Гвоздь и сущий ангел. Психологическая сказка

Психологическая сказка об инфантильности и поворотах судьбы

   Жил-был Гвоздь Гого (ударение на последний слог). Старый, с затупившимся острием и очень умный. Он уж и забыл когда был острым и глупым. Лет ему было, ну, очень много, может быть, даже… сто. В каких только конструкциях он не побывал за свою жизнь! Сначала его вбивали, потом вытаскивали, потом опять вбивали, снова вытаскивали. Большой специализации не требовалось, труд был тяжел и прост. Платили мало – ничего. За долгую жизнь никто его ни разу не поблагодарил. Били только. Всегда молотком и всегда по голове. Но по достижении пенсионного возраста для Гого наступило послабление в судьбе.
   Выпав из трухлявого ящика, он несколько лет отдыхал в курятнике, завалившись между досками, на которых сидели наседки. Тихо, тепло, и не найдет никто, чтобы выбросить. Куры над ним радостно кудахтали, высиживая в гнездах птенчиков, а он сладко дремал. Однако, от движухи курятницой жизни, доски со временем начали раздвигаться, рассыхаться, и гвоздь вынужденно занял новое положение. Это не привело ни к чему хорошему. Потом, конечно, привело, но не сразу.   
   Гвоздатое острие теперь торчало! Многие яйца лопались, а птенцы и куры получали боевые ранения. Гого очень переживал, но ничего не предпринимал в силу своей инфантильности. О, это очень серьезное качество характера! Такое же упрямое, как само слово.
   Куры пожаловались мужу. Петька не умел долго думать, только кукарекать и делать хоть что-да-нибудь, но его смекалки хватило вынуть врага из щели и сбросить вниз.
   Так началась новая жизнь.
   Во время уборки курятника гвоздь был обнаружен и вычленен из куриного навоза.
   – Отличный гвоздик, если его выпрямить. Пригодится! – решил бережливый хозяин и, зажав пассатижами, принялся снова его лупить молотком. В результате, Гого был почти очищен от ржавчины, почти выпрямлен, почти заострен.
   Иии…
   Именно в это время по небу пролетало очаровательное существо – сущий ангел, у которого закончились любовные стрелы. Узнали? – Всем известный персонаж, не правда ли? Для рабочего этой профессии пустой колчан – катастрофа. Звали крылатое существо Лю-Бобо (ударение на последний слог). В силу излишнего рвения, он расточительно исстрелял свои запасы в кого ни попадя! Пролетая над нашей сказкой, ангелочек углядел настоящий гвоздь, оставленный на верстаке посреди двора. Отличная находка! Случались времена, когда приходилось использовать для стрельбы любые средства: колючки от чертополоха, осколки зеркал и стеклышек, шипы роз, один раз даже упавшую звезду. Из этого получались совсем уж прикольные любовные истории, за которые Лю-Бобо получал порицания от небесной администрации.
   К сожалению, настоящие стрелы с поднебесного склада в пещере Лунной Горы выдавались только один раз месяц. И правильно, иначе люди и звери влюблялись бы, не успевая обрести опыт верности и заботы друг о друге.
   Безответственный Лю-Бобо расходовал месячный запас за час, поскольку темперамент и страсть к стрельбе никуда не денешь. Теперь же он страдал в поисках хоть чего-нибудь подходящего, чтобы в кого-нибудь запульнуть.
   Руки чесались дарить добро.
   Ему давно грозили увольнением, но, благодаря поручительству Очень Ответственного Лица, в миллионный раз назначили испытательный срок. Почему? – …
   … – Лю-Бобо был прекрасен! В него влюблялись без всяких стрел. Возможно, он и не ангел сроду был, а сама безрассудная Любовь? Не на нее ли похоже именно такое поведение, правда?
   Гого глазом не успел моргнуть, как над ним нависла перспектива сменить направление трудовой деятельности, потому что колючки, шипы и стекляшки закончились еще на прошлой неделе, а звезды отказывались падать.
  Лю-Бобо уселся на верстак, прищурился, повертел Гого и обнаружил, что гвоздь был, как мы помним, кривоват, а это значило, что его следовало сначала «пристрелять».
   В кого?
   Холостые выстрелы Небесной Канцелярией не приветствовались, как, собственно, и промахи: «Стреляешь, так попади, будь добр! С последствиями и освоением жизненного урока теми, кто стал мишенью!» Данное правило Лю-Бобо выполнял беспрекословно и даже с удовольствием.
   Недолго думая, он весело выстрелил… в себя!
   Никто не спросил столетнего Гого, что он думает по поводу новой работы. А напрасно! Спокойная жизнь в курятнике внезапно закончилась, а нервы-то – не железные! От предыдущего битья молотком, стресса и перспектив стать стрелой на поражение, гвоздь тут же сломался внутри крылатого разбойника. Железо имеет способность, которая называется «усталостью металла». Раз – и хрясь! Спасет только переплавка при очень высокой температуре. К тому же, для нового вида деятельности ему сначала требовалось пройти углубленный медосмотр, посетить курсы повышения квалификации, осуществить стажировку на рабочем месте и, наконец, получить допуск к работе. Это колючки и стекляшки являлись подсобным материалом, а Гого – металлический многоразовый инструмент, готовый служить веками. Даже сертифицированные стрелы с поднебесного склада использовались однократно, в отличие от возможностей нового сотрудника. Его жесткое внедрение в сердечные сферы предполагалось как более травматичное, а, значит, и более эффективное. Ну, просто представьте, что вам в душу вонзается не что-нибудь элегантное, тонко-звенящее, рождающее бабочек в животе, а ржавый кривой гвоздь. Представили? Тут уж трагическая любовь до гроба, никак не меньше!
   Лю-Бобо невозмутимо вынул из себя то, что осталось от гвоздя – шляпку с обломленным на конце стержнем и очень удивился. Острый кусочек остался в нем, вызывая нарастающую любовь ко всему, что попадало в поле зрения. Помимо этого, новое чувство страшно чесалось и даже болело. Оно то смеялось, то начинало рыдать, а потом и вовсе впало в истерику с панической атакой.
   – Так вот она какая, ЛЮБОВЬ! – хмыкнул Лю-Бобо, икая в такт флюидам. – Мощное оружие! Надо бы с ним поаккуратнее. То-то Очень Ответственное Лицо все время твердит: «Думай когда стреляешь, да смотри в кого!»
   Тем временем, поскольку чувство имеет, – еще какую! – температуру, от накала прямо внутри Лю-Бобо острие гвоздя переплавилось, превратившись в маленькое сердечко. Теперь достать его можно было, только разрезав сущего ангела пополам.
   Нарастающая проблема в виде ЛЮБВИ, делающая любое живое существо сентиментальным, была Лю-Бобо не нужна, как и сопровождающий ее духовный зуд. Во спасение возлюбленных хулиганств, составляющих счастие всей его жизни, Лю-Бобоша, от большого ума, снова выстрельнул в себя, «вышибая клин клином».
   …Когда он очнулся, то обнаружил себя лежащим в курином гнезде, накрытым сверху пуховым телом наседки. Было тепло и покойно. Волна нежности захлестнула его с головы до ног. Застрявшая внутри частичка бывшего гвоздя сигнализировала: «Прикинь, как хорошо бы нам жилось в курятнике!», но снаружи слышался странный шум и, несмотря на родившееся тяготение к мещанскому уюту, надо было срочно выбираться на свет божий.
   Петух бегал по двору с луком и гвоздем, по третьему кругу расстреливая своих кур. Петя сразу смекнул в чем дело и, свистнув у бесчувственного Лю-Бобо оружие, воспользовался ситуацией. Теперь куры были влюблены в мужа до гробовой доски. Их будущие яйца – тоже.
   Ослабевший от любви Лю-Бобо целый час гонялся за фраером, пока тот осуществлял контрольные выстрелы.
   Вернув лук с гвоздем, Лю-Бобошка почувствовал себя как Очень Ответственное Лицо, а именно: добрым и милосердным, и не стал наказывать петуха. Только выстрелил в него разок, чтобы куриная любовь была взаимной.
   Петух слег. От передоза. Оказалось, он и без того любил свою семью.
   Лю-Бобо перетащил его в гнездо, не забыв вытащить драгоценный гвоздь, и накрыл курицей, чтобы тот быстрее очухался.
   Остаток месяца пролетел незаметно. Гого освоился, расстался со свойственной всем гвоздям инфантильностью и начал помогать новому работодателю использовать неограниченный потенциал масштабной любви, предназначенной для сильных личностей, которая отныне оказалась в их совместной власти. Теперь можно было совсем обойтись без стрел со склада Лунной Горы, рождавших нежную романтическую влюбленность. Но, поскольку, получать новый колчан раз месяц было все-таки обязательно, договорились по каждому выстрелу принимать решение индивидуально, согласно возраста, романтичности, серьезности и еще много чего...   
   Когда пришло время ежемесячного отчета, Лю-Бобо не получил от вышестоящей администрации привычного порицания. Его похвалили и даже повысили в должности. Гвоздю предложили пройти шлифовку, заточку и выпрямление, чтобы превратиться в стрелу. Но друзья от всего отказались и скорее рванули на свободу! Стрелять!
   У выхода из пещеры Лунной Горы их благословляло Очень Ответственное Лицо. Как поручитель он им больше был не нужен. Лю-Бобо впервые за многие столетия вгляделся в своего Учителя и с удивлением обнаружил в нем похожее крохотное сердечко из бумажного шарика, рожденное из обрывка любовного письма…

***

– Неужто?
– Неужто. Жалеть не пришлось того, кто в любви безнадежен.
– А в нем кровоточит безжалостный гвоздь. Так можно?
– Конечно же, можно. Есть лекари и дорогие врачи, от многих болезней спасают.
– Вы любите? Слышите, как он кричит?
– Не слышу! Не вижу. Но знаю... А что он кричит? Караул?
– Караул.
– Не стал терпеливей с годами... Все больше и больше угрюм и сутул, все ходит и ходит кругами. Но стоит ли трогать безжалостный гвоздь? Он в ране прижился надежно. Он музою служит, он – в творчество мост.
– Так можно?
– Конечно же, можно. Красивый в стихах получился роман, хоть кровью написан.
– И что же?
– Он вылечит много губительных ран сейчас и, наверное, позже. А что вы хотели? Поэтом не стать, живя и легко и пристойно! Но как же кричит он опять и опять...
– Наверно, действительно больно.  Он любит и только... И любит он вас. Зачем бедолагу так мучить?
– Никто не виновен. Мы виделись раз, то был непредвиденный случай.
– Входите, входите в открытую дверь, не бойтесь железной занозы!
– Не смею. Умеет лишь умница смерть решать роковые вопросы.