Лихолетье 8

                Действие второе

                Картина первая

 Горница дома Алёхиных. Прасковья Петровна у открытого окна с видами на реку, разбирает пряжу. Входит Марфа.

Прасковья. Явилась, гулёна?! Где тебя опять носило?

Марфа. Сначала на Амур с Маруськой ходили, потом…

Прасковья (перебивая). Что за надобность была на Амур ходить?
 
Марфа. Без надобности. Просто гуляли.

Прасковья. Нече без надобности там бродить, пулю от маньчжуров захотели? Вона, как давеча они из пушек по городу палили.

Марфа. Так-то из пушек, а пуля не достанет, Амур широкий.
 
Прасковья. Умная чересчур стала! Отец прознает, что ходишь туда, осерчает, как есть осерчает!
Глашка сказывала, что видела тебя у театра с поляком и слов о Маруське от неё не было.

Марфа (изворотливо). Ты ж не дослушала. С набережной мы пошли с ней в театр, там и встретили Балюшевича.

Прасковья. Опять теантер! Тебе мёдом там намазали?! Делом лучше бы занялась, шлёнда!

Марфа (подсаживается к матери). Тебе всё не так! На Амур не ходи, «теантер» тоже неладно. Давай помогу! (Подставляет руки под пряжу.) Маменька, а как вы с отцом встретились? Как у вас с ним было?

Прасковья (уклончиво). Встретились, да встретились… Всё, как у всех было…

Марфа.  Он тебя любил? (Прасковья неопределенно пожимает плечами.) А ты его?

Прасковья. Нравился мне он. Сильный, безбоязный…

Марфа. Так любила или нет?

Прасковья. Я же говорю, нравился.

Марфа. А было так, чтобы дух захватывало, когда и дня не могла без него прожить?

Прасковья (с улыбкой). Ты чё втюрилась в кого? То-то я смотрю, дочерь моя сама на себя походить перестала. (Бой часов.) Отец вот-вот с Балюшевичем должны прийти. Помоги мне на стол собрать. Набери-ка из бидона огурчиков моченых.

Марфа (замешкалась). Маменька, огурчиков в бидоне нет.

Прасковья. Куда ж они подевались? Неужто дворовые стали приворовывать? Совсем страх потеряли!

Марфа (виновато). Да, нет. Это я с аппетиту съела.

Прасковья. Все что ли?! Там много оставалось.

Марфа. Кушать очень хотелось, они такие вкусные, душистые…

Прасковья. Ну и на здоровье! Кушай, сколь хочешь. (Внезапно догадывается.) А ты, дева, часом не того…

Марфа. Об чём это, ты, маменька?

Прасковья. Огурцы вареньем закусываешь?

Марфа (простодушно). Огурцы с вареньем нет, а вот малина с горчицей очень понравилась. Попробуйте, тебе понравится.
 
Прасковья (с ухмылкой). Да уж не в тех летах, чтобы всякую дрянь в рот тащить. Тебе бывает дурно? Мутит?

Марфа. Бывает…

Прасковья. Поэтому вчера, как ошпаренная, со стола сорвалась? Регулы есть? В прошлом месяцу были? С мужчиной, как жена с мужем была?
 
Марфа. Ну, скажешь тоже, маменька…

Прасковья (строго). Не вертись лисой! Отвечай, была? (Марфа, молча, кивает.) Так и есть понесла! Где же ты это набегала, голуба?! Когда успела и с кем?! Неужто в теантере с кем снюхалась? Так и есть – в теантере! А то чтоб ты туда на неделе по сто раз ходила?! Какой же злодей погубил тебя?! Признавайся, от кого понесла?! Легче будет. Говори, кто он?!

Марфа (чуть слышно). Балюшевич, маменька.


Прасковья. Балюшевич?! Да как же так, он ведь отцовый приятель, в дом вхожий?! Ты правду говоришь? Ах, он басурманин! Мало ему вертихвостки Арносовой, решил ещё девушку погубить, отецкую дочь! Нехристь, похабник польский, лях проклятый! И что же теперь будет? Ведь, это, если узнает отец, так он убьёт тебя насмерть! Живую не оставит. Да и мне не поздоровится: не уследила! Позор-то какой! Дочь Алёхина и на тебе, понесла!

Марфа. Прости меня, матушка. Что мне теперь делать? Ни в Амуре ж топиться…

Прасковья. Ни в Амуре, ни в Зее, ишь, удумала! Ты мне смотри…(Грозит пальцем.) Еще большей беды не сотвори! (Мечется.) Что делать? Что делать?  (Решительно.) Известно, что делать, пусть просит твоей руки, пусть женится на тебе, раз так вышло.

Марфа. Это невозможно, он женатый.

Прасковья. Женатый! Как же он, при всём этом тогда на глазах у всего города шуры-муры крутит с замужней бабой?! Как он к девице мог лезть, коли женатый!?

Марфа. Не он ко мне лез, а я к нему!

Прасковья. Ты-ы! Как же это так – ты?! (Причитает.) Ой, не углядела, не сберегла тебя для законного мужа! Ты что сдурела - с женатым человеком сошлась?!

Марфа. Сдурела, маменька, сдурела! Сама к нему пришла.
 
Прасковья. Про его связь с Арносихой знала?

Марфа (понуро). Знаю. Что ж теперь, назад уж не вернёшь…

Прасковья. По мне, женатый он или неженатый, а коли испортил девицу, так и женись!

Марфа. Родненькая ты моя, как же он может, коли закон не велит при живой жене на другой жениться!

Прасковья. А девиц портить закон велит?

Марфа. Да не о том сейчас разговор.

Прасковья (возмущенно). Не о том! Что же прикажешь мне говорить, сударыня? Не прикажешь ли пойти к нему и поблагодарить? Спасибо, мол, тебе, барин, великое, что ты младенчика нашей Марфинке подарил! В ножки кланяюсь тебе за такое благодеяние! Осчастливил девицу. Так что ли, по-твоему, бесстыдница? Ты должна была глаза ему выцарапать, а ты за него заступаешься! Как он смеет после всего, что сделал приходить в наш дом?! Тоже мне заступница нашлась!

Марфа. Я не заступаюсь за него!

Прасковья. Как же не заступаешься? Говоришь, что он не виноват, а ты сама захотела!
 
Марфа.  Не в этом дело! Ну, пусть виноват он! Пусть он злодей, негодяй и… как хочешь, назови его. Мне-то легче от этого не станет! Посоветуй лучше, что делать? Ну, что обычно бабы делают в таких случаях?

Прасковья. Обычно рожают.

Марфа. А в моём случае?

Прасковья. В твоём? В твоём, ежели тайно, ежели денег немного или вовсе нет, к знахарке идут. Ежели баба при деньгах, то к доктору. (Шум  в сенях.) Идут, сгинь, от греха подальше!

 Марфа покидает горницу через открытое окно.