Странности

Люблю наблюдать за странностями людскими. Чего только не увидишь и не узнаешь, о чем даже помыслить не мог в обыденной жизни.

Сам-то я, конечно, не странный. Хотя кому-то это и покажется странным. Но всё на свете относительно, например, ящик, применительно к грузчику. И пусть говорят, что моё самомнение – это порок. Главное, я уверен, что самомнение обратно пропорционально количеству сомнений, а избавление от всех пороков грозит человечеству вымиранием. У меня же, если и есть порок, то всего один – ненавижу все человеческие пороки.

Чтобы закруглить тему с пороками скажу лишь, что сам факт их существования – не странность, ибо отсутствие спроса не уменьшает предложений продать душу дьяволу. Хотя и без этого персонажа в повседневной жизни для порочности хватает поводов: вы же вряд ли будете спорить, что наших людей портит не столько жилищный вопрос, сколько отсутствие ответа на него.

«Это и не странно», – возможно возразит кто-нибудь. И добавит: «Всё потому, что наш уровень жизни расположен ниже пояса, но выше плинтуса». Странно было бы вступать в полемику, посему ограничусь неожиданным сравнением: человеческие условия жизни обезьяне гарантирует неволя. Применительно же к людям актуальным будет подобное умозаключение: сквозь колючую проволоку каждый видит свое: кто тюрьму, кто свободу.

Отдельные индивиды всё равно бросают вызов судьбе. Даже не знаю, считать ли их героями? На мой взгляд, настоящих героев на подвиги не тянет. Вот почему, наверное, частенько получается, что бросивший перчатку не знает, что делать с оставшейся. Вот уж, действительно, странно.

Поскольку по роду деятельности мне часто приходится посещать различные регионы, взял я себе в привычку подмечать особенности из жизни местного населения. Неожиданностью, если не сказать – странностью, оказалось для меня, что в первую очередь, касаются они мужчин. Чтобы не быть голословным, приведу самые яркие из наблюдений:
Астраханские мужики, говоря о черной икре, используют выражения, одни – «В глаза ее не видели», другие – «Глаза бы ее не видели». Вот такие они разные.
Вологодские мужики вполне воспитанные: если кого и посылают, то только в… гду-гду.
Екатеринбургские мужики, когда хотят попасть в прошлое, выезжают в область. Впрочем, как и Санкт-Петербургские.
Ивановские мужики усердно работают над изменением статуса «Город невест» на «Город жен».
Курские мужики соловьев баснями не кормят. Они их вообще не кормят.
Мурманские мужики мечтают о сексе в течение всей ночи… полярной.
Пермские мужики перед тем, как выпить текилу, лижут друг другу уши.
Рязанские мужики, когда идут за грибами, не смущаются пристальных взглядов.
Самарские мужики предпочитают Жигулевскому морю море «Жигулевского».
Сыктывкарские мужики гордятся, что могут без запинки трижды произнести: «Мы – сыктывкарцы, а не сыктывкарчане».
Тамбовские мужики на волков не охотятся. Не по-товарищески это.

Что характерно, сами мужики свои поступки странными не считают. Относятся к ним с юмором и иронией. Один из них, когда я довольно едко пошутил над его странностями, выдал, не задумываясь: «Смешно, когда клоун обижается на фразу «Ты смешной».

Тут самое время вспомнить одного моего бывшего одноклассника, который осуществил-таки детскую мечту, став селекционером, и вывел целую линейку «фруктово-ягодных мутантов», как он их сам в шутку классифицировал.  Одни названия чего стоят: абрикокос, бананас, виногранат, грушмула, дышня, инжирга, кивизил, мангодарин, сморошка, хурмалина. На вопрос: почему же всё это до сих пор не появилось на дачных участках и рыночных прилавках, я получил ответ, мол у нас изобрести что-то – полдела, дело – запатентовать! Вот и гадайте теперь, что во всей этой истории наиболее странное.

И всё-таки, кто бы что ни говорил, моё мнение останется прежним: пусть вокруг будет много странных людей, совершающих, на первый взгляд, много странных поступков. Важно, при этом, чтобы обычный «сумасшедший дом» вокруг нас никогда не превращался в настоящий дурдом.