Одной дорогой

Одной дорогой…
   С детства Мишка рос хилым мальчишкой. Многие друзья и знакомые сомневались, что пройдёт призывную медкомиссию военкомата. И действительно. Терапевт долго внимательно разглядывал результаты в карточке, кривил недовольно губы, и, наконец, сказал:
   -Молодой человек, по медицинским показаниям вы не подлежите призыву…
   -И чо, я вааще не буду служить? - спросил Михаил, не поверив сразу в такое заключение.
   -К сожалению…
   «-А я, прям, так расстроился, Пилюлькин!» - подумал с усмешкой несостоявшийся призывник, но сохранил серьёзное выражение лица…
   Мать парня Анна Сергеевна, была этим обстоятельством очень недовольна. Она возлагала на службу сына в армии большие надежды. Растёт не пойми что из пацана. Ни учиться, ни помогать дома не хочет. Как думает жить дальше - не понятно. Всё с дружками мотается целыми днями. А бывает и по ночам неизвестно где шляется. Видела, что катится вниз по скользкой дорожке, только не могла ничего сделать. Не один раз приходил «навеселе», и с крупной суммой денег. Откуда? Пугало то, что всё заметнее переходил на жаргон, так называемых «не столь отдалённых мест». Как-то Анна Сергеевна оторвалась от приготовления ужина, и, заглянув в комнату, попросила:
   -Миша, сходи к калитке за почтой. Может, письмо пришло от кого…
   -Ага, врубились в тему, и маляву пригнали… - хмыкнул он в ответ, не отрываясь от телевизора.
   -Сходи, сказала! - настойчиво повторила мать.
   -Копыта у меня казённые, чё ли? Всё равно там облом, в натуре…
   -Ох, Мишка, куда ты у меня катишься… - вздохнула Анна Сергеевна, и, понимая, что никуда сын не пойдёт, бесполезно просить, вернулась в кухню…
   Отца молодой человек лишился рано. Тот пьяный на улице замерз. Мишке было лет десять в то время. Цепкая детская память сохранила стойкий запах браги в доме, как они с матерью прятались по соседям, когда папаша начинал распускать руки, скандалить. Как приходил участковый, после разговора с которым тот недельку - другую жил тихо. Только для Мишки не было никакой разницы: хоть от пьяного, хоть от трезвого получал, порой ни за что, подзатыльники. Такой метод воспитания его отец считал правильным.
   -А я что, на пряниках рос? Ничего, не растаял. Все так живут… - говорил он. - Подумаешь, щелбан дал!
   -А пьянки твои постоянные видит? Ещё возьмитесь на пару пить! - чуть не плача выговаривала Анна мужу, пока он не начал очередной запой. - Итак уж мальчишку на учёт в милицию поставили…
   -Поговори ещё у меня! Я из него настоящего мужика сделаю! Не нужны ему твои бабьи сопли, поняла? В своё время я и не то видал…
   Несколько раз Анна порывалась развестись, только дальше разговоров дело не шло. Податься некуда было, да и, какой - никакой, а родной отец, всё-таки, парню. Может, боялась остаться одной с ребенком, может, просто страшилась изменить привычный ход своей жизни…
   После того, как Анна Сергеевна похоронила мужа, она устроилась на вторую работу, чтобы могли жить не хуже других. Дома почти не находилась. Парень был предоставлен сам себе. Женщина с внутренним отчаяньем выслушивала жалобы соседей и учителей на сына, но уже не могла влиять на вкусившего неограниченной свободы мальчишку.
   Ситуация с каждым днём всё больше выходила из-под контроля. Если раньше он доводил учителей до белого каления каверзными вопросами, мелкими пакостями, то потом его выходки стали более наглыми. Педагоги облегчённо вздохнули, когда он, наконец, покинул школу…
   Вот и двадцать пять лет Михаилу исполнилось. Анна Сергеевна к этому времени очень сдала, переживая за непутёвое чадо. Он же, начав заранее справлять день рождения, первым проснувшись после пьянки, разбудил приятелей, очень сомнительного вида субъектов, уснувших прямо сидя за столом, и продолжил застолье с дружками. Откуда у неработающего сына появлялись деньги на подобные гулянки, она так и не могла понять. Спрашивала, но он уходил от ответа.
   Ночь Анна Сергеевна не спала. Не снимая халата, чутко дремала в своей комнате, свернувшись калачиком на кровати, поверх старенького покрывала, прикрывшись широкой вязаной кофтой…
   Пришла утром в кухню, и увидела, что компания натворила за время ночной гулянки. На полу валялись пустые бутылки, окурки, всякий мусор. На столе - заветренный остаток закуски в грязной посуде, открытые консервные банки с недоеденной вонючей килькой. Кругом пепел от папирос. Умудрились штору на окне с одного бока оборвать. Теперь она висела скомканной тряпкой. В нос бил стойкий запах табака и перегара…
   На её появление никто не обратил внимания. Только взглянули мутными глазами. Они были увлечены своим разговором. От отборного мата, который молодые мужчины использовали просто так, для связки слов, уши готовы были свернуться в трубку.
   Анна Сергеевна поспешила удалиться из кухни. Уходя, невольно посмотрела на сына внимательней, и, вдруг, увидела, как в зеркале, своего непутёвого мужа, только молодого ещё. Как же они, оказывается, похожи! Женщина от этого открытия даже вздрогнула. «-Похожи, один в один! Не закончит ли свою жизнь как его отец…» - подумала неожиданно Анна Сергеевна. От такой мысли пробежал озноб, а сердце тяжело застучало. Охватило нехорошее предчувствие…
   Пьяная компания тем временем решила разбавиться женским обществом. Они, гогоча, оделись, и с шумом отправились на поиски не слишком обременённых приличием дамочек. Пока выходили, широко распахнув дверь, успели напустить с тамбура морозного воздуха…
   На пороге Мишка неожиданно оглянулся вполоборота, и как-то странно посмотрел на мать, будто прощался.
   -Всё путём будет, ма!
   -Миша, не ходил бы никуда! По радио обещали похолодание, мороз сильный… - попыталась остановить Анна Сергеевна сына, но тот молча повернулся спиной, и вышел, закрыв за собой дверь…