Это случилось в Италии 11

Было жарко, и Кошка решила, что пора пойти искупаться. Справа от виллы узкая тропка вела к песчанному пляжу. Выступающие по бокам пляжа скалы отбрасывали приятную тень. Кошка стала спускаться по тропинке. Когда ей оставалось пройти по ней метров шесть, из-под ноги выскользнул камень и оставшуюся часть пути она проехала на пятой точке. Встав, она попыталась отряхнуться, еле сдерживая чертыханье.
Сбоку раздался смех Гая. Он лежал на большом полотенце, солнце золотилось на гладкой коже, и мужчина выглядел непозволительно привлекательным. Кошка присела с ним рядом. Смех стих, приподнявшись, Гай потянулся к ее губам.
— Я надеялся, что ты придешь... — шепнул он. — У нас совершенно не было времени за эти пару дней побыть вдвоем. Мне хочется так много сказать тебе…
— Я собиралась поплавать, — Кошка не отодвинулась, но и не ответила на поцелуй.
— Что ж, пойдем вместе.
— Может, сперва поговорим?
Гай сел, зачерпнул песок, и медленно высыпал его из ладони.
— Без разговора никак?
— Боюсь, что нет.
— Это был не самый приятный день, милая. Бесконечные вопросы, разговоры по кругу, мне даже пришлось сделать вид, что ты для меня ничего не значишь, — Гай улыбнулся краешком губ.
— Уверена, тебе это удалось без труда, — Кошка внимательно посмотрела на бывшего возлюбленного. — А что думает о нас твоя жена?
— Не уверен, что она вообще о нас думает. Мы с ней играем роли ради положения в обществе, ради политики. Любовь давно ушла, да и была ли она?.. А вот ты занимаешь ее мысли сама по себе, потому что можешь погубить ее.
— Зачем тогда делать вид?
— Для капитана Эспозито, Дэниэла Миллера… возможно, даже для Антонио и Юлии.
— А эти двое тут при чем? Да и вообще, Антонио - ее любовник.
Гай пожал плечами.
— Был любовником. Теперь он ей мешает. Как ты понимаешь, он не подходит для спутника герцогини в политических кругах. Она уже сообщила ему какое-то время назад, что мы с ней снова вместе. Но после твоего появления всем стало понятно, что это - ложь. Бьянка настаивает, чтобы мы продолжали делать вид, что между нами все хорошо. Поэтому пригласили Юлию. Моя жена подумывает женить Антонио на ней.   
— А что об этом думает Антонио?
Гай пренебрежительно усмехнулся.
— А что он может сделать, Айрин? За таких, как он, не выходят замуж богатые и влиятельные аристократки. У него есть два варианта: найти новую покровительницу или жениться на Юлии, и тратить деньги, которые Бьянка положит в банк на его имя. Уверен, он выберет второй вариант.
— Думаешь, он действительно любит твою жену?
— Полагаю, что да. И поверь, дорогая, я ему сочувствую, но... мне не жаль его.
Кошка задумчиво молчала. Пока Гай, похоже, не лгал. Следующую фразу она произнесла, тщательно выбирая слова.
— Гай, ты знаешь, в каком я оказалась положении?
— Знаю, Айрин. Ты в опасности.
— Мне важно понимать, что ты не врешь мне... Поэтому прошу, ответь сейчас честно.
— Спрашивай.
— Что я собиралась купить у Романо?
— Фотокопии личных писем моей жены.
— Откуда ты о них узнал?
— Мне рассказала Бьянка.
— Когда?
— Когда я вернулся из полиции в отель.
— Но как она могла узнать об этом?
— Понятия не имею. Но ей с самого начала доносили о всех твоих передвижениях и встречах. Ты была не слишком осторожной, знаешь ли.
— А ты знаешь, кто такой Романо?
— Эспозито сказал, что он муниципальный служащий из Неаполя. Больше я ничего не знаю.
— А твоя жена знает?
— Может, и знает, но не говорит.
— А почему ты предложил солгать насчет аварии?
Гай усмехнулся:
— Потому что местная полиция очень любит мелодрамы. Ты разве не заметила?
Кошка пожала плечами, не совсем понимая его ответ.
— Почему тогда твоя жена, вместо того, чтобы упечь меня в тюрьму, пригласила сюда?
Гай нахмурился, помолчал потом нехотя ответил:
— Потому что, вполне возможно, что она приложила руку к этому убийству.
Кошка опешила от такой прямоты, но промолчала.
— Но, даже если это не так, — продолжал Гай, — ей все равно нужно не допустить скандала, бросающего на нас тень. В данный момент любая шумиха неуместна и опасна для ее положения. К тому же… — Гай внимательно посмотрел на Кошку. — Она уверена, что документы у тебя, и рассчитывает убедить тебя, ну или заставить, отдать их.
Это была такая наглая ложь, что Кошка не выдержала.
— Что за чушь, Гай! Не пытайся меня уверить, что думаешь также! Она должна знать, что документов у меня нет. Что Романо отказался их продавать. А после ты все время был со мной, и сам сказал, что передал жене все детали произошедшего.
— Передал, конечно. Только я сказал, что видел, как Романо положил конверт на столик между вами, и как ты схватила конверт, невзирая на всего его крики и угрозы. И Бьянка мне поверила.
— Но... почему ты так сказал? — Растерянно спросила Кошка.
— А иначе тебя бы уже арестовали. Или убили.
В его глазах плеснулся страх, и Кошка подумала, что в нем еще очень много осталось от прежнего Гая.
Внезапно мужчина схватил ее в объятия, и стиснул так, что ребра затрещали.
— Айрин, ты… если бы ты знала, какой я идиот, — шептал он, зарываясь губами в ее волосы. — Зачем я тогда уехал от тебя?.. Зачем погнался непонятно за чем, когда все, что мне нужно, уже у меня было...
Действительно, зачем?.. Кошка вспомнила долгие месяцы отчаянья и боли, и борьбы с огромным желанием найти его номер телефона или адрес - позвонить, приехать, попытаться вернуть. Ее захлестнула волна горькой обиды и негодования. Вырвавшись из его объятий, Кошка хлестнула Гая по лицу раз, другой. А затем вскочила, и побежала к тропинке.
Поднявшись наверх, она наткнулась на Юлию. Стоя на террасе с фотоаппаратом, та наводила объектив на море. Кинув взгляд на Кошку, Юлия без лишних слов взяла ее за руку, втянула в комнату и подтолкнула к креслу. После чего сунула ей в руку бокал с холодным коктейлем.
— Поссорились? — спросила она.
— Он, в некотором роде, пытался извиниться, — Кошку все еще потряхивало, но алкоголь уже делал свое дело.
— За прошлое? Какая глупость, — покачала головой Юлия. — В его-то возрасте пора бы уже знать это.
Против воли Кошка улыбнулась.
— Спасибо, — она показала на бокал.
— Не стоит. Каждой из нас нужны союзники в борьбе с мужчинами. Знаете, мне становится дурно при мысли о браке и о мучениях, через которые должна пройти женщина, чтобы родить ребенка, от которого впоследствии она не получит ничего, кроме неблагодарности.
— Но вы, вроде бы, этого хотите. 
— Ах, вы об этом... — Юлия презрительно сморщила нос. — Это лишь необходимое деловое соглашение. А после… Наши с ним пути сразу разойдутся.
— Для вас это настолько выгодно, что вы даже сумели договориться с Бьянкой?
Юлия вытянула ногу, любуясь безупречным педикюром.
— Знаете, все началось с Рамоны Моретти. Она чертовски богата, и финансировала мою первую фотовыставку, но быстро потеряла интерес к фотографии, и увлеклась искусством. Вернее, одним художником. Но это именно она предложила мне обратиться к герцогине. Мы встретились и поговорили с Бьянкой. Как ни странно, она с удовольствием организовала мою вторую фотовыставку, разумеется, на своих условиях. Да, — задумчиво проговорила Юлия, — она оказалась весьма щедра, но, думаю, Антонио перепадет гораздо больше. Как считаете?
— Возможно, так и будет, — согласилась Кошка.
— Вы-то не так много с них получили, да? — спросила Юлия.
— Мне бы хотелось получить больше, — осторожно ответила Кошка. — Даже, если ради этого придется пойти на некоторые расходы.
— На какие? — Детство Юлии прошло в нищете, и она не собиралась к этому возвращаться.
— Плюс-минус тысяча долларов, — ответила Кошка. — Зависит от работы.
— О какой работе речь, синьорина?
— Мы поговорим об этом позже, — улыбнулась Кошка. — Мне нужно было узнать, проявите ли вы интерес к моему предложению.
— Деньги всегда вызывают интерес, не так ли? Лично меня интересуют деньги и фотография.
Раздался звук гонга, их звали на ланч.

Выходя из комнаты, женщины обменялись улыбками. Кошка подумала, что сегодняшний день прошел не зря. Она узнала кое-что интересное, и надеялась в самом ближайшем будущем узнать еще больше. К тому же, у нее появилась союзница, которую привязала к ней одна из самых крепких нитей на свете - деньги.
Ланч был накрыт на террасе со стороны сада. Над столом покачивались виноградные кисти. Все расселись  в шезлонгах, и слуги стали разносить тарелки с едой, а Эдуардо Герра стоял возле небольшого стола, на котором в ведерке со льдом охлаждалось белое вино.
Было жарко, беседа текла вяло, и Кошка, сидя в темных очках, могла спокойно разглядывать присутствующих. Ее интересовал старый управляющий. На вид ему было около семидесяти, но такой прямой спине, крепким рукам и легкой походке могли позавидовать и молодые. Что-то в его внешности напоминало Бьянку. Сразу было видно, что старик был в этом доме на особом положении. Высокомерная с остальными слугами, Бьянка всегда улыбалась и говорила очень мягко, обращаясь к Эдуардо.
Это было странно. Убитый Романо был сыном управляющего. Как может быть дружба между отцом и женщиной, приказавшей убить его сына? Если только, в силу неизвестных причин, отец не был в курсе готовящегося убийства. Говорят, в Италии такое случается нередко.
После окончания ланча все разошлись отдыхать. А Кошка спустилась в апельсиновый сад, где лучи солнца играли на листьях деревьев, а в воздухе витал сладостный аромат.
По узкой тропинке она прошла к увитой зеленью беседке. Каменные скамейки, статуя Мадонны на небольшом пьедестале, под которым стояли пустая лампадка и вазочка с завядшими цветами.
Кошка опустилась на скамью, и долго рассматривала статую. Не следует забывать, что люди здесь верят и в бога, и в дьявола. Верят, что можно обратиться с просьбой к Мадонне или ангелам. У них не вызывает сомнений то, что душа бессмертна. И пусть их религия напыщенна, но они всегда помнят, что могут увидеть как рай, так и ощутить вонь серы ада…
Кошку разморило, и она сама не заметила, как ее начала окутывать дрема. Разбудил ее мужской голос. Резко открыв глаза, она увидела Антонио Герра. Он стоял на коленях, прижавшись лбом к ногам Мадонны. Поднимая время от времени голову, он снова и снова страстно проговаривал свою молитву, всматриваясь в лицо Мадонны.
— Signore, abbi piet;! Madre di Dio! Сжалься! Сжалься надо мной... Матерь божья! Abbi piet; di me! Abbi piet; di me! Сжалься! Я так люблю ее, а она прогнала меня. Она только забавлялась со мной, а теперь хочет, чтобы я женился на другой… Я не нужен ей… Abbi piet; di me, santa fanciulla! Сжалься надо мной! Верни ее мне!
Слова лились потоком. Но вот Антонио замолчал, и замер, низко опустив голову.
Кошка подумала, что ей подвернулся случай попробовать превратить врага в союзника. Но одного ее неверного слова будет достаточно, чтобы навсегда потерять эту возможность. Она не стала вставать со скамьи, а заговорила мягко и с грустью:
— Мадонна слышит вас, Антонио. А я могу попытаться вам помочь. Но сперва, поклянусь Мадонной, что не убивала Оскара.
Антонио поднял голову и посмотрел на нее. В его глазах стояли слезы. Исчез холеный красавец, которого она встретила в отеле «Андромеда». Перед Кошкой сидел обычный парень с разбитым сердцем. Он не ушел, ничего не сказал, а только смотрел на сидевшую на скамье женщину. И в его глазах промелькнула безумная надежда.
— Я догадываюсь, что с вами случилось, Антонио, и сочувствую вам. И я слышала, какую судьбу уготовила для вас Бьянка. Но вам лгали, сказав, что это я убила вашего брата. Другие люди толкнули его под колеса нашей машины. Вам сказали, что я все вру. Но врали они. Позвольте рассказать вам правду. И тогда обещаю, что постараюсь вам помочь.
Она с досадой увидела, как напрягся мужчина. Робкая надежда в глазах сменилась враждебностью. Он поднялся, отряхнул колени.
Не получилось, подумала было Кошка, но Антонио внезапно подошел, и сел рядом с ней на скамью.
— Рассказывайте.
И Кошка рассказала. О давнем знакомстве с Гаем, о своих расследованиях для статьи, как они поехали в горы, о несчастном случае с Оскаром, о разговорах с Манчини и капитаном Эспозито. Она придерживалась правды, вместе с тем, стараясь не говорить лишнего.
— Вы верите мне? — закончив рассказ, спросила она.
— Да, — безразличным голосом ответил Антонио.
— Мы можем помочь друг другу.
— Да.
— Я хочу помочь вам. А вы? Вы мне поможете?
Антонио повернулся к ней, в его глазах вспыхнул мрачный огонь. Горе сменили ревность и ненависть к той, которая сперва приблизила его к себе, а затем кинула, выставив на всеобщее посмешище.
— Помогу. Я хочу уничтожить ее.
Затем ярость исчезла, и в его глазах вновь блеснули слезы.
Кошка сочувственно коснулась его руки. Антонио вздрогнул, а затем неожиданно обнял ее и уткнулся в шею, как маленький ребенок, ищущий защиты.
В этот момент Эдуардо Герра подошел к беседке. Его глаза вспыхнули гневом. В руках он нес букетик цветов, чтобы поставить их возле Мадонны, и короткий нож, которым их срезал. Антонио отпустил Кошку, и поднялся, растерянно глядя на отца. Молчала и Кошка.
— Иди домой, сын, — прервал молчание Эдуардо.