Разные люди. Глава 12

Глава 12.

Устоев после разговора с Меньшовым стал все чаще задумываться о своем будущем, точнее о будущем своего капитала. Я уже говорил, что он понимал, времени ему осталось не так много, поэтому нужно заранее позаботиться и о деньгах, и о себе. Николай Петрович отдавал себе отчет в том, что очень может случиться так, что он станет немощным и не сможет позаботиться о себе. Наследники же, получив деньги, не факт, что будут такими же заботливыми как до этого, до момента вступления в наследство. Этого он больше всего боялся. И если боязнь раскрыть подноготную своего бизнеса он все-таки преодолел, то с этой фобией были проблемы. То ли старость, то ли нежелание расставаться с деньгами постепенно уродовали характер Устоева. Да, он по-прежнему был не особо жаден и даже снизил процент по займу, но это он сделал скорее от незнания куда потратить заработанное. Скопив круглую сумму, он для себя как бы сказал: «Мне хватит». Все, что он хотел, у него было. Но… Постепенно алчность разрасталась в нем. Особенно это стало проявляться после того, как ему пришла в голову мысль о дневнике. Перебирая свои старые записи, он каждый день освежал в памяти те или иные эпизоды из своей жизни, жизни продавца. Чем больше Николай Петрович листал свои бумаги, тем прочнее в нем укреплялась мысль о том, что он гений, гений в торговле. Как он ловко умел вести дела, как смог создать и развить такое прибыльное дело. Это льстило ему, в этом Меньшов был прав. Хотел ли Устоев еще больше денег? И да, и нет, это сложно объяснить. Думаю, он больше хотел не расставаться с тем, что есть, нежели приобрести еще что-то. Он, как и Меньшов, был прагматиком. Возможно, это и послужило причиной их сближения. Николай Петрович в какой-то степени стал терять интерес к самому процессу торговли. Его интересовала только сытая и спокойная старость.
Итак, вопрос дневника он решил. Остался вопрос в наследниках (или наследнике). Это было самой трудно разрешимой задачей. Толком Николай Петрович ни с кем не дружил, следовательно, никому не доверял. Самым близким знакомым был Меньшов, но назвать его другом Устоев не мог. Можно ли доверять Меньшову? Полностью – нет, так решил Николай Петрович. Он видел, что Меньшов – не простой малый, который своего не упустит. Также он видел и то, что тот любит деньги и красивую жизнь. Рассчитывать на то, что Иван Федорович не пустит состояние по ветру, не приходилось. Но при этом ему Устоев доверял больше всех. Такого же уровня доверия еще удостоилась только кухарка, но не ей же оставлять богатства? Насчет дальних родственников в Москве Устоев уже фактически решил, что не оставит им ничего, либо самую малую часть. Общались они крайне редко, здоровьем старика не интересовались. Так за что их облагодетельствовать? Не за что. Устоев так решил. Чем больше он думал, тем больше приходил к мысли о том, что довериться может только двум людям: Меньшову и кухарке. Постепенно в его голове созрел план. Он отдаст две тысячи (весьма приличные деньги) кухарке с условием, что она его не бросит, если он станет беспомощным. Эти деньги будут платой за ее преданность. В ее преданности он практически не сомневался. С Меньшовым же все было сложнее. Довериться ему полностью Устоев не мог.
Николай Петрович решил для себя, что нужно «пощупать» (как она сам выразился) Меньшова, узнать его ближе, проверить его. Разыграть спектакль, в котором Ивану Федоровичу отводилась главная роль. Намекнуть ему на возможность получения наследства в обмен на заботу о старике. Только как сделать так, чтобы он, во-первых, показал свое истинное лицо, во-вторых, посадить его на крючок, чтобы тот не смог отказать впоследствии Устоеву в помощи? Вторая часть вопроса была самой сложной. В идеале нужно было создать такую ситуацию, при которой Меньшов был бы вынужден помогать Николаю Петровичу, не имея возможности отказаться. Но для этого нужна альтернатива, а ее-то как раз и не было, кухарка не в счет. Если бы Устоев стал «шантажировать» Меньшова угрозой не оставить наследство и передать кухарке, то это выглядело бы глупо, это прекрасно понимал Николай Петрович. Значит, нужен третий человек. Где его взять?
Возьму на себя смелость забежать немного вперед и сообщить, что третий человек появится, чему несказанно обрадуется Устоев. Помощь пришла, откуда он не ждал: из Москвы, от родственников. Я говорил, что общались они редко, но родственники в Москве внимательно следили за своим богатым дядюшкой. При любой возможности они старались узнать о состоянии его дел и здоровья через других людей. Зная, что Устоев уже стар и не так энергичен как раньше, они решили попытать судьбу в надежде заполучить лакомый кусок. В качестве исполнителя был выбран Андрей Александрович Хватов. Даже не могу толком сказать, кем он приходился Устоеву, будем считать его племянником, тем более сам «племянник» обращался к Николаю Петровичу со словами «дорогой дядюшка». Так вот этот племянник, по совету матери, написал длинное и трогательное письмо своему родственнику. Не будем приводить весь тест этого письма, дабы не утомлять читателя, приведем лишь основные моменты.
«Дорогой дядюшка, здравствуй… Пишу дабы уведомить, что намерен приехать к Вам погостить… Очень надеюсь, что Вы, мой дорогой дядюшка, не откажете любящему племяннику в крове и пище. Ежели мое присутствие будет Вас стеснять, я могу поселиться где-нибудь по соседству, дабы навещать Вас каждый день… Очень сожалею, что потерял так много времени, находясь в Москве и редко с Вами общаясь. Как же много я потерял. Но у меня есть оправдание, я учился, дабы предстать перед Вами юношей, с которым приятно поговорить. Матушка говорила мне, что Вы весьма образованы, в чем я нисколько не сомневаюсь. Очень надеюсь, что не ударю лицом в грязь перед Вами и продемонстрирую все свое образование… Милый, дорогой дядюшка, как много мне Вам хочется рассказать, еще больше хочется узнать о Вас: Как Вы живете, чем занимаетесь, как ваше здоровье. Матушка говорила мне, что у Вас есть какое-то дело, связанное с продажей часов. Безумно интересно узнать, как вы смогли организовать такое хлопотное дело? Так как приеду к Вам на пару месяцев, может, Вы найдете возможность показать мне работу вашего магазина?.. Хочу, так сказать, изнутри все увидеть, безумно интересно. Как Вы думаете, дядюшка, может, не стесню я Вас, поселившись в вашем доме? Ведь это позволит не терять времени на дорогу к Вам. Мы могли бы вместе ездить в магазин и работать вместе. Я Вам во всем буду помогать, абсолютно безвозмездно, ведь мы же родственники. Простите меня за мою наглость, что напрашиваюсь жить и работать с Вами. Просто у меня кроме матушки и Вас никого нет. Долгом же своим считаю помогать близким, не щадя ни здоровья, ни сил, ни времени… Матушка уже готовится к моему отъезду, собирает вещи и гостинцы. Еще летом она наварила варенья с целью передать Вам, угостить, так сказать. Хотя с вашими-то доходами данный факт выглядит нелепо, но это от чистого сердца, от всей души… Эх, сколько времени мы потеряли, как много могли бы мы вместе сделать, как много могли бы рассказать друг другу. Но ничего, теперь, дорогой дядюшка, я от Вас ни на шаг в ближайшие два месяца. Все про себя расскажу, все про Вас узнаю, чтобы потом передать матушке. Она очень часто вспоминает Вас и молится за ваше здоровье. Прошу ответным письмом сообщить мне ваше решение по поводу моего приезда. Рады ли вы будете видеть племянника, не откажете ли Вы ему в крове и пище, согласитесь ли взять его в свои ученики, будете ли вечером рассказывать ему о себе и слушать рассказы о нем? Очень жду вашего ответа. За сим кланяюсь и обнимаю Вас. Ваш любящий Андрей Хватов.»
Такое вот трогательное письмо получил Николай Петрович вскоре после разговора с Меньшовым. Признаться, оно его сперва разозлило, так как никаких родственников он видеть не хотел, жить с ними тем более. Но первые эмоции улеглись, и Устоев решил прочесть письмо еще раз. Он прекрасно понимал, зачем едет племянник и почему он так резко воспылал любовью к дядюшке. Повторное чтение письма доставило небывалое удовольствие Устоеву. Он хохотал до слез над попытками племянника скрыть свои истинные мысли, особенно его рассмешили слова о любви и желании познакомиться поближе.
Что ж, удача благоволила Николаю Петровичу, он быстро сообразил, как из этой ситуации извлечь выгоду для себя. Итак, у него есть третий персонаж спектакля. Правда персонаж этот заставит понести кое-какие расходы. Селить его с собой Устоев не хотел, а снимать долго квартиру Андрей Александрович не сможет, так как не богат, по крайне мере, Николай Петрович планировал пожить еще более двух месяцев. Придется снять ему квартиру и давать денег на жизнь, но не сразу. Польза же от племянника будет огромной. Сталкивая лбами Хватова и Меньшова, можно будет заставить их показать свое истинное лицо, одновременно шантажируя (намеками, конечно) угрозой передать деньги оппоненту. Вот какое соревнование задумал устроить Устоев. Все складывалось как нельзя лучше. Да и кухарку можно «прижать» племянником и знакомым. Николай Петрович похвалил себя за выдумку, осталось продумать детали.
Итак, Николай Петрович приступил к выполнению своего плана. Первым делом он решил ответить Андрею Александровичу не менее трогательным письмо, дабы тот поверил, что дядюшка племянника любит и всегда рад его видеть. Почитаем же это письмо:
«Здравствуй, дорогой Андрюша. Прости старика за то, что так фамильярно обращаюсь к тебе. Делаю я это потому, что безумно рад письму от тебя, в котором ты пишешь, как сильно любишь меня. Должен тебе признаться, что и я испытываю не менее теплые чувства к тебе и твоей матушке. Получив твое письмо, не поверишь, расплакался. Как же ты прав, Андрюша, говоря о том, что потеряли мы с тобой понапрасну много времени. В этом и моя вина есть, и немалая. Увлекся своим делом, понимаешь, с головой погрузился, забыв о том, что помимо финансового благополучия есть благополучие семейное. Оно не имеет каких-то единиц измерения, оно просто бесценно. И вот такой подарок мне на старости лет – ты приезжаешь. Безумно рад тому, уж поверь. А когда прочитал про матушкино варенье, тут уж совсем разум потерял. Сидел и плакал как дитя, блаженно улыбаясь. Слезы эти были благодарностью моей тебе и твоей матушке за то, что помните старика, не забываете и любите всем сердцем – это-то самое главное. Не думал я, что в старости будет мне на кого рассчитывать, что подаст кто-то кружку воды (уж простите, может показаться, что актерствую, но это не так). Было мне одиноко и горестно одному, страшно в одиночку встречать старость. Врагу такого бы не пожелал. А теперь я спокоен и весел, так как обрел верных друзей (тебя и матушку). Не писал я вам еще и потому, что боялся стать обузой вам, старикашкой, который навязывается в родственники. Хоть родственники мы и дальние, а после твоего письма понял, что ближе родственников у меня нет и никогда не было. Андрюша, мне тоже искренне жаль, что потеряли мы с тобой много времени, которое можно было использовать для общения и познания друг друга. Но ничего, теперь будем наверстывать. Ты еще не приехал, а я уже надеюсь, что задержишься у меня более чем на два месяца. Одно только меня огорчает: к себе тебя взять не могу. Квартира у меня маленькая, места в ней мало. Но ты не переживай, я подыщу тебе хорошую комнату поближе ко мне и мы будем видеться каждый день. Не обидишься? О деньгах не беспокойся, я помогу, если надо будет. На кого мне еще тратить, как не на любимого племянника? Ты пишешь, что матушка рассказывала тебе, что у меня есть большое дело в виде магазина часов. Она немного преувеличивает, магазин не такой уж и большой, да и дел в нем много не бывает. Зачем тебе туда ходить со стариком? Интересного там нет ничего, работы мало. Если уж будешь настаивать, то свожу, покажу свое детище. Так много хочется тебе рассказать. Огорчаюсь еще тем, что не смогу целый день проводить с тобой. Магазин хоть и небольшой, но все равно требует внимания и присмотра. Оставить его не на кого. Обещаю, что любую свободную минуту буду тратить на тебя. Матушке от меня передавай благодарность за гостинцы и пожелай от меня здоровья. Может, и с ней удастся свидеться, очень на это надеюсь. Как же хорошо ты придумал – приехать ко мне. Нашел время повидать никому не нужного старика. Не буду больше утомлять тебя своей болтовней. Жду тебя. Твой любящий дядя.»
Отправив ответное письмо, Николай Петрович приступил к следующей части своего спектакля. Он лукавил, когда писал, что подыщет хорошую комнату поближе к себе. В его планы входило найти комнату не совсем близко, но и не далеко. Она должна находиться на таком удалении, чтобы, с одной стороны, не быстро добираться до квартиры Устоева, с другой стороны, чтобы племянник не обиделся, поняв, что его поселили специально далеко. С этим проще. «Можно поручить кухарке, хотя нет, это нужно поручить Меньшову. Именно ему. Так правильнее. И самому не заниматься, и Меньшову намекнуть на жадного племянника, который охотится за его деньгами. Так и нужно сделать. Пожалуюсь Меньшову на родственника, как бы доверюсь ему, посмотрю на его реакцию, а с племянником буду играть любящего дядюшку, который души в нем не чает…» – так рассуждал Устоев.
Однако, мы увлеклись и забежали немного вперед. Это все будет чуть позже, вернемся к нашим героям в настоящее.