de omnibus dubitandum 3. 85

    ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ (1578-1580)

    Глава 3.85. УНЫЛЫЙ ФОН СЕМИЛЕТНЕГО БОЯРСКОГО ПРАВЛЕНИЯ…

*) С 1492 года, в Московской Руси впервые начали отпраздновать Новый год в сентябре. До этого праздник отмечали 1 марта, а перенесён он был Иваном III…   

    Ни к чему хорошему это не привело, продолжает автор с ником thor_2006 в своей статье «Казанщины Ивана Грозного-5» на сайте «Скит боголепный», так как, в силу особенностей политического устройства раннемодерных монархий роль государя как арбитра и решалы внутриэлитных разборок по сравнению с прежними временами как бы и не выросла, а Иван и на эту роль никак не годился в силу возраста.

    Его мать, женщина решительная, волевая и амбициозная, опираясь на свою «партию», худо-бедно справлялась с этими обязанностями, но ее не стало, и все пошло наперекосяк. Борьба за власть и влияние на малолетнего государя, которые легко можно было конвертировать во вполне материальные плюшки, быстро достигает апогея, а в условиях политической нестабильности вести речь о каком-то осмысленном внешнеполитическом курсе было нельзя. Он окончательно приобретает реактивный, пассивный и неопределенный характер - единственное, в чем сходились враждующие кланы, фракции и «партии», так это в том, что «это наша корова (читай - государство), и доить ее будем мы», и всякое внешнее вмешательство отторгалось с порога.

    Поэтому когда в 1541 г. Сахиб-Гирей решил устроить примерную порку всего улусника и холопа Ивана, повторив успешный успех брата 20 лет спустя, Боярская дума при поддержке митрополита проявила редкостное единодушие и смогла организовать успешный отпор коноеду, показав тому, что Русь еще жива.
      
    Однако, это действительно серьезный успех и большая победа оказались единственным светлым пятном на общем весьма унылом внешнеполитическом фоне семилетнего (1538-1545) боярского правления после смерти Елены Васильевны.

    Чрезвычайность этих благоприятных условий тем виднее, что "руско-крымский союз" развалился ровно при том же хане, почти ровеснике Ивана III, что и начался. И по его инициативе.

    А ещё, если посмотреть на огромную, по меркам раннего нового времени, страну южнее Руси, то можно увидеть, что любая "империя" проходит этап солидного расширения за счёт захвата всего, что не приколочено. Османский халифат в XV - первой половине XVI века имел наибольшие приращения, а впоследствии оказался в "тесноте великой" среди Ирана, Габсбургов и Жечи Посполитой. Так что Иван III оказался в условиях, когда Москву окружали отнюдь не региональные лидеры, да ещё и, прямо скажем, находившиеся в сфере московского влияния. Оно, может быть, и раньше можно было заняться данным богоугодным делом, только в кирзовых сапогах стояли Улу-Мухаммед и Юрьевы дети...

    Пассивная политика Боярского «правительства» по отношения к Казани подошло к концу в 1545 г., когда был организован (наконец-то, после долгих проволочек и откладываний до лучших времен) рейд на Казань, имевший своей целью, с одной стороны, показать басурманам, что Русь жива, а с другой - разведать путь и оценить перспективы более крупной военной экспедиции.

    Обе цели рейда были более чем успешно решены, положив тем самым начало очередной, и, как показали последующие события, последней казанской войне. Эта же последняя привела к войне двух царей, крымского и руского, ставшей главной войной Ивана IV Васильевича Меньшого, определившей всю его внешнюю политику до самого конца правления, впрочем, и не только внешней, но и внутренней со всеми вытекающими последствиями и для страны, и для общества, и для государства. Но обо всем по порядку.
      
    Для начала , по традиции, несколько предварительных замечаний. В начале 40-х гг. Крым преодолел последствия замятни и окончательно вернулся в «Большую игру». Амбициозный брат покойного Мухаммед-Гирея Сахиб-Гирей I, опираясь на поддержку султана, сумел забороть оппозицию и собрать воедино порушенную храмину крымского единодержавия, после чего перейти к активной внешней политике на ногайском направлении, на Северном Кавказе и всячески демонстрируя свою поддержку племяннику Сафа-Гирею, которого свое время подсадил на казанский стол.
      
    Племянничек тем временем, чувствуя за спиной тень могущественного дядюшки, решил активизировать давление на Москву. Пассивность московских бояр только раззадорила его и казанских князей, которые, быть может (впрочем, почему быть может, очень даже может!), и недолюбливали властного, амбициозного и жестокого «царя», но, признавая его успехи, решили на время убрать в дальний ящик стола свое недовольство и амбиции и поучаствовать в дележке шкуры руского медведя.
      
    На что рассчитывал Сафа-Гирей, разжигая пламя «малой войны» на казанской «украине», но не доводя дело до войны настоящей? Чужая душа, а тем более душа человека, жившего, почитай, полтысячелетия назад, потемки, но по делам их узнаете их, и создается впечатление, что замысел Сафа-Гирея, который в конечном итоге поддержали казанские князья-беки, огланы и мирзы, заключался в следующем. Опыт походов Василия III как будто показывал, что хотя к Казани и вела удобная для переброски массы войск с нарядом и всем необходимым барахлом водная коммуникация, матушка Волга, однако Казань все равно оставалась весьма крепким орешком, разгрызть который было крайне непросто.
      
    К тому же, полагал Сафа-Гирей, всегда можно будет отсидеться за казанскими валами, рвами и палисадами от мести гяуров. Но большой поход неверных дело серьезное, с кондачка нерешаемое и от того - нечастое. А если запустить свой, казанский, вариант «аукциона»? А почему бы и нет? Давайте будем с нарастающей частотой хватать медведя за гачи, пока он не взмолится о пощаде, а вот тогда мы и выкатим свои требования. А они, эти требования, похоже, носили (программа-максимум) весьма и весьма амбициозный характер, я бы даже сказал - великодержавный.
      
    Речь шла, судя по всему, о полном пересмотре сложившейся еще при Иване Васильевиче Старшом системы руско-казанских отношений. Москва не только должна была признать независимый, суверенный статус Казани, но больше того, признать себя вассалом Казанского «царя», знаком чего должна была стать регулярная выплата богатых поминков - по сути, замаскированного выхода. А и то правда - почему нет, ведь в свое время Василий II обязывался платить дань Улу-Мухаммеду, бывшему ордынскому «царю» и основателю Казанской правящей династии, да и сам Сафа-Гирей был «царской» крови, чингизидом, и имел право на свою долю ордынского выхода. И это не говоря о том, что и казанские князья, те же Ширины, по старой не слишком доброй традиции, также имели свою долю в этих выплатах.
      
    От открывавшихся перспектив голова кружилась почище, чем от черного кумыса.

    В самом деле, одолев Москву и заставив ее пойти на подписание мира на казанских условиях, Сафа-Гирей решал кучу насущных проблем. Победа мало того, что поднимала его статус на недосягаемую доселе высоту, делая его несравненным и неуязвимым для потенциальной внутренней оппозиции - кто в здравом уме откажется от поддержки удачливого хана, который с высоты своего трона осыпает милостями, златом и серебром верных споспешников? И потом, набеги позволяли, подчеркнем это еще раз, канализировать деструктивную энергию казанской знати и «дворянства» вовне, заставив их тратить силы не на интриги, а на удовлетворение своей страсти к хищничеству за счет неверных - и Аллаху угодно, и мошну можно набить, и хан доволен - его буйные типа подданные при делах и головы их заняты не интригами, а разбойным промыслом.
      
    Не менее важным был и внешнеполитический аспект - новый статус казанского «царя» позволял рассчитывать и на пересмотр отношений с ногаями. Потомки Едигея рассматривали Казань как зависимый от них юрт, требуя регулярных взимков и прочих плюшек, а при необходимости вмешивались во внутриказанские расклады. Почему бы и не перевернуть ситуацию на 180 градусов?

    Если я, дон, солнцеликий хан, дон, заборол московского медведя, дон, то ногайского волка дон, после такого успешного успеха дон, тем более смогу? А там… А там, дон, чем шайтан не шутит, дело дон, и до Астрахани может дойти, дон, и тогда - и тогда дон, можно будет дон, и с дядюшкой говорить другим тоном, дон, и вообще, дон, почему бы мне, дон, Сафа-Гирею, иройством своим, дон, и превзошедшим дон, и дядюшку и ставшим вровень, дон с отцами-основателями крымского великодержавия, не стать, дон, восстановителем золотоордынскогл величия?
      
    Игра стоила свеч, и под такой «программой» (а в том, что такие идеи витали в умах казанского «политикума», я, продолжает автор с ником thor_2006 в своей статье «Казанщины Ивана Грозного-5» на сайте «Скит боголепный», практически не сомневаюсь) казанская знать была готова подписаться обеими руками. Дело было за малым - реализовать ее, так что ставки сделаны, эфенди, начинаем игру!

    Но, запустив механизм «малой войны», ни Сафа-Гирей, ни казанская знать уже не могли остановиться - победа либо смерть, ибо малая война придавала смысл и гарантировала устойчивость политической системе в Казани, а ее прекращение моментально вело к росту внутреннего напряжения, возобновлению конфликтов внутри элиты, новому витку интриг, расколу и «межпартийной» борьбы, ставя под вопрос само существование Казанского «царства» как политического суб’екта.
      
    В общем, Сафа-Гиреем и его окружением был выработан план, надежный, как швейцарские часы, и что могло пойти не так? Но ведь пошло, и представляется, что проблема тут была в самом Сафа-Гирее. Аллах не обделил его способностями - храбрый до бесшабашности, умелый воин, жестокий и мстительный, все-таки он был тактиком, не стратегом, и в долгую играть не умел - ближние перспективы, синица в руках, для него все же значили больше, чем дальние, журавль в небе.

    Не было у Сафа-Гирея столь же надежного, как те самые швейцарские часы, плана Б на случай неудачи плана А. И заложившись на пассивность московских бояр, «царь» почему-то не стал рассматривать вариант с ситуацией, в которой руский медведь, обозленный постоянным и нарастающим тыканием палкой в его берлогу, вылезет из нее, встанет на дыбы и начнет крушить направо и налево все вокруг. А именно это и случилось, став фатальной ошибкой и Сафа-Гирея, и казанской знати.