Весёлый случай на даче

Мы с Фёдром Витальевичем старики и соседи. Лет двадцать назад играли в шахматы во дворе за столиком. А теперь просто сидим и вспоминаем житейские истории.
- А вот была со мной весёлая  история – сказал Фёдор Витальевич.
- Ну-ка, ну-ка! Люблю юмор.
- В России любят преступников, - продолжил сосед. - И люди, и особенно власть. Потому что власть - главный преступник страны. Например, судят убийцу шестерых чужих детей. Он сидит, развалился, нагло смотрит, жуёт жвачку, весь истатуирован мерзкими изображениями. На волосатой груди висит крупный серебряный крест. Верующий, значит. В зале суда сидят старушки и плачут, утирая белыми платочками слёзы. Им жалко. Нет, не убитых детей, а убийцу. Православный ведь!
Если на доброго человека напал бандит, а он отбился и притащил в полицию, то следователь первым делом задаётся вопросом, «А не превысил ли он необходимую степень защиты, не обидел ли он случайно напавшего бандита?»
 
- Российский суд даёт малые сроки за жестокие преступления и время от времени объявляет условно-досрочное освобождение по амнистии, по помилованию, по доброте. Так что, в России выгодно быть преступником. Поэтому я считаю, что судить убийц и ворюг надо не в суде, а самосудом. Убивать и всё!

Фёдор Витальевич замолчал, видимо, забыв, о чём он хотел мне рассказать.

- Вы хотели мне рассказать о весёлой истории у вас на даче.
- Ах, да! После очередной амнистии бывшие зеки наводнили дачный массив. Зимой на даче никто из хозяев не живёт. Вот они и поселились там. У меня в погребе хранилась картошка, капуста, свёкла и морковка. А также трёхлитровые банки с помидорами и огурцами. У меня хороший погреб: летом холодный, зимой тёплый.
- Наведался я на свою дачу. Видно, поселились бомжи и у меня. Я их не застал. Где-то промышляли. Ну, ночевали бы, ели бы картошку, овощи и консервы. Так нет! Сожгли стулья, устроили костёр прямо на полу, закоптили стены и потолок, проткнули крышки банок ножом, крышку погреба оставили открытой, и все овощи помёрзли. Да ещё наложили кучи испражнений в комнате в домике. Что полагается за такое злодеяние? Да пятнадцать суток!

- А то, что эти негодяи оставили мою семью на год, до нового урожая без картошки, капусты, морковки и свёклы, да уничтожили помидоры и огурцы, да испоганили домик, то судей не интересует. Им только бы выгородить преступников!
- А у меня на балконе, - продолжил Фёдор Витальевич, - было полведра сушёных бледных поганок. Я их ежегодно летом заготовляю, на зиму сушу, настойками из них мажу ноги. Помогает, не болят.
- Намочил я литровую банку поганок тёплой водой. Через два дня поганки расбухли и стали похожими на опят. Я поганки посолил, поперчил горьким перцем, Растёр головку чеснока, чтобы сбить вкус грибов. Банку закатал крышкой. Купил в магазине трёхсотграммовую баночку опят. Грибы съел, а этикетку отпарил и приклеил на банку с поганками. Отнёс на дачу. Поставил на стол и вытер отпечатки пальцев.
- Через три дня съездил на дачу и обнаружил пустую пол-литровую бутылку из-под водки. Поганки тоже были съедены. На полу валялись три мёртвых мужика.

- Я их на спине по одному отнёс метров за сто от моей дачи и бросил на снег. Свои следы посыпал табаком от сигарет «Примы», чтобы собака не взяла. И веником убрал отпечатки моих ступней на снегу. Банку и пустую бутылку забрал с собой. Вот и вся история. Правда, веселая? – засмеялся Фёдор Витальевич.
- М-да, - промычал я.