Добрынины. Часть 6. Глава 69

 Гурам устроил все наилучшим образом...

     За Еленой Гурамовной и новорожденными его друг очень быстро прислал больничный транспорт и приехал вместе с ними  сам, чтобы поздравить друга с рождением очередных внуков и выпить кальвадоса и за их здоровье, и за здоровье их мамы...

     Поскольку приехавшие с Александром Васильевичем врач и акушерка тоже заподозрили у Елены Гурамовны разрывы тканей при родах, поездка в больницу стала необходимостью, с которой, несмотря на все угрозы со слезами и воплями, пришлось смириться Зинаиде Васильевне...

     Лидочку, Зинаиду Васильевну, Берсеневых, Вадима-внука, Петра и пьяную в редкостный хлам Маргошу, взахлеб рыдающую пьяными слезами, но толком уже не помнящую, по какому поводу рыдает, оставили дома со старшими детьми, а Добрынин и Гурам собрались ехать в больницу вместе с Лялей...

     Обрадовавшись разрешению врачей ехать в машине вместе с женой, Добрынин уже занес ногу на ступеньку, когда сзади раздалось грозное хриплое шипение тещи:

     - Стоять!!!

     - Теща, ты чего развоевалась? - не понял Добрынин.

     - С Лялей в машине поеду я! - грозно прохрипела теща.

     - А я?

     - А вы с Гурамом поедете следом!!! - прохрипела мадам Кипшидзе.

     - Лучше будет, если ты останешься дома, с детьми... - попытался возразить зять, но очень быстро понял, что этой ночью тещу лучше не трогать.

     - Ты мне еще диктовать будешь, паршивец??? - просипела мадам Кипшидзе. - А ну брысь в свою машину, козел шизанутый!!!

     - Теща...

     - Это МОЯ дочь, и я поеду с нею!!! Ясно, щенок недоделанный???

     - Не зли ее, дорогой... - сочувственно посоветовал зятю подошедший Гурам.

     В результате, Зинаида Васильевна поехала в больницу вместе с дочерью, а смачно матерящийся Гурам с витиевато и многоэтажно  матерящимся  зятем поехали вслед за санитарным транспортом...

     - Лучше давай порадуемся тому, что, едва ли не впервые в жизни, Зина собирается поступить, как настоящая мать, а не как лютый зверь... - предложил Гурам Анзорович зятю, когда они вместе с машиной Скорой застряли в пробке, образовавшейся у железнодорожного переезда и застопорившей движение даже того транспорта, которому надо было просто пересечь шоссе, ведущее к одному из переездов у  железнодорожной станции, и которому сам переезд был не нужен. - И давай, дорогой, будем надеяться на то, что у Зины  действительно наконец-то проснулись материнские чувства к нашей деточке...

     - Проснулись ли? - саркастически поинтересовался донельзя злой и расстроенный Добрынин. - Или мы с тобой, отец, принимаем желаемое за действительное, а в действительности причина поведения твоей Зинки не имеет никакого отношения к материнским чувствам, но, как всегда, лежит в плоскости исключительно Зиночкиного материального благополучия?

     И смачно матюкнулся...

     - О чем ты? - спросил тесть.

     - Сколько раз ты обещал своей сволочной солохе развод и девичью фамилию? - спросил Вадим-старший.

     - Не считал... - ответил Гурам. - Но, как минимум, с десяток раз было...

     - Как ты думаешь, могла она сообразить, что, если с Лялей что-то случится, ты с ней точно немедленно разведешься? - спросил зять.

     - Если бы с Лялей что-нибудь случилось, мне было бы не до развода... Я просто не смог бы пережить свою деточку... - ответил Гурам.

     - Совершенно верно... - отозвался Добрынин. - Но твоя барракуда не знает, что такое настоящая  родительская любовь... Ей могли прийти в голову и такие мысли...

     - Могли... - согласился Гурам Анзорович.

     - Вот нам с тобой и надо сообразить, что в действительности произошло сегодня... - сказал Добрынин. - У твоей неприличной бабы действительно неожиданно для всех начали просыпаться материнские чувства? Или она, как обычно, усмотрев в происходящем очередной удобный для себя случай, решила подсуетиться и воспользоваться таким хорошим шансом в своих шкурных интересах? Ловко использовать  ситуацию в своих целях? А теперь, увидев, что мы повелись на ее вопли, старается изо всех сил?

     - Не знаю, сынок... - грустно ответил тесть. - Все может быть... Зина, хоть временами и кажется всем редкостной идиоткой, но в действительности  достаточно умна и хитра, чтобы понимать, что мне смертельно надоели ее прибабахи с закидонами и выкрутасами... И что ее подоночные подозрения в мой адрес и в адрес Лялечки с Лидочкой мне тоже безумно надоели... Но думаю, что нам с тобой нужно дать Зине время на то, чтобы она разобралась в своих чувствах...

     - Ты прав... - неохотно согласился Добрынин. - Долго твоя стервища притворяться не сможет... Терпения не хватит...

     - На наше счастье, Зина действительно нетерпелива... - согласился с зятем Гурам Анзорович. - Очень скоро мы разберемся в мотивах ее поведения... Если это не материнская любовь, то ей очень скоро все надоест, и она покажет себя "во всей красе"...

     - Если это не материнская любовь, то для Лялечки это будет очередным страшным ударом... - отозвался Добрынин.

     - А для Зинки - разводом! - гневно рявкнул Гурам Анзорович. - Если произошедшее сегодня - это всего лишь имитация материнской любви, то я избавлю Лялю и всю семью от общения с этой паскудной бабой! Навсегда!!! Обещаю!!!

     - Я помогу тебе... - отозвался Добрынин, въезжая в ворота больницы.    

     И уже в третий раз мужчины со всех ног бежали от машины Вадима к носилкам, на которых лежала Ляля...

     И увидели, что она их очень-очень ждала...

     И увидели, как была потрясена увиденным Зинаида Васильевна...

   


     Их не было дома долго... Очень долго... До самого утра...

     Успокоившиеся дети насмотрелись телевизионных репортажей до тошноты, устали и ушли спать...

     Лидочка с Анной Михайловной, еще сильнее напившейся Маргошей и слегка протрезвевшим Петром смотрели бесконечные специальные выпуски новостей и плакали тем сильнее, чем меньше оставалось кальвадоса в бутылке...

     Лидии Михайловне очень хотелось тоже поехать в больницу, чтобы быть рядом или почти рядом со своей девочкой и внуками, но это было невозможно из-за состояния Вадима-внука и Миши, которые постепенно успокаивались прямо пропорционально количеству употребленного кальвадоса, но окончательно расслабиться все еще не могли...

     И только Лиза Берсенева, глядя на активно напивающихся мужчин, сообразила приготовить всей семье сытную закуску к такой обильной выпивке и позвонила своему начальству с просьбой предоставить ей два дня отгула по семейным обстоятельствам...



Продолжение следует...