Бом - небесный гном. Часть 9

               
                Глава 1

   - Проходите, пожалуйста,- суетился Астероидов, предлагая новым жильцам войти в свою квартиру. - Вот, это ваша комната. А другая большая - под замком, там заперты мебель и вещи моей жены. Мы разводимся. Она здесь теперь не живёт. А моя - кухня, по размеру почти такая же, как ваша комната... Если что - то приготовить, - без проблем. Плита просторная, электрическая. Я занавеску повешу, что бы вы не стеснялись...Это квартира досталась мне от покойных родителей. . Я здесь родился, вырос... Женился, но вот не заладилось.
   На пороге стояли невысокая женщина с красивыми голубыми глазами и мальчик, лет 9 - 10, с такими же глазами, - только у обоих они были грустные. У ног - большая сумка.
   - Это ваши вещи?
   - Да.
   - Очень хорошо! Совсем мало. Ой, простите! Я хотел сказать, что хорошо в том смысле, что...Совсем запутался, волнуюсь очень. Проходите!
   Жильцы прямо в зимней одежде, и тоже тушуясь, как и хозяин, прошли в комнату. Огляделись.
   - Да вы раздевайтесь. Давайте ваши куртки, я повешу их в прихожей... Во - от, очень хорошо! Будьте, как дома, то есть, это теперь и ваш дом.
   Мальчик чуть улыбнулся красными с мороза щеками:
   - Наш дом был большой, но его разбили из пушки.
   И прошёл дальше.
   Астероидов замер, не зная, что сказать, потом тихо спросил у женщины::
   - А муж?
   - Он погиб под завалами нашего дома.
   - Простите.
   - Ничего, мы уже привыкли.
   Астероидов подхватился:
   - Я сейчас чайник поставлю! - побежал на кухню, а когда обернулся то увидел, как мальчик, последовавший за ним, с восхищением смотрит на телескоп у окна.
   - Он что, настоящий? - почему - то шёпотом спросил мальчик.
   - Конечно, - тоже шёпотом ответил ему Астероидов. - Тебя как зовут?
   - Вова.
   - И меня - Вова. Дядя Вова. Хочешь посмотреть?
   - Очень хочу!
   
   Когда жильцы улеглись спать, Владимир Астероидов снова подошёл к окну и долго, мечтательно, просто так, без телескопа смотрел на звёзды.
   Вдруг зазвонил телефон. Владимир, вздрогнув, поспешо схватил его со стола. Посмотрев, - кто, - сбросил звонок. Незамедлительно пошли смс:
   "Астероидов, ты один? Или уже с бабой?"
   "Не делай глупостей, иначе я тебя засажу в дурку".
   "Я не шучу."
    Астероидов тут же вспомнил про алкоголь. Нащупав в темноте за плитой бутыль с вином, налил в большой стакан и залпом выпил.
   За окном на карнизе, свесив вниз копытца, появился бес пьянства и довольно выдохнул:
   - Фуууу! Наконец - то, утолил жажду! Кажется, я попал по назначению. У эскулапа полный шкаф спирта, а желанья напиться нет, одна нажива на уме...Хорошо было у ведьмы! Красивый бар! Дорогие вина: слабые, крепкие, что душа пожелает! Всё всегда доступно. Пили вместе в любое время. Где она сейчас?..
   Бес отодрал от карниза льдинку и посмотрел в неё.
   В льдинке, как на экране смартфона, высветилась такая молчаливая картинка: бывшая ведьма, счастливая, улыбаясь, смотрит в глаза такому же счастливому мужчине, - минута, две, три...
   - Кто кого переглядит что ли? - недовольно пробурчал бес и бросил льдинку вниз. Дождавшись, когда она со звоном разбилась об асфальт, зевнул. - Ладно, совет да любовь...

   С появлением отца Николая и гостя, в монастыре воцарилась праздничная атмосфера. Отец Иннокентий бегал с лопатой по двору, - чистил всё неубывающий снег, топил баню. Отец Нил хлопотал на кухне. Шамот был рядом, но часто отлучался, что бы проследить за главврачом.
   - Не нравится он мне. Зачем ты его притащил?
   Гном пожимал плечами:
   - Настоятель взял с собой. Он научный труд пишет про монахов.
   - Жулик он, - кипятился кот, - как буд - то не одними глазами смотрит, а сразу несколькими. Что - то в нём есть постороннее...или кто - то.
   Самуил Маркович и вправду рыскал повсюду взглядом, облазив весь дом под видом экскурсанта. А когда увидел под Фикусом сундучок Бома, то и вовсе потерял равновесие, - озираясь, пытался открыть, но, не обнаружив потайной механизм, с досадою оставил затею до удобного времени.
   - Снегопад - то какой! - подойдя к окну, возмутился он.
   Пошёл на кухню, спросил у монаха Нила:
   - А что водопад не замёрз?
   - С чего бы? - удивился Нил. - Морозов то не было. Да и какой холод нужен, что бы остановить его?!
   - Другое он вынюхивает, - ворчал кот. - Бытом монахов и не интересуется. С твоего сундука глаз не сводит, Про водопад спрашивал. Он его заприметил, когда свидетельствовал о смерти Хозяина. Я тогда внимательно следил за ним. И запрячь ты свой сундук куда - нибудь подальше, - там же бриллианты твоего отца.
   - Куда?
   - В кладовку, например.
   - Да, вообще, от драгоценностей избавиться надо, - вслух подумал  Бом. - Отдать гномам, - я у них без спроса светильник взял для гроба Учителя и Лии. Вот как плату за светильник и внесу им в сокровищницу.
   Кот возмутился:
   - С чего бы! Это тебе компенсация за эксплуатацию твоих предков на рудниках... Давай уточним: ткуда ты взял светильник?
   - Из пещеры.
   - Какой пещеры?
   - За водопадом...Там у гномов сокровищница.
   - А ты ведьму оттуда же высвободил? - наступал кот.
   - Ну.
   - А потом она оказалась в больнице, да?
   - Я её на крышу дома перенёс, а оттуда её уже увезли на машине скорой помощи. 
   - Вот к этому, да? - кивнул Шамот на блуждающего по дому Самуила Марковича.
   - Не знаю...
   - Наивный ты, Бомушка, теперь понятно, зачем сюда это Айболит пожаловал.
   - Кто?
   - Добрый доктор Айболит из детской сказки, что читала нам в детстве Лия. Я тебе про него потом расскажу.
   Кот задумался:
   - Знать бы, что сейчас в пещере творится.
   Бом напомнил:
   - Я же могу увидеть.
   - Так сделай это!
   Гном сосредоточился:
   - Нет там сокровищ, убрали их.
   - Куда? - настаивал кот.
   Бом ещё глубже погрузился в видение:
   - Вижу, как увозят сундуки на тачках в глубь горы...Все, больше ничего не вижу..
   - Вот и хорошо, что увезли! - обрадовался Шамот. - пусть теперь врач их поищет.
   - Он туда и не попадёт! - убедительно сказал гном, - Пещера недоступна  - за потоком воды. А я его на себе таскать не стану.
   - Правильно! И не надо! Но пробовать он всё равно будет. Одержимость состояние неудержимое! По себе знаю. А сундучок твой сегодня же ночью перенесём в надёжное место...

   Отец Николай помылся в бане. Самуил Маркович отказался, сославшись на непереносимость им банного жара. Только сегодня утром, дескать, принимал душ дома. Зато предложил:
   - А почему мы сидим в гостинной? Не у камина? Давайте его разожжём. Проведём романтический вечер за беседой.
   Монахи набычились.
   Отец Николай, опустив глаза в пол, молча улыбался, ожидая, что скажет братия, не всегда же ему за них держать ответ.
   - Баловство всё это, - высказался, наконец, отец Нил.
   - Это почему же? - удивился врач. - Бог не велит?
   - Потеха телу и расслабление души, - дополнил своего духовного брата  отец Иннокентий. - Бесам подмога в соблазнении разума.
   Коган, действительно, не понимал этих людей.
   Отец Николай попытался ему объяснить:
   - Видите ли, Самуил Маркович, монашеская жизнь - это минимализм. Порой очень строгий. Вот сегодня я помылся в бане. По справедливому мнению отца Иннокентия, "потешил своё тело", ибо живу в миру, на глазах у людей и жизнь моя не совсем монашеская, потому и тело моё ведёт себя как другие мирские тела. Если я его не помою, оно будет смердить. Но если я поведу жизнь строго монашескую - впаду в аскезу: пост -  молитва, пост - молитва, отдамся благостной отрешённости от бренного мира и всецело устремлюсь к Абсолюту, это по - вашему, а по - нашему к - Богу, то и организм мой, перестроившись,  поведёт себя иным образом. Он автоматически включит функцию самоочищения. Кожа станет выделять ароматные ферменты, может быть,  по структуре своей даже  не сходные с земными. Вы никогда не задумавались: почему одни трупы разлагаются и воняют, а другие усыхают, источая благоуханную миру?
   Монахи слушали своего настоятеля в задумчивости, Самуил Маркович тоже молчал.
  - Да потому, что по структуре своей это уже разные субстанции, - мыслил дальше отец Николай.  - Я не говорю про искусственную мумификацию - типичные серийные муляжи, а вот нетленные мощи святых - это явление уже сверхестественное и ваша научная медицина вряд ли способна дать сему феномену какое - то логическое объяснение...
   - Я просто хотел посидеть у горящего камина, - вставил в возникшую паузу своё пожелание главврач. - Что в этом плохого?
   - Ничего, - пожал плечами настоятель, - Только надо спросить...
   Произошло странное действие: на середину гостинной вышел кот и демонстративно стал лизать себе грудь, отец Николай, склонив голову к своему плечу, буд -то к чему - то прислушиваясь, послушно кивнул:
   - Брат Иннокентий, будь добр, принеси охапку дров и растопи камин в музее Дарителя.
   - Как у вас тут всё непонятно, - пробормотал главврач.
   - Да не сложнее, чем у вас. В пнд. - пошутил настоятель монастыря.

                Глава 2
   
   Огонь, потрескивая, располагал к молчанию. Монахи Нил и Иннокентий ушли.
   Коган решил озвучить свои мысли:
   - Так Художник всю жизнь здесь и прожил вдали от людей...
   Отец Николай, не отрывая взгляда от пылающих поленьев, пожал плечами:
   - Он был человек самодостаточный и устроил жизнь свою согласно своим интересам. К тому же, с ним рядом была его прекрасная семья.
   Самуил Маркович по - доброму улыбнулся:
   - А я помню их, ещё молодыми. Художник прямой, высокий брюнет. Лия всегда юная, как девушка. Первое время постоянно беременная на приёме у гинеколога. Счастливая. Потом - вереница детей. Трое. Как - то они обходились без медицинской помощи. На все мои требования чаще появляться в поликлиннике для профилактики Лия только улыбалась: "В горах есть все лекарства"... Как она умудрилась так жестоко простудиться и быстро сгореть? Художник после её смерти враз постарел. Да, видно любил...Есть такие пары, что друг без друга жить не могут, но он ещё почти три года протянул в одиночестве. Потому, что к вам в церковь ходил, наверное. Признаю -  вера в Бога сыграла в данном случае положительную роль.
   - Вера всегда играет положительную роль в жизни людей.
   - Отец Николай, давай - те без фанатизма. Вспомним средневековье, скольких невинных на кострах позжигали?
   - Это в католицизме.
   - А у вас в православии?.. Староверы всё помнят, поэтому до сих пор и не идут с вами, никонианами, на сближение, хотя они мало чем от вас отличаются, ещё ортодоксальнее.
   - Самуил Маркович, откуда в Вас такое стойкое отрицание Бога.
   - Отец Николай, я по воспитанию человек советский, им остаюсь до сих пор. Пусть идеология эта уже канула в Лету, но сама суть, что мир материален и только - лежит в основе всего.
   - А сколько крупных учёных верующих?
   - А сколько неверующих?
   - Да, нам лучше не спорить.
   - Вот именно.
   Долго сидели молча. Главврач заговорил первым:
   Отец Николай, у нас, у врачей, как и у вас, священников есть табу - не разглашать тайны болезней пациентов, а у вас тайны исповедей прихожан, ведь так?
   - Так.
   - Но давайте в узком кругу, - только Вы и я, - затронем тайну, которая коснулась нас обоих в той или иной степени. Я имею ввиду природу той силы, которая перемещает нас в пространстве.
   - И в чём же общность Ваших пациентов и моих прихожан? - удивился настоятель, вскинув на главврача вопросительный взгляд.
   - Самуил Маркович принял вызов и не отвёл в сторону своих честных глаз:
   - Одна моя недавняя больная уверяла меня, что какой - то волшебник перенёс её, погибающую в горах, в город на крышу дома и тем самым спас от смерти. А не он ли проделывает это и с нами. Ведь Вы с ним знакомы?
   - С кем?
   - С волшебником!
   - Самуил Маркович, что с вами? Какой такой волшебник? Вы же материалист!
   - Но не силою же одной молитвы Вы это делаете?
   - Не одной, а нескольких молитв.
   - Не хотите говорить, не надо, - не обиделся врач. - У меня такое чувство, что кот всё понимает о чём мы говорим. Всё это время он не сводит с меня глаз. А на столе двигаются предметы...Наверное, я устал. Пойду отдыхать в свою келью, которую Вы мне выделили. - Усмехнулся Коган. - Надеюсь в ней нет икон, и не горит лампадка?
   - Пока нет, но скоро будут везде,- тоже усмехнулся настоятель.

   Когда гости ушли, кот Шамот сказал:
   - А он не злой.
   - Кто? - отозвался Бом.
   - Айболит. Он так хорошо говорил о Хозяйке, что я чуть не разрыдался... Ему надо помочь.
   Гном не поверил своим ушам:
   - Найти сокровища? Ведь, он за этим сюда пожаловал?
   - За этим, за этим. Только не найти, а помочь побыстрее разочароваться в  том, что сокровища существуют. И пусть валит отсюда! А твой сундучок сейчас же перенесём в склеп моей Хозяйки и твоего Учителя. Нечего искушать им доброго, но алчного человека.
    Так они и сделали.

   Утром следующего дня жена Астероидова устроила в поликлиннике города N истерику:
   - Где главврач? Почему он не на рабочем месте?
   - Самуил Маркович в административном отпуске по семейным обстоятельствам. Он и заявление написал, так что все законно! Что Вы от нас хотите?
   - Я хочу, что бы закрыли в дурку моего мужа! - только распалялась разъярённая женщина.
   Подошла временно исполняющая обязанности главврача, заведующая психоневрологическим диспансером Клара Фридриховна Глюксманн в чёрных роговых очках высокая и сухая, как одинокая над обрывом ёлка.
   - На каком основании мы должны это сделать? - строго спросила она.
   - На том основании, что он сумасшеший! Почему Вы его выпустили?
   - Потому, что Ваш вызов оказался ложным, пациент успешно прошёл все наши психологические тесты.
   - Да знаю я ваши тесты - детский сад, ей богу! - ещё больше заводилась Астероидова.
   Но Глюксманн твердела с каждой секундой:
   - Пшеницын Владимир Иванович психически здоров.
   - При чём тут Пшеницын?
   - Такова фамилия Вашего мужа по паспорту, - парировала Глюксманн. - А какая, кстати, у Вас настоящая фамилия? Вы же при регистрации брака оставили себе девичью?
   Астероидова резко затихла, вспоминая:
   - Пыжикова.
   - Как?
   - Вы что, издеваетесь? - расплакалась вдруг Астероидова.
   Клара Фридриховна победоносно сверкнула очками:
   - Ваш муж, конечно, человек странный, но не сумасшедший. Таких в мире много. Нет у нас на всех лечебниц, к сожалению!
   - Но мне Коган обещал!
   - Этого не может быть.
   - Обещал! За деньги!
   - Вы порочите честь заслуженного врача! Самуил Маркович профессионал с большой буквы, а не делец!
   После пятиминутной ожесточённой перепалки санитары по команде Глюксманн с радостью закрыли в спецкомнату психо - неврологического диспансера самою Астероидову. И прибывшая на место скандала полиция этому не препятствовала.

                Глава 3

   Получив от отца Николая известие о смерти отца, дети Художника, договорившись, встретились в один день в храме Георгия Победоносца.
   Добирались поодиночке с разных концов света до своего родного города N, можно сказать, на перекладных. Предгорье из- за обильного снегопада стало местом труднодоступным, - маленький аэропорт закрылся, железнодорожный вокзал принимал проходящие поезда с перебоями, об автовокзале и говорить было нечего, - снегоочистительная техника со стихией на дорогах не справлялась.
   Но это было полбеды. Отца Николая в храме не оказалось. И никто не знал, куда он подевался.
   Невозмутимый сторож Семён Михайлович отвечал:
   - Скоро будет.
   - Когда?
   - Точно не знаю, но скоро. Он не один вчера исчез. Вместе с главврачом, Самуилом Марковичем Коганом. Прямо из кельи.
   - А вы в полицию обращались?
   - Нет. Зачем? Полиция тоже исчезала и возвратилась.
   Сын Художника фотограф и программист Александр всё порывался купить в спортивном магазине лыжи и в одиночку отправиться в горы, но сёстры тоже порывались идти вместе с ним, поэтому ответственность за них охладила его напрасный геройский пыл.
   Наконец Семён Михайлович, услышав за дверью настоятеля какие - то признаки жизни, пропел:
   - Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй на - ас...
   - И ему за дверью ответили:
   - Аминь.
   Сторож просунул в щель голову:
   - Здравствуйте! Вас тут просют.
   - Здравствуйте, Семён Михайлович, просите и Вы.
   Дети Художника, введённые в заблуждение, что увидят ещё и главврача, нашли одного отца Николая, зажигавшего висевшую перед иконой Образа Спасителя лампадку, а на плече у него...гномика в красном берете и красных ботиночках.
   Бом, поражённый тем, что все его видят, невольно попятился, желая спрататься за головой настоятеля.
   Дочка Художника стилист София радостно округлила глаза:
   - Это же папин ученик! Это я шила ему одежду!
   - Вот и хорошо, что вы все его видите! - улыбался отец Николай, идя навстречу. - Творческие люди - не от мира сего! С Божьей искоркой в сердце. Присаживайтесь, буду объясняться: что, как и почему.
   Благословив каждого из своих бывших прихожан, которых знал с детства, настоятель храма попросил их разместиться на стульях:
   - Во - первых, прошу прощения, что не сообщил об успении вашего отца сразу. Но на то была непоколебимая воля почившего, - хотел, чтобы вы помнили его только живым. Тем более, что хоронить его пришлось небычайным образом рядом с вашей матерью, могилу которой прежде напрочь завалил оползень.
   - Как это? - не поняла вторая дочь Художника ландшафтный дизайнер Ангелина.
   Священник продолжил:
   - Большой оползень в горах случился ещё при жизни вашего отца и до могилы Лии не было возможности докопаться.
   - Тогда как Вы похоронили туда папу? - удивился Александр.
   Отец Николай указал левой рукою на своё правое плечо:
   - Вот, помог его крестник, Бом.
   Разговор между православными затянулся, ибо настоятель попросил не спешить в горы - всё равно там непогода.
   Он повёл гостей в трапезную кормить скромной, но вкусной пищей, предложив вечером побывать на службе и исповедаться, а утром причаститься Даров Христовых.
   
   Ночью в монастыре Самуил Маркович прокрался в  бывшую мастерскую Художника и при свете карманного фонарика, как шпион, стал тщетно искать под Фикусом сундучок Бома, который Бом и Шамот заблаговременно перенесли в склеп. Бес алчности и бес наживы, сидевшие внутри медицинского работника, не давали ему покоя, толкая на порочные действия.
   Подняв голову, врач увидел на одном из листов Фикуса Светлячка. Тот сиял, как бриллиантовый камушек. Сразу возникло желание схватить его, но при свете фонарика бриллиант превратился в жучка, а для Когана - в мерзкого таракана, который вдруг перелетел с Фикуса на высокий шкаф и скрылся там.
   Бесы,  сидевшие внутри Самуила Марковича, решили вылезти наружу, что бы помочь отыскать желанный сундучок.
   Но тут вдруг из темноты со страшным кошачьим визгом на спину главврачу прыгнул Шамот. Бесы прыснули в разные стороны. Кот стал гонять их по Музею.
   Монахи, привыкшие бодрствовать и молиться по ночам, были начеку. Прихватив с собой керосиновый фонарь и  святой воды побежали на шум. Читая на ходу молитвы, они ворвались в бывшую мастерскую Художника и в полутьме стали всё вокруг окроплять святой водой, добавив только паники. Страшные тени заметались по стенам.
   Но вскоре образовалась тишина, ибо главврач, его бесы, и грозный кот,  выскочив неузнанными и мокрыми вон, затихарились в доме.
   Монахи Нил и Иннокентий, уверенные в том, что им удалось прогнать нечистую силу, довольные разошлись по своим кельям.

   Владимир Пшеницын, и Вова сидели возле окна, ожидая ясной погоды, что бы полюбоваться звёздами. Рассказы о космосе очень нравились мальчику, но время было уже позднее. В итоге малыш заснул в объятиях повествователя. Мужчина бережно положил его на свою постель и прилёг рядом.
   Женщина с грустными голубыми глазами осторожно приоткрыла дверь в кухню и не стала их тревожить.

   Бес пьянства, весь вечер напрасно прождавший, когда человек с научно - литературным псевдонимом Астероидов начнёт "бухать", приуныл. Ему было неуютно находиться в трезвом теле, поэтому он предпочёл место на подоконнике и уставился на мутное небо, которое после полуночи стало быстро очищаться от облаков.
   Заметив рядом телескоп, бес примкнул одним глазом к его окуляру, да так и провёл в этой позе до тех пор, пока не погасли звёзды.

                Глава 4

   Снегопад к утру прекратился.
   Благодатная Долина была завалена снегом основательно.
   Отец Иннокентий расчищал дорожки во доре. Отец Нил топил печь, стучал посудой. Появился хмурый и взлохмаченный кот Шамот. Не мог подняться с постели только Коган, - голова его была тяжёлой, тошнило, как буд - то наглотался какой - то гадости.
   Приготовив завтрак гостю, отец Нил пошёл звать его к столу, - таково было послушание монаха, которое дал ему отец Николай, - вести себя с врачом максимально деликатно, "как с дитём".
   По пути вспомнил, что в комнате с Коганом ещё нет икон и по простоте душевной прихватил из гостинной Образ Спаса Нерукотворного, написанный ещё самим Художником.
   Кот Шамот последовал за монахом.
   Поднявшись на второй этаж, они подошли к дверям, уже можно сказать, гостиничного монастырского номера и услышали такие чудовищные голоса:
   - Ты зачем, монах, принёс Образ Сына Божьего? Что бы и дальше мучить нас?
   - Мало нам вчерашней взбучки? До сих пор одежда у медика не просохла от  Святой Воды! Серная кислота по сравнению с ней - бальзам для нас!
   - Пойди прочь вместе со своим бешенным котом! Дай те нам покоя!
   Отцу Нилу не надо было гадать, кому принадлежали голоса, - он достаточно натерпелся бесовских козней на ранней стадии своего монашеского становления, - и наслушался подобных голосов достаточно по разному поводу, пока не окреп в Вере.
   Нащупав в кармане рясы пластиковую бутылочку со святой водой, которую он то и дело понемногу добавлял в различные бдюда, когда готовил еду на кухне, монах открыл её зубами и так: в одной руке икона  в другой - святая вода смело ударил ногою в дверь, выбив из косяка внутренний шпингалет
   - Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа! - громовым голосом пропел он и широким круговым движением выплеснул воду из бутылочки. Отставив её, пустую, стал торжественно крестить своею правою десницею все стороны света, вращаясь по оси. - Приказываю вам, духи зла, именем Иисуса Христа, Сына Божьего, выйти вон!
   Облитого святой водой Самуила Марковича нечеловеческой силой швырнуло в угол. Безумие его тёмных глаз нельзя было описать!
   Следом за отцом Нилом ворвался кот и стал бросаться на стены. Кошмар вчерашней ночи повторился. Бесы, визжа, как резанные свиньи, кинулись прочь из кельи по коридору, скатились по лестнице и чуть не вынесли на себе входные двери, распахнув их настежь. Кот гнался следом. А впереди во дворе нечисть ждал быстро соорентировавшийся в обстановке отец Иннокентий. Он на отмашь ударил широкой лопатой раз, другой. Кот резко ушёл от третьего удара в сторону.
   Оглушённые бесы, как буд - то включив в себе реактивные двигатели, распыляя в стороны сверкающие брызги снежинок, понеслись в горы. А на встречу им вдалеке уже шла снежная лавина, и она их там, встретив, надёжно завалила.
   Величественная природа гор не замедлила согласованно с добрыми помыслами людей проявить на деле божественную силу самоочищения.

   В полдень из ниоткуда на освобождённой от снега территории двора появились трое молодых людей, не считая Бома, который первым делом стремглав бросился выпускать с чердака на волю своего друга Облачко.
   Юноша и две девушки с восхищением следили за его действиями, ещё не оправившись от внезапного перемещения из города в свой родной дом в горах. А когда гном ичез за дверью, переглянулись, и, буд - то очнувшись от гипноза, одновременно выдохнули:
   - Круто-о-о!
   Оповещённые гномом, на встречу дорогим гостям с улыбками на бородатых лицах вышли монахи Нил и Иннокентий.
   По - братски обняв каждого, как это делают православные христиане, они пригласили молодёжь войти а дом, но те не торопились следовать их приглашению.
   Взявшись за руки, они побежали со двора и стали валяться в снегу, кидаясь снежками, как в детстве.
   Монахи, переглянувшись, присоединились к ним.
   Поспешил к веселящимся и Бом, перепрыгивая с одного плеча на другое, И только Шамот, не любивший сырости, переминался с ноги на ногу на крыльце, ожидая своей минуты, когда дети Художника начнуть его радостно тискать и гладить.
   Из окна второго этажа за ликованием наблюдал Самуил Маркович Коган. Ватные ноги его еле держали, руки ещё не покинула тяжесть, но на душе было отчего то очень легко.
   Улыбка, а не обычная усмешка растянула губы главврача,  из глаз потекли искренние слёзы. И не будь слабости, он бы тоже слился с весёлой толпой, так ему захотелось этого.

                Глава 5

   Вечером растопили камин. Монахи побыли недолго и ушли в свои кельи молиться. Кота по очереди брали на руки и ласкали. Главврач Коган пока не выходил из своей комнаты. Дети Художника, предупреждённые о его недомогании, вели себя в доме тихо.
   Им было о чём поговорить с Бомом. И он правдиво рассказал: кто он и откуда, как познакомился с их отцом и как стал ему крестным сыном.
   - Так значит, ты нам теперь названный брат! - рассмеялись дети Художника. - Классно! Прикольно!
   Бом не понимая молодёжного слэнга, осторожно спросил:
   - Это хорошо?
   - Конечно, хорошо! - искренне воскликнул Александр, - Лично мне так не хватало брата!
   - А нам братишки! Младшего! - веселелились сёстры. - Саша старший из нас. Бом, ты бы знал, как мы устали от его наставлений. Зато теперь у нас есть ты, и теперь ты должен слушаться нас во всём, потому, что млааадший! Кстати, сколько тебе лет?
   - Шестнадцать.
   - Вооо, точно младший!
   Александр нарочито нахмурился:
   - Я, как старший брат, беру младшего под свою опеку и запрещаю вам эксплуатировать его! Только с моего разрешения.
   Бом не знал, как ему реагировать на шутки и был крайне растерян.
   В дверь постучали.
   - Это врач! - смутился Бом. - Обо мне ни слова, он меня не видит. И вы не выдавайте!
   - Почему он тебя не видит? - удивился Александр.
   Но в мастерскую уже входил Коган:
   - Мне можно к вам?
   - Конечно, Самуил Маркович! - повскакивали со своих мест молодые люди. - А мы Вас помним! Вы нас лечили!
   Врач усмехнулся, но по - доброму:
   - Не льстите. Я вас видел только по разу, в родильном доме.
   - Нееет, Самуил Маркович, а помните Вы брали у меня кровь из пальца на анализы! - напомнил ему Александр.
   - И у меня!
   - И у меня! ' вторили ему сёстры.
   - Этого не могло быть, потому, что у нас в поликлиннике лучший специалист по забору крови - Клара Фридриховна Глюксман! И она никому не доверяет кровь ни свою, ни чужую! - то ли серьёзно сказал, то ли пошутил главврач.
   - Значит, Вы были рядом с ней, -  подитожила София.
   - Хорошо! - согласился Коган, поднимая руки. - Уговорили, что помните меня...Отчего это вы так развеселились!
   - Потому, что нас появился братик! - похвалилась Ангелина.
   Коган насторожился:
   - Это вы про кота?
   Бом в этот момент прижимался к Шамоту, что бы взгляды молодых людей не разнились, а смотрели в одном направлении. .
   Наступила долгая пауза.
   Главврач выжидал и даже увидел, как от кота на краткое время отделилась мутная цветная фигурка...
   Напряжённую обстановку разрядила Ангелина:
   - Саша рассказал нам, что побратался с одним парнем. Да. Кровью.
   - Как это? - не понял Самуил Маркович.
   - Очень просто, - продолжала фантазировать Ангелина, - Они порезали себе лезвием ладони и соединили в братском рукопожатии.
   Зависли все, не только Коган.
   София поддержала сестру:
   - Они не глубоко порезали, даже шрамов не осталось. Саша только, что показывал.
   - Да, ' утвердительно кивнул Александр, - всё уже давно зажило. Так иногда братаются. Мы в кино видели.
   Коган поморщился:
   - Но это же антисанитария.
   Александр поторопился перевести разговор в другое русло:
   - Самуил Маркович, мы вот по вызову отца Николая приехали на сорок дней к нашему отцу. Батюшка, к сожалению, по завещанию папы, не позвал нас ни на похороны, ни на девять дней...А Вы - то зачем здесь?
   Теперь уже Коган попал в неловкое положение:
   - Я - то?.. Посмотреть, как живут монахи. Люди они обособленные и самостоятельно, без психологов, справляются со своими душевными проблемами. Вот, хотелось бы перенять у них некий опыт.
   Александр продолжал наступать:
   - А отец Иннокентий сказал, что Вы прихватили с собой альпинисткий шнур, ледоруб, рюкзак с вещами, по звуку похожими на металлическую утварь.
   Врач усмехнулся:
   - Монахи ещё и наблюдательные...Хочу заглянуть в одно место. Я, знаете ли, увлекаюсь поиском артефактов иных цивилизаций, которые, по моему мнению, существовали ещё до нас,  гомосапиенсов.
   У Александра загорелись глаза:
   - Самуил  Маааркович, я ведь тоже этим болен. Возьмите и меня с собой! Где есть такое место?
   Коган, после того, как его покинули бесы алчности и наживы, совершенно спокойно поделился секретом:
   Оно рядышком. Мне думается, что за водопадом непременно должна быть пещера. Классическое убежище от любых напастей: врагов, хищных животных. К тому же, неплохое место для хранения сокровищ.
   Гном с котом были поражены откровением Когана.
   - Красава! - промурлыкал Шамот. - Мы с отцом Нилом хорошо поработали! Бесов прогнали, но вот дух противоречия остался в Айболите. Он всё равно будет рваться найти пещеру из - за своего упрямства. Ешё и Сашку втягивает в своё опасное мероприятие.
   - А вы каким образом сюда добирались, ведь столько снега навалило? - как бы между прочим спросил Коган.
   Александр замычал:
   - Мммм,..
   - Молитвами отца Николая, - подсказал ему сам Самуил Маркович.
   - Да.
   - Ладно, пойду отдыхать, - сладко зевнул главврач -  Тут вчера такое со мной было...Мистика какая - то! В последнее время много непонятного. Не хочу пока ничего анализировать...Если завтра буду в порядке, то сходим на разведку к водопаду.
   Шамот шепнул Бому:
   - У меня есть идея. Помоги им, но чтобы они сами добрались до цели и успокоились на этом.