ИМЛИйцы и козлицы

   Просматриваю «Динамическую транскрипцию» шолоховских рукописей «Тихого Дона», выпущенную научной группой ИМЛИ РАН в 2011 году. Это те самые рукописи (первые две книги романа), которые в марте 1929 привёз в Москву Михаил Шолохов, чтобы «отстоять своё честное имя» перед собравшейся комиссией РАПП по плагиату. Потом эти бумаги лежали в московской квартире его друга Василия Кудашева и только в самом конце прошедшего века всплыли из небытия. Шолохов прекрасно знал местонахождение рукописей, хотя ещё в конце 1947 года заявил журналистам, собравшимся в его доме в Вёшенской, что черновики «Тихого Дона» утрачены.

   О месте схрона бумаг знал не только Шолохов, но и ещё ряд лиц — в их числе руководитель кафедры теории литературы и литературной критики Академии общественных наук при ЦК КПСС профессор Лев Григорьевич Якименко, доктор филологических наук ИМЛИец Александр Иванович Овчаренко, а также бывший редактор «Гослитиздата», литературовед Юрий Борисович Лукин (он с 1932 по 1947 правил текст «Тихого Дона»), знавший о шолоховском наказе хранительнице рукописей Матильде Емельяновне Чебановой (вдова Василия Кудашева): «Никому не показывать рукописи, никому не давать, особенно работникам ЦК».

   Как сказал поэт Андрей Чернов, «Но самой главной тайной «черновиков» Шолохова (то есть подделки черновиков и беловиков, изготовленных семейством Громославских в 1929 году) было то, что их никогда и никому нельзя было показывать. И Шолохов это понимал лучше, чем шолоховеды».

   Но сейчас пойдёт речь не о шолоховских ляпах, коих сотни, а об ответственности тех, кто взялся преподносить общественности «шолоховское наследие» от имени отечественной науки. Ладно уж мы, грешные простолюдины, занимающиеся на чистом энтузиазме проблемой авторства «Тихого Дона», ещё можем себе позволить ошибаться, хотя стараемся этого не допускать…, но люди, имеющие профильные научные звания, причём высокие, и сидящие на высоких окладах, должны выверять каждую написанную букву. К сожалению, такого не наблюдается.

   Бывший директор ИМЛИ (в 1987 – 2004 гг.), член–корреспондент АН СССР Феликс Феодосьевич Кузнецов (1931 – 2016) в своей монографии «Тихий Дон»: судьба и правда великого романа» показал, что он отнюдь не на высоком уровне разбирается в заявленной теме. А его отдельные высказывания порой не выдерживают элементарной критики. Процитирую его перлы на стр. 53 (капслок мой):

   «В имлийской рукописи (черновики «Тихого Дона», хранящиеся в ИМЛИ — Институте мировой литературы. — И.Ш.) — 920 страниц. Как уже говорилось, ее графологическая экспертиза подтвердила, что большая ее часть (673 страницы) — написана рукой Шолохова; оставшиеся 247 страниц переписаны набело женой писателя Марией Петровной (БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ), и ее СЕСТРОЙ НИНОЙ Петровной Громославской (каждая переписанная ею страница помечена прописной буквой «Н»). На многих переписанных ими страницах — правка рукою Шолохова».

   Во-первых, учёный литературовед даже не посчитал нужным перепроверить — существовала ли сестра жены Шолохова — Нина Петровна Громославская. Проверить данный факт — дело пяти минут, но и этого не было сделано. Конечно же, никакой сестры по имени Нина в семействе Громославских не было, и Кузнецов положился на недостоверные слухи.

   Во-вторых, руководя институтом, в котором хранятся «обретённые» рукописи, Феликс Кузнецов за 5 лет даже не соизволил правильно сосчитать количество страниц, переписанных набело Марией Петровной, и написал голословно — «большая часть», хотя на самом деле таковых в сумме всего 11 страниц. И кроме шолоховского почерка в рукописях присутствуют ещё четыре руки, хотя ИМЛИйцы фиксируют только три (беловик 2-й части, стр. 61-65 — это четвёртая рука).

   И таких принципиальных неточностей и передёргиваний у Кузнецова пруд пруди. Многие исследователи в своих работах отмечали и очевидное умалчивание учёным «неудобных» тем.

   В моей работе «Шолоховедение: путь от спецоперации к псевдотекстологии»*, в которой показана важная текстологическая находка в «Тихом Доне», позволяющая безо всякого сомнения считать Михаила Шолохова плагиатором, есть два момента, говорящих о профессиональной слепоте сотрудников ИМЛИ, готовивших «Динамическую транскрипцию рукописей» романа — в одном случае они не указали на исправления в беловике (слова деда Гришаки), а в другом месте даже допустили искажение источника, написав «русь» с большой буквы (слова Пантелея Мелехова), хотя там речь шла не о названии страны, а о названии народа, то есть этнониме.

*  https://wp.me/p2IpKD-5SM

   И вот новый эпизод «слепоты». На стр. 660 «Динамической транскрипции» шолоховская запись в черновике 4-й части (стр. 81) расшифрована так:

   «— Не знаю... Но почему они так стихийно отходят от нас? Революция словно разделила нас на овец и козлиц, наши интересы как-будто расходятся...».

   Первым делом я было ужаснулся «козлицам», подумав, что Шолохов совсем сбрендил…, но решил перепроверить. Оказалось, что в черновике всё-таки написано «козлищ», но не столь уверенно, как в беловике с почерком Ивана Громославского (беловик 4-й части, стр. 81), а с неким подвохом в вертикальных штрихах, и потому ИМЛИйцы повелись на провокацию.

   Как можно было принять «козлищ» за «козлиц» — я ума не приложу. Это же библейская тема —«отделить овец от козлищ».

   Вот и в третьей книге «Тихого Дона» (XLVI гл.) дед Гришака цитирует пророка Иеремию по так называемой «Елизаветинской Библии» (50:8) 1751 года (это уточнение от исследователя Алексея Неклюдова) :

   «Отыдите от среды Вавилона и от земли Халдейски, изыдите и будете яко КОЗЛИЩА пред ОВЦАМИ».