Мастер и Ученик

                Что  роднит души сквозь пространства и время?

На планетарном порядке это были всего лишь люди, ничем не отличавшиеся от других: Мастер, рождённый перед переходом, и его Последователь — представитель совершенно новой зари; они с Мастером, возможно, и не всегда понимали друг друга.

Временная линия слишком изменила субстанции и порядки, находящиеся в ней. Это было всегда — таков закон мироздания. Но всё-таки какие-то души распознавали знакомое свечение и тянулись друг к другу.

Мастер был строгим к себе. Порой даже суровым. Это был эталон требования организации порядка во всём. Его микрокосм не всегда был понятен окружающим. И чем сложнее было понять его, тем проще оказывался порядок, создаваемый им.

«Ученик Будды», — посмеялся  Мастер над подопечным. «Будды…» — чуть улыбаясь, задумался Ученик, пытаясь понять слова Учителя.

Ученик притягивал взор предвзятого Учителя тем, что был очень добрый и отзывчивый. Может, и не по годам, а может, взрослеющий ежедневно.

Как оказалось, дело Мастера, как никогда ранее, сложнее: Ученик, как оказалось, был из тех, кого называют безбашенными. Человек, сам того не желая, переворачивал устои действительности с ног на голову. Позитивная энергия и любовь дурашливости выводили Наставника из равновесия.

Распорядок Мастера был сложно понятен Ученику, который разрушал привычное понимание процессов Учителя — вносил игру, веселье и суматоху в действительность. А ведь консервативным людям сложно приобрести гибкость. В какие-то моменты он и не выдерживал… Но где-то понимал, что ребёнок не был взрослым — это взрослый должен принимать ребёнка, потому как прошёл стадию формирования. Успокаивал себя той мыслью, что наказания Последователь не помнит, — формирующийся росток всегда доброжелателен и не быстро забывает о том, что взглядами взрослых кажется озлобленностью.

Подросток порой неудомевал: «Я знаю на занятиях абсолютно всё. Так почему я тот, кого наказывают с полуслова неправильной мысли?» Вся строгая стать Наставника безмолвно произносила: «Учитель наказывает того Ученика, в ком видит большие способности».

А ведь и верно? В педагогической мысли законы не всегда можно свести к прописной истине. Бывают и случаи снисхождения требующим опеку, а не стимулирование преодоления барьеров на очередном забеге в сложных дистанциях.

Ученик покорно принимал истину, пусть и ненадолго. Знание — океан…

«Дверь для Вас открыта всегда», — говорил ему Мастер. И фраза имела двойственный смысл. Дверь в сердце Учителя всегда была открыта, когда Ученик решал прийти за мудростью.

В аудиторию, подобную святилищу духовных практик, дверь также была открыта повседневно и указывала на то, что неприятие истин заканчивается там же, где начинается лаборатория.

Но и это не обрывало связи с Учителем. Терпению учился Ученик. Этому же учился и Мастер. Обиды одного и гнев второго растворялись в пространстве без остатка.

«Обида — гордыня. От этого нужно освобождаться», — повторял Мастер Ученику каждый раз, закрывая глаза на пренебрежение учением.

«Я иду за светом, но путь тернист, как и любая дорога», — говорил себе Ученик, приближаясь к тени Мастера.