Счастье вольная птица. Глава. 28 Философия

Фото из архива автора

Глава. 28        Возвращение с малой Родины.


Этот род безумия представляет собой нечто более нечеловеческое, чем первый: первому страшно посмотреть в глаза, чтобы не открыть глубину безумия, но на второго трудно отважиться взглянуть из страха перед возможностью открыть, что у него не настоящие глаза, а стеклянные, вместо волос – мочало, короче, что он весь искусственный.

Если случайно встретишься с таким человеком, болезнь которого состоит именно в том, что у него нет души, то слушать его с холодным ужасом; не знаешь, можно ли поверить, что тот, с кем ты говоришь, человек, а не просто трость.

Сёрен Обье Кьеркегор — датский философ, лютеранский теолог, поэт и религиозный писатель. Многие считают его первым философом-экзистенциалистом.


Покидая привычные городские условия, человек в действительности возвращается в забытый мир, в родную колыбель, ибо чувствует, что не может долго жить в отрыве от неё.

Он, подобно легендарному богу Антею, должен прикоснуться к породившей его природе, чтобы она снова влила в него силы жизни и кипучую энергию.

Без природы человек постепенно засохнет, зачахнет и в конечном итоге погибнет.

И он стал беречь её, ибо понял, что она даёт ему не только материальные ценности, но, что главнее всего, богатую духовную жизнь. Человек - венец природы, любимое её дитя.

Природа отдала ему всё самое лучшее и самое совершенное. Но человек никогда не сможет возвыситься над природой настолько, чтобы обойтись без неё !

Он всегда будет ощущать потребность в общении с ней… чтобы оставаться человеком и человечным !

Но вернёмся к нашей таёжной заимке. Утро выдалось тихое и свежее, но вставало солнышко, обещая по - настоящему тёплый день.

С рассветом воцарилась тишина, лишь слышалось, как потрескивали сучья в костре. Разогрев на костре остатки вчерашней ухи, мы с братушками: Володей и Сергеем перекусили, не забыв покормить двух охотничьих сибирских лаек.

После на костре вскипятили в котелке воды, заварив чайку покрепче, который в утренней таёжной свежести нам показался божественным и чудесным напитком и после этого мы отправились в родные пенаты.

Вернувшись, домой я испытал первобытный восторг даже от такого невинного достижения технического прогресса, как возможность сходить в баньку с сухим паром и берёзовым веником и это для меня великое счастье и не надо других благ, от цивилизации …

Жизнь в глухой Сибири не сахар, она трудна, она не для всех, и только люди с железным характером могут это всё выдержать и полюбить. Они имеют особое отношение к природе, потому что природа – это самое красивое и ценное, что есть в суровой Сибири.

Я не знал, когда теперь попаду в родные пенаты, поэтому душа моя немного печалилась и грустила, чувствуя близкое и неминуемое расставание с этим дивным, незабываемым краем.

Отъезда всё равно не избежать, поэтому, что толку бередить свою душу.

За время пребывания в отпуске на лоне сибирской природы я о многом передумал, пересмотрел многие жизненные ситуации, случившиеся со мной в прошлой жизни и свои действия в них и понял, вернее почувствовал, что я становлюсь немного другим.

Например многое из того, что раньше мне казалось очень важным, сейчас, вдали от цивилизации, как - то утратило свой первоначальный смысл и значение и отсюда казалось, не таким уж значительным и заслуживающим внимания, а разные мелочи, от которых я раньше отмахивался и не обращал на них внимания, приобрели глубокий, не видимый мне раньше смысл.

Я радовался каждому новому дню, пению птиц, цоканью белок, никуда не спешил, делал всё, не торопясь и обстоятельно.

Несмотря на то, что большинство сибирских городов ничем не примечательны, серы и там много промышленного производства, сибирская природа нивелирует всё.

Если Сибиряк всё - таки переезжает куда - то поближе к Москве, именно тоска по природе, скорее всего, вернёт его обратно в родные края.

Удивительно устроен человек. С каким волнением каждый год возвращаешься из путешествия с малой Родины к родному очагу, к друзьям, театрам, спокойной жизни !

И всегда окружающая тебя городская обстановка кажется обновлённой, всё воспринимаешь остро, с наслаждением работаешь над дневниками, перелистывая страницы былых походов.

Но пройдут первые дни радости, и где - то в глубине сознания пробуждается тоска по суровым и безбрежным просторам, по бродяжнической жизни.


Продолжение следует …