Добрынины. Часть 6. Глава 70

  Уже на рассвете к дому подъехала все та же старенькая больничная машина, которая за несколько часов до этого увозила Лялю и новорожденных...

     Бледный от усталости, донельзя измученный, плохо себя чувствующий, но чрезвычайно довольный Вадим Павлович Добрынин осторожно внес на руках свою измученную жену в дом и бережно уложил в постель, которую после их отъезда в больницу заботливо застелили чистым бельем Лидочка с Анной Михайловной.

     Следом за Добрыниными Гурам и Лидочка принесли новорожденных внуков...

     И только потом Гурам принес на руках в дом опухшую от слез Зину и уложил на диванчик в спальне Добрыниных...

     - Кок, живо марш на камбуз за бутербродами! - скомандовал довольный Добрынин, выйдя из спальни. - Мы все жрать хотим до опупения!

     Пьяная в хлам Маргоша поспешно вытерла слезы и, спотыкаясь и матерясь, побежала к Лизе на кухню...

     - Все в порядке? - тревожно поинтересовалась старая дама, увидев безобразно зареванную, сильно опухшую от слез, непрерывно икающую и дрожащую от сильного озноба сватью с глазами, превратившимися в багровые щелочки.

     - В полнейшем! - ответил довольный папа-Гурам. - Ты, кляча старая, к счастью, на сей раз оказалась первостатейной  паникершей...

     - Никаких разрывов... - еле-еле прохрипела Зинаида Васильевна. - Слава Богу!!! Посмотрели и отпустили!!! И деточки родились здоровенькими!!!

     - Слава Богу!!! - обрадовалась Лидочка. - Я, честно говоря, на сей раз была почти уверена, что наша деточка немножко порвалась, и ее докторам зашивать придется... Потому и настаивала... И очень боялась за нее... А теперь радуюсь тому, что ошиблась...

     - И я страшно боялась разрывов... - захрипела ей в ответ сватья. - У меня остались жуткие воспоминания о том, как зашивали меня...

     - Ты так плакала, сопереживая нашей девочке? - охнула Лидочка.

     - Угу... Словно зашивали меня саму... Без обезболивания... - прохрипела Зина.

     - Да, Зиночка, и я боялась того же самого...

     - Что ей не дадут обезболивающего? - прохрипела Зина.

     - Да, дорогая... - ответила сватья. - Детки ведь на сей раз крупноватые получились, да и крови на сей раз было намного больше, чем в обоих предыдущих родах вместе взятых...

     - И покряхтывала Лялечка от боли... - отозвался Добрынин. - В прошлый раз этого не было...

     - Она покряхтывала, когда головки рождались... - ответила мать.

     - Не я один старею... - отозвался сын.

     - Выпорю! - пообещала мать.

     - За что?

     - Женщина никогда не стареет и не увядает!!! - рявкнула на сына старая дама. - Женщина только расцветает!

     - А потом?

     - Когда - потом?

     - Когда так расцветает, что дальше ехать некуда? Распускается?

     - Нет! Тогда порядочная женщина мудреет... - нашлась Лидия Михайловна.

     - И на все-то у тебя, маман, всегда найдется ответ...

     - Лучше расскажите, придурки, почему у вас Зиночка так страшно выплакала все глаза? - спросила старая дама. - Аж опухла и ослабла... И голос сорван еще хуже, чем до отъезда... Намного хуже... И откуда взялся озноб?

     - Да у нее на нервной почве температура поднялась до 39 градусов... - ответил Гурам.

     - Да что с ней случилось? - рявкнула Лидия Михайловна.

     - Очистительная истерика с твоей "подругой" случилась... - ответил Добрынин. - Прямо в приемном отделении...

     - Пока Лялечкой и детьми занимались врачи... - прохрипела Зина.

     - Сначала она потребовала от Гурамчика, чтобы он срочно пошел и договорился с медиками об обезболивании... - сообщил матери Добрынин.

     - Правильно сделала... - одобрила Лидочка.

     - Я пошел договариваться с Василичем... - ответил Гурам. - Но он мне сказал, чтобы я подождал, потому что неизвестно, потребуется ли зашивать вообще...

     - И тогда ты потребовал, чтобы тебе сообщили, если потребуется? - догадалась Лидия Михайловна.

     - Естественно...

     - А Зина не поверила? - догадалась Лидочка.

     - Угу... - ответил Вадим-старший. - Заявила, что эти коновалы сделают все, что захотят, и никому ничего не скажут... Из чистого сволочизма могут проигнорировать даже распоряжение своего начальства и заставить девочку терпеть боль... А мы обо всем узнаем по факту... Когда Лялечка сама расскажет...

     - Правильно сказала... - грустно вздохнула Лидочка. - Тогда и случилась с ней истерика?

     - Угу... Так рыдала... - ответил Вадим-старший. - В голос... Аж выла, сипела, хрипела до судорог, кровавой пены и удушья, раскачивалась в процессе так, что нам с Гурамом вдвоем ее держать приходилось, чтобы не упала с кушетки...

     - Как долго?

     - Пока совсем из сил не выбилась, бедолага долбанутая... - сказал Вадим. - Впервые увидел ее такой...

     - Какой?

     - Она своими слезами и хрипом пополам с воем сердце себе рвала... - добавил Гурам. - Успокоиться сама не смогла... До сильных судорог и высокой температуры дело дошло... Пена изо рта пошла... Кровавая... Страшная... Всех медсестер Зина перепугала до полусмерти... Две больничных пеленки убила одним только носовым кровотечением... То, что с ней происходило, словами не расскажешь... Это надо было видеть...

     - Да... - согласился Добрынин. - Это нужно было видеть и слышать... Мы с Гурамчиком уже подумывали о том, что он вполне может овдоветь... Не совсем вовремя...

     - Уколы пришлось делать? - спросила Лидочка.

     - Угу... И не только теще... - ответил Добрынин. - Но и нам с Гурамом вмазали от всей души... Друг  Гурамчиков, увидев происходившее, приказал своим коллегам и нас отоварить... Сказал, что это необходимо в профилактических целях... Что это - успокоительное...

     - А Зине успокоительное вкололи? - спросила мать.

     - А теще пришлось сделать столько уколов, что вряд ли на ней место живое осталось... - с совершенно искренним сочувствием ответил Добрынин. - Даже хотели на несколько дней положить ее в отделение неврозов...

     - Живы остались? - со знанием вопроса поинтересовалась Лидочка.

     - Почти...

     - Что значит - почти?

     - Очень много нового о себе узнали после своего необдуманного предложения... - ответил Добрынин. - Теперь всем коллективом, во главе с Александром Васильевичем, переваривают услышанное...


Продолжение следует...