300

И жить ещё надежде,
До той поры, пока
Атланты небо держат
На каменных руках.
Атланты, Александр Городницкий

- Он нас видит, - тихо, но внятно вдруг сообщил Кирилл. - Дрейфует.
Капитан посуровел и отвернулся к приборной панели. Над огромным экраном хищно горит табло с флагом цвета стартового выхлопа. Оранжевый код на «Святогоре» включали только один раз, когда границу Сферы Человека перешли сразу пятнадцать. У нас тогда кончались торпеды. К счастью, обошлось. Кирилл вовремя установил связь с цепочкой передатчиков, и прорвавшихся успели перехватить крейсеры. Угрюмый американский негр Филипп, флегматичный японец Ким, похожий на бочонок немец Джон и словно пышущий жаром итальянец Ролан ещё пробираются с северного входа. Удивительно притихли на своих местах обычно шумные молодые кадры науки - оранжевый код подействовал на них магическим образом. Ребята, похоже, только сейчас догадались, что вместо уютных лабораторий попали выполнять диссертации на край Вселенной. Конечно, никакой это не край, а граница Сферы Человека рядом с активным потоком метеоров. Тем более мы - обычный патрульный и наши противники - вымороженные до абсолютного нуля каменные глыбы. Но ведь гражданских не сложно удивить и этим. Мало ли, какие байки рассказывают… Домой пора. Дотяну два месяца и наконец-то вылечу из Космофлота. Мне ведь, в отличие от других наших пилотов, почти стукнуло тридцать - а это официально установленный предел, за которым в большинстве случаев резко падают реакция и способность оперативно принимать решения. Опыт перестаёт быть смазкой, отправляющей серые клетки в полёт, а превращается в тягучую массу, заставляющую сомневаться и перепроверять. На самом деле, я нисколько не жалею о скором конце службы. Дома меня ждёт сын и жена, наверняка уставшая за четыре года терпеть мои полугодовые командировки. Капитан, Рик, отрывается от приборов и даёт знак закрепиться в креслах. Кажется, капитан побледнел. Рику под сорок, выглядит он всегда собранным и уверенным. Достаю из подлокотника усик микрофона с наушником и закрепляю на волосах. То же делают и остальные.
- Поехали, - шепчу немудреный код активации. Кресло опрокидывается на 45 градусов и перехватывает прозрачными ремнями.
- Ребята, Леониды сегодня разбушевались. Вероятность попадания в Сферу Человека есть у пяти метеоров.
Посмотреть бы сейчас выражение лица моего наводчика, двадцатилетнего непоседу Кейси, да нельзя. Головы крепко и надёжно зафиксированы, а переговариваться - значит перебивать Рика. К тому же в эфире - ни звука. Полная солидарность. Из рубки словно откачали звуки. Табло над приборной панелью сменило код на ярко красный круг. Символ экстренной опасности. Максимально возможный - алый квадрат, который высвечивается при разгерметизации или сбое реактора.
- Ситуация, в общем-то, стандартна. Выпускаем два катера - Алекс и Кейси сегодня пойдут внештатно, а Ролан и Ким - по расписанию. Как обычно - расстреливаем атомными торпедами, - когда Рик начинает отдавать команды не привычными лаконичными фразами, дело труба. - Полчаса назад мы зарегистрировали корабль в пределах сорока астроединиц, - без всякого перехода признаётся капитан. - Он только что финишировал из гиперпространства. Стоит на месте и успел ощупать нас радарами. Раздаётся негромкое ворчание двигателей и по полу пробегает чуть ощутимая волна вибрации. «Святогор» взял курс на проблемную зону метеорного потока Леониды. Туда, где финишировал неизвестный. В кресла мягко, но твёрдо впечатывает перегрузкой.
- Я считаю, что это десантный корабль алдарисов, - сказал Вячеслав. - Не удивлюсь, если через несколько часов появится ещё штук пять-десять кораблей. Крысы никогда не финишируют боевыми в одиночку.
Алдарисы. Крысы ростом полтора метра. Разумные грызуны. Прямоходящие, с купированными эволюцией хвостами. Единственная раса, которая близко знакома человечеству. Единственная, с которой налажен какой-никакой торговый обмен. Крысы никогда не станут финишировать боевыми вхолостую. У алдарисов психология хищников.
- Четыре месяца назад на Заре построили телепортер. Канал на Землю выходит в центре полиса Евразия, - спокойно говорит Рик.
Гиперпространственный туннель засечь можно хоть на другом конце Галактики. Открытый канал вызывает вибрацию пронзающих весь космос подпространственных струн. Возмущения фиксируются даже топорным прибором. Если представить Вселенную как скомканную тряпку, то дырка, которая соединит обе стороны складки, будет гиперпространственным туннелем. Проколы можно делать лишь в определённых областях космоса, да и складок, способных соединить концы Галактики, нет. С ходу прыгнуть в любую точку Вселенной не выйдет при всём желании, к тому же времени гиперпереход отнимает по разному - от двух минут до 15 часов. Корабли на переход тратят уйму энергии. Стационарному телепортеру для удержания прокола, в отличие от первоначального пробивания, достаточно небольших импульсов, примерно раз в месяц. Закрыть такой туннель нельзя. А, значит…
- Боевой корабль алдарисов сможет подойти на орбиту Зари через тринадцать часов, - механическим голосом сообщил Кирилл.
Заря - вторая планета системы Скарабея, наша четвёртая и самая крупная колония. Двенадцать часов полёта и пять тысяч человек. Меня окатило ледяной волной.
- Корабль алдарисов приближается к нам со стороны потока и доберётся к Леонидам через сутки. Хотя никаких признаков агрессии он не проявляет, да и пока не может, мы должны сбить астероиды до того, как крысы подойдут на расстояние торпедного залпа.
Значит так. Аладарисам лететь до Зари в штатном режиме полдня. Нам - немногим меньше.
- Выпустим катера и начнём двигаться в сторону Зари, чтобы через усиленную антенну орбитальной станции доложить Центру. - Рик сделал паузу. Не знаю уж, случайно или намеренно, чтобы встряхнуть нас. - Через пятнадцать минут можно будет отстреливать катера. Ребята, готовьтесь, - сообщает штурман. К концу десятой минуты мы стоим на стартовой площадке в лёгких пилотных скафандрах. Рик, в чёрной парадной форме, с рукояткой лазерного меча на поясе, даёт последние указания. Капитан держится уверенно, но ясно видно, что лицо его превратилось в лист белого пластика. Пока «Святогор» приближался к Леонидам, из гиперпространства вынырнули ещё четыре крейсера алдарисов, способные в одиночку расправиться с любой нашей орбитальной станцией. О кровожадности крыс в Галактике ходят легенды. За полсотни тысяч лет существования они завоевали несколько слабых и дерзнули поколебать самые величественные расы. Но у любой агрессии есть причина. Иначе агрессия становится безумием. Самый ходовой товар на просторах Галактики - благоприятные для развития белковой жизни планеты. Десять лет назад алдарисов крепко прижали могучие и далёкие для нас гуманоиды хризы. Крысы потеряли ряд ключевых планет и теперь должны как-то расселять эвакуированные миллиарды. Драться алдарисы за жизненное пространство будут отчаянно - их враг, обозлившиеся хризы, продолжают давить. Пора. Я кивнул Рику, и мы забрались в кабину катера. Сажусь справа, Кейси - напротив. Расстреливать из-за экрана уютного кокпита метеоры несложно. Один пилот и один стрелок. Устремляем атомные торпеды в чёрное пространство, убеждаемся, что цели поражены, и летим обратно.
- Удачи, парни, - в шлемофоне раздаётся голос капитана. - Ждём вас у Зари!
Рик быстрым шагом выходит из ангара. Кресла чуть откидывают назад и прижимают ремнями. Под руки выезжает панель управления и джойстики. По экрану кокпита пробегают зелёные строчки системной информации. Между креслами раздаётся голографический объём звёздной карты.
- Всё в норме, старт разрешаю! - сообщаю я в микрофон. - Мы готовы! - слышу по рации неестественно бодрый голос Ролана. Зато Кейси, кажется, ощущает себя как обычно - умудряется высвободить руку из-под ремней и по-мальчишески махнуть коллегам. Привычный ответный жест не успевает. Ролан зацепился локтём. Бронированный металл обшивки накрывает нашу кабину и делает катер снаружи похожим на гигантскую ртутную каплю.
- Ни пуха, - говорю в эфир я. Резкий толчок, и мгновенно теряется вес. Плазменные катапульты, заполонив эфир электромагнитными помехами, выстреливают катера в чёрный океан. Предстоит уничтожить пять метеоров, которые направляются в густо населённую автоматикой и станциями Сферу Человека. Рутина. Но если с ней не справиться - могут погибнуть сотни и тысячи людей, будет серьёзно повреждена  инфраструктура. Проверяю скорость и траекторию. Когда мы оказываееся на безопасном расстоянии от «Святогора», активирую двигатели, чтобы начать маневрирование.
Человечество счастливо полагало, что оно единственное в своём роде и безмятежно развивалось в пустынном уголке космоса. Когда мы заявили о себе, оказалось, что никто с распростёртыми объятиями нас не ждёт. Скорее, наоборот, будут рады, если сгинем или хотя бы отвяжемся, вместо того, чтобы приставать с торговыми, военными и прочими пактами. Небольшой бартер - ещё куда ни шло. Но кому выгодно поручаться за расу и тратить на неё время, если она владеет всего четырьмя планетами и совершенно не умеет воевать? Установив семь Контактов, человечество успокоилось. Пережило крушение тысячелетней мечты об эре космических полётов на край света и встреч с мудрыми инопланетянами. Мы не отыскали ни одного бога и не встретили ни одного коварного врага. Реальность оказалась куда прозаичнее. Крысы, зажатые в угол, не повернули носа и от четырёх жалких планет невесть на каком краю Галактики. Два последних финишировавших корабля, судя по ненормально большим габаритам и неуклюжим пропорциям - определённо транспортники. Не удивлюсь, если крысы обнаглели настолько, что захватили с собой пару миллионов гражданских. А что, разумно. Чего  медлить, если вакуумный строббер хризов пятки лижет? Катер Ролана и Кима взял на себя три астероида и отошёл по широкой дуге влево. Позади, неделя пути - Земля. Впереди - граница Сферы Человека, отмеченная метеорными потоками. В двенадцати часах полёта - Заря, первая колония человечества. Эвакуировать всех не выйдет даже за сутки - небольшие поселения разбросаны по всей планете. Алдарисы на радарах, как на ладони… Впрочем, как и мы - у них. Восемь крейсеров образовали подобие сферы. Единственно возможное построение - корабли одинаково защищены от атак с любого направления. В космосе никогда наверняка не знаешь, откуда явится за тобой противник. Два гигантских транспортника, вытянутых как баклажаны, - в середине сферы. В крейсерах десантников нет, там только экипаж, думаю, не больше сотни. Неприятно, что придётся просидеть в скафандре ещё часов десять. Теоретически, конечно, находиться в кабине можно и без защиты. Полный скафандр, то есть шлем и костюм, требуется лишь при возвращении и старте. Но иногда наличие индивидуальной защиты обязательно - чтобы катапультироваться в любую секунду.
- Гес, я поймал обоих, - сообщил напарник. Кейси безошибочно выделил из потока вразнобой летящих камней два, самоуверенно нацелившихся в Сферу Человека. На экране кокпита метеоры получили яркую фиолетовую окраску, Кейси выбрал один, и тот обзавёлся табличкой с красными, постоянно обновляющимися цифрами.
- Мне нужно две минуты, держись вектора, - попросил друг. На объёмной звёздной карте, проецируемой между мной и Кейси, из начала координат протянулась стрелка направляющего вектора. Я легонько тронул джойстики, и катер устремился к цели. -Ровнее, - сосредоточенно сказал Кейси. Я переключил пару тумблеров, распределяя мощность генератора по двигателям, и снова взялся за джойстики. Лицо взмокло, и я включил внутренний кондиционер. Никогда так не волновался на рейдах. Ещё один финишировал. В углу объёма карты нарисовалась увеличенная модель крейсера алдарисов. Видны грозные раструбы твёрдотельных лазерных пушек, утопленные в корпус пусковые торпедные установки и защитные лазеры-иголки, усеявшие всю обшивку. Нас разделяет метеорный поток и восемь часов полёта.
- Ровнее! - громче обычного повторил Кейси. Наш кораблик на карте на пару градусов отклонился от вектора. Я выбросил всё из головы и погрузился в управление. Я - это блестящая капля, которой плевать, что вокруг неё снуют крысы или взрываются сверхновые. Моя цель -упоение полётом, наслаждение хищника от погони за жертвой.
-Я готов, - сказал Кейси. Фиолетовый камушек на экране окрасился в красный цвет, и рядом с табличкой появилась фраза: «готовность к поражению». Фиксирую курс корабля и убираю руки от джойстиков. Напарник вжимает гашетку. На карте видно, как навстречу метеору летит искорка с мгновенно истаивающим хвостом.
- Меняем курс, второй на подхвате, - бодро сказал Кейси. Пока торпеда мчится, я перестраиваю бот на новый вектор.
Космофлот, который мы копили и наращивали назло всем скептикам и пацифистам, проводящим время на лунных курортах с пониженной гравитацией, стал внушительной силой, даже по меркам алдарисов. Вопреки здравому смыслу, военные год за годом выбивали сумасшедшие суммы на строительство и разработку новейших крейсеров, отрабатывали в космосе нелепые манёвры и подглядывали за вооружением вероятного противника - наиболее близких к нам рас. Вроде бы всё ясно - человечество лишь жалкая букашка на давно разлинованной звёздной карте. Куда уж нам тягаться с расами, вольготно чувствующими себя в объёме сотен кубических парсеков. Ан нет, неугомонные человечишки что есть силы выкобениваются и грозят безразличной пустоте деревянными палками.
- Как думаешь, «Святогор» успеет? - спрашивает Кейси.
- Успеет, - без тени сомнения говорю я.
Вдруг эфир разрезает голос Ролана.
- Корабли алдарисов вплотную подошли к Леонидам! Крысы не собираются обходить поток!
Подразумевалось, что алдарисы не пойдут напролом сквозь бешеный каменный поток. Алдарисы должны были обойти Леониды либо над, либо под плоскостью относительно нас. Это заняло бы часов пять.
- Что они делают, Ролан? - спросил Кейси. Вопрос риторический. Ответ невероятен, но возможен лишь один.
- Они расстреливают поток и идут насквозь! Представляешь? Там уже вакуум, наверно, кипит! -  доносится до нас горячий голос Ролана.
- Они сэкономят четыре с половиной часа, - вмешался спокойный японец. - Есть вероятность, что они потеряют один или два крейсера. Они просчитали наши траектории. Похоже, у них и мысли не было, что мы выставляем противометеорные патрули.
- «Святогор» успеет добраться до Зари, но мы - нет, - подвёл итог Кейси.
Ещё мальчишкой я ждал инопланетного вторжения и представлял себя спасителем человечества: дымящийся бластер в руке, красотка подмышкой и нога на трупе зелёного врага. Сейчас я готов выпороть того эгоистичного паренька.
- Принимаю на себя боевое командование по штатному расписанию, - чётко сказал я и активировал сигнал тревоги. До этих слов оба катера были независимы друг от друга. Красный круг поселился в правом верхнем углу кокпита. Вдолбленные в каждого космонавта рефлексы не дадут лишний раз промедлить - символ экстренной опасности подогревает лучше адреналина.
- Бот «Беспощадный», принял! - тут же, словно этого и ждал, отозвался Ким.
- Разворот на 360 градусов! Подготовиться к атаке! - не своим голосом я отдал, наверное, исторические команды.
- Принял! - отозвался Ролан.
Я тронул джойстики, и наша с Кейси капля тоже начала разворот. Весь наш торпедный запас - по сути, минута для защитных лазеров крейсеров. Тем более, торпеды долетят, когда крысы практически выйдут из Леонид. Но, кто знает, вдруг именно наши торпеды станут роковыми. Я думал с минуту. В голове крутилась глупая, но неизбежная мысль. А что, если у алдарисов нет ни малейшего намерения вступать с человечеством в конфликт (по-честному - стирать с лица Галактики)? Домой хочется очень сильно. Увидеть бы наконец любимых и близких. Мне ведь два месяца всего-то осталось. Пальцы сами откинули крышку кнопки отстрела торпед. Пускай нас осудят. Ребята ждут команды. Я глянул на Кейси - он уже зафиксировал в целеуказателе группу объятых термовспышками кораблей алдарисов. У парней колебаний нет ни капли. Но я старший по званию. Мне положено сомневаться. Окатила, как три часа назад в рубке, ледяная волна. Осторожно, как во сне, накрываю роковую кнопку крышечкой. Командую разворот. Будем верить. Я закрыл глаза и стал мечтать, как меня встречает жена, как радостно повисает на шее, и как я говорю - меня списали из патруля и больше командировок не будет. А дома - тишина, ведь нет ни видеофона, ни голопроектора - у жены редкая аллергия на электромагнитные волны. На карте радужным пятном распух один из крейсеров крыс, не выдержав сражения с метеорным потоком так и не дождавшись наших торпед. Три века назад, в начале 21, участились случаи индивидуальной непереносимости электромагнитных полей. Появились десятки тысяч аллергиков, которые не могли жить рядом с телефонами, телевизорами и всем тем, что составляет повседневную жизнь. Выход нашли  пятьдесят лет спустя, после того как физики научились оперировать тонкой материей. Был сконструирован силовой веер, который начисто отрезает большую часть электромагнитных волн. Веер можно настроить так, что он будет развёрнут не колпаком, а сплошным полем и станет отключать все использующие сложную электронику приборы. Сегодня, когда аллергию стараются лечить на генном уровне, «туман» используют в промышленности и в космосе для защиты от «солнечной» активности. Кто бы мог подумать, что почти бесполезный модуль, что есть у каждого корабля, когда-нибудь пригодится в качестве шапки-невидимки?
- Накрываемся! Включай «туман»! - вдруг командую я. Вряд ли это помешает алдарисам понять наши намерения, но хоть что-то ведь надо сделать?
- Принял, - не задавая вопросов, мгновенно радирует Ким. Жду, пока на радаре кораблик товарищей окрасится серым, показывая - катер накинул защитную вуаль. Даю знак Кейси. Напарник, чуть замешкавшись, - нечасто приходиться активировать «туман» - вжимает кнопку с прозрачной крышкой. Лёгкая вибрация, а затем настоящий, окрашенный зелёным объём радара сужается раз в пять. Остальная часть сферы радара становится жёлтой - здесь все объекты движутся не по настоящим, а по вычисляемым компьютером траекториям. Катеры ориентируются теперь по данным сверхчувствительных видеокамер, не излучая и не принимая ни миллиампера радиоволн.
- Включаем полный форсаж и двигаемся в сторону Зари!
Форсированная скорость означает не только быстрый износ двигателя, но и перегрузку в три «же», которую мы будет испытывать в течение восьми часов. Надеюсь, непоправимого с нами не произойдёт. Через двадцать секунд напарник завершил расчёты и мягко утопил кнопку экстренного ускорения.
Дистанция торпедного залпа, если кто не помнит - тридцать тысяч километров. Лазерный луч ещё ближе. Бой в космическом пространстве - в первую очередь мастерство пилота. Автоматике не составит труда расстрелять торпеды и точно навести орудия на корабли противника. Просто, когда снарядов пара сотен и они летят со всех сторон, защитные системы не успевают. Бой в космосе - шахматный поединок, исход которого не предскажет ни один компьютер. Подставить под залп врага свой корабль нужно так, чтобы защитная автоматика могла сбить все торпеды. Когда начинает казаться, что в траекториях одной-двух торпед ты не уверен, надо без колебаний пробивать гиперпространственный туннель или давать форсаж. Направленный атомный взрыв без труда уничтожит или неотвратимо повредит даже самый совершенный корабль землян или алдарисов. Гиперпространственный переход от Зари до Земли занимает 10 часов. Сигнал от нас до Космофлота по цепи передатчиков будет идти час. Со скидкой на растерянность высшего командного состава - крейсеры подойдут к Заре через быстрые «туннели» за час. Это действительно быстро. Единственное - нельзя ни на секунду не забывать, что права проиграть нет. Смотрю на недовольное лицо Кейси, сожалеющего, что мы не дали залп. Шепчу для себя: «Одна на всех».
Мчимся к Заре так, что двигатели между импульсами не успевают остыть и поднимают температуру в кабине. Через три часа настигнем «Святогора», коснёмся его лазерным лучом и отправим рапорт: «Боевая сфера алдарисов прошла сквозь метеорный поток Леониды и движется к Заре». У «Святогора» после этого останется двенадцать минут до отправки сообщения на орбитальную станцию. Надеюсь, мы всё правильно рассчитали. Я открыл отяжелевшие веки и окинул кабину ошалевшим от перегрузки взглядом. А всё-таки хорошо будет дома. Тишина. И любимые люди. Кейси не спит и напряжённо рассчитывает возможные траектории алдарисов. Молодец, хоть кто-то занимается делом, а не строит сумасшедшие планы. Шесть крейсеров алдарисов шли с ускорением, бросив транспортники. Крыс не удалось провести «туманом», и они мчались, боясь не успеть. Я послал мысленно улыбку домой, на Землю, и стало как-то проще. Кто бы мог подумать, что ответ за судьбу всей расы будет лежать на горстке у дальнего фронтира? На людях не самых умных и правильных, не самых добрых и ответственных. Самых обычных.
- А у меня дома осталась жена, - сказал я Рику. Он это знает и так, но мне сейчас надо говорить. - Увидеть бы её и обнять. Мы поженились четыре года назад. Я ждал увольнения. В общем, Рик, у меня есть одна мысль…
- Я согласен с тобой, - сообщил через минуту Рик, который так и не обернулся во время разговора, а упрямо, будто взглядом хотел отодвинуть корабли алдарисов, продолжал всматриваться в экран.
На Заре дежурит гарнизон из двухста пятидесяти молодых десантников. Каждый из нашего экипажа, кроме учёных и инженеров, провёл обязательные четыре сезона в тренировочных лагерях Сахары, Амазонки и Сибири. Отбор в космические войска много жёстче, чем в наземные. Как оказалось, не зря космонавтов обучают биться на планетах, пускай и совсем немного, начитавшиеся приключенческой литературы генералы. Вот так - пришла беда, откуда не ждали. Готовы ли мы встретить её во всеоружии? Не рано ли расслабилось человечество, лишь вчера разучившееся бояться саблезубых тигров и предусмотрительно оснастив дома обогревом от зимних холодов?
Рик выглядит как всегда. Воротник чёрного костюма стоит прямо, а на лице строгое выражение.
- Алдарисы идут к нам, потеряв в метеорном потоке крейсер и оставив транспортники. Крысы будет драться не просто как в последний раз. Слова капитана, ставящие знак равенства между алдарисами и врагом, воспринимаются как само собой разумеющееся. Всё настолько очевидно, что обманывать себя бесполензо.
- Связь установлена, - сообщил Вячеслав. На экране появилось изображение, и капитан включил громкую связь.
- В чём дело, патрульный? Почему оставили пост? - с экрана вопрошает сам командующий орбитальной базы. Мужчина невысокий, одутловатый и с начинающейся залысиной. Когда воинская служба успела превратиться в мирную профессию?
- Вторжение алдарисов! Как единственный боевой корабль в секторе, принимаю командование! - чётко говорит Рик.
- Приказываю готовить сверхмощный импульс для рапорта в Командование Космофлота: «Нападение алдарисов на Зарю с целью захвата телепортера и проникновения на Землю. Состав флота врага - шесть крейсеров и два транспортника. Критическое время - три часа».
Через три часа крысы придут на орбиту. При всём желании, наш флот, законсервированный в центре Сферы Человека, никак не успеет раньше. Это понимают все. Нужно во чтобы то ни стало задержать алдарисов перед телепортером хотя бы на час. Глаза командующего начали моргать. Смысл сказанного Риком дойдёт не сразу. Пускай. Гораздо важнее, чтобы рапорт в Центр отправили сейчас же.
- Через сутки человечество будёт уничтожено! - заорал Рик. Мне стало страшно от того, как ведёт себя всегда хладнокровный капитан. Но на орбитальный базе пришли в себя. На экране судорожно дёрнули кадыком, щёлкнули пальцами, и, не прерывая связи, стали сухим голосом отдавать приказы.
- Рапорт будет послан через десять минут, - обратились к нам с экрана через минуту.
- После этого - полная эвакуация двух трети экипажа на поверхность Зари, - хрипло сказал Рик. Похоже, его действительно проняло.
- Мы только что получили на радарах корабли Алдарисов, - сообщил командующий. - Пять крейсеров, идущих форсажем.
Через восемь минут сверхмощный импульс орбитальной станции вырвется из раструба генератора, пронесётся сквозь пространство и ударит в первое звено цепи маяков-передатчиков.
- Командуй готовность к посадке, - не давая себе время опомниться, говорю я.
Верю ли, что есть любовь? Верю. Верю ли, что нужно защищать близких и ограждать от всех напастей? Верю. А верю ли, что через два-три дня мы перестанем существовать? Решаю твёрдо - нет. Чтобы подтвердить веру, надо действовать. Алдарисы высадятся в  прибрежной зоне. Их цель - отправить по гиперпространственному туннелю атомные бомбы сверхбольшой мощности. После таких зарядов Земля не досчитается как минимум одного материка. Это стандартная, известная каждому по лекциям в Академии тактика большого космоса. Да и нет у крыс другого выхода. Транспортники брошены. Крейсеры останутся на орбите. С одной стороны телепортера скала, с другой - узкий проход к берегу. Нас мало - их сотни. Но шанс есть. На крейсерах не бывает опытных десантников. Да, любой алдарис с рождения обучен искусству воевать. Да, каждая из этих крыс чрезвычайно агрессивна. Это у них в генах. Но у нас есть двести пятьдесят человек, чья профессия - боец, тридцать космонавтов, прошедших какую-никакую подготовку, и ещё двадцать молодых учёных, что отказались эвакуироваться. Они будут оттаскивать раненых в телепортер. После того, как подойдёт флот, и радирует нам, все сможем уйти. Но до этого момента мы не имеем права сделать ни шагу назад. Над Зарёй сейчас «Святогор» и орбитальная станция. У них есть кое-какое вооружение, и его вполне хватит, чтобы отвлечь минут на двадцать крейсеры Алдарисов. Однако патрульный кораблик и орбитальная станция, у которой лучше всего получаются метеопрогнозы, - никудышные противники настоящим боевым кораблям. В небе Зари сто двадцать пять торпед в патронниках ждут своего часа. А каждая торпеда - смертельна.
Небо обманчиво спокойное. Такое же, как и на Земле - белые облака и бьющая в глаза синева. Я верю. Потому что иначе как я собираюсь вернуться домой? Экипаж «Святогора» и орбитальной станции катапультировались три минуты назад. Ещё есть время. Мы стоим на песке перед океаном. Позади, перед огромной скалой, в ста метрах высится громада телепортера - выбеленная арка в серое ничто. Рядом с ней - неприметные здания и трансформаторные будки. Двигаться непривычно, будто сковывают рыцарские доспехи - сила тяжести на Заре в 1,2 раза больше земной. Впрочем, после трёх «же» как раз. Нас триста человек. Это всё, что удалось наскрести беспечному человечеству для защиты своих границ. Мы разучились ждать врага, мы допустили слабину, и за это сейчас платим. Кажется,  слышу далёкие песни. Чьи-то слова. Чьё-то дыхание. Родные руки и ласковый взгляд. Это дом зовёт меня. Смотрю на ровный, как назло без шторма, океан. Оборачиваюсь, и встречаю уверенные и спокойные взгляды. Нам нельзя отступать. Нас возмутительно мало. Горстка на краю Вселенной. Перехватываю удобнее меч и поднимаю руку. Сейчас. Ещё чуть-чуть. Небо будто накрывают чьей-то лапой, цвет из безмятежно синего становится багровым. Десантные капсулы прорезают облака, оставляя турбулентные разводы. Враг, который пришёл сам. Нажимаю кнопку радиопередатчика, и силовой веер в сплошном режиме накрывает всё вокруг на три квадратных километра. Размонтированные с катеров нейтрализаторы «туман» зарыты в песке и ничем себя не выдают. Алдарисов сотен пять. У них за спиной горящие планеты. Они вряд ли забыли, как проходили восемь часов назад безумный поток Леониды. Они вряд ли забыли, как бросили беззащитными два транспортника. Им нельзя проиграть. У них бесценный опыт, набранный в тысячелетних схватках и врождённая кипящая ярость. Но отнимать всегда проще, чем создавать, и поэтому мы - в своём праве. Мы - на своей земле.Те часы, пока будет идти сигнал о вражеском вторжении со сбитых маяков в Центр, мы простоим. Пока будут мчаться самые мощные боевые крейсеры. Пока к телепортеру на Земле подойдут войска. В воду, как камни, падают капсулы с отключенными двигателями. Нейтрализаторы работают исправно, их редко активировали, у них большой ресурс. У нас должно получиться. Вопреки всему алдарисы задержатся на этом песке на час. И Космофлот успеет. В волны прибоя, прямо перед нами, плавя песок, зарываются тупым носом сразу три капсулы. Мы даже не шелохнулись. Чуть усмехнулся всегда спокойный Ким. Растянул губы в улыбке Кейси. И, когда я засмеялся, вместе со мной бесстрашно засмеялись все, кто был рядом. Подумаешь - прямо под ноги свалились. Подумаешь - сотен пять. Мы простоим!
- Замереть! - кричу я. - Дождёмся, пока подойдут! Держать ряды!
Смотрю на тёмно-зелёный скафандр, на крысиную морду полутораметрового чужака, неуклюже выбирающегося из воды, и выбрасываю руку. Лазерный меч, без грамма тонкой электроники, безнадёжно устаревшее, но от этого не менее действенное оружие, зажигается серебристым пламенем и выжигает из воздуха ядовитый озон. Огромная крыса недоумённо смотрит на отказавшийся работать в нейтрализующем поле бластер. Противник не колеблется, отбрасывает ненужное оружие и делает неуловимое движение. Из лап выстреливают длинные металлические когти. Алдарисы сбиваются в кучу. С минуту пожирают безумным взглядом, а затем бросаются вперёд. Мы не можем стоять на месте. То же делали наши предки, защищая дома. Так же поступаем и мы. Надеюсь, сумеем оставить что-нибудь потомкам.