Борислав Маркович - Глава 2

Из книги "Воспоминания о Магадане.               

                Глава 2.
                ПЬЕТ ЛИ ВОДКУ «ЦИВИЛИЗОВАННАЯ» НАЦИЯ?
            После этого случая я зауважал Борислава Марковича. Стал с ним больше общаться, советоваться по тем или иным вопросам. Однажды я ему рассказал о своем участии во встрече австрийской делегации в период празднования пятидесятилетия Победы в Сталинградской битве.
        -Этому предшествовала, - начал рассказывать я, - большая подготовительная работа по случаю торжественного мероприятия. Была выработана соответствующая программа, включающая встречу, а впоследствии и проводы делегации, официальный прием у главы администрации, банкеты в ресторанах Золотой Дракон и Острава, участие в благотворительном телемарафоне и различных других мероприятиях. Долго обсуждали меню, а самое главное, какие спиртные напитки им предложить. Несмотря на то, что народ в начале 90-х годов выживал, особенно в штатном голодающем Поволжье, предложить делегации за бюджетные средства можно было все. По поводу спиртных напитков, прошло мое совсем не оригинальное предложение: «Конечно, наша русская водка». -Как так, - возражали многие, - они же не пьют водку, это цивилизованная нация!» Оставалось ждать совсем немного, чтобы убедиться в моей правоте: на халяву водка и у австрийцев шла как нельзя лучше. Возникла дискуссия еще по одному серьезному вопросу, который касался партийной принадлежности руководства администрации города. В то время просто никакой партийной принадлежности не было, и не могло ее быть. Просто была разрушена страна Советов, и просто нашлись люди из тех, что были у руля этой разрушенной страны, которые продолжали рулить в новых условиях, не забывая о себе любимых. Но в провозглашенном демократическом обществе, в условиях декларируемой многопартийности такого быть не должно. Поэтому единогласно приняли ответ в случае коварного вопроса о принадлежности руководства города к той или иной партии, а именно: «Руководство администрации, исходя из лучших побуждений, направленных во благо жителей города и его дальнейшего процветания, приняло решение ни в какие партии не вступать».
            И вот наступило время «Ч». Прилетел из Вены небольшой по вместимости самолет с австрийской делегацией из шестнадцати человек во главе с правящим бургомистром Вены Хельмутом Цильком. Борислав Маркович нахмурился и хотел что-то сказать, но я, как бы, прочитав мысли, его опередил: «Да-да, именно Хельмутом, а не Гельмутом, ибо так было написано в программе пребывания делегации. А это Маркс, и с ним не поспоришь, и постулаты основоположника марксизма распространяются и на других членов делегации в плане их имен, фамилий и должностей».
            Борислав Маркович был удивлен моей прыти. Я продолжал:
- Каждый встречающий из администрации отвечал за своего «подшефного» в зависимости от направления своей деятельности. Мне, как целому подполковнику миллионного города, входящего в состав администрации, и за неимением в этот момент должностных лиц с большим количеством звезд достались: федеральный министр обороны доктор Вернер Фасслабенд, военный комендант города Вены дивизионер Карл Землич, военный атташе Посольства Республики Австрии в России Максимилиан Трофанер, прилетевший накануне.
        Далее последовал скучный переезд из аэропорта в город, в ходе которого я беседовал (а что оставалось делать) с министром обороны. Он был сугубо гражданский человек, на тринадцать лет старше меня. Его партия победила и он (так решила партия) стал министром обороны в новом правительстве. «Мне не надо знать военное дело в полном объеме, - говорил он, - для этого у меня есть генеральный штаб и подготовленные офицеры». Особенно он довольно-таки убедительно подчеркивал, что Австрия – нейтральная страна. Я это прилюдно не отрицал, хотя прекрасно понимал, что в случае маломальской заварушки, чью сторону займет нейтральная Австрия.
           Встреча с главой администрации города прошла как-то не организовано. Говорились какие-то протокольные, ничего не значащие слова. Заместитель начальника отдела международных связей администрации выполнял обязанности и переводчика. Он при переводе с одного языка на другой, много жестикулировал, волновался, громко переводил и, как мне показалось, перевод был не совсем точный и понятный.
           Затем последовали: посещение выставки «Война против СССР 1941 – 1945 годов в музее-панораме «Сталинградская битва», участие в международном благотворительном телемарафоне «Дети второй мировой войны – за мир, согласие и милосердие», на котором выступил Хельмут Цильк. Народ долго аплодировал ему, когда тот сказал, что правительство Австрии выделило детям Сталинграда целые тысячи шиллингов, не подозревая, что это ничтожная сумма в масштабах государства, и она меньше заработной платы выступающего. Апофеозом первого дня явился четырехчасовой банкет. Водка, которую с удовольствием кушали представители цивилизованной нации, лилась рекой, закуски были изысканные и тосты, тосты, тосты. Все бы ничего, если бы эти тосты и их перевод, были бы покороче. Приходилось даже давать ценные указание переводчику (уже профессиональному) на предмет того, чтобы перевод был бы короче (все равно русский язык из австрийцев никто не знал).
              На следующий день, 2 февраля, австрийская делегация участвовала в торжественно-траурной церемонии и в возложении венков к памятнику на площади Павших Борцов. Мероприятие было торжественное и многолюдное. Сам председатель Верховного Совета Российской Федерации Руслан Хасбулатов участвовал в нем. Мои «подопечные» очень внимательно следили за толпой, что за флаги, лозунги и транспаранты в их руках. Они хотели разобраться, какие политические силы есть в России. Пытались у меня, думая, что я в курсе, разузнать об этом. В связи с тем, что я в таких мероприятиях никогда не участвовал и без всяких делегаций, и на флаги никогда не обращал внимания, пришлось им сказать, что первое пришло в голову: «В нашей стране спектр флагов постоянный, хоть сегодня, хоть 8 марта или 1 мая и на это у нас никто не обращает внимание».
          Затем последовало «посещение места возможного установления памятного знака в память о погибших во время Сталинградской битвы», так было написано в программе пребывания делегации, в котором я не участвовал. Здесь уже подключилась тяжелая артиллерия из представителей австрийского «Черного Креста»: Франц Рабл – президент, Отто Яус - руководитель Венского земельного отделения, Петер Риезер - бургомистр города Грац, руководитель земельного отделения Австрийского «Черного Креста» в земле Штирия, доктор Нервик Бранд - член попечительского совета, председатель торгово-промышленной палаты Вены. На самом же деле было не посещение места возможного установления памятного знака, а его фактическое установление в виде тяжелого каменного креста, лежащего на земле, со свернутой в кольцо колючей проволоки на нем. Никаких надписей на этом знаке не было. Думаю, на этом настояли еще жившие непосредственные участники Сталинградской битвы и от греха подальше наши чиновники приняли их предложение. При этом подразумевалось, что крест символизирует примирение народов России с одной стороны и немецких, австрийских народов, с другой стороны. В этот же день, на месте установления памятного знака в Волгограде появилась новая площадь, носящая название площадь Примирения.
       С моим участием прошло посещение мест боев на подступах к городу в период Сталинградской битвы. Выехали на двух микроавтобусах, в один из которых австрийцы загрузили средних размеров несколько венков. Погода стояла такая же, как 50 лет назад: вьюжило, дул сильный ветер, мороз не отступал, а брал пример с наступающих войск Красной Армии того времени. Остановились в районе поселка Степной. Вышли из транспорта, погода, если изменилась, то только в худшую сторону. Оказывается, в планах австрийской делегации мне предназначалась одна из главных ролей. Я с комендантом города Вены дивизионером Карлом Земличем возложил венок, можно сказать в никуда, а точнее в необозримую степь, покрытую снегом. После его возложения обнялись, как старые друзья, при этом на наших лицах присутствовала неподдельная улыбка. Очень хотелось побыстрее добежать до теплого автобуса, что мы и сделали. Там уже всех ждала русская водка и закуска. Только и слышалось: «Эс ист кальт. Русска водка, зер гут». Конечно, средства массовой информации Австрии работали на полную катушку. Что было показано по телевидению, рассказано на радио, напечатано в газетах и журналах Австрии мне остается только догадываться. Но по серьезному представительству средств массовой информации в лицах президента австрийского радио и телевидения генерал - интенданта доктора Герда Бахера, главного редактора  Вальтера Селедеца, оператора Карла Браунаса, звукооператора Ханса Майшла, редактора газеты «Пресс» Ханса-Вернера Шенделя, корреспондента радиостанции «РИАС» Хельмута Фляшера, журналиста журнала «Курьер» Гюнтера Баумани можно сделать вывод, что немало. У нас же показали, рассказали, напечатали, можно сказать одним словом -  ничего.
       Завершился второй день снова банкетом, но в другом ресторане, где выступал Борис Рубашкин. Я о нем никогда ничего не слышал. Предполагал, что он в советское время сбежал из Советского Союза в Австрию в поисках лучшей жизни. На самом деле оказалось не так. Борис Рубашкин, гражданин Австрии, предки которого родились в одном из населенных пунктов теперь уже Волгоградской области. В дальнейшем они оказались за границей, где и родился Борис Рубашкин. Он спел под гитару несколько песен. Что за песни, не помню. По всей видимости, не впечатлило.  В ресторане было прохладно, но русская водка, а не песни Бориса Рубашкина, и здесь творила чудеса. Никто не замерз, а наоборот, только согрелись.
         На следующий день в девять часов утра австрийская делегация вылетела в Вену. Перед вылетом мне министр обороны, сказав, что у них по традиции при отъезде обмениваются подарками, вручил небольшую шкатулку, в которой находились гербы земель Австрии. Я же, как и все остальные наши провожающие, ничего не подарил. Думаю, министр обороны понял, что у нас такой традиции нет.

Продолжение следует
Издательство "ПринТерра-Дизайн"
2022 г.