Венецианские счета, византийские страсти и младенч

Венецианские счета, византийские страсти и младенческое богословие: заметки просветленного махатмы

1. О преимуществах крымского бизнес-климата

Мои предки-венецианцы (по семейным преданиям) предпочитали Крым османским владениям — и не только из-за налоговых льгот. В Бахчисарае:

можно было торговаться с ханом за процент (а в Стамбуле — только кланяться султану);

местные татары пили кофе без пафоса (в отличие от османских чиновников, затянутых в золотые кафтаны);

а главное — крымские ветры свободнее дули, разнося запах не только пряностей, но и относительной вольницы.

Османы же, с их демографическим бумом, плодились как кролики — тогда как Византия вымирала в монастырских кельях. "Слишком много молитв, слишком мало детей" — вот вам и причина упадка.

2. О моей богословской карьере (от пеленок до нирваны)

Фаза 1. Младенческий паламизм

Лежа в колыбели, я анализировал "Святогорский томос".

Перед тем как научиться говорить, опровергал Варлаама Калабрийского (лепетом, но аргументированно).

К яслям подошел уже сложившимся исихастом (хотя воспитательницы думали, что я просто тихо сижу в углу).

Фаза 2. Юношеский бунт

В садике разочаровался в Паламе (слишком много "нетварного света", слишком мало конкретики).

Начал полемизировать с ним в уме, игнорируя Дунаева (ибо зачем читать вторичное, если можно спорить напрямую с XIV веком?).

Фаза 3. Просветление (сейчас)

Достиг бесстрастия (равнодушен даже к византийским склокам).

Приблизился к нирване (но пока держусь за сансару — надо же помочь остальным!).

Как Авалокитешвара в подгузниках, милостиво снисхожу до диалогов с теми, кто еще верит в догматы.

3. О Кассии, армянах и моей ангажированности

Да, та самая Кассия (талантливая византийская монахиня и автор едких эпиграмм) писала, что "армянский род — ужаснейший".

Но!

Она жила в IX веке — тогда все всех ненавидели (греки — армян, армяне — греков, а сирийцы тихо смеялись над всеми).

Если уж монахиня позволяла себе такие выражения, то что говорить о мирянах?

Я же, как просветленный, превыше этих распрей (хотя в детстве мог и поспорить — но это было до нирваны).

4. Заключение для непросветленных

Моя жизнь — это путь:

от венецианских счетов — к богословским спорам;

от младенческого паламизма — к буддийскому состраданию;

от Кассии — к Авалокитешваре.

И если вам кажется, что это несвязно — значит, вы еще не дозрели до моей глубины.


P.S. Османы плодились, византийцы молились, а венецианцы считали барыш. Каждый выбирал свой путь к вечности (или к банкротству).