Проект Алсос

Поезд вырвался из тьмы туннеля в слепящую белизну. Я ненадолго зажмурилась. Белобрысый мужчина в форме как у Штирлица при исполнении нежно провел лезвием именного кинжала по моей руке. Его льдистые глаза смотрели сквозь меня.

— Ну, фройляйн, — раздался низкий голос справа. — Может, теперь вы заговорите?

Второй — брюнет с тяжёлым подбородком и шрамом через бровь, сидел, непринужденно закинув ногу на ногу, и забавлялся тем, что пытался придать трупу на сидении позу живого человека.

— Я... — мой голос звучал хрипло, иссушено. — Я не знаю, как я здесь оказалась...

Я заснула на диване в 2025 году в обнимку с телефоном. Я проснулась на бархатистом сидении под ритмичный стук колес, стукнулась головой о столик из красного дерева и замерла при виде царственных заснеженных пиков на фоне глубокой бирюзы за окном. Поэтому я не сразу заметила труп, а этих двух весельчаков и подавно. Одета не по времени: джинсы и свитер. Как понимаю язык - вообще загадка.

Белобрысый офицер усмехнулся:
— Очень оригинально, фройляйн. А мёртвый учёный рядом с вами —  тоже случайность? А чертежи? — Он кивнул на стол, где из пахнущей натуральной кожей папки торчала пачка тонких желтоватых бумаг с формулами и схемами и печатью с орлом и свастикой.

Я снова посмотрела на тело. Пожилой мужчина в очках полулежал на сидении напротив меня, его голова была неестественно запрокинута. Кровь вокруг пулевого ранения на виске уже засохла. Поезд нырнул в туннель, благословенно избавляя меня от окружающей реальности.

— Я не знаю, кто он, — прошептала я. — Я не знаю, что это за чертежи. Я просто... — В голове пронеслось странное слово: "Алсос". Что оно значит? Почему оно крутится у меня в голове?

Когда снова стало светло, брюнет наклонился вперёд, его лицо оказалось в сантиметрах от моего. Он пах шнапсом и чесноком.
— Не играйте с нами, фройляйн.

Дверь купе открылась с лёгким скрипом. В проёме появилась высокая красавица, с ярко-пшеничными волосами, уложенными в идеальную волну. На ней был алый приталенный пиджак, слишком тесный в груди. Пахнуло дорогими духами — что-то с нотками жасмина и сандала. Губы в цвет платья растянулись в многообещающей улыбке.

— Извините, господа, — низкий голос обволакивал — Вы не видели моего кролика? Белого. Его зовут Алсос. Он, знаете ли, не ест морковку. Совсем.

Кто она, и почему, черт побери, я знаю имя её кролика?

— Фройляйн, — Белобрысый нехотя поднялся и попытался перегородить ей дорогу. Она решительно толкнула дверь и зашла в купе.

— О, не надо так официально, — она улыбнулась ещё шире. Во второй руке у нее оказалась запотевшая бутылка шампанского. — У меня, знаете ли, есть идея получше. Выпьем. Война — войной, а шампанское должно быть холодным!

Пробка с громким хлопком вылетела и угодила прямо в лоб белобрысому. Он схватился за лицо и упал на сидение рядом с трупом ученого. Блондинка рассмеялась.

— Ой, простите! — воскликнула она, в глазах не было ни капли сожаления. — Я, знаете ли, всегда была неуклюжей. Немного.

Брюнет бросился к ней и перехватил левую руку с бутылкой. Девушка дернулась и от её пиджака одна за одной отлетели несколько пуговиц. Они дробью срикошетили по перегородке. Из темного пиджака вывалилось увесистое, гипнотически колышущееся содержимое.

Офицер замер, его глаза расширились, и он, кажется, забыл, что хотел сделать.

— А таращиться неприлично! — заявила девушка, криво ухмыльнувшись. Удар пришёлся ему точно в челюсть. Хук оказался качественным. Офицер рухнул на своего сослуживца. Боевая блондинка повернулась ко мне.

— Чертежи, дорогая! — мурлыкнула она, и я, едва соображая, что происходит, схватила папку бумаг со стола. — Бежим!

Мы выскочили из купе и бросились по коридору, держась за стены, чтобы не упасть. Блондинка на ходу застегивала пиджак на молнию. Поезд закладывал дугу и приближался к очередному туннелю.

— Мы сваливаем! — крикнула она, указывая на дверь в конце вагона. — Надо успеть до горы!

Я вцепилась в папку с чертежами. Блондинка дёрнула за ручку, и дверь с лязгом открылась. Ледяной воздух хлестко ударил по лицу. Снаружи были пушистые склоны, обрывы и пропасти.

— Прыгаем! — обьявила она.

— Ни за что! — возмутилась я, но это не помогло.

Ледяной ветер свистел в ушах, грохотал, сверкая на солнце, въезжающий в туннель поезд, блондинка хохотала. Я цеплялась за кожаную папку. Просто полный Алсос! Мы прокатились в обнимку по склону. Наконец, она меня отпустила.

— Ух! — блондинка вскочила на ноги, отряхиваясь от снега. — Вот это, знаете ли, приключение!

Поезд втягивал в черный зёв туннеля последний из вагонов. Мы остались одни посреди заснеженных гор.

— Ничего не хочешь спросить? — блондинка повернулась ко мне.

— А как же твой кролик? — спросила я первое, что пришло в голову.

— Ты и есть кролик, знаешь ли! — Она заразительно рассмеялась, — Якорь к вашей вероятности будущего, где мы выиграли эту войну. 

Она забрала папку с документами, потом протянула руку и с лёгкостью вытащила из моего кармана гигиеническую помаду.

— Зачем тебе помада? — она рассмеялась.

— Дорогая, она сделана в вашем времени, знаешь ли! Там моя страна будет самой главной! С её помощью вероятности можно и притянуть. А вот тебе здесь оставаться нельзя! — она повернулась ко мне, её глаза блестели безумием. — Спасибо за помощь с кражей чертежей! Как разгонишься до скорости экспресса — сработает обратная петля, и ты вернёшься домой.

Она резко толкнула меня в спину и я полетела с обрыва. Мир превратился в калейдоскоп огней, снега и звёзд. Последнее, что я услышала, был её смех, звонкий и безумный.

Падение прервал пол. Пол был паркетный, привычно шероховатый и подогретый расположенной неподалеку батареей. Радовало, что пол был в моей квартире, прямо около моего дивана. С подлокотника обречённо пытался повеситься на зарядке телефон. Я проверила карманы. Гигиенической помады там больше не было. Были небольшой комок снега, забившийся туда при падении и старинная алюминиевая упаковка от сыра "Филадельфия". На ней модной когда-то в сороковых авторучкой был нарисован кролик и подписано: "Миссия Алсос".