Степа, Вася и врач

Степа, лысый детина с горбом под майкой, перекладывает свои вещи из пакета в тумбочку:

- Когда в терапии лежал, врачиха странная была. Говорила: покажите горлышко, дайте пальчик, оголите ножку. Тьфу!

- А я хотел бы к такой попасть, - гогочет на соседней кровати  Вася.

-  Пришла она, значит, на обход и говорит: "Дайте ручку". Я и даю авторучку. А ей моя лапища нужна, чтоб давление померить.

- Ха-ха! - Вася пересаживается на стул поближе к Степе.

- А когда она сказала лечь на спинку, я полез на спинку кровати, в мыслях посылая эту медицину с её непонятными методами.

Вася падает со стула, держась за живот, сотрясаясь от приступа визгливого смеха.

-  Вот и я так грохнулся, что крыло сломал. А оказывается, она хотела животик пощупать, -  деланным тонким голосом восклицает Степа, - Ну скажи ты нормально: ляжьте пузом вверх!

Вася катается по полу, умоляя Степу замолчать.

- Вот так я и попал сюда, в травматологию. Тут ничё вроде, медики адекватные, да? – шмыгает бугристым носом Степа, не обращая внимания на конвульсивный хохот Васи.

- Так! Что здесь происходит? – в палату заходит врач. Белым шарфом старательно прикрыта ее мохнатая шея.
Степа с восхищением оглядывает врача. Вася пытается быть серьёзным, почтительно дует на стул, предлагая ей присесть.
- Покажите хвост, - приказывает врач.
Вася поворачивается к ней спиной, достаёт из штанов кривой хвост. Врач щупает его:
- Надо ампутировать.
Улыбка сходит с лица Васи:
- Я не хочу, ну и пусть, что не так сросся. Я отказ подпишу.
Врач быстро поворачивается к Степе:
- Снимайте майку, ложитесь на живот.

Степе нравится резкость врача. Он, улыбаясь, ложится на кровать. Врач стучит пальцами по сломанному крылу, похожему на плавник акулы. Степа молчит, хоть и больно. Врач рассматривает под лупой скудную шерсть, покрывающую крыло.
- Надо ампутировать. Все равно оно одно.
- Ну ампутируйте, - соглашается Степа.
Врач, блеснув глазами, выходит из палаты.
-  Красиивая, - вздыхает Степа.
Вася с недоумением смотрит на Степу.

В ординаторской врач одна. Подходит к зеркалу, поправляет шарф. Этот громадина, кажется, заметил шерсть на ее шее. «Ну ничего,  - успокаивает себя врач, - Исследую его отрезанное крыло. Оно будет отличным образцом для изучения». Врач облегчённо вздыхает, представляя, что наконец поймёт, почему вдруг у неё вырос мохнатый пятачок на шее. Увы, и она теперь в числе мутантов. С мученическим видом отходит от зеркала. Ну отчего у людей стали появляться эти зоостигмы с шерстью - хвосты, крылья, рыльца? В атмосфере что-то не так? Вирус? Почему учёные молчат?

Врач щупает мохнатый пятачок. Удалить бы это безобразие. Но оно после ампутации может снова появиться, да еще и не одно. О таком риске все уже знают. Странно, что  здоровяк с крылом согласился на операцию.

А Степа мечтательно чешет поломанное крыло и ждёт, когда же врач снова придёт. У него за спиной выросли настоящие крылья, невидимые. С ними он точно взлетит выше больничного вертолёта, как только  красотка с мохнатой шеей появится в его палате.