Моя подруга. 1 часть. 9 глава

Глава 9. Птица с подбитым крылом

Я никогда не жила нигде, кроме нашего города. Одноклассники на лето едут к бабушкам и дедушкам. Мои же бабушки и дедушки живут с нами в одном городе. Если куда-то ездила, то нечасто и только к моей тете. Даже не знаю, как это, когда другая осень, другая зима, другая весна.

Зимы у нас обычно бесснежные. Если и выпадает снег, то раза три максимум. Покроет землю слоем в несколько миллиметров, так что везде виднеются проплешины. Как только снег выпадает, он тут же начинает таять. Ночью все это замерзает, а наутро — каток. Днем опять все тает, превращается в грязь, а ночью снова замерзает. И наутро опять каток.

В холод мало того, что все тело болит и ломит, так еще и цыпки. Это что-то вроде аллергии на мороз, когда на руках появляются малюсенькие трещинки, которые ужасно болят и чешутся. Лечение одно — надо хорошо распарить руки в горячей воде, высушить их и втереть обычный аптечный глицерин. Других вариантов нет.

А еще мы зимой бьемся током. Кто-то умный мне подсказал, что это из-за отопления. Но в ноябре и марте отопление работает, а током мы не бьемся. Это происходит только в сильный холод. 

В городе постоянно перебои с отоплением, люди мерзнут, но в наших домах парилка. Хорошо, что можно регулировать подачу тепла. Обычно мы оставляем отопление на кухне, а в комнатах отключаем, но у нас все равно жарко. Для нас просто идеально.
 
Все наше семейство с нетерпением ждет лета. У нас одна и та же проблема. Мы как черепахи. Как только температура опускается ниже плюс двенадцати, начинаем мерзнуть.

Такая температура служит природным «будильником» для черепах, и они выползают наружу из-под песка. Поэтому в этот период у нас часто бывают песчаные бури. Мы их называем «черепашьи ветра». Ветер сдувает песок и помогает черепахам выбраться наружу. А еще у нас есть легенда о большой черепахе, которая выползает из-под земли, поднимая горы песка.

В марте еще сегодня может быть плюс двадцать, а завтра уже плюс пять. Не знаю, может, везде так. По-моему, логично, если тепло приходит постепенно.

Понятия не имею, как черепахи переносят такие крайности, но мне на их месте они точно бы не понравились. Спишь такая под землей, звенит «будильник», пора вставать, и пока ты копошишься и пытаешься выбраться на поверхность, температура уже снова ниже «будильника».

Но лето я люблю не только из-за тепла. Летом еще и можно купаться в море. С загаром, конечно, полная засада. Рыжие не загорают, они сгорают. Но вот купаться я люблю. А позагорать можно и в тени. Главное, тепло.

Но это было раньше. Все прошлое лето я и близко не подходила к морю. Даже не знаю, получится ли вообще еще купаться. 

Суббота. Девять утра. Эмма уже стучит в нашу дверь.

— Слушай, тебе выспаться не судьба, что ли? — спросила я ее, пытаясь держать открытым хотя бы один глаз.

— Сколько спать можно? Так проспишь всю молодость. Как говорит моя ба: «Отоспишься на том свете». Пойдем.

— Куда?

— Я откуда знаю? Куда-нибудь. Есть идеи?   

Сегодня первые соревнования по волейболу на открытом воздухе после зимы. На последние мы ходили еще осенью. Эмма и тогда не поняла, зачем мы туда пошли. Сейчас, наверное, опять будет ворчать всю дорогу. Но все-таки я предложила ей сходить.

— Опять на волейбол? И че тебя туда тянет? А, да… У тебя же тетя играет.

— Не только. Я тоже занималась когда-то.

— А почему бросила?

Я знала, что надо рассказать. Я ни с кем не разговаривала об этом. Мама несколько раз пыталась вывести меня на разговор, но я не хотела об этом говорить.

— Что такого я спросила, что ты так зависла?

— Давай как-нибудь потом.

Эмма не стала раздеваться, сказала, что подождет в подъезде. Так будет больше шансов, что я соберусь минут за десять, а не буду копошиться два часа. Пришлось поторопиться.

— По пути возьмем кофейко. Взбодримся. И попкорн. Хоть какое-то развлечение на твоем волейболе, — ворчала Эмма. 

Мы пришли к концу игры и успели посмотреть только полчаса. Моя бывшая напарница, как всегда, лишь наблюдала за вручением наград другим. И ведь не сдается, ходит.
 
После игры мы опять пошли в сторону скальной тропы.

— Ладно, рассказывай, — сказала Эмма, когда мы уселись на камне. — Что там у тебя с волейболом?

— У меня была подруга. Мы учились в одном классе и сидели за одной партой. Ее звали Марьям. По-русски — Мария. Мы с мамой называли ее Марусей. В прошлом году в начале июня я уехала на свои первые соревнования. Это произошло на следующий день после того, как я улетела… — я замолчала.

— Что произошло? — спросила меня Эмма.

— Она утонула. Отец был в командировке, мама улетела на лечение в другой город. Маруся поехала со своей тетей, ее мужем и двоюродным братом на базу отдыха. Был шторм. Они с братом пошли купаться. Брат сказал, что в воду они далеко не заходили, но в том месте быстро становилось глубоко. Его сбило с ног волной и потащило по дну. Маруся кинулась ему помогать. Его спасли. Ее нет.

Я замолчала. Тишину нарушила Эмма:

— У моего брата в прошлом году друг утонул на «Шоре»[2]. Они вместе ходили на футбол. Говорят, он не собирался нырять — его столкнули с моста. Никто толком ничего не знал. Брат полгода по ночам орал. Кошмары снились.

— Понимаю.

— Тебя тоже кошмарит?

Я засмеялась. Наверное, кому-то это покажется кошмаром, но в последнее время это были мои самые увлекательные приключения.

Я посмотрела на Эмму, она даже не улыбнулась в ответ на мое гоготание. И я рассказала ей про Что-то. В какие-то моменты я думала: «Что за чушь я несу?» Но Эмма слушала и не перебивала вопросами, как она обычно делала.

— Слушай, Эл. Тебе надо все это написать.

— Зачем?

— Как зачем? Издашь, разбогатеешь, со мной поделишься.
 
Я не знала, шутит она или говорит серьезно. Да мне это и неважно.

— Мне как писать сочинение, так хоть с обрыва прыгай, — сказала Эмма. — А у тебя вона какие истории. Про Что-то.

— Давай, наконец, по тропе вместе пройдем, – сменила я тему. 

Пройти опять не получилось — тропу закрыли. В том месте, где раньше была наша знаменитая пещера, произошел обвал. Ничего неожиданного. Пещера была всегда, но сейчас над ней строили новый дом и риск обрушения был очевиден. Жаль. На одну достопримечательность меньше. Я любила сюда приходить с мамой. Теперь от этого места остались лишь воспоминания.

Мы поднялись по ступеням и вышли к скверу. По пути зашли на площадку и покатались на качелях. Качались и смеялись. Как в детстве, ничего сверхъестественного. И мне вдруг стало легко. Словно боли и не было.

В эту ночь я опять оказалась на той поляне вместе с Марусей, как в ночь перед ее гибелью.

Вся поляна в желто-зеленой траве и мелких желтых цветочках. Даже шмель летает. Один. Как в мультике, нарисованный такой. Горизонт полукругом, а земля размером с наш дом, и мы только вдвоем на ней. А вдали над горизонтом голубое небо без единого облачка.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Я помню, она что-то говорила в прошлый раз, но я не расслышала слов. В этот раз я услышала: «Эл… ты ни в чем не виновата. Не грусти… Прощай».
___________________________________
[2]«Шора» – водосбросный канал в десяти километрах от города.