4. Модный парень из провинции

  Ещё один рассказ из моей биографии.
  Вспоминаю и сам себе смеюсь. А вот вы, друзья, прочтёте и, конечно же,
 присоединитесь ко мне и мы будем хохотать весь вечер, вспоминая наши школьные залёты, поднимая рюмку с коньяком и смотря на вёселую пляску огня в камине. Эх, юность, в какие только глупости ты не заманивала нас. Спасибо тебе за это. 

--------------------------

          Лишь 1% населения считают, что ярлычок на одежде
          служит для того, чтобы знать, как правильно
          за этой вещью ухаживать: стирать, гладить и т.д.
          Остальные 99% определяют по нему где зад, а где перёд.

          Перед любым известным модельером
          время от времени встаёт вопрос –
          А что ещё можно бы заправить в трусы?

---------------------------


     Вот только сейчас вспомнилось, что среди приоритетов в нашей школьной жизни была, конечно же, мода. Мы ведь воображали себя битломанами. Начинающими, бестолковыми, в ноты не попадали, но мнили себя музыкантами. И, естественно, наши мозги заполнились кумирами из западных музыкальных групп. О них я говорил вам в другом рассказе, в “Гитары и мотоциклы”.

     Нас сводили с ума их длинные патлы, их огромные чёрные очки, цепи на шее, их кожаные куртки и, вот полный капец, - их клеша, узкие вверху и на полметра внизу.

     Субкультура хиппи, которая на Западе в то время вознеслась на пик популярности, коснулась и нас, парней из провинциальных рабочее-крестьянских семей. Эх, раз мысль коснулась хиппи, хочется немного рассказать об этой молодёжной движухе, которая самым краем задела парней из русской глухомани, но мгновенно перевернула наше сознание какой-то неизъяснимо свободой лёгкостью, романтикой и приключениями. Я, будучи уже много старше, заинтересовался истоками этого движения, узнал много о хиппи, их образе жизни, их идеологии, их взаимоотношениях с властями и прочее, и прочее.
 
     Интернета ещё не было, крайне скудная информация носилась просто в воздухе, но мне удалось по крупицам собрать сведения и составить не только цельную картину культурного многообразия Запада, но и выяснить в чём наши доморощенные хиппи отличались от западных оригиналов.  Но… извиняюсь, этот небольшой рассказ про другое. Хотя в конце главы всё же, если не забуду,  дам сноску, ведь мы были битло-рокерами, а это одно из гуманитарных течений более широкого движения хиппи. То есть и мы были хиппи.

     Мы копировали всё, что могли и, кажется, я вообще круче других парней свернул себе мозги на этой теме. Может был дурней всех? Не знаю. В общем, я распорол свои школьные вельветовые брюки от низа до колен по внутренним швам и вшил туда, как мог, простой  иголкой, широченные треугольные клинья из такого же вельвета для придания клешавости. Получилось насколько модно, настолько и страшно. Швы были бугристыми и неестественными.

     Но я преисполнился собственной исключительностью и на волне пузырящегося энтузиазма ещё более “умоднячил” брюки. Набрал двухкопеечных монет штук тридцать, загнул их пополам и пассатижами зажал на нижней кромке брючин. Добил весь этот железный антураж несколькими огромными медными пятаками. Получилось ещё более страшно, зато впечатлительно. А кто в шестнадцать лет не пытался пристегнуть себя к самым модным течениям времени? Молодость на это и дана. Чтобы перепробовать всю дурь и чтобы потом понимать что есть дурь, а что не дурь. Логично??? Логично!!!

     Но это ещё не всё, ребята. Вы удивитесь сейчас ещё больше, так как моя креативность не желала успокоиться на переделке штанов и требовала большего.
 
     В то время в моде были фильмы про индейцев с участием гэдээровского актёра Гойко Митича, то есть Чингачгука. У него был мускулистый торс, иногда прикрытый умопомрачительной кожаной курткой, достопримечательностью которой были длинные кисти, или бахрома, или что-то в этом роде, болтающееся поперёк спины и вдоль рукавов.

     А у нас в чулане висел небольшой такой коврик с вытканным пасторальным пейзажем. Дядя Витя привёз из Германии в подарок, когда служил там срочную. По низу коврика как раз шла именно такая бахрома с кисточками. Я думаю, что вы уже догадались о том, что ковёр лишился своих кисточек, зато спина моей куртки и рукава  заимели шикарные детали индейского костюма из американского вестерна.
 
     В школу я шёл как будто сам Ронни Джеймс Дио из группы Rainbow. Краем глаза я ловил удивлённые глаза обалдевших прохожих, не видавших ещё такого чудилы на улицах города. Но, представляете, мне не было стыдно, наоборот, я всем своим видом излучал превосходство и презрение к ротозеям, остановившимся поглазеть на невиданное явление природы.

     Дойти удалось только до школы. На входе встретил директора Южанина Григория Михайловича. Хороший был мужик. Уважали его все, и мы и учителя. Он частенько стоял на входе вместе с дежурными и проверял внешний вид и наличие второй обуви. Он уже издалека заметил меня, трудно было не заметить, поманил пальцем, взял за плечи и крутанул вокруг оси чтобы рассмотреть со всех сторон невиданное доселе чудачество. Затем посмеялся и сказал, что мои штаны успели на проходе до школы подмести все улицы, и он не пустит меня в таком виде на чистый школьный пол.

     Брючины, действительно, собирали всю пыль с дороги, так как при ходьбе сильно болтались и завивались вокруг ноги, поднимая пыльные вихри. К тому же, так как я не профессиональная швея, то у меня в одном месте успел оторваться один край вшитого треугольника и заметно болтался, а медью своей я звенел по каменному полу как подкованная лошадь на полковом плацу.

     В общем, выпроводил он меня на крыльцо, порылся в кармане и дал пятнадцать копеек на парикмахерскую, так как, хоть и запрещали мне родители, но иногда я успевал проскочить между их пристальных взоров и отрастить лохмы ниже ушей

     Нечего делать, поплёлся сначала в парикмахерскую, потом домой. Подхожу к дому в своём раскрасивом виде и надо же, встречаю маму. В таких-то штанах, приметных за километр. Курточку успел снять, скомкать и спрятать в сумку. Ну, всё, картина Репина, сами знаете как называется – Приплыли. Естественно, получил выволочку за испорченные штаны, которые сам же и восстанавливал под грозным оком мамы, глотая при этом обиду на всё человечество, не оценившее модного порыва молодого музыканта.

     Недостача бахромы на коврике обнаружилась ещё через пару дней. На грозный вопрос – Кто и зачем отрезал бахрому? – мне пришлось, глядя в угол, сознаться по причине явной невозможности свалить это дело на кого-то другого. Ясно было, что кроме меня это сделать было некому. Конечно же, получил очередную порцию воспитания в жанре нудной нотации о бережливости вещей, к которым прикасаюсь.

     Так мгновенно, практически в один день, было покончено с моими амбициями выделиться из толпы. Да-а, были времена. Мы же строили коммунизм и кумиры загнивающего запада не должны быть нашими идеалами. Мы советские, мы сами с усами. В рабочих спецовках и с лопатой в руке. Никаких Чингачгуков  в кожаных штанах и с бахромой на спине, никаких Джонов Леннонов и никаких электрогитар. Вот тебе телогрейка и баян. И никаких английских Гёрлз (Тне sad girls). У нас есть свои отличные комсомольские песни. О Родине. Например, “Мой адрес Советский Союз”. У нас и худсоветы есть, мышь не проскочит. Намотай себе на ус и затухни, плесень западнопоклонская. Понял? Ну, то-то…