Воровство, учиненное рядовым Ардаевым

Из рукописи второго тома романа "Вспоминая жизнь, похожую на романную"
 
Запомнился и еще один из ряда вон выходящий случай в Ахалцихе. Где-то летом с вещевого склада дивизиона исчезло несколько пар офицерской формы. Осмотрели замки склада и печати, но никакого криминального открывания не заметили. Дальше осмотрели окна, на которых стояли пластилиновые печати. Внешне было всё и здесь в порядке. Не заметили, что печати были несколько оплавленные солнцем. Но решили, что так и должно быть. Опросили, кто в последнюю неделю охранял вещевой склад, проверили работу вольнонаемного кладовщика. Результатов не было.  Пришлось открыть уголовное дело.
 
Разбирались примерно месяц. А к тому времени уже форма начала продаваться в городе. Конечно, военнослужащим офицерам она была ни к чему, а местные мужчины охотно ее покупали. Следователи опросили этих мужчин и выяснили, что форму продают рядовые солдаты. Начали искать, кто же именно этим преступным делом занимается. Установили более строгую слежку за солдатами и сержантами отдельного артиллерийского дивизиона. И вот однажды где-то поздним вечером в стороне от моста через приток Куры, за пределами дивизиона, появился солдат. В проходной кто-то из часовых заметил его. Дежурные по КПП позвонили дежурному по дивизиону. Дежурный по дивизиону вместе с двумя бойцами срочно направились к тому месту, где дежурные по КПП заметили бойца после отбоя. Быстро направились на то место, подошли к нему скрытно и увидели, что какой-то мужчина покупает у солдата офицерскую форму. Дежурный по дивизиону скомандовал:
- Стоять! Вы окружены!

Скрутили руки за спину солдату, арестовали и покупателя. Быстро препроводили их в дежурную часть дивизиона, вызвали следователей и начали разбираться, где взял форму солдат и как покупатель вышел на этого солдата. Оказалось, что продавцом был организатор воровства часовой Ардаев, который уговорил своих сменщиков по караулу вещевого склада молчать, а сам во время дежурства выставил окно с солнечной стороны и вынес несколько комплектов офицерской одежды. Затем вставил раму обратно на место, сохранил для видимости печати, понимая, что они с солнечной стороны подтаивают. Вынесенную одежду связали в три тюка и отнесли в заранее намеченное организатором воровства место. Известно, что где-то после 1961 года в армию начали призываться люди с криминальным прошлым.  Ардаев  был как раз из числа ранее судимых за воровство.  Он начинал служить сначала во взводе разведки. Но затем подрался с кем-то из солдат дивизиона и был переведен в одну из батарей. Так что многие солдаты были знакомы с Ардаевым, с его вечно воровскими глазами и повадками, с угрожающим видом борца или штангиста.

Дальше дело было за следователями.  После следствия дело слушалось в клубе дивизиона. Все трое, завербованные Ардаевым,  были признаны виновными и приговорены к различным срокам тюрьмы, с условием дальше после освобождения они должны  дослужить в армии в дисциплинарном батальоне. В этой истории оказался и еще один солдат первого года службы. Это был азербайджанец – брат одного из героев социалистического труда. Сам он не участвовал в краже, но знал о ней, но никому об этом не доложил и, превозмогая себя, упорно молчал. Он получил год дисциплинарного батальона, с возвращением дальше в дивизион, с продлением срочной службы еще на один год.

Сейчас рассуждая, почему раньше в Советской Армии не было никакой «дедовщины», а в 70-е – 90-е годы прошлого века и в ХХI веке она появилась, можно прийти к выводу, что эту «дедовщину» занесли в армию как раз молодые люди с криминальным прошлым. Их начали призывать на срочную службу, и они ввели или способствовали введению лагерной жизни и лагерного жаргона в солдатских казармах.         
В советское время дедовщины не было потому, что, во-первых, в каждом подразделении работали комсомольские организации, многие солдаты, сержанты и офицеры были членами ВЛКСМ и КПСС. Во-вторых, в армии был взят курс на самоуправление, на товарищеские взаимоотношения между солдатами, сержантами и офицерами. В-третьих, до 1961 года в армии не появлялись бывшие заключенные, которые дальше изменили коренным образом обстановку в частях. В-четвертых, к дедовщине привело и резкое ослабление воинской дисциплины в частях, вседозволенность офицеров в связи освобождения их от всякой идеологии и подчинение их рыночной власти, власти наживы, власти денег и прямого насилия.