Воскресный обед на четыре персоны. Глава 6

                Глава 6
Дважды повидав соседских ребят, я пригорюнилась из-за своего одиночества.
Но всегда в таких ситуациях меня спасала возня с тестом.
Я подумала, что, действительно, совсем скоро новый год. Самый волшебный праздник.
И я просто обязана посетить свой интернат, не дожидаясь летней встречи с выпускниками.
Да и встречи-то, как таковые, совсем прекратились.
 Если два-три человека заглядывали туда по старой памяти и скучая, так это случалось совсем не в те дни, когда мы, полные надежд и юные, слетались туда поначалу - так тянуло назад, в семью.
Ведь именно интернат стал моей семьей на всю жизнь.
И я, в очередной раз отметя грустные мысли, принялась за стряпню.
Я поставила тесто для пирогов и, мигом одевшись, понеслась в ближайший магазин за джемом и сухофруктами. Очень хотелось порадовать нынешних интернатских ребятишек вкусненьким, домашним.
Выходя из лифта на первом этаже, столкнулась с новым соседом, который возвращался с прогулки.
На нем была пушистая меховая ушанка, засыпанная снегом и, пожалуй, узнать его я бы не смогла.
Если бы не Равиль в своем шуршащем комбинезоне и желто-зеленом шлеме.
- Здравствуйте, соседи! - звонко поздоровалась я. - Холодно на улице?
-Да, морозец крепкий! - отозвался Раис. - Доброе утро, Надя!
-Пройдусь в магазин, - сообщила я на ходу. - Скоро праздник, вон, ваши уже с утра пироги затеяли! Я тоже пирогами займусь, пока выходной!
-Удачи! - сказал сосед, заходя в кабину лифта и выглянув мне вслед.

Вся суббота была посвящена стряпне двух великолепных пирогов, а в воскресенье с утра я, бережно закутав их в вощеную бумагу и завернув в полотенце, свезла угощенье в интернат.
За цветными металлическими прутьями забора двигались дети. Все они были с алыми от мороза щеками и валялись в снегу, радостно визжа, ни в чем себе не отказывая.
-Слава богу, веселые, - подумала я, звоня на вахте в звонок . - Я - то целый год плакала и стояла у забора, воспринимая интернат, как тюрьму, а кусочек видной из-за забора улицы, как вольную волю.
Записав данные моего паспорта и позвонив по внутреннему номеру, охранник кивнул: - Проходите!
Я прошла в среднюю дверь знакомого до боли двухэтажного теремка, в очередной раз перекрашенного из темно - розового  в нарядный зеленый цвет.
Нина Яковлевна встретила меня, подслеповато щурясь и, как всегда, чуть виновато улыбаясь, как будто именно она была повинна в обстоятельствах, сделавших каждого из нас, в разное время живущих в интернате, сиротами.
-Старею, Наденька, старею, - говорила она по дороге, цепко ухватив меня за локоть и ведя к себе в кабинет, который, как и она, менялся, обрастал разными невиданными мною от посещения к посещению вещами: новым плазменным телевизором, комнатными растениями в модных кашпо с пышными  листьями и глянцевыми постерами, на которых были изображены  счастливые, улыбающиеся дети. - Сентиментальная стала…Чуть что, в слезы! Вот, тебя увидала - и в три ручья! Ну, до чего ж ты взрослая, красивая, нарядная!
Действительно, галоша стала совсем седой, на ее подвижном лице морщины то собирались на лбу и подбородке, то разбегались стремительно, как рябь на воде ветреным днем. И все время посверкивала влага в уголках маленьких серых глазенок.
-Я, Нина Яковлевна, тоже очень рада вас видеть!
-Вот, Наденька, уж так мечтаю об уходе на пенсию, а не хотят отпускать! Нет желающих заменить меня в этом деле. Сама знаешь, трудно тут у нас…
-Вас нельзя заменить. Все знаю! Никто другой с этим не справится. Не сможет детям создать семью так, как умели вы!
- Ой, скажешь тоже! Но приятно слышать, приятно слышать! Как ты? Как дела? Здорова? Дома порядок?
- Порядок. Здорова. Вот, пироги привезла ребятам к полднику!
-Ой, ну ты, как всегда! Спасибо, милая, спасибо тебе за внимание! Уж так, как ты испечешь, ни один повар не сделает!
- Спасибо на добром слове! Я ж для своих, для семьи.
-А и то правда, для своих!
- Как там Анжела?
- Да как? На днях в декрет ушла снова. Да-да, не изумляйся! Она у нас просто рекордсменка! На работу выходить толком не успевает!
- Да, ей можно только удивляться!
- Садись, садись! Сейчас чай поставлю! Тоже хочу твоих дивных пирогов отведать! У самой-то как с личной жизнью, детка?
- А никак. Давайте тарелку, я дома уже все нарезала.
-Огорчаешь ты меня, Наденька! Что тебе мешает, скажи мне, старой тетке бестолковой? Сама умница - красавица, квартира отдельная, привычек вредных нет, рукодельная, серьезная, всегда на жизнь заработаешь...Чего ж так, Надя?
Я пожала плечами, снова вызвав слезы на глаза старой директрисы. Ей даже пришлось снять очки и поморгать подслеповато.
- Ладно, не обращай внимания, - Нина Яковлевна махнула рукой. - Вот так теперь все время! Будет и на твоей улице праздник! Бог пошлет!
-Конечно, Нина Яковлевна. Вкусно?
-Ммм, в жизни не ела ничего подобного! На-а-дя! Вот, я тоже, вроде, женщина, хозяйка, умею много,  а так, как ты, сроду не испеку! Дай тебе бог здоровья!
-Лучше бы сил. Затеяла я тут пекарню открыть на паях. Вроде как, детское кафе…
-Да ты что?
- Да, ну совсем крошечное - на три столика буквально. Да и то, не я открываю, а сослуживица моя с «Ударницы». А меня в компаньоны приглашает.
-Ну-у? А ты?
- Что - я? Я, конечно, за! Вот, после нового года все и запустим. Она сейчас все хозяйственные вопросы заканчивает решать - с кредитом и прочее. А я буду совладелицей с нею вместе. И буду заниматься десертами для детей. Давно мечтала об этом. Коллега моя все это возглавит, дочь ее с зятем будут за стойкой посетителей обслуживать, муж на своей машине будет заказы развозить, словом, этакий семейный бизнес. Ну и я впридачу. Словом, у каждого из нас будет свой фронт работ.
-Ой, здорово! А это прибыльно?
- Не пробовала, не знаю. Да важны не деньги. А важно, что я это люблю очень…Как все раскрутим, вы с ребятами - наши первые гости!
-На-а-дя! Прямо, новость, так новость! Очень, знаешь ли, приятный сюрприз! Ну, желаю от души!

Когда пекарня открылась, в ней с первого дня настали довольно напряженные будни, где не было до позднего вечера ни минутки свободной.
 В ней было все такое крошечное, тесное, в отличие от цеха «Ударницы», где хоть в футбол гоняй у конвейера.
Но, в конце концов, я научилась проворно поворачиваться и в этом тесном пространстве, как моя попугаиха  Глаша в тесноте своей клетки и радовалась тому обстоятельству, что тут я сама себе хозяйка.
Первое время я безумно уставала, дома появлялась только к ночи.
Оставалось только рухнуть в постель и сомкнуть веки до утра.
После двух-трех месяцев такого изнурительного труда выработался более-менее приемлемый механизм, в котором я и мои новые коллеги  нашли себя, не мешая друг другу делать общее дело.
Пекарня называлась «Пончик и Сиропчик».
 Это была моя идея и против этого названия никто не возражал.
 В ней мы делали пончики с разнообразной начинкой и соусами, а так же сладкие пироги.
На каждом из них я выкладывала замысловатый узор из теста, а Люда - дочка хозяйки, стоя за стойкой и отрезая кусок пирога посетителям, всегда сетовала на то, что ужасно жалко резать пирог на части - рисунок ломается.
К лету мы расширили производство и я уже не делала пирогов и пончиков, а изготавливала торты на заказ к памятным датам и торжествам.
Пончики выпекал принятый на работу студент моего же института Сережа, очень старательный малый.
Заведение процветало.
Заказы сыпались один за другим, отбоя от клиентов не было.
Я вертелась, как белка в колесе.
Благодаря этому через год, получив отпуск, я прекрасно отдохнула в Испании.
Загорелая, со свежими силами, я вышла в пекарню в начале августа и сразу принялась за заказы, которые ждали моего появления.

В первый же рабочий день, когда я мысленно пребывала еще на Коста - Бланке, мне предстояло сделать торт для молодоженов в три яруса высотой.
Я колдовала над ним до вечера и уже в сумерках мы с водителем Костей должны были отвезти его заказчикам.
Свои торты я предпочитала сопровождать сама, не доверяя никому. Возможно, эта моя излишняя щепетильность выглядела перестраховкой и чудачеством, но что ж поделаешь? В тридцать шесть уже поздно меняться. Зато так мне было спокойней.
Когда я уже накрыла коробку крышкой и оставалось только вымыть руки и выдохнуть, позвонил Костя.
- Надя, я подъеду  через пару минут, - сказал он в трубку. - Как там у тебя, готово? Успеем за час обернуться туда - обратно? Нам куда ехать?
- Сейчас посмотрю, минутку, - откликнулась я, заглядывая в адресную книгу. - Соколиная гора..
- Ммм, -протянул Костя, - понятно! Пакуйся. Я на месте. Выходи, встречу!
-Уже. Полминуты!
Я еще раз заглянула на страничку с адресом, запоминая номер дома, квартиру и домофон, подхватила свое произведение и передала в руки Косте, поднявшемуся на крыльцо.
Вечер был чудесно-теплый, безветренный и пестрый от реклам.
- Постоим, конечно, в пробках… - вздохнул Костя.
А я, сев на переднее сиденье, вертела головой по сторонам и понимала, что медленная езда по моему любимому летнему городу для меня всегда удовольствие.
-И чего они поближе к дому не нашли место, где торт заказать? - спросил Костя ворчливо, имея в виду заказчиков - молодоженов.
-Им меня посоветовали, как отменного мастера своего дела! -  сказала я с легкой иронией в свой адрес.
-Вот и тащись теперь по пробкам, отменный мастер, трать весь вечер!
-Да ладно тебе, не брюзжи! У нас с тобой, кстати, ненормированный рабочий день!
-Хорошо говорить некоторым, которые только что с курорта! А тут, как вол, ездишь - ездишь, а отпуск еще и не маячил!
-Не хнычь, Костя, вы же собирались в бархатный сезон? Вы лучшее время захватите!
-Если доживем…
-Куда ты денешься?

Так за полушутливыми - полуворчливыми разговорами добрались до нужной улицы.
-Пошли, - сказал Костя, вылезая из машины и подавая мне торт с заднего сиденья, зная, что нести его я не доверю никому. - Нажму тебе домофон и лифт вызову!
-Спасибо, Костя! Ты - настоящий друг!
Отдав торт заказчикам, получив деньги и выслушав бурные восторги по поводу его внешнего вида, превзошедшего все ожидания, мы спустились вниз с чувством большого облегчения.
Костя открыл дверь подъезда  и, оставив меня позади, бегом понесся в сторону припаркованного фургона. Фургон истошно сигналил.
Когда я дошла до него, застала перепалку по поводу того, что фургон загородил полдвора - не проехать, ни пройти.
Вернее, перепалки, как таковой, не было: высокий мужик, подбоченившись, стоял и орал на Костю, тот негромко и незлобно отвечал.
-Да ты, баклан, смотри, куда машину ставишь! - орал мужик. - Почем я знаю, на минутку ты или как? Встал, твою мать, со своей колымагой, объезжайте его, люди добрые!
-Сам ты…баклан! - в сердцах сказал охаянный Костя и, взглянув на меня в поисках поддержки, полез за руль.
Мои ноги вросли в землю. Я во все глаза смотрела на скандалиста.
-Не может быть! - вырвалось у меня.  - Ми-шка-а? Можаев?  Неужели это ты?
Мишка, а это был он, и никто другой, онемело уставился на меня.
Наверно, меня трудно было узнать в желтом сарафане, дочерна загорелую на пляжах Коста - Бланки.
-Ух ты! - сказал Мишка и помотал башкой. - Лапина?! Да тебя не узнать!
-Тем не менее, я. Лапина.
Костя с интересом выглянул, потом вышел из фургона и подошел к нам.
- Едем или как?- спросил он, игнорируя присутствие Мишки. - Время позднее!
- Ты откуда тут, Лапина? Глазам не верю! -теперь Мишка обращался ко мне, не глядя на Костю.
- Случайно, Миш. Рада тебя видеть!
- Да сколько ж лет мы не виделись?
- Восемнадцать, наверно…Около того.
-Ух ты, черт! Полжизни не виделись! Ну, здорово, лапа!
И Мишка, подойдя поближе, впился в меня глазами.
- Надя, мы едем? - подал голос Костя.
Я не успела ответить. Мишка, не сводя с меня удивленных глаз, сказал: -Слышь, мужик? Ты поезжай сам, а? Не виделись, понимаешь, столько лет… Поезжай сам, лады? И, знаешь,  давай без обид!
Костя вопросительно взглянул на меня.  Мне оставалось пожать плечами и кивнуть.
Без лишних слов, не заставив просить себя дважды, Костя сел в машину и уехал.
- Ну, давай хоть обнимемся, - Мишка шагнул ко мне на тротуар и сграбастал своими сильными ручищами. - Привет, подруга дней моих суровых!
Сердце мое забилось сильно-сильно и переместилось в горло.
Я зажмурилась от избытка эмоций и подумала, что - еще миг и слезы брызнут из глаз фонтаном - будет их не унять.
А Мишка этого не замечал.
Он отнял меня от своей груди, крепко держа за плечи, отодвинул от себя и рассматривал, как коллекционер, который наконец-то после долгих поисков  приобрел вожделенный артефакт в коллекцию редкостей.
-Где ты? Как ты? Здесь чего вдруг очутилась? Как жизнь? - сыпал вопросами Мишка, продолжая вертеть меня.- А хороша! Ну, глазам не верю! Кто бы мог подумать, Лапина, что из гадкого утенка ты превратишься в прекрасного лебедя?!
Я покраснела, вырвавшись, наконец, из его цепких рук.
-Где такой загар садится? - бесцеремонно спросил Мишка, разглядывая мою грудь в вырезе сарафана.
- В Испании.
-Ого, в Испании! Красиво живешь, Лапина! По Испаниям разъезжаешь!
- Да брось! Это доступно каждому, что уж тут такого особенного? Сейчас разве что ленивый летом сидит дома!
-А ты как тут, в наших краях?
- Заказ доставляли клиентам. А ты, значит, здесь живешь?
-  Ага. Живу. Что за заказ?
- Свадебный торт.
-Ммм, ясно. А баклан за рулем, это кто? Муж?
- Шофер наш из кафе. Вместе заказы возим.
Мишка повертел на пальце связку ключей и взглянул в сторону своей машины: - Ну, что? Как считаешь, такую встречу  отметить надо?
Я пожала плечами: - Так ты, вроде, торопился куда-то?
- Там, куда я торопился, могут и подождать! - Мишка махнул рукой. - Садись, лапа!
И он раскрыл передо мной переднюю дверь своей машины.
- Ну, - в машине он устроился поудобнее и развернулся вполоборота ко мне, -давай, рассказывай! Как жила, что делала? Видаешь ли кого из наших?
- Забросал вопросами! - засмеялась я, кое-как справившись с собой. - На что вперед отвечать, даже не знаю!
- Слушай, лапа, я просто чертовски рад тебя видеть! Ты как, в порядке? Хотя, чего спрашиваю? Внешний вид говорит сам за себя!
Мишкино колено уперлось в мой голый локоть.
Он закурил и еще пристальней уставился на меня. Я смутилась и покраснела.
- Краснеешь, как девочка!- одобрил Мишка. - Замужем?
-Нет.
-Иди ты! И давно?
-Что - давно?
-Давно не замужем? Или, как говорится, на сегодняшний вечер?
-А что, так тоже бывает? Чтоб лишь на вечер замужем или нет?
-У меня бывает иногда…Когда встречу какую-нибудь подружку… Особенно из прошлых лет!
Мишка скорчил хитрую морду и тронул машину с места.
Ему пришлось порядком потрудиться, чтобы выехать со двора, заставленного машинами.
Мне стало понятно, отчего он спустил собаку на Костю.
Однако я сделала вид, что ничего из сказанного им не поняла: - Где работаешь, Миша? Сам женат?
- Увы, матушка, женат давно и прочно.
- Почему же  увы? Так это же хорошо, за тебя можно только порадоваться!
- Ну, порадуйся, порадуйся… А работаю… Автосервис у меня. С Китом напару. Мы - совладельцы.
-Да ладно? Никита с тобой работает?
- А почему бы и нет? Кажется, мы с малых лет друзья! Учились, опять же, вместе!
-Ну, это конечно…Ой, как здорово! Передашь ему привет! Как он?
Мишка кивнул: - Порядок в танковых частях, как говорится!
- Почему так говорится?
- Потому что служил я в танковых войсках. С тех пор поговорка такая.
-Ммм, понятно.
-Во-во, пру, как танк! Девчонки как? Ты видишь кого-нибудь?
- У Динары дочка, у Польки - близнецы, мальчишки. Другие как-то позатерялись. Иногда к нашим заезжаю. Как взгрустнется, так и еду.
-Понятно. И часто грустишь?
-Нечасто. Некогда грустить.
-Работы много?
-Хватает. Кстати, ты куда меня везешь?
Мишка тормознул машину на красный свет светофора и обернулся ко мне: - К тебе. Надо ж тебя проводить! Шофера-то твоего я турнул!
-Спасибо, конечно, за заботу! Только ты ведь ехал куда-то конкретно?
-Успеется. Не могу ж я тебя отпустить такую загорелую, да красивую одну на ночь глядя! Сейчас заедем  в гастроном, чего-нибудь вкусненького прихватим отметить нашу встречу, лады?
-Ну-у, я даже не знаю…Это так все неожиданно…
- А кто у тебя дома? Вообще, имей совесть - восемнадцать лет не виделись! Если тебе это неудобно, вон, в любой кабачок по дороге заглянем. Потом доброшу тебя до дому. Ты где обитаешь?
-Улица Игральная. Черкизово.
- Батюшки! Скажи, это еще Московская область или уже сто первый километр?
- Как был юмористом, так и остался! Не меняешься.  Это в черте города. Красная ветка метро. От Соколиной горы в двух шагах, кстати.
- Ладно, ладно, шучу! Ну, чего? Едем к тебе праздновать встречу?
- Ну, давай, поедем…
- Как-то ты неуверенно это говоришь! Без радости. Я вот тебе рад от души!
- Я тоже очень рада. Правда, рада! Просто поздно уже…Завтра вставать чуть свет!
-Это все отговорки!
-Ладно, все, уговорил. Едем!
Мы заехали по пути в магазин, где Мишка брал все подряд.
- А как ты собираешься отмечать встречу? - удивленно спросила я, разглядывая купленную снедь и спиртное, что Мишка сунул мне в руки уже в машине. - Ты ж за рулем?
- Не твоя печаль, подруга!
Мы снова ехали и снова стояли на светофорах, а мне хотелось, чтобы эта дорога  от Соколиной горы до Черкизово стала длиннее на тысячи километров и дольше на много - много часов. А то и дней.
Мишка болтал. Я односложно отвечала или вообще помалкивала.
Стоя на одном из светофоров, Мишка цепко взял меня за голое плечо, притянул к себе и ткнулся губами в шею.
Кажется, я поддалась на эту провокацию и опомнились мы только тогда, когда нам нетерпеливо засигналила машина, стоящая сзади.
-Миш, что это мы сейчас делали?
- Целовались, черт побери! Ты не знаешь, как это называется?
-Значит, мне не показалось?
- Если только у нас обоих глюки!
- Можай, ты сумасшедший! - произнесла я, откинувшись на спинку сиденья и крепко зажмурилась, так это все выглядело неправдоподобно.
-Ну уж, какой есть! Что выросло, то выросло!
Проехали черепашьим шагом еще пару километров.
Замаячили горящие окна в домах моей улицы.
- Давай, показывай, куда тут приткнуться можно? - нетерпеливо приказал Мишка.
- Вот сюда, направо! - ответила я, подумав про себя: - Будь, что будет!

(Продолжение следует)

.