Размышления

                Размышления.                                Осенний ветер снёс последние листья и, сквозь оголившиеся вишнёвые заросли, стал отчётливо виден дом Овсянкина. Крыша из добротного «советского» железа не прохудилась, однако, кто-то повыбивал все стёкла, и двери раскрыты нараспашку. Сарай, примыкавший к дому, обвалился этой весной из-за не сброшенного снега, да и в самом доме ничего не осталось, растащили, то ли соседи, то ли «понаехавшие» промышляют…
           Соседний дом тоже обветшал, забор во многих местах на подпорках, и во дворе выросли огромные сосны и берёзы, но жизнь там ещё теплится.
           Я стою на дороге и вспоминаю, как соседи «грызлись» между собой. Овсянкин прикупил дом где-то в восьмидесятых, завёл серьезное хозяйство: корову, свиней, десятка три кур. Устроился он тогда егерем. От развалившегося совхоза приобрёл трактор, косилку, плуги и другой сельхоз инвентарь. Бульдозером выкопал пруд, чуть в сторонке поставил баню.
           В девяностые деревню облюбовали евреи. Место глухое, экология на пять с плюсом, родник и самые грибные места во Владимирской области, воспетые в своих произведениях Владимиром Солоухиным.
            Рядом с Овсянкиным поселилась одна из таких семей, и началось… Оказалось, что банька «сторожила» поставлена на границе с соседним участком, а должна отступать на метр. Пруд вообще на два метра на чужой территории.
           Не единожды я наблюдал картину, когда евреи кагалом со всей деревни подходили к калитке Овсянкина и начинали его осаждать. Дед держал оборону в одиночестве, но достойно. Он предлагал соседям пользоваться баней и прудом, но те не хотели даже слушать.
           А потом у еврея, кажется, его Геннадием звали, заболела и скоропостижно умерла жена, и на этом скандалы поутихли, да и самого его сразил инсульт. Но беда не приходит в одиночку. Дочь Елена, ухаживавшая за отцом, тоже заболела серьёзной болезнью и умерла почти что одновременно с дедом Овсянкиным, оставив ребёнка лет десяти. Нюру, жену Овсянкина, уже теперь совсем старуху, забрал сын в город, но и сам вскоре почил. Говорят пил много.
           Сына Елены под опеку взял её последний сожитель, но когда возраст сына стал приближаться к восемнадцати, откуда-то появилась «подруга» Елены и евреи опять кагалом помогли переоформить опекунство на «подругу», дабы та получила в наследство дом.
           На днях узнал, что умер Геннадий, и что дом унаследовал его внук, «кинув» опекуншу. В доме он не появляется. Я поинтересовался у соседки: «Где Никита?». Она сказала, что где-то в Петушках обитает. «А в Армии-то он служить будет?». На что та ответила: «А  кто же его найдёт, он официально нигде не устраивается, так и будет косить до двадцати семи».
         Осенний сырой ветер пробирает до костей, да и дождичек начинает накрапывать, а я всё стою и мысль моя уцепилась за один вопрос и никак не может отцепиться. Ради чего они ругались, ради клочка земли? Но ведь теперь земли хватило им на всех.
          Подкидываю дров в топку, как бы не заболеть…  Лёха, сосед, набросал через забор металлолом, завтра сдам и выручку отправлю на СВО. За кабель командир бригады связи благодарность передал. Хорошо, когда сосед русский. Ведь не зря же Бог каждой нации свою вотчину отвел, а мы с этим мультикультурализмом получается против Бога идём. Вон большевики пошли против Бога и где они теперь?
   
Владимир Кибирев                октябрь 2024.