Галереи. Майкл Айртон

                * * *
Нет, я не пытаюсь проникнуть в замысел художника, разгадать вложенные им иносказания. Я принимаю подачу и веду клубок Ариадны дальше, по своим собственным лабиринтам.

                * * *
Адам и Ева, Дедал, Минотавр и Ариадна, Страдания и Смерть… Архетипы, символические фигуры -- не точки, но многоточия отсчёта.

                * * *
Грубое, тяжёлое, неповоротливое телесное начало и первичные проблески начала духовного.
Обременены ли эти тела душой?
Эти массы вызывают в памяти слова «прото...» и «архаика».
Движения тел от каменной неподвижности к яростному броску.
Звероподобная, скотоподобная масса в момент её первичного движения в чему-то человеческому.
Массы, только первично обмятой рукой творца.

                * * *
Где, когда, как в этой архаике -- грубой, тяжеловесной, начинает зарождаться духовное? Неужели только через страх, боль и смерть?

                * * *

Минотавр. Совсем ещё юный. Сжался в позе эмбриона. Да нет, это и есть эмбрион, вон и пуповина к нему протянута. И околоплодный пузырь вокруг его тела как начало, из которого разрастётся лабиринт.

И, одновременно, вся эта конструкция воспринимается как подвешенный в пустоте мироздания маятник.

Во взгляде Минотавра и в его позе — ощущение обречённости, которое дойдя до предела, до осознания безысходности, внезапно перерастёт в слепую всесокрушающую ярость.

И ещё другое видится — кольцо арены, окружённое барьером, в кольце заперт человек с головой быка, а за барьером -- жадно ждущая крови толпа.

                * * *

Странная интерпретация Древа Познания, Райского Древа. -- Высохшее Древо ставшее Апофеозом Казни и муки и человека и Бога. И возведения над миром символа лжи и мук миллионов невиннооговорённых.
По какому-то из раннехристианских апокрифов в этой земле, под распятиями зарыт череп Адама. И получается, что из семени Древа или от корня его взошла Смерть.

                * * *

Не одаренные внешней красотой юные Ева и Адам. Та трепетная любовь, что их соединяет, то ощущение хрупкости и ранимости, что затаилось в их глазах, наполняет их особым светом. И земное, грубое, телесное в них перестаёт быть грубым и уродливым, а становится прекрасным, наполняясь светом любви.

                * * *
Повторюсь -- это разрозненные, случайные, недоговорённые фрагменты в потоке размышлений, не более того.