Эх, ма!

Давайте всех убьём, убьёмся сами,
Чтоб наступила в мире тишина!
Ведь был же чёрт с грузинскими усами,
Чья поступь до сих пор в ночи слышна.

Ну, почему он помер, не доделав
Великие заплечные дела?
Он действовал красиво и умело,
Чума бы так содеять не смогла.

Он созидал каналы и заводы,
Рабы тащили камни, жгли карбид…
Небесные дрожмя дрожали своды
И… не один предатель был забит!

А что теперь? Всё медленно, не кучно,
Стреляют, но, по сути, в молоко.
Жечь города ракетами сподручно,
А не дырявить пулями мяско.

Куда-то разбегаются людишки,
Зачем-то протянуть ещё хотят.
О, низкие, бездарные умишки,
Имели б рай, не пожелай вы ад.

Все мученики славны перед Богом,
Освободить их от земной тюрьмы
Гиганты рождены, что смотрят строго,
Чтоб не кончались взрывы и дымы.

Придите же на грудь просторов льдистых,
Где есть тоска, а правды нет, как нет.
Зато поэтов много голосистых,
И даже сухорукий чёрт – поэт.

Истерика никчемной подлой жизни,
Как карусель, вертится целый век…
А ведь могли бы жить при коммунизме,
Когда б не европейский печенег!

Суют враги то грабли прямо в рыло,
То палки в колесо, мешая бечь,
И хочется их всех пустить на мыло,
Чтоб только речь славянскую сберечь!