Кошмарная Баттерфляй! - короткая проза

У меня нет моли. Я крайне удивлена. Еды для моли-оглоедки навалом:
шерстяная пряжа для вязания, которым мне недосуг заниматься.., жакеты
и платья из натуральных тканей.., пледы в клеточку… Да мало ли чего…

Ни моли нет, ни тараканов. Рыжих прусаков у меня сроду не водилось. И
крупных, чёрных, слава тебе Господи, тоже. Мелкие комарики и штучные
мушки иногда по дури своей залетают в открытое окно, комары – в сырую
погоду, мухи – в знойный день…

На верхний этаж моей высотки нередко долетают ласточки, воробьи и
голуби. Я одного пузатого-пернатого назвала голубь-гриша. Гриша – имя
человеческое, производное от Григорий. Голубь-гриша нахал. Какает на
карниз. Это вся его благодарность за хлебные крошки от моего завтрака!

Птичек я обожаю. Насекомых не выношу. Разве что бабочки или стрекозы!
С мая у нас начинает петь соловей. Всю белую ночь до рассвета заливается.
Там, далеко внизу, – черёмуха. Аромат черёмухи и соловьиные трели – это
райская благодать.

Скоро белые ночи. Только сейчас, в этот самый миг, об этом подумала. А
до того было некомфортно, чуточку печально, с унылым намёком на суету
сует… Всё потому, что холодно в марте, солнца мало. Ночью – минус один
или даже минус три, а днём уже до плюс пяти-семи. Невские контрасты.

У меня жила однажды большая рыжая бабочка. Я её сиропом на блюдце
угощала. Фотосессию устроила. Ей, кажется, понравилось. Жила. Я же всё
боялась повредить её трепетные крылышки или раздавить неосторожно…
Посадила на газетку – и в открытое окно. Лети!.. Нечего тут…

Посмотрела снимки крупным планом – и ужаснулась: крылышки у моей
огненной «Баттерфляй», конечно, прекрасные, огненные, а тельце – всё
мохнатое, ершистое, мерзкое! Стало противно. Я жуткая эстетка. Мне
гармония важна. Оказывается, все бабочки вблизи – уродливые монстры.