почти год, а Пьер все еще не сделал ей предложение. Может он обиделся, что она отказала ему в близости? Но, ее семья была очень религиозной и она не могла допустить такого отношения к себе со стороны Пьера. Хоть завтра, они могли бы обвенчаться и она отдала бы себя мужу чистой и невинной, он был бы первым и единственным мужчиной в ее жизни! Мари так любила своего Пьера! Других мужчин достойных ее любви просто не могло быть!


        Последние полгода Пьер все реже посещал дом Мари, ссылаясь на занятость на работе. Он, молодой, но уже востребованный адвокат, был нарасхват. За прошедший год  он выиграл в суде семь судебных  разбирательств, получил солидные гонорары. Он постоянно говорил Мари, что не хочет брать деньги у родителей на свадьбу, а хочет заработать их сам. Мари понимала и сочувствовала своему любимому.

      Однажды Пьер вернулся домой  под утро. Отец уже пил кофе в столовой.

     - Сын! Я не понимаю тебя! Что происходит? Где ты был я могу и не спрашивать, потому что от тебя несет алкоголем и дорогими женскими духами и это явно, не духи Мари! Уже прошел год как ты вернулся, а о свадьбе с Мари и речи не идет! Объяснись!

        - Отец! Я взрослый, самостоятельный мужчина! И кто, как не ты, отец, должен понимать и мои мужские потребности! Ты и в браке не ограничивал себя в потребностях на стороне, а с меня спрашиваешь, как с юнца! Я разлюбил Мари, она мне не нужна! Я еще хочу свободы, пока не связал себя узами брака!

         - Пьер! Ты с ума сошел! Сорок процентов акций я  вложил в нашу общую семейную уже кампанию с родителями Марии  Дюваль! Они работают превосходно, принося чудесные диведенды и мы, и усом не шевелим! Ты желаешь все разрушить? Я уже не смогу вывести средства из оборота! Даже не думай! Завтра же мы все пойдем к Дювалям  и обручим вас! А через месяц – венчание и свадьба! И не перечь мне, иначе, я все свое наследство перепишу на твою сестру  Жози! Останешься гол, как сокол!


        Мари была счастлива! Она – невеста Пьера, почти жена! Уже неделю, как они обручены, готовятся к свадьбе! Столько хлопот, но таких счастливых,  предсвадебных хлопот!


          Мари  с Пьером решили провести выходные в гостинице у озера. Мари уже решила, что больше не будет упираться и сопротивляться желанию Пьера овладеть ею. Она сама в своих снах уже давно была его женой, хотя мысли были греховными и она усердно отмаливала этот сладкий грех в  церкви.Они целый день отдыхали у озера. Она щебетала, как птичка в солнечное утро. А Пьер говорил мало и, даже ей казалось, что он и не слушает ее вовсе. Наступила ночь. Мари приняла розовую ванну. Ее тело  источало сладкий аромат чайной розы. Она лежала в постели и ждала Пьера. Он встретил  в баре какого-то друга и попросил у нее разрешение часик-второй провести  с ним. Ведь давно, еще со школы не виделись. На самом деле, Пьер встретил не друга, а свою любовницу  Ангелику, с которой он уже год проводил страстные вечера и ночи. И при том, она всегда была рядом, ведь работала у него в адвокатской конторе секретарем. К Марии он шел совершенно вымотанным. Ангелика была ненасытна и это в ней ему нравилось. Она могла заниматься с ним сексом несколько часов подряд, пока он не отключался. Кроме всего, Пьеру очень нравилась любимая подруга Мари - Бриджит, белокурая, длинноногая, с шикарной грудью и накачанными губами! Кстати,  приятное дополнение силикона, вместо секс игрушек! Мари, эта сухощавая, набожная бретонка, не шла с ними ни в какое сравнение!


         Мари проснулась от громкого шепота Пьера. Он ругался, но она не могла разобрать  его слов. Она приподнялась на кровати:

         - Пьер,  ты вернулся?Я ждала тебя и, наверное, уснула немного! Иди ко мне,  любимый! Я так давно ждала того часа, когда мы сможем стать мужем и женой, стать одним целым! Ведь мы уже обручены и ты можешь стать моим мужчиной! - она поднялась и хотела подойти к Пьеру. Он резко развернулся и …

         -Лежи, дорогая, я сейчас приду, только приму ванну!

        Мари не дождалась Пьера. Она уснула. Наступило утро. Она открыла глаза. Пьер спал на животе, повернув свое лицо в ее сторону. Он был так красив! Густые черные брови, длинные ресницы, ровный нос, с немного хищным, вырезом ноздрей, полные, плотно сжатые губы, смуглая кожа, густые, длинные до плеч волосы, закрывавшие половину его лица. Мари прикоснулась губами к его губам…


        Она не поняла, что произошло. Она, вдруг, оказалась распятой на постели, а обнаженный Пьер, мигом сорвал с нее легкую ночную сорочку, коленями, раздвинул ее ноги и резко вошел в нее. Мари закричала от боли! А Пьер, как безумный, терзал ее тело, входя в ее лоно с силой и какой-то злобой! Потом она ощутила, что внутри нее, что-то горячо запульсировало и Пьер, тяжело дыша, упал на нее, с бешено бьющимся сердцем.


       Мари лежала  неподвижно, пока Пьер не поднялся и молча пошел в душ. Мари  опустила ноги с кровати. И ее бедра и ноги и постель были в крови. Поясницу ломило, внутри нее все горело огнем, как и опухшие гениталии. Мари заплакала. Она ждала любви, ласки, нежности, она хранила себя, для Пьера, а он…! Он, наверное, отомстил ей за то, что она не отдалась ему раньше, еще тогда, когда ей исполнилось семнадцать лет! Но, она не могла поступить так!

           Пьер вышел из душевой и посмотрел на Мари:

           - Мари, детка, это что? Это, что , это я сделал? Боже мой! Что же мы выкурили с моим Жаком за гадость, что я слетел с катушек? Прости меня, пожалуйста, детка!» -  и он обнял Мари, целовал ее мокрые от слез глаза и темными кругами под ними, бледные щеки и искусанные от боли губы…

 
          Наконец сегодня Мари и Пьер станут супругами, всего через час. Пьер ожидает  их праздника в другой комнате. Жениху и невесте перед венчанием нельзя находиться вместе. Мари была прекрасна в своем свадебном наряде – просто  белое облачко нежное - утопающая в этой пене прозрачной ткани. Мари вспомнила, что свадебная бутоньерка Пьера осталась у нее в свадебной коробке. Пока никого нет и, даже ее подруга невесты Бриджит, куда-то пропала, некому ему отнести. Она взяла букетик и прошла по коридору к комнате Пьера. Тихонько открыла дверь и замерла… Пьер стоял к ней спиной. Его спущенные брюки лежали на его туфлях. На столе,  положив свои длинные ноги на плечи Пьера, лежала Бриджит, в которую со стоном входил Пьер!  - «Еще, Пьер, еще! – молила его, задыхаясь, лучшая подруга Мари…


            Мари остановила такси. Назвала адрес. Она ехала в монастырь бенедиктинок. Там  жила и служила ее тетя по матери, преподобная Бланка. Больше ей было некуда было спрятаться. Родители бы заставили Мари все равно выйти замуж за Пьера. Нет! Она никогда этого не сделает! Это, Господь, наказал ее, наказал,  за то, что она грешила, жаждала соития с Пьером! Она виновата! Виновата!...


           - Дитя мое, послушай меня! Не горячись сейчас принимать  монашеский постриг! К Господу в невесты идти не от горести надобно, а от любви к нему, пусть выстраданной, слезами омытой, с прощением  обидчиков наших и душой такой же чистой, как и душа Господа нашего! Иначе, это будет ложь, во славу того, имя которого, не должен произносить верующий человек! Не Господу служить будешь, а  Ему! Ему и  победа достанется над Господом нашим! Послушницей тебя приму! А уж если ты все же решение свое не изменишь, значит примешь постриг! Я благословлю тебя, Мари!» - говорила ее тетя - настоятельница Бланка,  когда Мари, задыхаясь от слез и обиды рассказала все, что с ней случилось, начиная с первого дня своей встречи с Пьером, еще в детстве. Она не скрыла ничего, ни одной мелочи, все рассказала, как на исповеди.


             Прошло два года, но матушка Бланка, не спешила дать Мари право на монашеский постриг. Она узнавала, что твориться в миру, в семьях сестры своей – матери Мари, и с женихом  Мари - Пьером.  Никому не сообщала она о своей племяннице Мари. Куда и почему исчезла невеста, никто не знал. Год искала ее полиция, так дело и закрыли. Не жалела матушка Бланка души сестры своей Клементины, матери Мари,  потому что пришла когда-то, Клементина к сестре своей Бланке и призналась, что уже три года она, с шестнадцати лет спит с мужем ее, Жаком Готье, а теперь она беременна его ребенком. А у Бланки нет детей и она делает Жака несчастным! Этим ребенком и была Мари. Бланка дала мужу развод и ушла в монастырь. Не хотела она своей судьбы Мари, потому что любила ее, как свою дочь, издали наблюдая за ней все восемнадцать лет! Любила ее так сильно еще и потому, что не смогла погасить свою любовь к мужу, отцу Мари, до сих пор! Вот и видела она  в своей племяннице, частичку любимого мужчины…


            В монастыре научилась Мари медицине, траволечению, заочно училась она в медицинском колледже, стала медицинской сестрой.

           Случилось это в конце лета. Собирали монахини пожертвования  в городке у моря. Много там было богатых отдыхающих,  многие из которых, щедро жертвовали на нужды монастыря Святых бенедиктинок. Вечерело. Сестры уже собирались домой, когда  Мари услышала слабый шепот:

          - Сестра, помоги мне, помоги!»- Мари спустилась с пригорка и зашла в густые заросли. Там лежал молодой мужчина, лет тридцати – тридцати пяти. Одежда его была вся изорвана и в крови, а чуть выше соска торчала рукоятка ножа.  Мари наклонилась над ним:

           - Кто вы? Что случилось? Я вызову карету скорой помощи! – сказала Мари.
           - Нет,нельзя! Никто не должен знать, что я жив!-, сказал еле слышно мужчина.
            - Если бы могли меня спрятать где-нибудь и перевязать мои раны. Они опасны только обильной потерей крови. Надо их ушить! Сможете? – и он потерял сознание.


            Мари подошла к старшей сестре Женевьеве и попросила у нее собранные деньги для лечения  раненого и сообщить матушке Бланке, что она останется ухаживать за больным, ведь у нее есть медицинское образование. Мари сняла с себя накидку и головной платок. Нож она не вынимала, понимая, что мужчина сразу истечет кровью. Недалеко стоял старенький автомобиль. Мари открыла дверь и посмотрела на датчик показателя наличия бензина. Бак был полон. Ключи были в замке зажигания. Видимо хозяин не боялся, что на его  автомобиль кто-то позарится. 


            Мари перевязала кровоточащие раны мужчины своим платком. Завернула  его в накидку и притащила мужчину к автомобилю. Ей пришлось нелегко, автомобиль был двухдверный и затащить мужчину на заднее сидение и еще не причинить ему вреда было нелегко. Мари знала, что за монастырем, был небольшой домик кладбищенского сторожа, в котором  давно уже никто не жил.Она привезла мужчину в тот домик.  Расположила раненого на своей накидке на старой кровати и быстро побежала в монастырь. Все рассказала матушке Бланке.  Матушка Бланка приказала одной из монахинь отогнать автомобиль на прежнее место и оставить его там.

 
             Мари взяла все необходимое для экстренной помощи. Целую ночь работала над мужчиной Мари, омыла его, перевязала, сделала уколы антибиотика и обезболивающего, ушила ножевую рану, поила отварами трав. Утром к ней наведалась матушка Бланка. В исхудавшем до неузнаваемости, и израненном она узнала, пропавшего три месяца назад  владельца самыми богатыми в Африке приисками драгоценных  камней, американского бизнесмена Кристофера Уолса, приехавшего по приглашению во Францию. Но, он пропал! Его все ищут и американцы и французы! Но, почему он не хочет огласки о том, что он жив?


             Выздоровление шло медленно. Мари все время оставалась со своим пациентом. Она привела в порядок домик, вымыла все дочиста, принесла чистое постельное белье, превратила комнату, где лежал мужчина в настоящую, стерильную больничную палату. Готовила ему еду. Матушка Бланка приказала тем монахиням, кто, хоть что-либо знал о мужчине, молчать.


             Прошло три недели.  Пациент уже  пошел на поправку и даже понемногу, с помощью Мари, ходил по комнате. Так прошло еще четыре месяца. Мари приносила Кристоферу свежие газеты, но ни телефон, ни планшет он не разрешал ей ему покупать. Он подолгу разговаривал с матушкой Бланкой и о чем-то секретничали, замолкая, когда входила Мари. Он был полностью на финансовом обеспечении матушки Бланки. Иногда она уезжала на пару недель по делам, о которых никогда не рассказывала.


            В ту ночь была сильная гроза и, на кровать на которой спала Мари, стала протекать дождевая  вода. По всей вероятности. сильный ветер сдвинул черепицу. Она сидела в уголке своей кровати, но капли от таза с дождевой водой попадали на Мари. Но, ей так хотелось спать, что она их уже не чувствовала.  Сверкала молния, гремел гром, ветер шумел в вершинах деревьев, но Мари было тепло и приятно, как будто она была совсем малышкой на руках у своей матери…


              Мари открыла глаза. Было солнечное утро, но еще с деревьев капали остатки ночного ливня. Ей не хотелось вставать, она потянулась всем телом и вдруг поняла, что в постели она не одна! Мари вскочила, натянула на себя одеяло и раскрыла Кристофера. Он проснулся  и,  улыбаясь посмотрел на Мари:

             - Мари, каюсь сразу, чтобы вы не подумали ничего плохого! Вы так крепко уснули, вчера, в уголке своей мокрой кровати, что свалились в тот таз с водой и даже не проснулись! Честное слово, я как брат, переодел вас в свою сухую рубашку, а ваше платье сохнет там, на двери в кухню. Я не покушался на вашу честь, поверьте мне! Но, вы так замерзли и дрожали, что я не нашел лучшего способа, как согреть вас своим телом. Я не мог позволить вам перемерзнуть и заболеть! Я и так ваш должник на всю жизнь!


            Платье Мари сохло до вечера , как и ее постель, которую Кристофер вытащил во двор и развесил на кустах орешника. Она стеснялась выбраться из постели Кристофера, и ходить перед ни с голыми ногами. Кристофер, что-то приготовил из овощей, согрел чай и принес несколько, немного уже черствых круассанов. Мари забавляла его забота. Как-то раньше она не обращала внимания на Кристофера, как на мужчину, он был ее пациентом. Но, как каждая женщина, замечала на себе его внимательные взгляды. Да! Она понимала, что она ему нравилась и это немного согревало ее, обиженную, преданную бывшим любимым душу. Она боялась любви, любить, боялась близости с мужчиной, боялась предательства! Ее душа, казалась маленькой птичкой, которой сломали оба крылышка и она никогда уже не взлетит в небо. Только молитвы помогали ей.


         Но, сейчас, глядя на Кристофера, слушая его голос и вспоминая тепло его  сильного тела, запах его тела, горьковато-соленый, широкую грудь, покрытую густой порослью кудрявых черных волос, она испытывала такое желание прижаться к нему всем своим телом и замереть, замереть от счастья…! Что же с ней происходит, Господи? Опять грех!


        Ей пришлось и эту ночь делить постель с Кристофером, потому что  матрац и одеяло так и остались мокрыми. Никто в обители не знал, что Мари и ее пациент живут в этой сторожке, кроме матушки Бланки, поэтому взять сухое в обители было нельзя. Всем было сообщено, что Мари уехала по заданию матушки  в Мюнстаир, в женский монастырь бенедиктинок на долгое время, для повышение своих знаний в медицине.


        Теперь уже в своем высохшем , длинном и закрытом по горло платье, слегка еще влажном, Мари лежала на другом конце кровати и не могла заснуть. Не спал и Кристофер:

        - Мари, вы никогда не расспрашивали меня о том, кто я, как я оказался в ваших местах, что со мной случилось? Почему? Я вам не интересен и как человек, и как мужчина? Я вроде бы, недурен собой?


        - Господин Кристофер! Мне не нужно знать больше, чем вы можете мне поведать сами , по своей воле. На вас были остатки, грязной, но очень дорогой одежды. Я видела у вас на запястьях рук кровавые следы от наручников. Вы были очень худы, значит вас держали долгое время  в плохих условиях, недостаточно кормили. У вас на боках, по ребрам, есть неглубокие, множественные порезы – значит, вас пытали, пытаясь, что-то выведать! Как вы оказались в  зарослях кустарника с ножом в груди, всего в трех-пяти сантиметров от сердца с пробитым легким, я тоже не знаю! Я должна была спасти вашу жизнь! Если мы встретились, значит, Господь, дал мне задание и благословение на ваше спасение! Что мне еще нужно знать?


            - Мари! Я доверяю вам абсолютно, не только как своей спасительнице! Я еще и искренне люблю вас, с тех самых пор, как пришел в сознание и увидел ваше прекрасное лицо, ваши лучезарные глаза,  почувствовал вашу нежную, сострадательную душу и еще…, ведь, вы тоже думаете обо мне, вы меня любите?

 
            Мари ожидала чего угодно, но, только не этого! Кровь прилила к ее лицу, она зарделась, как маков цвет, все ее тело загорелось адским пламенем, которое она очень старалась загасить. Она молчала, не в силах вымолвить и слова.

          - Мари, я знаю о вас все, мне поведала ваша тетя Бланка. Я не желаю, чтобы вы стали Христовой невестой! Я хочу, чтобы вы стали моей женой, матерью моих детей, хозяйкой моего дома! Если вы любите меня, скажите мне честно! Тогда завтра матушка Бланка приведет пастора и он обвенчает нас тайно, пока я не смогу восстановить свое имя! Вы будете моей женой, Мари? Я клянусь вам, вы никогда не пожалеете об этом своем решении! Я должен сразу сказать, что после венчания, вы останетесь здесь у матушки Бланки. Я уеду. Она все подготовила к тому, что бы я мог воскреснуть и она благословляет вас на брак со мной! Она безгранично вас любит! Я не буду писать вам напрямую. Мои сообщения будут приходить вам через матушку Бланку. Я не имею права вами рисковать.


          Мари посмотрела на Кристофера. Она же послушница! Как она может выйти за него замуж? Но, Кристофер ответил ей, что она не приняла постриг, значит, она вольна покинуть обитель в любое время.

         Кристофер приподнялся на локте, посмотрел на Мари, взял ее руку и поднес к своим губам. – «Я вас не тороплю, Мари!Но, я очень, я смертельно боюсь вашего отказа!»


         Через три дня Мари стала женой Кристофера. Как она волновалась и боялась этой первой брачной ночи! Горький опыт первого соития с Пьером, заставлял ее сворачиваться в комочек. Кристофер сразу понял, что с Мари происходит.

         - Мари, если ты не готова, если боишься, я не буду настаивать! Только, если ты будешь помнить только прошлое, никогда не будет будущего! Знаешь, как меня отец учил плавать? Завез в лодке на середину озера и сбросил меня в воду. Лодку поставил на якорь  и смотрел как я барахтаюсь. Я добрался до лодки, отец меня вытащил. Я отдышался и он снова, неожиданно, сбросил меня в воду. И я поплыл, Мари! Нужно пересиливать свои страхи или они пересилят тебя! Поверь я буду с тобой очень нежен!


           Они так и остались в своей сторожке. Кристофер подошел к Мари, поднял ее на руки и положил ее на постель. Он погасил свечи, чтобы Мари не испытывала дискомфорт. Он лежал рядом. Гладил ее волосы, целовал ее руки, нежно приподнял ее голову и положил на свою грудь, поглаживая ее плечи, а потом легко, нежно, поцеловал ее глаза, губы. Мари таяла в его руках от той нежности и желания, которое он возбуждал в ее теле. Она уже не боялась, не стыдилась, она уже не думала ни о чем! Ее тело слилось с ним,  ее мужем… Он вознес ее в облака…!


          Через несколько дней  Кристофер уехал. Эти дни и ночи их медового месяца были такими волшебными! Он нежил Мари своими ласками, которых ей все равно казалось мало. Мари вернулась в обитель.

          Только спустя полгода Кристофер приехал за ней. С ним было еще несколько крепких мужчин. Они приехали в аэропорт,  где их ожидал личный самолет Кристофера. Они летели В Штаты.


              Свадьба Мари и Кристофера состоялась на его личном острове. Гостей было так много, что Мари тут же забывала, как зовут, только что представленных ей людей. Кристофер ни на минуту не отходил от своей жены. Мари была настолько прекрасной, в своем изумительном платье, украшенном драгоценными камнями. Ее шею украшало ожерелье, ушки - серьги, а пальцы - кольца из чистейшей воды алмазов, что она светилась как солнце, отражая свет от всего этого великолепия! К ней подошла матушка Бланка. Она была в своем монашеском облачении. Она подарила Марии икону Богородицы с младенцем и пожелала ей много детей. Она пробыла с Мари совсем немного. Ее  ждал самолет, которым Кристофер доставил ее и теперь она должна улетать домой. Светские мероприятия – не для монахинь!

           Но, вдруг Мари почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и обернулась. Перед ней стоял  Пьер! Дорогой, красивый костюм, лощеное, сытое лицо…

          - Вот так встреча, Мари! Кто бы мог подумать, что такая замарашка, как ты смогла отхватить миллиардера! Завидую себе, а не ему! Я ведь первый тебя… Гм! Ну, сама понимаешь…!

           - Господин Дюпон! Я считаю, что вы не имеете право портить настроение моей жены, в счастливый для нее день! Гм..! Понимаете, я так благодарен вам,  что вам не удалось жениться на этой прекрасной женщине! В благодарность за вашу «любовь и преданность» к Мари, по возвращении домой, вы узнаете, что ваш диплом университета аннулирован, ваша адвокатская контора  закрыта, ваши черные делишки стали достоянием всех новостей мира и никто никогда больше не вспомнит Пьера Дюпона! Да, кстати, компания вашего отца и отца Мари, тоже обанкротились, а я их выкупил. Пусть, Мари, поиграется, если захочет! – и он притянул к себе Мари и с жадностью впился долгим поцелуем в ее губы…


          Мари лежала на плече Кристофера. Прохладный морской ветерок шевелил занавески. Мари не знала, как сказать Кристоферу о том, что… Она взяла руку мужа и положила  на свой живот. Малыш опять забарабанил пяточкой! Кристофер на секунду замер. Потом наклонился над Мари:

        - Это правда?! Это наш малыш, Мари? – закричал он целуя ее лицо.

        - Кристофер, тише,  всех разбудишь! Не только наш малыш, но и малышка! Тебе мальчик, а мне девочка!

         - Нет, нет ! Я жадюга знатный! И ты, и мальчик, и девочка – все мои, мои любимые! – и Кристофер поднял на руки Мари и закружил ее по комнате. Потом, вроде бы одумался, нежно уложил Мари на постель и закрыл лицо руками…

           - Кристофер, что с тобой случилось? Тебе плохо?...Врача?

           - Нет, любимая! Это слезы счастья! Всего  полтора года назад, я даже мечтать не мог о том, что у меня будет такое счастье, любовь, жена, дети! Я три месяца сидел в пещере, меня морили голодом, били, резали ножами, чтобы я   написал завещание на имя моего брата на все свои активы! Это он лично, со своими головорезами из Африки, выкрали меня! Я был уже на грани помешательства, но понимал, что мне не спастись. Я решил, что пусть убьют, но завещания я не напишу! Брат был сводным, он был сыном от первого брака моей мачехи. Отец умер и все оставил мне. Не обидел и вторую жену и ее сына, отписав ему два  завода по обработке драгоценных камней. Но, им этого было мало! Если бы отец усыновил  Гарри и дал ему свою фамилию, то у него все бы получилось. Но, мой отец был умным человеком  и предвидел и такую ситуацию.


           Мне в тот день, когда ты меня нашла повезло дважды. Сначала, в пещере мои двое охранников напились до поросячьего визга и спали крепким сном. Случайный старичок, который собирал какие-то ракушки, увидел пещерку и. так как ливанул дождь, зашел и увидел меня прикованного к скобе, вбитой в скалу. Он-то мне и помог освободиться от наручников. Он ушел, а я пополз к морю, идти у меня не было сил. Охранник проснулся и увидел меня уже у самой воды. Он ударил меня по голове, а потом вогнал свой нож мне в грудь. Нож  попал в ребро и прошел по касательной. Он был пьян, но понял, что за то, что он меня убил, брат с него шкуру живьем сдерет. Он взял меня на руки потянул в море и там бросил.   Кто его знает, куда я «сбежал»? Ну, не убьет же их брат! Искать заставит. А нет тела – нет дела!


          Я был без сознания и практически не дышал, поэтому в легкие не попала вода. Я вскоре пришел в себя, плыть я не мог, но течение вынесло меня к тому месту, где ты меня нашла. Через матушку  Бланку, я связался с верными людьми. Они следили за братом, который хотел объявить меня умершим и все состояние переписать на мою мачеху. Но и тут ему не выгорело! Мачеха не состояла в официальном браке с моим отцом!  Мои друзья собрали все доказательства его преступлений и обратились в высший суд, учитывая мое  финансовое состояние. Тогда я и уехал после нашего венчания. Не мог взять тебя с собой, потому что, адвокатом моего брата был Пьер Дюпон! За огромные деньги он готовил на меня покушение! Брат, узнав, что суд он проиграл  - застрелился. Я вернул себе свое имя, бизнес, но Пьер Дюпон скрылся. Я специально пригласил его на нашу свадьбу, вроде бы ничего не знал о его пособничестве моему брату против меня! Но, еще я очень хотел отомстить за тебя, Мари, за то, как он обошелся с тобой! Я хотел, чтобы ты все это видела! Теперь он никто и им плотно занимается полиция! Вот так, любимая моя женщина! Мое счастье, моя жена! Я так люблю тебя! У нас так много еще впереди счастливых лет!

        А через весь Атлантический океан, в монастыре бенедиктинок у алтаря настоятельница  Бланка просила Господа:

        -Господи, услышь молитву мою к тебе, о рабе твоей Мари! Дай ей силы, дай ей мудрости, дай ей верной любви супруга ее, и в горе, и в радости! Дай ей счастья в супружестве и материнстве! Аминь!