Чужая свадьба 2 продолжение 16

- Где ты его раздобыл?! Прямо феномен! Может, мне дашь на несколько лет? – пошутила Кулянда, пристально смотря на брата. Затем спросила: - Где его родители?
- По-моему, его родителей нет в живых. Это долгая история, от его родителей остался только один талисман. Он с ним не расстается ни днем, ни ночью. Это его атрибут.
- Пойду спать, утро вечера мудренее, - сказала Кулянда и, зевнув, поднялась с кресла.
- Пожалуй, ты права, - согласился с ней Дюсен и начал стелить себе на диване.







Кулянда зашла в спальню. Мальчик спал, раскинув руки и ноги. "Да, досталось тебе, - подумала Кулянда, смотря на него, - никто не приласкает, никто не приголубит, только пинки да подзатыльники. Да чужой дядя скопил себе на жилье. А ты так и будешь скитаться по подворотням. Жаль тебя по-человечески!"





Она никак не могла заснуть. «Если правду говорит Дюсен, что мальчик незаурядный, может помочь ему. Жалко мальчика, ведь равнодушие взрослых погубит его. Детей у меня нет, может, усыновить его?! Нет! Какая у него генетика?! Ведь Дюсен говорит, что за его родителями гнались бандиты. Значит, они были связаны с ними. Да он уже много лет скитается, он привык к такой жизни…. Но я рассуждаю никак психолог, а как обыватель…. Допустим, я его оставлю…. По-моему, я другую цель преследую?! И она ближе к истине…, как и мой брат, сделать деньги. Нет, не надо, я уже хотела Марата женить на себе, обманув его. Что с этого вышло...? Я уже после Марата несколько имела мужчин, но его не могу забыть, почему он застрял во мне. Вот если бы я родила ему, пока Надя не приехала, но, увы! Как же мне вернуть тебя, Марат?! Ведь ты же любил меня! Может, не так, как Надю, но любил! Может, если бы я родила ребенка от него, у меня была бы забота, и я бы забыла его?! – спрашивала сама себя Кулянда. - Как тебя, Марат, заманить, что сделать?! Ну вот опять дважды два…. А Рахима даже не позвонит мне. Хотя я ей тоже не звоню. Хорошо, надо спать. Завтра подумаю».








Кулянда проснулась так, словно не спала, голова болела, в душе была пустота. Дюсен уже что-то делал на кухне. «Можно тише греметь посудой, расхозяйничался… Пусти за стол, так он и ноги на стол», — возмущенно думала Кулянда, но совесть ее мучила, что гость в доме, а она спит. Кулянда встала, вздохнула, накинула халат и зашла на кухню. К ее удивлению, на кухне был Балапан. Чайник уже закипал, заварной чайник был помыт, там уже была засыпана заварка. На столе стояли три чайных прибора, три бутерброда. Увидев Кулянду, Балапан нисколько не смутился. Он поздоровался с ней и пригласил к столу.






- Я сейчас разбужу Дюсена, - зевнув и сладко потянувшись, сказала Кулянда.
- Не надо, когда его будят, он целый день в плохом настроении, он должен сам встать. Вот когда был Асет, он был другого склада, он любил меня, - сказал Балапан.
- Куда он делся? - спросила Кулянда.
Балапан рассказал, как хотели его похоронить, будучи пьяными, демонстрируя показами и говорил их голосами. Кулянда вначале тихо улыбалась, потом начала громко смеяться. Когда они попили чай, Кулянда задорно сказала:
- Позвольте, сэр, я вас подстригу!
- Я только буду рад! - ответил он.
- У кого научился так правильно говорить? - поинтересовалась Кулянда. - Ты знаешь такие слова, которые не знают даже взрослые люди.
- Я учусь у тех же людей. Много читаю, хотя в школу не хожу. Научился читать из газет, книг, журналов в выброшенном мусоре.
- Ну у тебя и шевелюра! Как у Пушкина, - усадив Балапана перед зеркалом и взъерошив его волосы, щелкая в воздухе ножницами, сказала Кулянда.






Когда Кулянда подстригла Балапана, он подошел ближе к зеркалу и начал крутиться перед ним, словно девчонка. Уж сильно ему понравилось, как он выглядит. Кулянда отметила: "Этот парень будто и не жил в подвалах! Чувствую, что он из благородной семьи и не испортили его ни подвалы, ни мой брат и ему подобное, чувствую я... Но мой брат тоже любит хорошо одеваться, но хорошо работать не хочет, отсюда вся беда!"
Меня теперь никто не узнает.
- А кто тебя должен узнать? У тебя уже есть девочка?
- Нет, девчонки не любят таких, как я. Им подавай всё генералов.
- У тебя всё больше разговор взрослых людей…
- Я с маленькими не был.
- Иди помой голову, мужчина. Сегодня все девчата будут твои. Только сними тумар.
Балапан снял тумар, посмотрел на Кулянду и сказал:
- Не трогать, там моя мама!
- Ты ее помнишь?
- Да, — ответил Балапан, не глядя на Кулянду.
Кулянда поняла, что он обманывает. Тяжело ему сказать, что ни мать, ни отца он не знает.
Когда Балапан ушел мыть голову, Кулянда взяла в руки тумар, но Балапан вернулся и, строго посмотрев на Кулянду, забрал его.



2.




Пришла весна, а с ней — посевная.
На поля выехали корреспонденты газет и журналов. Нурбек, корреспондент газеты «Вечерняя Астана», не любил только отчетные данные, ему было интересно найти анонс. Он был в раздумье: остаться еще на один день, значит, предстоит нелегкий разговор с любимой девушкой, уехать — значит, будет крупный разговор с заместителем генерального директора газеты. Но не только это мучило Нурбека, а еще то, что он, как и все, напишет только отчет. «Нет, сомнения в сторону! Мне нужно анонсировать», — твердо решил он.






Предприниматель Ертай Кузенбекович годами был почти как отец Нурбека. Поняв намерение Нурбека, предложил ему остановиться в его доме, сказав:
- Дом у меня большой, дети разъехались. Хозяйка будет рада, что у нас поселится человек, который годами как наш младшенький.
- Я, пожалуй, соглашусь остаться хотя бы на пару дней, - ответил Нурбек.
Ертай Кузенбекович подошел к Нурбеку, который стоял у окна.
- Кто эта женщина? – показывая на идущую по улице женщину, спросил Нурбек у Ертая Кузенбековича. – Я ее уже несколько раз видел. Она почему-то сразу в глаза бросается. Да не почему, а вообще антипод, не похожа на сельскую женщину, она как бы отставная фотомодель. У нее осанка, походка, манера разговора, грамотная речь. С первого раза можно сказать, что она не отсюда. Я беседовал с ней в магазине, она там брала молоко. Я был удивлен, почему сельская женщина берет в магазине молоко, и разговорился с ней. После разговора мне показалось, что она анахорет.







- Я не знаю, что тебе показалось, но почему ты решил, что отсюда должны быть безграмотные и некрасивые женщины? Ты неправ, сынок. У нас есть такие видные женщины, что залюбуешься. Почему-то все мужчины берут сельских девчат замуж, а городские остаются в любовницах. Вот немного поживешь у нас и женишься на одной из наших, увезешь в город, научишь манерам городским и скажешь, что она городская! Но не в этом суть, откуда она, в самом человеке заложено благородство, красота, гармония. А нет этого, так не ищи ни в сельской, ни в городской. Это дается человеку от природы. А остальное — накопительное.
Я согласен, может, я неправ, но не может она быть сельской женщиной, у нее даже руки несельские. Они у нее тонкие, нежные, ухоженные, с длинными ногтями. Согласитесь, содержать даже для сельского учителя в таком состоянии руки — это анахронизм.
- Вижу, ты молодой, но ранний. Есть в тебе задаток писателя, с тебя будет толк. Да, ты прав! Она нездешняя. Так скажем. Появилась она несколько лет назад. Откуда пришла, никто не заметил. Она зашла в первую хату и попросила воды. Была она в домашнем халате и каких-то непонятных тапочках, волосы растрёпаны, не уложены. Вид у неё был такой уставший, замученный, что бабка Аселя пожалела её и накормила, и напоила. Когда вышла привязать корову, женщина уснула. Проснулась она только на следующий день рано утром. Поблагодарила бабку Аселю за то, что та не побоялась её оставить на ночлег. Бабка Аселя только сказала, что самая ценность в этой хибаре — так это она. А её уже никто воровать не будет, слишком стара. Но и сказала, что если хочет, пусть остаётся у неё. Так она и осталась. Она тогда очень плоха здоровьем была, плохо ходила, в основном молчала. Затем сказала бабке Аселе, что не помнит, откуда она и кто она.







Вначале думали, что она не хочет говорить, потом поняли, что это правда. Она до сих пор не знает, как ее звать. Бабка ее назвала Ивановна, так это к ней и пристало, до сих пор ее зовут Ивановна. Она быстро пошла на поправку, бабке помогала, чем могла, но никогда не подходила к коровам, молоко не пила из-под коровы, всегда покупала его. В огороде навела отличный порядок бабке, в доме все тоже засверкало. Но особо она любит детей, всегда поправляет их речь, когда они говорили неправильно. Дети между собой называли ее «учителька». Когда пришла пора в школу детям, я сам ходил к ней и пригласил на работу в школу. Она с радостью согласилась работать, чтобы не быть обузой бабке Аселе.








Учителя, которых присылали по распределению после университета, у нас не держались. Немного поработают, опыта наберутся и в город. Для того чтобы к ней как-то могли обратиться дети, назвали ее Галиной Ивановной. Потом выдали ей документы на это имя, фамилию дали Иванова. Так она стала Иванова Галина Ивановна. Когда пришли новые учителя, мы даже и не думали, что они останутся у нас надолго, но Галина Ивановна сделала так, что у нас теперь штат полностью учителей. Когда начали строить новую школу, она приняла большое участие в строительстве, разработала свой проект. Теперь у нас школа по ее проекту. У нее спросили, что, может, она строитель, она не могла ответить на этот вопрос. Да и никого сильно не интересовало, кто она? Все были довольные, что она у нас появилась. Мужчины особо были довольные, сватались к ней и стар и млад, но она всем отказала своим холодным взглядом. Кавалеры приезжали даже из соседних деревень, но всё безрезультатно. Она даже в магазине навела порядок. Раньше к нам привозили товар, который не шел в городе. Если мыло, то за версту воняет, если костюмы, платья, так довоенные. Сейчас, раз говорите, что были в магазине, видели наши перемены. У нас даже компьютеры современные. Я не говорю, что это полностью ее заслуга, но многое она сделала.








Женщины первое время объявили ей войну. Конечно, мужики как с ума сошли, около нее все франтом ходили, но всё бесполезно! Вот женщины немного и успокоились. Затем и с женщинами она провела беседу. Они стали у нас больше следить за собой, но, конечно, по мере возможности. Таких ногтей, конечно, они не могут иметь, так как домашнее хозяйство, да и колхозное… Порой доярка придет домой, еле волоча ноги, и свалится, в чем была, а в четыре часа опять на дойку. «Вот тебе и бабушка юрьев день».
- Так она и не вспомнила, кто она и откуда?
- Я тебе битый час говорю, а ты…
- Мне надо с ней встретиться и провести приватный разговор. Тогда, может, что-то прояснится.
- Что прояснится?
- Да я так, сам еще не знаю.
- Может, ты и прав?! Живет человек и не знает, кто он!


3.



У бабки Асели дом и правда стоял на окраине поселка. Это был саманный дом. Огород огорожен редкими стоящими трубами, которые были закручены между собой в три ряда проволокой. В нескольких местах проволока обвисла и лежала почти на земле, а те трубы, которые поржавели от времени, оторвавшись от земли, висели на проволоке. Вокруг дома стояли деревянные пристройки, служившие также и забором. Решетчатая деревянная калитка держалась на одном навесе, но была закрыта на крючке.






Возле дома на завалинке сидела маленькая, щуплая, пожилая женщина. На голове у нее был светлый платок, одета она была в голубое платье, поверх платья был надет сюртук, расшитый национальными узорами, сверху которого был надет фартук. Даже далеко было заметно, что эта женщина волевая и шустрая. Около нее стояла, виляя хвостом, желтая лохматая собака. Собака не гавкала, но с интересом смотрела на Нурбека.


продолжение следует