5. Шоковая терапия

«Перед употреблением  рекомендованного
Лекарства внимательно прочитайте
Инструкцию по применению. Неправильный
Способ употребления или превышение дозы
Опасны побочными эффектами и осложнениями.»



      "А у бабушки Анфисы опять клиент сидит!"  - просекла Зинка, открывая входную дверь.
   «Всё-таки знаменитая она у меня на весь Гомель ведьма!»
   Из коридора был слышен подрагивающий жалобный голос женщины:
      -  ...Посоветовали к вам обратиться, врачи ничего сделать не могут, говорят – ждите...
      Зинка вошла в комнату, тихонько сказала "Здрасте!" и пристроилась в углу на табуретке.
      Пришедших было трое – семейная пара, не очень молодая, за тридцать, и русый мальчишка лет восьми в страшном инвалидном кресле c высокой спинкой. Он испуганно вжимал голову в плечи и неотрывно смотрел на бабушку Анфису, как на наведённый пистолет.
      А мать, красивая солидная женщина, продолжала:
      -  Вот уже год не ходит. И не говорит. Врачи сказали – реакция после шока, с перепугу, значит. Он у нас в прошлом году в Соже тонул, с лодки упал. Отец его быстро вытащил, да вот видите, с тех пор и не пришёл в себя Славочка. Мы у одного профессора были, он его как только не лечил, а потом сказал – шоковая терапия требуется, в смысле – опять его напугать. Очень старался: и над ухом стрелял у ребёнка, и водой обливал, и по-всякому, но ничего не вышло. А нам самим пробовать запретил: если что не так – хуже будет, заикой сделается или под себя мочиться начнёт...   
      -  Профессоры... – процедила Анфиса сквозь зубы и буркнула:
      -  А чего сразу к бабке не свозили, отшептала бы, и чего лучше?
      -  Были, были в Меркуловичах, там шептуха знатная, Карповна, всё делала, не помогает!
      -  Карповну знаю, эта умеет. Дайте-ка, сама гляну.
      Ведьма заглянула мальчику в глаза, ощупала голову, уши, ноги, и покачав головой, приговорила:
      -  Ну, значит, прав всё-таки профессор. Езжайте сейчас домой, а я подумаю, с какой стороны за это дело взяться.
      Как только за клиентами закрылась дверь, Зинка выпалила:
      -  Чем пугать будем? Может, с чердака в сено сбросим? Или я водяную бомбочку перед ним хлопну? А ещё лучше папу попросим, пусть на машине у него перед носом тормознёт и бибикнет!
      -  Зинка!!
      -  А вот если я наряжусь привидением, простынёй занавешусь, и ночью налечу на него вот так – у-у-у! Да он быстро побежит домой с криком "Мама!" 
      -  Зинка, ты у меня сейчас сама закричишь "Мама!" Глупостей-то не пори! Его уже по-всякому пугали, и он знает, что ещё пугать будут. Ну-ка, возьми вон мою тетрадочку полистай да помолчи, а я подумаю.
      Зинка коршуном вцепилась в пухлую синюю тетрадищу (она её уже месяц выпрашивала) и унесла добычу к себе на табуретку, а Анфиса налила себе чаю, села у стола и задумалась, глядя в окно.
      Когда у Зинки в голове от открывшихся волшебных возможностей  заискрили шестерёнки, Анфиса подала голос:
      -  Знаешь, Зинка, а ведь быть по-твоему. Без привидений не обойдёмся.
      -  Вот видите! И где мне его подлавливать? Дома?
      -  Ну, да, где тебе! Сиди уж. Настоящее привидение попросить нужно.
      -  А-а… где его искать будем? На кладбище пойдём?
      -  Да Зинка же! Малец после такого сам на кладбище загремит! На кладбище такое может вылезти, что и взрослый заикой станет!
      В парке есть у нас привидения, мирные, сознательные, в просьбе не откажут. Не все, конечно. Вон, викинг есть захороненный, его в Василевичах вместе с лодьей в болотах откопали, так тогдашний князь Паскевич лодью-то в Петербург отправил, а доспехи в своём дворце поставил, а где тут могила того вояки -  уж и не знает никто. Вот и бродит викинг с тех пор по парку, как в августе звездопады пойдут, так он всё лодью свою ищет, домой плыть. Что с него, помощи спрашивать?
      -  А ещё есть?
      -  Как не быть. Тут много кто есть. История нашего места была долгая, событий много. Собачьи могилы в парке видела?
      -  Это камни с надписями возле моста через озеро? Марко и Лорд?
      -  Они. Раньше ещё и «Ральф» был, третий камень. Любимые борзые Паскевича, когда они на охоте погибли, он им целые собачьи похороны в парке устроил, рыдал прямо. Да, а псаря тогда, между прочим, до смерти засекли, что помочь им не поспел. А он разве угнался бы за волками? Вот тот псарь теперь и не может успокоиться, слоняется по парку вокруг дворца, собачек своих зовёт.
   А ещё матросик есть, с катера.  С последней войны погибший. Они раненые тогда от немцев спасались, в катакомбы, что под дворцом заползли, да и померли там. Двоих нашли недавно, да ты знаешь, через подземный ход в кустах на откосе, на спуске к Сожу, а один там остался. Этот бы помог, да как бы не напугать мальчишку чересчур. Ладно, я подумаю, поспрашиваю, а ты пока домой беги. Придёшь через три дня. Тетрадку чтоб наизусть знала!         

      В назначенный срок Зинка приближалась к Анфисиному дому с некоторым трепетом. Во-первых, она немножко смухлевала и синюю тетрадищу не только выучила, но и переписала, что уже попахивало похищением колдовской силы. А во-вторых, одно привидение во дворце уже имело на неё зуб, хоть и невидимый (и было за что), а бабушка Анфиса об этом не знала, и стоило ли теперь во всём признаваться, Зинка не знала тоже.
      «Ладно, признаваться – это никогда не поздно, - в конце концов решила она, - промолчу пока что».
      Бабушка Анфиса, как заметила Зинка, входя в комнату, уже на что-то решилась.
      -  Значит, так. С привидением я договорилась. Нашлось  одно подходящее.
      -  А кто?
      -  Да француз один, ещё до Паскевичей жил тут у графьёв Румянцевых в учителях. Тут и погиб.
      -  Что, его тоже запороли на конюшне?
      -  Да нет, он же из дворян обнищавших какой-то был, по-благородному убили, на дуэли.
      -  Его кто-то оскорбил? Из-за чего он дрался?
      -  Ну, раз француз, значит, из-за какой-то юбки, я не спрашивала. А он мамане своей обещал вернуться, вот и не упокоился в чужой земле. Да это не важно. Главное, он с понятием и посодействовать согласился, мальчишку, значит, пугнуть, но в меру.
    И тут тебе есть работа. В парк мы все пойдём гулять с вечера и вроде бы задержимся до ночи. При взрослых пацан не напугается, значит, мы с его родителями в сторонке гуляем, а ты зубы ему заговори да откати его коляску вниз на дорожку под башню дворца, туда, где въезд в подвалы    - ну, ты знаешь: арка кирпичная здоровая, ворота кованые и кусты кругом, - вот там с ним и стой. И как выйдет этот француз да на вас завоет, так ты сразу ахай и визжи погромче: «бежим!». Должно сработать.
      В десять часов вечера парадно одетая Зинка всё ещё чинно совершала променад по парку, терпеливо следуя за коляской с бедным Славочкой. Коляску вёз его папа, мужчина высокий, лысоватый и серьёзный, и разговоры взрослые вели прескучные, аж зубы ломило. Когда все устроились на скамейке недалеко от фонтана перед дворцом, бабушка Анфиса наконец кивнула ей и повела бровью. Зинка двинулась в атаку.
      -  Тебе ещё не надоело? – шепнула она понурому мальчишке. Он поднял глаза и кивнул.
      -  А давай я тебе покажу что-то? Там, за башней, хочешь?
      Мальчишка снова кивнул и вопросительно оглянулся на маму.
      -  Полина Николаевна, можно, мы погуляем?  -  спросила девочка.
      -  Погуляйте,  конечно, - голос у той чуть дрогнул, но Зинка живо развернула коляску и покатила её между клумб, деревьев и фонарей в таинственную темноту – предполагалось, что безопасную.
      Кирпичная арка и ворота под башней выглядели, как въезд в рыцарский замок. Света там почти не было.
      -  А ты знаешь, что здесь во дворце есть привидения? – начала подготовку Зинка, и Славка посмотрел на неё с интересом: не похоже было, чтобы он боялся. Начинающая ведьма стала прогуливаться по неширокой дорожке, толкая перед собой коляску и наплетая таинственные подробности, какие только лезли в голову, про обитателей дворцового подвала и прилегающих катакомб, но мальчишка только слушал, раскрыв рот от восторга, а признаков страха не было и в помине.  И в помине не было чертова француза, который вот уже минут пятнадцать как должен был выскочить со своим лечебным воем! Зинка уже не знала, что ей думать и что делать, но тут из-за тёмных высоких кустов ей махнула рукой Анфиса.
      -  Я сейчас! – бросила Зинка и нырнула под ветки.
      -  Ты слишком близко его пасёшь! – прошипела ей Анфиса, пригнувшись, - отойди в сторонку на минуту. Он же привидение, то ли смущается, то ли перед двоими не желает появляться. Я-то ему не сказала, что ты с мальчишкой будешь.
      «Ну да, смущается он!  - фыркнула про себя Зинка, - просто струсил месье. Видно, ему та фифа, Каролина,  наплела про меня всякого. Ну, да, я её тогда чуть не развеяла, к чертям, на туман, сбрила ей полпричёски и левое ухо, не удивительно, что её от меня трясёт. А нечего было хамить, подумаешь, цаца какая важная, любовница старосты Чарторыйского!» 
      -  Посиди тут маленько, - продолжала между тем Анфиса, - авось сейчас он и выглянет.
      Вдруг от дорожки послышался лёгкий вскрик.
      -  Кажись, он! – шепнула Анфиса, - а что ж не воет?
      Она выпрямилась, выглянула на дорожку и вдруг, всплеснув руками, бросилась вперёд. Зинка выскочила за ней и встала в полном ступоре: коляска была пуста. Славка исчез.
      -  А божечка! Куда ж он пропал? Без ног-то?!
      -  Славка! – не помня себя, заорала Зинка, - ты где?
      Ни звука, ни ответа.
      Зинка в панике кинулась к воротам, ища хоть какой-нибудь знак, или след, или что-нибудь, потом заметалась по кустам – пусто.
      -  Выходи, мосье, - крикнула Анфиса, сжав кулаки, - мосье Жанро, выходи сейчас же! Ты куда ребёнка дел?!
      Дальше неприятности посыпались градом. Услышав крики, от фонтана прибежали Славкины родители и с ужасом уставились на пустое кресло-каталку.
      -  Где он? – пронзительно закричала Полина Николаевна, - где мой сын? Куда вы его дели?
      -  Увели его, видно, - хмуро ответила Анфиса, - ничего, сейчас достанем.
      -  Как увели? Вы что, бросили его одного?! – она впилась безумным взглядом в Анфису и Зинку, - почему за ним не смотрели?!
      -  Да я буквально на одну секундочку отошла, - пролепетала Зинка потерянно,  - а его – раз! – и нету…
      -  Маньяк какой-нибудь мог забрать, -  вдруг тупо бухнул Димкин папа, стоявший до сих пор с ошалелым видом, и Полина Николаевна, дико глянув на него, рухнула на землю, как сломанная кукла.
      -  Да тьфу на вас! Какой, к лешему, маньяк? Привидение его забрало, только как – не пойму. Счас разберёмся!
      И в довершение картины на дорожке показался полупрозрачный человек. Высокий мужчина лет тридцати с лишним, в чёрной окровавленной форменке и тельняшке, с надписью на бескозырке «Речной флот», со лба на левую щёку сползали тёмно-красные струйки. Димкиного папу затрясло.
      -  Ну, и что за полундра тут у вас? Бабушка Анфиса, опять кто-то в привидения не верит? Что ж, внушим, если надо!
     -  Да погоди ты, Константин, видишь, неприятности у нас, ребёнок пропал. Э, э-э, Анатолий Павлович, вы уж только не сомлейте, мужчина же вроде, лучше жену поднимите. Ещё француз этот провалился к бесу, подвёл всех, собачий сын!
      Зинка поняла, что нужно спасать положение.
      -  Месье Жанро, если вы сейчас же не выйдете, я не знаю, что сделаю! – закричала она как могла грозно.
      Сквозь запертые на здоровенный висячий замок железные ворота проявилась белая туманная фигура. Она сгустилась во французистого кавалера в камзоле и парике, Зинке бросились в глаза чулки на ногах и туфли с пряжками.
      -  Вы что ж это творите, мосье, - набросилась на него Анфиса, -  где мальчик?
      -  Мне это неизвестно. Я его не видел, - настороженно ответило привидение на правильном русском и глянуло искоса на Зинку.
      -  То есть как?
      -  Ну, вы же не предупредили, что с ним будет эта барышня, и поэтому к ним двоим я не вышел.
      -  Француз девицы застеснялся?! – рявкнул речник, - да чем тебе эта малявка помешала?
      -  Но-но! – одёрнула его Анфиса, - мою ученицу не обижать! Она ведь и ответить может. А вы объясните толком, чем она вам не угодила, и чего ж вы не вышли, как было договорено?!
      «Знаю я, чего он не вышел. Перетрухал француз! Но если сейчас всё наружу вылезет, и Анфиса разберётся, что это всё из-за меня… ой-ёй-ёй, будет и гром, и молния, и извержение вулкана!» - мелькнуло в Зинкиной голове.
      Однако признаваться учитель не пожелал.
      -  Ну, вы понимаете, - он немного помялся, но выкрутился:
 -   Дело в том, что я ведь должен был завыть для устрашения мальчика. И при посторонних зрителях, знаете ли, мне не очень удобно было выставлять себя в дурацком положении. Поэтому я удалился ненадолго, надеясь, что барышня отойдёт… и что здесь произошло, не имею представления.
      -  И где теперь мальчишку искать?
      -  Ну-у, откуда же я могу знать, мадам, разве только предположить…
     -  Ты, тюльпан застенчивый! – зарычал Константин, - ты чего-нибудь делать собираешься? Запорол дело, так исправляй! А ну, живо, майским ветром вперёд, ищи мальчонку где хочешь!
      Месье Жанро поднял голову и глянул на него барином.
      -  А вы мне не тыкайте, как вас там, месье сухопутный моряк, ваше мнение меня интересует в последнюю очередь.
      -  А моё? – прошипела Зинка разъярённой кошкой, глаза её зажглись зелёным фосфорическим светом и по растрёпанным волосам проскочили искры, - где Димка, лягушка ты французская?! Я ж тебя сейчас… сейчас на Луну пыльным столбом отправлю! А ну!..
      Привидение дёрнулось и мгновенно исчезло.
      -  Эк ты его! – поражённо оглянулась на девочку Анфиса,  - чегой-то он так напугался?
      -  Не знаю, я вообще-то просто ляпнула со злости, что в голову стукнуло…
      -  Ну, и что теперь делать? – сипло спросил Анатолий Павлович, поддерживая пришедшую в себя жену, - он Славку-то вернёт?
      -  Подождём чуток, а там поглядим…
      Вдруг со стороны дворца раздался громкий хлопок, кусок газона у стены в метре от ворот без всякого предупреждения провалился вниз, и в стене открылось утопленное в земле полукруглое зарешеченное окошко. Звякнула и пропала ржавая решётка, и наружу проворно выбрался Славка.
      Он был неузнаваем. Весь в земле, паутине и мусоре, коленки сбиты, рукав оторван, волосы дыбом и улыбка - рот до ушей. Он плюхнулся на четвереньки, сунул голову снова в окошко и завопил на весь парк:
      -  Я-а-ась! Я-а-аська! Да не бойся ты, выходи!
      Потом вылез, встал  и развёл с сожаление руками:
      -  Убежал! Стесняется. Ой, мам, папа, я с таким пацаном познакомился! Ну и что, что он привидение, всё равно классный! Он тут был учеником у лекаря, только совсем давным-давно. Как он сказал мне  - « пойдём со мной!», так я от удивления сразу и встал, и пошёл, как миленький! Он мне такие подземные ходы показал! Вы не поверите! А ещё научил меня сквозь стены видеть и ходы открывать, очень здорово, все в классе от зависти умрут. Правда, сквозь стены у меня ходить не получается пока, он говорит, я слишком плотный, тут ещё поучиться нужно. Ма-а-ам, ты чего? Папа, не падай! Помогите, что вы все встали? Вызовите скорую помощь! 
      -  Зинка! Скорей! Держи ему сердце, я же тебя учила! Инфаркта мне тут только не хватало! – закричала Анфиса, бросаясь к закатившей глаза Полине Николаевне и хватая ладонями её виски. Зинка кинулась к Анатолию Павловичу, сунула руки ему под рубашку и ощутила острый холодок боли. Черт! Черт! Она мысленно пустила искры силы по пальцам и напряжённо сказала:
     -  Бабушка Анфиса, а вообще-то лучше, чтобы кто-нибудь сбегал за «Скорой». Тут же больница «Скорой помощи» в двух шагах, на Комиссарова, Славка бы теперь живо доскакал.
      -  А не упадёт по дороге? Да и пока он объяснит, да пока поверят пацану…
      -  Ну, я могу, - сказал Константин, - с улицы загляну, в темноте сразу не разберутся, что за речник такой пострадавший.
      -  Ну, давай, - кивнула Анфиса, -  не мосье же посылать.
      Однако на проходной, как потом объяснил смущённый Константин, никакой темноты не оказалось, одна сплошная иллюминация.
   -   Вахтёр глянул, заорал – и драпать, дежурная сестра в приёмном покое – в истерику, санитары икают, квакают и трясутся, а больные с лёту выздоравливают и исчезают, моргнуть  не успеешь.  Пришлось самому в интеркоме копаться и к вам бригаду вызывать, и то поостерёгся им на глаза соваться, а то потом бы они налечили тут, пожалуй…

      -  И чего вышло в конце концов?! – сокрушалась через пару дней  бабушка Анфиса, угощая Зинку чаем со свежим вареньем, - мне Тихон, дух  знакомый больничный, всё по дружбе доложил. Вся неврология в больнице запарилась: у одного нервный тик на всю морду, другой заикается, у третьего кошмары по ночам – вскакивает и орёт, как резаный… У Славкиных мамы с папой до сих пор руки трясутся и глаза на пол-лица, один мальчишка всем доволен!
     Ну, так самый главный их профессор так и сказал: у всех сильнейшее нервное потрясение на почве массовой галлюцинации. Ничего, обещался всех вылечить: укольчики, говорит, поделаем, таблеточками покормим, ванны с солями тоже полезно, а не поможет – придётся шоковую терапию применять, мальчишке ведь отлично помогло!