Колесо судьбы

КОЛЕСО СУДЬБЫ

(повесть-сказка)


Глава 1. HАЧАЛО (Рыбы).

 Эти события случились много веков назад в столице халдейского царства, древнем городе Ур. За абсолютную их достоверность, конечно, поручиться нельзя, но легенды рассказывают, что так все и происходило на самом деле.
 На рыночной площади, у пересечения двух широких улиц стоял дом богатого купца Эберкара. Воистину всем одарил его бог судьбы Намтар: и недюжинным здоровьем, и полными сундуками денег, и удачей в нелегком торговом промысле, и красивой любящей женой; но в одном отказал, заставив испытывать каждодневные страдания, – лишил гордости отцовства.
Тринадцать раз плодородное чрево супруги Эберкара разрешалось от бремени, и двенадцать младенцев одного за другим унесла злокозненная Ламашту. Последний же, Гудея, унаследовав, видно, родительские силу и жизнелюбие, вырос, даже не узнав, что на свете существуют болезни и смерть; вырос стройнее кипариса, сильнее быка, красивее цветущей вишни, хитрее песчаного лиса и любопытнее сотни кумушек.
 Ловок и удачлив был сын Эберкара, ни в чем не знал поражения: ни в бешеной скачке, ни в играх с мечом и луком, ни в любовных интрижках, ни в бесшабашных проделках и каверзах. В общем вырос Гудея самым, что ни на есть шалопаем, и вместо радости доставлял отцу с матерью одни только разочарования.
 И так однажды довел он Эберкара, что разозленный купец, наняв стражников, бросил сына в пустой подвал в самом дальнем углу своего огромного дома, прокричав сверху, опуская корзинку с водой и хлебом:
 – Еду будешь получать один раз в день!
 – Сколь же долог будет родительский гнев?! – расхохотался неунывающий проказник.
 – До тех пор, пока не одумаешься и не поклянешься матерью, что вместо своих дурацких затей сядешь в лавке учиться торговому ремеслу! – захлопнув крышку, отрезал купец.
 Яма оказалась довольно глубокой, круглой, с сухими шершавыми стенками. И все бы ничего, если бы не абсолютная темнота, окутавшая тело плотным покровом. Обследовав узилище на ощупь, Гудея сел, привалившись спиной.
 Для подвала в темнице было на редкость тепло, но, однако непонятно откуда по ногам тянул легкий сквознячок, источник которого отыскался довольно быстро. Им служила крошечная щель на уровне пола. Постучав по стене, юноша убедился, что за ней пустота. Не в силах обуздать любопытство, Гудея ударил кулаком, кроша глиняную перемычку. Проем засветился голубизной. Еще немного усилий мощных рук, и узник очутился в комнате, залитой таинственным сиянием. Его испускал единственный предмет, представший удивленному взгляду Гудеи.
 На полу, под изрядным слоем пыли лежало колесо судьбы – круг, разделенный на двенадцать равных секторов согласно знакам зодиакальных созвездий. Сами символы, лучась голубым, располагались по краю окружности, и лишь знак Рыб, под чьим покровительством находилась в этом месяце земля, сверкал золотом.
 Ослепленный после тьмы юноша не сразу разглядел, что фигурок созвездий всего одиннадцать. Следующего за Рыбами знака Овна не было. На его месте зияла впадина.
 – Странно, – успел подумать Гудея и услышал за спиной легкий смешок. Из темноты выступил стройный рослый мужчина с изящными движениями, улыбкой на обрамленном красивыми завитками черных волос и бороды лице и пронизывающе-умным взглядом грустных глаз.
 – Ты прав, сын Эберкара, происходящее далеко от случайности. Не по воле случая оказались здесь и мы с тобой. Я бог судьбы, Намтар, послан владыкой мира Энлилем, дабы разъяснить тебе неведомое. Так слушай!
 – В начале начал великий ход событий на все времена записали небожители в таблицах судеб и, поскольку обладатель таблиц получал беспредельную власть над людьми и богами, последние решили оградить себя от беды, разделив судьбы мироздания на три части. Самая большая по праву досталась отцу богов Энлилю, вторая – Белет-цери, хранительнице книги мертвых, а третья – Набу, покровителю писцов. Тысячелетия сменяли друг друга, и покой наполнял души бессмертных. Но вот владычица подземного царства Эрешкигаль, в очередной раз уязвленная проделками своего супруга Нергала, вспомнила те древние времена, когда в одиночку правила своими подданными, и коварно задумала собрать таблицы судеб, тем более что первую часть скрижалей ей когда-то подарил сам Энлиль в уплату за божественные любовные утехи, плодом которых и стало мое появление на свет. Доля Белетцери, бесконечно преданной своей хозяйке, вообще досталась богине без всякого труда. А вот последнюю треть хитрый Набу спрятал в этом колесе судьбы, разбив на двенадцать частей. И завладеть ими можно лишь один раз в четыреста лет, если до начала года похитить открывающий бег времен знак Овна и тем остановить вращение круга. Однажды Эрешкигаль это удалось, но тогда твой пращур, гадатель Берос, пожертвовав собой, спас вселенную. После исчезновения отца сын Бероса замуровал вход в эту комнату на века, чтобы его потомки даже думать не смели об искусстве предсказания судеб. Но ныне пришла твоя очередь. Демонические слуги моей матери снова выкрали первый знак. Через неделю Рыбы завершат свой период и, если Овен не воцарится на месте, человечество, а с ним и все боги погрузятся в тьму и ужас навсегда. Но идти ты должен по доброй воле, а не по принуждению. Решай! – Намтар сложил на груди свои красивые руки.
 – Дозволь спросить, – Гудея хитровато взглянул на бога.
 – Спрашивай!
 – Почему бы вам, небожителям, своей мощью не остановить зарвавшуюся подругу, тем более, что по слухам, и сам львиноголовый Нергал немного ее недолюбливает?!
 – О кознях владычицы мертвых известно только троим: Энлилю, мне и теперь тебе. Оповестить всех богов – значит начать между ними войну, ибо сторонники найдутся у обоих лагерей. А, чем закончится такое противостояние, не знаю даже я.
 – Скажи, отчего выбор спасителя мироздания пал на меня? Неужели не нашлось достойнее?! – усмехнулся Гудея.
 Намтар отвечал спокойно:
 – Род Бероса ведет свое начало от самой Эрешкигаль, и эта незримая связь дает вам силы противостоять ее чарам.
 – Тогда последний вопрос. Моя судьба будет столь же плачевной, и свет солнца померкнет для меня, как и для Бероса?
 – Не пытайся угадать течение событий, что может нарушить их предопределенный порядок и привести к хаосу. Да и мне, к сожалению, далеко не все известно – такую власть может иметь лишь полный обладатель таблиц судеб. Но обещаю, выполняя волю Энлиля, я стану помогать тебе на всем пути.
 – Что ж, раз выбирать приходится между смертью и лаврами победителя, я больше склоняюсь к последнему. Говори, что мне делать!
 – Немало. Дорога к цели далека. В подземном царстве Кур тебе предстоит пройти семь адских врат, переплыть реку мертвых, одолеть демонов, сразиться с чудовищами и, наконец, вступить в поединок с Эрешкигаль. Но, не пугайся! Помни, я незримо буду находиться рядом.
 – Я готов, – тут Гудея немного замялся: – А как же отец с матерью. Они лишатся разума от горя, когда не найдут меня завтра в этой яме.
 – Это просто. Я сожму время, и там, где ты потратишь неделю, они проживут ровно один день. У тебя все? Тогда поспешим... – мириады световых точек обступили юношу. Из мерцающего потока показались спины двух огромных рыб, понесших спутников сквозь вселенскую бездну.


Глава 2.
У ВРАТ СКУПОСТИ (Весы).

 Из блистающего тумана Гудею вынесло на окраину самого обыкновенного города. Ярко светило послеполуденное солнце, где-то вдалеке шумела толпа, то здесь, то там раздавались пронзительные крики животных.
 – Что-то не очень впечатляет, – пожал плечами юноша, оглядываясь в поисках Намтара.
 – Тем не менее, – раздался у самого уха знакомый голос: – ты стоишь у первых врат ада – врат скупости. А что похоже на вашу жизнь, так разве люди, беспрестанно убивая, грабя, насилуя, подвергая мучениям близких, не создали давным-давно ад там, у себя на земле.
 – Может ты и прав, – Гудея снова поискал глазами спутника.
 Намтар рассердился:
 – Прекрати беспрестанно оглядываться! Я же обещал быть рядом, и довольно! Лучше поторопись – путь не близкий, а времени маловато.
 Улицы встретили невыносимым зловонием и смрадом. Возле каждого дома высились кучи нечистот, омываемые вязкой жижей. Строения выглядели дряхлыми и покосившимися. С облезлых крыш многих ветер срывал последнюю солому, оставляя голые прогнившие стропила. Через дыры в заборах виднелись тощие хребты скотины, истошно вопившей от голода. Повсюду, отупело, сидели в грязи обнаженные, ужасно худые люди в кожаных ошейниках.
 – Эй, попутчик, это что – город нищих?!
 – Отнюдь! Подвалы домов, мимо которых ты идешь, ломятся от золота, а сараи от зерна. Между тем редкий господин съедает здесь за день больше хлебной корки и куриной ножки, рабам же дают глодать позавчерашнюю кость. В этих краях пьют затхлую воду, тогда как в бочках киснет прекрасное вино; носят одежду до тех пор, пока от нее не останется последней нитки, хотя тем временем в сундуках моль истачивает тысячи новых халатов; слуги и животные живут столько, сколько нужно, чтобы цветущее тело превратилось в высохший скелет. Это город скупых, скупых на деньги, еду, чувства, действия. Город, где говорят только, когда торгуются; где лишают любви детей и престарелых родителей; где дерьмо вываливают у порога, чтобы не делать лишних шагов. Понял?! А теперь довольно болтать. Нам на площадь. Сейчас раскупают очередную партию уличенных в скупости.
 Увиденное заставило замереть на месте. Откуда-то из заоблачной выси, держа людей за волосы, опускались на мостовую крылатые демоны. Умерших тут же раздевали догола, отбирали нехитрую еду, скарб и деньги, вложенные в руки на дальнюю дорогу, и складывали все это у подножия высокого трона, занятого похожим на богомола старым демоном.
 Он являл собой костяной каркас, обтянутый морщинистой кожей. Сухие пальцы с длинными когтями впивались в подлокотники. Вытянутый вверх лысый череп украшали острые длинные уши. Крючковатый нос нависал над безгубым ртом, оскалившимся в зловещей ухмылке.
 Рядом с креслом покачивались огромные весы, на левую чашу которых загоняли очередную жертву, а на правую желающие купить ее местные скупердяи клали назначенную цену. Сделка совершалась тогда, когда чаши застывали в равновесии.
 Странной была эта торговля, и странные это были весы. В уплату шла мелкая медь, объедки со стола, поношенная одежда и даже просто солома, легко уравновешивавшие скупые души.
 Толпа покойников и покупателей значительно поредела, когда на весы толкнули еще совсем юную беззащитную в своей наготе красавицу. Ее покупал тощий старикан с отвислым брюхом, покрытым струпьями и гнойными язвами. Девушку с полными слез умоляющими глазами продавали за одно лишь зернышко проса. И тут Гудея не выдержал. Растолкав всех, он вскочил на помост и сокрушительным ударом разнес продажные весы вдребезги. Над площадью пронесся вопль ужаса:
 – Весы истины! Он разбил весы истины!
 Отовсюду потянулись костлявые руки. Справиться с ними для Гудеи не составило бы никакого труда, но тут с когтя старого демона на троне слетела искра огня, буквально пригвоздившая юношу на месте.
 – По какому праву, смертный, ты помешал нашей торговле?! – из безгубой щели показался раздвоенный язык в обрамлении змеиных зубов.
 Не в силах пошевелить пальцем и понимая, что дело принимает серьезный оборот, хитрец выпалил скороговоркой:
 – Я послан самой Эрешкигаль, чтобы заменить весы. В последнее время они стали завышать цену душ и занижать достоинства демонов. Вот ты, – кивнул Гудея страшилищу: – сколько ты весил на этих весах?
 – Семь мешков золота, – гордо проскрипел демон.
 – А должен все девять. И так будет на новых весах, что я соберу для вас за ночь.
 Богомол подал знак, и площадь опустела.
 – Спешить нам некуда, убежать отсюда без моей воли невозможно, так что с нетерпением жду утра, – съехидничал, удаляясь, демон.
 Потирая занемевшие руки, юноша сел прямо в пыль.
 – Хорошо же ты вляпался! И что намереваешься делать? – поинтересовался невидимый бог.
 – Да ничего! Ты обещал мне помощь, вот и помоги. Почини весы, подрегулируй их, достань золото, завтра обвесим старика, и он меня отпустит. Все.
 – Нет, не все! Помогать – не значит делать твою работу. И потом, мой перехитренный друг, забыл предупредить, спасая Овна, ты должен использовать знаки зодиака. Твоя сила заключена в них. Так что, придумай что-нибудь получше!
 – Слушай забывчивый, – произнес Гудея спустя полчаса: – подсказать-то ты в состоянии?
 – Советы неограниченны и бесплатны!
 – Тогда скажи, в чем сила того сухого таракана?
 – В сухости. Стоит его слегка намочить, и мы сразу окажемся у распахнутых первых врат, но, к несчастью, он чувствует воду издалека, и этот способ нам не подойдет.
 – А как мне призвать помощь созвездий?
 – Всего лишь представь мысленно желаемый символ. Но помни, каждый знак ты можешь использовать только один раз, и Рыбы нам уже помогли.
 – Больше ничего не забыл? – усмехнулся юноша, снова впадая в задумчивость.
 – Нет. Кажется, все, о чем ты можешь знать, – просто ответил Намтар.
 Гудея думал недолго. Внезапно на помосте закачались серебряные чаши зодиакальных Весов.
 – Помощничек, а золото-то ты хоть можешь раздобыть?
 – Без проблем.
 – Только, пожалуйста, в кожаных мешках: восемь полных и один пустой.
 Через мгновение прямо из воздуха с тяжелым звоном грузно упали затянутые мешки, и шлепнулся сверток.
 – Отлично! Теперь делай, что хочешь, но, чтобы утром весы потянули на девять моих "гирек"! Я пошел наполнять девятую! – подхватив пустой мешок, Гудея растворился в темноте.
 Едва только подземное солнце осветило крыши домов, демон взошел на помост, ведя за собой вчерашнюю девчонку:
 – Торговля на ней сорвалась, с нее и начнется. Думаю новая цена ей будет половина зернышка, не больше.
 – Становись! – скомандовал юноша и принялся, сгибаясь под тяжестью, укладывать золото на чашу весов. Один, два. три, четыре и так далее до девяти. С последним мешком чаши звякнули и уравновесились – Намтар свое дело знал!
 – Ну вот! Убедился! – довольный Гудея помог старику сойти: – А, чтобы ты не сомневался, что золото настоящее, позволь вскрыть верхний куль.
 Расчет оправдался. Жадность – сестра скупости заставила адское творение позабыть обо всякой опасности. Юноша рывком подтащил мешок к ногам демона и ударом кинжала вспорол кожу... Фонтан нечистот окатил урода, не оставив на нем ни единого сухого места, и в тот же миг раздался скрежет отворяемых створок, неведомая сила подняла нашего героя и несла его до тех пор, пока невидимые врата не захлопнулись.


Глава 3.
ОБЖОРЫ (Близнецы).

 Новая местность казалась намного веселее. Дорога пролегала вдоль аллеи кустистых деревьев. Рядом в траве шаловливо журчал ручеек. Вокруг шумела многоголосая разноязычная толпа, дружно шагавшая к видневшемуся неподалеку величественному дворцу. Среди людей попадались и толстые серокожие демоны с отвислыми щеками и колышущимися из стороны в сторону животами. Они везли телеги с овощами, птицей, хлебом, гнали скот, катили бочонки с вином, поторапливали отстающих.
 Среди общей суеты Гудея не сразу заметил, что рядом с ним идет та девчонка с площади скупцов:
 – Ты как здесь очутилась?!
 – Когда ты облил старую образину, я испугалась и схватилась за край твоей рубашки, а после отпускать руки было уже поздно. Но, поверь, я ни капельки не жалею: пусть я умерла, но даже после смерти мне не хотелось бы терять красоту и становиться сухим стручком.
 Взглянув на обнаженные прелести, Гудея согласился:
 – Да, терять есть что! Ну что ж, может, вдвоем повеселее будет!
 – А, скорее, хлопотнее, – зашептал над ухом Намтар.
 – Ты бы вместо ворчания похвалил меня что ли! Или у вас, богов, с поощрениями скупо? Все-таки дело-то сделано – врата мы проскочили.
 – Не радуйся! Впереди еще шесть! Но, согласен, демона ты обхитрил лихо! До такого дерьма даже я бы не додумался! – вынуждено согласился Намтар.
 – А, если бы ты знал, как тяжело было наполнить мешок и не вымазаться!
 – И все равно, брось девчонку!
 – Отстань! Она мне нравится! С ней хоть поговорить по-человечески можно, не то, что с тобой невидимым и забывчивым.
 Бог судьбы обижено замолчал.
 Чем ближе становились каменные стены замка, тем сильнее щекотал ноздри ароматный запах пищи, разносившийся на многие километры вокруг. Наконец они вошли под массивную арку, пересекли мощеный плитами огромный пустой двор и попали в пиршественный зал. Всех вновь прибывших толстозадые демоницы усаживали с края бесконечного стола, выставляя перед каждым обеденный прибор, ломившийся от яств, и начиналось безудержное жевание. С очередным проглоченным куском сидящие незаметно приближались к терявшемуся в глубине зала другому краю и толстели, толстели, раздуваясь, заплывая жиром, превращаясь в гигантские шары.
 – Понял, – радостно шепнул на ухо девушке Гудея: – Это обжоры. Те, кто на земле предавался чревоугодию. Интересно, что их ждет в конце стола.
 За едой они постепенно разговорились. Имя у невольной спутницы нашего героя оказалось довольно простеньким – Иль, а история ее и вовсе тривиальной. У шестнадцатилетней красавицы отбоя не было от вздыхателей и поклонников. Она могла выбирать и перебирать бесконечно тем более, что богатые родители не поскупились на приданое для единственной дочери. Избалованая Иль бессовестно кокетничала и смеялась над женихами. И, когда один из толпы, юный, но очень одаренный музыкант и поэт, слагавший в честь возлюбленной прекрасные песни, не выдержав очередных издевательских насмешек, вскричал: "Если я недостоин Вашей любви, то лишь смерть излечит меня от страданий!", девушка расхохоталась ему в лицо. В тот же вечер юноши не стало, что нисколько не огорчило скупую на любовь и нежность Иль. Но боги не обошли вниманием ее бессердечный поступок, потому что через неделю Иль тихо скончалась во сне.
 Довольно спокойно выслушав стенания красавицы, перемежаемые ручейками слез, Гудея потянулся, погладив живот:
 – Ну все, я сыт, и можно двигаться дальше. Пошли!
 Он выбрался из-за стола, выдернув за собой девушку. Не перестававшие жевать обжоры завистливо смотрели им вслед: они-то никак не могли покинуть свои места.
 Едва только ноги обоих коснулись пола, как почти мгновенно путники встали у дальнего края стола. Здесь раздутые до того, что руки, ноги и голова образовывали чуть заметные выступы на круглых телах, чревоугодники падали со скамеек и катились в исчезавший во мраке угол здания.
 – Хочешь покинуть мой гостеприимный дом? – донесся сбоку хриплый бас. Хозяин вторых врат напоминал гору жира, от которой отходили в стороны бегемотистые лапы с пальцами величиной с добрую дыню. На физиономии демона вместо носа извивался хобот. Глазки утопали в складках кожи. Изо рта, отравлявшего воздух зловонием, торчали желтые клыки.
 – Да. Спасибо за угощение! Давно так вкусно не ел! Я бы и еще посидел, но, понимаешь, спешу!
 – Не торопись, смертный. В ад попасть легко, намного труднее его покинуть. Твою подружку я могу отпустить хоть сейчас: она принадлежит подземному царству, но не моим вратам. Тебе же придется сыграть со мной в шары: выиграешь – иди на все четыре стороны, проиграешь – пеняй на себя. Согласен?
 – А разве можно отказаться?
 – Нет! – рявкнул демон.
 – Да и не стал бы я отказывать такому очаровательному хозяину. Валяй, объясняй свою игру, но попроще. Правила то, небось, сложные, а я, извини, с детства несколько туповат.
 – Ты – убегаешь, шары – догоняют! Продержишься до полудня – выигрыш твой, не продержишься – будешь раздавлен. Понял, недоумок?
 – Как не понять, когда так прекрасно объясняют.
 – Тогда начали.
 Они вышли на пустой двор. Гудея встал посреди огромного поля, демон подле дверей. Выкатили первый шар. Слоноподобный размахнулся. Юноша оторопел настолько, что едва успел отскочить в сторону. Мимо со свистом промчался толстый обжора, с грохотом врезавшийся в каменную стену. Раздался взрыв, разметавший вокруг куски плоти и кое-чего похуже.
 – Ну что, нравится моя игра?! – закричал демон, запуская второй шар.
 – Нормально, – уворачиваясь, ответил Гудея: – Правда там на земле я и представить не мог, сколько в аду дерьма!
 Состязание продолжалось. После двадцатого снаряда, поскальзываясь в расползающейся жиже, юноша понял, что при таком повороте событий до пятидесяти ему не досчитать.
 – Эй, божественный невидимка, ты бы хоть плиты подсушивал, – выдохнул он из себя.
 И тут же над ухом раздалось ехидное:
 – Не имею полномочий и прав вмешиваться. Выкручивайся сам.
 Еще пять шаров Гудея перебирал в уме оставшиеся знаки и, наконец, остановился:
 – Близнецы.
 Через секунду огромное ядро буквально вдавило человеческий силуэт в плиты.
 – Ха-а-а! – радостно выдохнул демон и повернулся к выходу.
 – Рано уходишь, увалень толстопузый! – Гудея стоял в другом углу поля.
 И началось! Едва только смертоносный снаряд срывался с места в одну сторону, как естество Гудеи незримо переносилось в идентичную оболочку в противоположной стороне двора. Раз за разом хозяин врат пускал свои шары, и раз за разом человек выходил победителем. Не привыкший к поражениям демон свирепел на глазах. Он свистел, шипел, хрипел, разбрасывал проклятия, исходя пенистой слюной, и на глазах худел. Когда от жирного урода осталась лишь тонюсенькая ниточка, не способная сдвинуть с места даже песчинку, демон пропищал:
 – Убирайся! Твоя взяла!
 Снова лязгнули невидимые створки, и Гудея с Иль шагнули в очередную неизвестность.


Глава 4.
ОГНЕННЫЕ СТРАСТИ (Водолей).

 На этот раз неизвестность оказалась весьма симпатичной и являла собой базар посреди роскошного города, в котором царила весна. На фоне изумрудной зелени отчетливо выделялись белые разводы цветущих яблонь. Ароматы трав кружили голову. Пахло прохладой и свежестью.
 Лотки на улицах и в лавках просто ломились от изобилия ягод и фруктов, одежды и обуви, украшений и драгоценностей, посуды и утвари. Возле каждого островка сказочных сокровищ лениво восседал разморенный полуденным зноем хозяин, а по мостовым прогуливались бесконечные людские толпы: мужчины в парчовых халатах, подпоясанных шитыми золотом кушаками с оружием в ножнах дорогой инкрустации, и женщины, разодетые в шелка и атлас, покачивающие вычурными прическами и небрежно жестикулирующие унизанными перстнями пальцами.
 Создавалось впечатление всеобщего праздника.
 Вид абсолютной наготы Иль явно шокировал обитателей города, так что Гудее срочно пришлось искать лавку с одеждой. Пересчитав скудное содержимое пустого кошелька, он выбрал простенькую накидку и спросил торговца:
 – Сколько?
 Черноволосый халдей лишь приоткрыл один глаз и лениво махнул рукой:
 – Забирай так.
 Юноша, осмелев, указал пальцем на плащ подороже:
 – А это?
 Ответ оставался прежним:
 – Забирай.
 Гудея потер подбородок:
 – Кажется, мы у врат лени и праздности. Не так ли?
 – Так! Так! – прошипел из воздуха Намтар: – Говорил тебе: оставь девчонку – одни хлопоты! Ну ты же не поверил, а теперь, пожалуйста, шастаешь по лавкам вместо того, чтобы заниматься делом.
 – Послушай, я понял, ты – женоненавистник?
 – Тьфу, дурак! Разбирайся сам! – и Намтар замолчал.
 – Вот и прекрасно! Разберусь как-нибудь без помощников!
 Гудея, больше не стесняясь, с упоением наряжал девушку, заставляя ее примерять то одно, то другое платье. Он наслаждался довольным выражением на ее лице. Да и правда, что может быть прекраснее, чем делать подарки, особенно женщинам! Украсив свое произведение бесплатным жемчугом в серебряном обрамлении, юноша не позабыл и себя, выбрав попутно, памятуя о деле, обоюдоострый короткий меч и лук с полным колчаном стрел.
 Оглядев Иль с ног до головы, Гудея сказал:
 – О том, что ты прекрасна, тебе, наверняка, твердили сотни раз, но, смею заверить, от этого красота твоя не потускнела!
 И добавил:
 – Ну, в дорогу!
 Иль прижалась к его мощной спине и, зардевшись, прошептала:
 – Там, в своей земной жизни, я так и не стала женщиной. Что ожидает нас здесь, неизвестно, но, вряд ли, впереди радость и счастье. Прошу тебя, остановимся ненадолго. Полюби меня, милый, пока есть время. Доставь мне последнее наслаждение! Для твоего опыта – это пустяк, ведь с такой внешностью ты обнимал и ласкал многих!
 Лесть превращает стальное сердце мужчины в тающий воск.
 Припомнив свои многочисленные любовные победы, Гудея сладко потянулся, чувствуя приятную истому и коварное шевеление где-то внизу, потом согласно кивнул:
 – Раз мы оказались вместе, значит так нужно! Значит – это судьба!
 Последняя не замедлила напомнить о себе:
 – Гони девчонку в шею! Не хватало еще любовных игрищ! В аду им не место!
 – Наоборот, мой божественный друг, для любви место есть везде, даже в аду! Тем более, что здесь я этим делом никогда не занимался. Останусь жив – будет что вспомнить!
 Постоялый двор нашелся быстро и, естественно, даром. В мгновение ока Иль сбросила одежду, отшвырнув ее в угол комнаты. Гудея, напротив, аккуратно свернул рубаху, шаровары, пояс, снял сапоги и отдельно положил оружие. Он окинул взглядом розовые пики сосков, полукружья грудей и ягодиц, черный треугольник внизу живота:
 – Стоило ли одевать такое великолепие?!
 Девушка покраснела и, различив стремительно растущее копье, испуганно выговорила:
 – Ты же не сделаешь мне больно?
 – Конечно, нет... – это были последние слова, что произнес язык Гудеи, прежде чем заняться физически более трудной, но и более ювелирной работой. Он скользнул по волнистым прядям на затылке, мочкам ушей, изгибу шеи, спустился по ложбинке между двух холмиков, попутно заставив затрепетать их навершья, прокатился вниз по изящной чаше живота и утонул в завитках волос, призывая на помощь всю нежность пальцев. И покорное тело, трепетно изгибаясь в порывах страсти, следовало за ним, исторгая сладостный шепот, жаркие стоны и тот последний крик, что венчает упоение сердца.
 Потом они лежали, постепенно возвращаясь к реальности, чтобы снова нырнуть с головой в бездну наслаждений. И снова, и снова, и снова. И так до тех пор, пока усталость не смежила сном потяжелевшие веки.
 Пронзительные вопли и острый удушливый запах гари ворвались в сознание обоих, заставив подскочить с постели. В наступившей ночи город полыхал заревом пожара. Огонь был всюду. Он пожирал дома, трещал сжигаемыми деревьями, превращал в пылающие факелы фигурки людей.
 – Одевайся, и бежим! – Гудея уже натягивал на шаровары рубашку, притоптывая сапогами, как вдруг одежда Иль и новое оружие вспыхнули ярким пламенем. А, когда юноша поднял стоявшее в комнате ведро с водой, из него выплеснулся столб огня.
 Поминая всех богов разом, сын Эберкара подхватил задыхающуюся Иль на руки, бросился к двери и пнул ее ногой. Из проема в лицо с ревом ударил демон огня. Языки-волосы лизали притолоку, черные провалы глаз таили смерть, перекошенный рот полнился тонким свистом.
 – Водолей! – успел подумать Гудея и ощутил, как спасительные струи воды забарабанили по спине, заключая двух любовников в неприступное кольцо.
 Стихии сражались до самого рассвета. К утру, постепенно угасая, демон убрался прочь, открыв своим отступлением третьи врата. Пройдя через обгорелые развалины, Гудея и Иль оглянулись на невидимом пороге. За их спинами шумел цветущий весенний город, готовый к приему очередных жертв ленивой праздности.


Глава 5.
ЛАБИРИНТ (Козерог).

 За порогом их встретила абсолютно гладкая ровная поверхность, матово отливавшая черным. И опять впереди маячило какое-то строение. То здесь, то там среди безжизненной пустоты сиротливо стояли люди, поодиночке и группками по два-три человека. И все они говорили, говорили беспрестанно жестикулируя медленными напыщенными жестами, совершенно не слушая друг друга.
 Нагота Иль, потерявшей одежду в огненном городе, в четвертых вратах смутить никого не могла, поскольку, во-первых, единственным одеянием его обитателей являлась собственная кожа, а, во-вторых, никто из них не обращал никакого внимания на окружающих, занятый собственной персоной.
 Путники быстрым шагом добрались до здания из полированного черного мрамора, высокие стены которого, подавляя массивностью, простирались, насколько хватало взгляда в обе стороны. Даже при пристальном осмотре невозможно было различить и намека на окно или дверь, но зато у самых стен люди стояли почти плотным кольцом, создавая толпу.
 – Не подскажете ли, великолепнейшая, – обратился Гудея к красиво сложенной девушке, руками подправлявшей неподалеку свои пышные волосы: – можно ли как-нибудь войти в этот дворец?
 Горделиво поднятая голова изрекла в ответ:
 – Да, я самая красивая из красивейших. Моему великолепию завидуют даже боги. В мире нет женщины, которая могла бы претендовать на сравнение со мною. У кого еще такая бархатная кожа, такие мягкие волосы, такая стройная фигура? Чьи глаза столь же лучисты, чьи губы так же соблазнительны, чьи зубы белее и ровнее моих? Кто так же гордо несет свою стать, у кого такие изящные жесты, такая очаровательная походка?! Моя грудь...
 – Вообще-то, я про грудь не спрашивал, – попытался остановить поток слов Гудея. Но куда там! Самолюбование продолжалось с еще большей страстью.
 Юноша обернулся в другую сторону. Два почтенных старика с подслеповатыми глазами напирали отвислыми брюшками и лысыми лбами. Один вопил, брызгая слюной:
 – Только полный невежда мог не читать моих фундаментальных трудов об устройстве тела. И каждый разумный человек, следуя им, безусловно, знает, что вместилищем души является нос, светлых чувств пупок, по глубине которого мы можем судить об их выраженности, а плотские страсти гнездятся в...
 Перебивая его, второй гнусавил:
 – Конечно, если рассмотреть этот вопрос с точки зрения истинных познаний о природе происхождения свойств человеческой натуры, как я это делаю в своих научных изысканиях, которые, несомненно, известны каждому мало-мальски образованному лекарю, то становится ясным, что любой другой подход противоречит естественному течению вещей и событий и, явно, не отражает божественной глубины понимания столь простых и очевидных предметов, благодаря которым весь мир держится на своих устоях. Отсюда становится понятным, что любое слово, сказанное мной есть благотворная и непреложная истина в ее самом наичистейшем первоисточнике!
 За спиной гнусный фальцет пищал:
 – Я веду свой почтенный род от самого Энлиля и по праву первенства должен занимать место у самого подножья трона владыки ада, чтобы остальные черви знали, перед кем им склонять в поклоне их недостойные спины...
 И подобное неслось отовсюду, сливаясь в единый гул самодовольства.
 – Куда это мы попали? Голова кругом идет от их похвальбы! – простонал юноша.
 – Ты у врат высокомерия, – прорываясь сквозь хор голосов, выкрикнул Намтар.
 – Смотри-ка, отыскался, благодетель ты наш! Может, подскажешь, где тут выход!
 – Потерпи немного, мой несговорчивый друг, и все увидишь.
 Иль дотронулась плеча Гудеи:
 – Ответь мне, пожалуйста, с кем ты постоянно разговариваешь?
 – Да так, один приятель из заоблачных высей! По его милости мы с тобой и повстречались...
 – Неправда! – завопил невидимка: – Ее ты подобрал сам, несмотря на мои предупреждения!
 Не обращая внимания на глас божий, сын Эберкара продолжил:
 – Втравил в историю, обещал быть помощником, но пока...
 И тут над равниной разнесся зловещий свист. Часть стены медленно опустилась, открывая широкий проем. И такие же двери возникли на всем протяжении мраморного монолита. Толпу стало постепенно засасывать в черные дыры, из которых доносилось безудержное кваканье, чавканье грязи и зловонный запах болотной тины. Гудею и Иль буквально втащило в открывшийся провал. Под ногами противно расползалась зеленая слизь, куда входившие погружались один за другим, кто по щиколотку, кто по пояс, а кто и до самого вздернутого носа. Но и увязая, они продолжали двигаться в одном направлении.
 – Помоги! – раздался испуганный вскрик девушки. Иль утащило почти по колено и затягивало дальше.
 – Да ты, оказывается, не только скупилась на любовь, но и гордилась без меры! Придется везти тебя на горбу, – юноша с натугой, отдуваясь, выволок подругу из болота и усадил на плечи, отряхивая грязь.
 Намтар не преминул заметить:
 – Я же говорил, брось ее!
 – Да пошел ты! – лишь отмахнулся Гудея, прилаживая довольно тяжелую ношу: – Маленькая, стройненькая, а весишь прилично! Как подумаешь, что могли продать за половинку проса, обидно становится.
 Но Иль было не до шуток. В довершение к тине откуда-то сверху сыпался дождь мелких лягушек. Гнусно квакая, они скакали по голове, шее, плечам и беспрестанно гадили так, что шелковистые волосы девушки вскоре превратились в сплошное вонючее месиво. К Гудее нечистоты не приставали, но вонь донимала и его.
 – Скорее бы придти куда-нибудь! – подумал наш герой.
 Желаемое оказалось делом не простым. Четвертые врата представляли собой лабиринт с высокими стенами, то сжимавшийся до узенькой щели, то расширявшийся до размеров зала. Сначала Гудея шел, постоянно касаясь гладкой поверхности правой рукой, но затем сбился и потерял ориентировку. Правда, юноша не слишком отчаялся, так как понимал, что в этом лабиринте все тропы должны привести в одну точку.
 И, действительно, через некоторое время спутники выбрались в гигантскую пещеру, куда открывались со всех сторон бесчисленные ходы. Очередной монстр восседал прямо посередине и походил на жабу размером со слепленное в один ком стадо слонов. Периодически чудовище разевало колоссальную пасть и всасывало в утробу прибывающих грешников.
 – Эй, невидимка, куда дальше?
 – Выход из врат в чреве демона. Попадешь внутрь натяни рубашку на голову и руки. Слизь адского создания ядовита и разъедает кожу.
 В этот момент зловещая дыра раскрылась, и Иль неудержимо повлекло в зияющую воронку. Гудея, не раздумывая, стянул рубашку:
 – Одевай! И прикрой лицо и руки!
 Девушка едва успела выполнить приказание, как исчезла в захлопнувшемся погребе. Сын купца попытался последовать за нею, но наткнулся на мерзкую кожу.
 – Не успел! – подумал он. Но то же самое повторилось во второй и в третий раз.
 – Ты не из этих врат! Так легко не проскочишь! – подсказал Намтар.
 – Это я и без тебя понял! Как его обмануть!
 – Не знаю!
 – Да, когда нужно, от тебя помощи не дождешься!
 С каждым заглатыванием Гудея слышал удаляющиеся крики Иль. Чтобы не потерять единственное близкое существо, надо было торопиться, но как подобрать ключ к волшебному замку. И тут его осенило! Как только пасть открылась, юноша выкрикнул:
 – Козерог!
 Гигантские витые рога двумя распорками вонзились в рот демона. Гудея не мешкал. Прыжок, и тысячи иголок пронзили незащищенные руки и спину. Липкая слизь ядовито жгла и терзала тело. Смельчак, расталкивая высокомерных, бросился на поиски девушки, выкрикивая на ходу ее имя. Если бы не мелькание рубашки среди голых тел, Гудея никогда бы не нашел несчастную Иль, утратившую сознание от боли. Он подхватил обмякшее тело на руки и, превозмогая страдания, заорал:
 – Ты, ублюдок! Если не выпустишь нас сейчас же, так и останешься с разинутой пастью – вся слизь высохнет!
 Звона распахнутых врат юноша уже не слышал. Черная ночь поглотила и его сознание. 


Глава 6.
В ПЛЕНУ У ЗАВИСТИ (Скорпион).
 
 Чистый водный поток в обрамлении зарослей зеленого кустарника неспешно протекал из ниоткуда в никуда. Пригревало солнышко. Мягко шелестела трава. С журчанием накатывались одна на другую хрустальные речные струи.
 Гудея открыл глаза, попытался пошевелить онемевшими пальцами рук и тут же ощутил острую боль. Обожженная слизью демона кожа покраснела и горела огнем. Он сел, оглядываясь по сторонам. Иль лежала рядом, продолжая оставаться без сознания. Ошметки изъеденной рубашки открывали тело, представлявшее собой сплошное кровавое месиво. Свалявшиеся волосы источали неприятный запах.
 – Как жаль! Ей уже никогда не быть красавицей, – грустно подумал юноша, совершенно позабыв при этом, что речь идет о не совсем живой женщине. Да и вообще за два дня в подземном царстве он потерял всякое представление об истинном положении вещей.
 Гудея подполз к краю берега и, опустив пальцы в прохладную воду, с удивлением обнаружил, что яркие пятна побледнели, зуд уменьшился, в конце же концов ладони приобрели свою первозданную форму и цвет. Не раздумывая, юноша сбросил одежду, с наслаждением погрузился в прозрачные волны и плескался до тех пор, пока с берега не донеслись едва слышные стоны. Он выбрался на траву, чувствуя в себе небывалый прилив сил и мощи, осторожно снял с Иль лоскуты ткани, что вернуло несчастную в реальный мир, заставив закричать от невыразимых страданий. Разлепив затекшие сукровицей, голые, без ресниц веки, девушка посмотрела на источник своих мучений и горестно зарыдала. И непонятно, чего в исторгнутом вопле слышалось больше: тоски по утерянной красоте или причиняемых ужасными ранами страданий, ибо настоящая женщина и в безумном горе остается женщиной.
 – Потерпи немного, – Гудея бережно поднял подругу и вошел с нею в речную заводь, где уже спустя пару минут Иль от радости позабыла и о том, что давно умерла в земной жизни, и о том, что находится в аду, и о тех кошмарных событиях, что пережила за столь короткий срок. Все затмило возвращенное обаяние. С веселым смехом она поднимала тучи брызг, попеременно показывая над волнами то изящную ножку, то остроклювые бугорки грудей, то упругие подушечки ягодиц.
 Понятно, что закончиться такая игра могла лишь одним. Наш любвеобильный герой вынес расшалившуюся спутницу на берег, уложил на травяной ковер, а затем без спешки покрыл поцелуями каждую черточку обновленного молодого тела, в то время, как нежные пальцы ласкали трепещущее лоно, медленно погружаясь в его влажные глубины. И снова раздался стон, но на этот раз благодарный стон разрешившейся страсти. Изогнувшаяся плоть бессильно упала, чтобы под ловкими движениями напрячься вновь, и вновь, и вновь, порождая бесчисленные стоны, пока Иль не прошептала пересохшими губами:
 – Довольно, любимый, я больше не могу!
 Юноша окунулся в шелк дышавших ароматной свежестью промытых волос, наблюдая, как прозрачные капельки пота собирались на груди возлюбленной в тоненький ручеек, сбегавший по "ущелью возвышенных наслаждений" к "рощице бесконечной радости".
 Очередной день клонился к закату, когда Иль, чья миленькая головка возлежала на широкой груди спасителя и господина, очнувшись от счастливой истомы, внезапно выдохнула:
 – Во мне что-то произошло! Я чувствую себя как-то иначе, чем в первые часы после смерти, и будто родилась во второй раз.
 – Это не удивительно. Так бывает, наверное, со всеми девушками, испытавшими искусство любви.
 – Нет-нет, ты не понял. Ты, конечно, великолепен, и, хоть других мужчин я не знала, но они мне теперь и не нужны. Я люблю только тебя, я твоя рабыня. У меня не осталось больше гордости, высокомерия, холодной насмешливости. Ты сотворил меня заново, и я принадлежу тебе навсегда. Но я говорю не об этом. Сейчас я чувствую себя живой, понимаешь, по-настоящему живой, а не мертвой, как в начале.
 – Хе-хе! – знакомый, полный скепсиса голос прорезал тишину: – Само собой. Искупавшийся в потоке Жизни мертвец оживает, а живущий получает силу, равную божественной.
 – Ой, – девушка мгновенно свернулась в клубок, прикрываясь руками.
 – Между прочим, подглядывать и подслушивать нехорошо. Тебя разве не учили этому родители? – Гудея медленно и сладко потянулся: – Ну да ладно, ты привел нас к этому источнику и за это получаешь прощение.
 – Мои родители вечно ссорились между собой. Им некогда было заниматься моим воспитанием. А потом, милейший, напомню тебе, что я все-таки бог, следовательно, могу заниматься, чем мне нравится, и в твоих прощениях не очень-то нуждаюсь. А к источнику привели тебя чувства этой девчонки. Небожители решили так давным-давно: если в царстве Кур возникает любовь, ее носитель обязательно попадает на берег этой реки, чтобы иметь возможность заново возродиться и вернуться в верхний мир. А уж воспользуется он этим правом или нет, зависит от его влюбленного сердца.
 – Ну вот, а ты кричал: брось ее, брось ее!
 Иль, как всякая женщина, оказалась боле практичной. От волнения она даже привстала, совершенно не стесняясь наготы:
 – Так, значит, мы можем вернуться?!
 – Хоть сию минуту. Стоит только пожелать, и я доставлю на поверхность обоих. Еще около пяти дней вы будете наслаждаться друг другом, после чего свершится задуманное моей матушкой, и Эрешкигаль снова заполучит вас в свои земли! Ха-ха-ха!
 – Что это значит?! – испуганно прижалась к Гудее девушка, и сыну Эберкара ничего не оставалось, как слово в слово повторить историю, рассказанную Намтаром. Заканчивая короткое повествование, он твердо добавил:
 – Дальше я иду один! Ты возвращаешься на землю и ждешь меня в доме родителей, вернее пока в яме. Если мне удастся одержать победу, то вскоре я поднимусь к тебе, если же придется проиграть, ты опустишься вниз, и мы снова будем вместе.
 – Нет! – столь же решительно выкрикнула Иль: – Ты сам сказал, что мы повстречались по воле судьбы, и я не оставлю тебя ни за что на свете! Вдвоем начали – вдвоем и закончим!
 – Да не сводил я вас! – истошно возопил Намтар: – Эта встреча случайна и произошла против моих желаний!
 – Ну, так и уноси ее! – топнул ногой Гудея, пытаясь вырваться из объятий Иль.
 – Без ее воли не могу!
 – О, великие боги, что ты вообще-то можешь?! Втравливать в опасности своими...
 Закончить юноше не дали. Из кустов словно горох высыпалась толпа людей. Гудею и Иль связали, притянув спина к спине, крепкими веревками, после чего, молча, потащили вдоль берега. Идти в таком положении можно было только боком, что затрудняло каждый шаг, и, поскольку схватившие их незнакомцы куда-то, явно, торопились и подгоняли пленников уколами острых палочек для письма, юноше пришлось согнуться, поднимая Иль на спину, и бежать за конвоирами.
 По пути Гудея постарался разглядеть окружавших его людей. Внешне они были абсолютно разными, но нечто незаметно роднило их, делая похожими на братьев – на хмурых озлобленных лицах застыло выражение черной ненависти.
 – Итак, врата зависти, – сообразил юноша, тем более что выбор оставался небогатым: гнев, зависть, сладострастие.
 Поход бегом завершился довольно быстро на широкой зеленой поляне. В этих вратах обходились без строений. В центре площадки, прямо на траве возвышался отвратительный демон – черный паук-фаланга. Злобные малиновые глазки беспрестанно щурились над мощными челюстями. Все восемь мохнатых ног занимались делом: две задние сучили паутину, две боковые хватали грешников, еще две подтягивали их к пасти, а две передние держали у глаз исписанные вощеные таблички. Перед хозяином, даже лежа на брюхе напоминавшем небольшой холм, толпилась длинная очередь, а поодаль стояли еще два паучка размером со взрослую лошадь. Каждый очередной завистник протягивал демону свой список, после чего помощники срывали с сикофанта одежду и, пока один держал, второй наносил хлесткие удары плетью из бесконечных нитей паутины, что, очевидно, причиняло невыносимые страдания, исторгая ужасные вопли и оставляя на коже кровавые рубцы. Закончив экзекуцию, несчастного снова передавали главному демону, который жвалами перекусывал поясницу, и, испытывая нечеловеческую боль, понесший наказание уползал на руках за линию кустов.
 – Что он читает, Намтар? – поинтересовался любопытный Гудея, стоя в очереди с Иль за спиной.
 – Список кляуз и доносов, сочиненных при жизни и уже здесь, в аду. Каждый получает столько ударов, сколько настрочил на поверхности плюс то, что на него успели наклепать в подземном царстве. Уменьшить наказание невозможно, а вот увеличить соседу – пожалуйста!
 – Мамаша, как я понимаю, и есть демон зависти. А кто та парочка ловкачей?
 – Детишки. Милые дочурки Ложь и Подлость.
 – Понятно, – юноша замолчал, обдумывая путь к спасению.
 Вскоре спутники стояли перед гигантским пауком. Его голос, зачитывавший таблички, звучал монотонно и бесстрастно:
 – Вы, оба, обвиняетесь в том, что осквернили реку Жизни, лежали голыми, целовались, обнимались, ласкали друг друга, совокуплялись, спорили, сопротивлялись насилию и не торопились на встречу со мной. Итого, по девять ударов.
 Тут же веревки упали с тел, и Гудее пришлось поддержать едва устоявшую на ногах от неожиданности Иль. Раздевать их нужды не было: девушка уже давно путешествовала нагишом, а одежда юноши и единственное оружие – отцовский кинжал остались там, на берегу потока Жизни. Иль разложили первой. Подлость занесла над головой кнут, как вдруг прыжок Гудеи опрокинул паука. Еще рывок, и липкая лента паутины, обжигая ладони, оказалась в руках человека. В несколько приемов юноша ловко обмотал ноги сначала одной сестрички, а потом и другой. Стреноженные Ложь и Подлость мирно улеглись рядышком, яростно вращая глазами. Но за спиной, топоча, спешила на подмогу "добродетельная" мамаша.
 – Скорпион! – бросил давно заготовленное слово Гудея и отскочил в сторону, увлекая за собой девушку.
 На поляне завязалась битва титанов. Привстав на задние лапы, фаланга, разбрызгивая слюну, ринулась на противника. Скорпион юрко уходил от ее смертельно захвата, пытаясь поразить врага жалом на конце загнутого хвоста. И, наконец, когда два мощных тела сплелись воедино, зодиакальному зверю это удалось. Мгновенный свистящий выпад, и яд парализовал демона.
 Створки врат раскрылись, приглашая продолжить испытания.


Глава 7.
КАМНИ ГНЕВА (Стрелец).

 В шестых вратах путников поджидала холодная ночь, третья ночь их пребывания в аду. Полная луна ровными серебристыми потоками освещала довольно унылые окрестности: ни деревца, ни кустика, ни хижины; лишь сплошные нагромождения каменных глыб, на которых кое-где лежал снег. Морозный ветер заставил обнаженных людей искать пристанище. Им, в конце концов, оказалась маленькая пещера в скале на высоте человеческого роста. Забравшись внутрь и тесно обнявшись, они дружно застучали зубами.
 – На сладострастие не очень похоже. Значит, мы во вратах гнева, – заметил юноша, пытаясь согреть Иль своим телом.
 И тут Гудею осенило:
 – Эй, друг Намтар, как насчет того, чтобы немного приодеть нас?!
 – Без проблем! Чего ты хочешь?
 – Обоим рубашки, штаны, сапоги и теплые плащи.
 Желаемое появилось у ног через несколько секунд.
 – Что же ты раньше не постарался, помощничек? – уколол юноша.
 – Что же ты раньше не спрашивал? – огрызнулся в ответ бог судьбы.
 – Ладно, не дуйся. Сообрази-ка лучше кувшинчик вина, да чуть перекусить. Больше суток ведь, кроме любви, ничего не ели.
 – Кто мешал? – снова резонно заметил невидимка, выставляя вино, снедь и посуду. Как только путешественники ощутили приятную сытость в желудках, все моментально исчезло.
 – А как насчет отцовского кинжала? – зевнул Гудея.
 – Зачем тебе? Вряд ли им удастся победить твоих будущих врагов!
 – Знаешь, с оружием чувствуешь себя немного спокойнее, да и отцу не понравится потеря семейной реликвии. А, если вернемся, придется держать ответ.
 Клинок возник из воздуха и исчез в складках пояса. Уже засыпая, юноша пробормотал:
 – Что это ты там, у речки говорил насчет своих желаний? У тебя в нашем деле есть личные интересы?
 – Пустое. Так, с языка сорвалось. Охота тебе мусолить глупости.
 Но ответ пришелся в пустоту. Утомленные Иль и Гудея спали беспробудным сном.
 Утро выдалось столь же неприветливым и суровым. Пронизывающий ветер пытался пролезть под одежду, румянил щеки, ерошил волосы. Повсюду лежал девственно чистый снег.
 – Завтрак! – скомандовал сын Эберкара и добавил с улыбкой: – Отныне питание трехразовое и полноценное.
 Подкрепившись, они тронулись в путь и вскоре достигли высокой скалистой гряды, подъем по которой был тяжел и труден. Гудея, получив от Намтара веревку, обвязал ею себя и Иль и принялся медленно карабкаться вверх. Дважды, когда из-под ног девушки выскальзывали камни, смельчаки едва не сорвались со стены, но мощные руки юноши удержали обоих от смертельного падения. Отдыхая на попадавшихся маленьких площадках, они слышали долетавший из-за скалы постепенно нарастающий гул.
 – Что там? – повис в воздухе знак вопроса.
 – Увидишь, – коротко бросил божественный спутник.
 – Ох, как тебе нравится туман напускать!
 – Да люди там, люди, успокойся! Просто, когда все знаешь заранее, жизнь становится неинтересной.
 – Ага! Несомненно! Особенно здесь, в аду! – закончил очередную перепалку Гудея.
 К полудню они стояли на вершине. Открывшаяся с нее перспектива заледенила кровь не хуже студеного ветра. Внизу насколько хватало взгляда простиралась заснеженная равнина, обрамленная вдалеке темной кромкой голых деревьев. Оттуда, из-за стены мертвого леса выходили, выстраиваясь в две армии, по разному одетые и вооруженные люди: кто в полном воинском облачении со щитом, копьем и мечом, кто в обносках с кухонным ножом, а кто и с обыкновенным камнем или молотком, но лица каждого одинаково обезображивала маска гнева: разинутый в крике рот, сведенные к переносице брови, выпученные глаза и звериный оскал зубов. Обе толпы, казалось, ждали сигнала, чтобы сойтись в жестокой битве.
 Из оцепенения наших героев вывел неожиданно раздавшийся голос Намтара:
 – Как только появится демон гнева, грешники начнут убивать друг друга. Тогда не мешкай. Спеши проскользнуть между сражающимися и достичь вон той дальней опушки. Там шестые врата. Доберешься живым, они сами распахнутся. По пути, мой совет, постарайся подобрать камни демона. Они пригодятся в дальнейшем, потому что разрушают все живое и мертвое. Их боятся даже боги.
 – Какие камни?! Мы сползать отсюда будем полдня, не меньше!
 – Слева ледяной желоб. Завернись в плащ и катись. Пара минут, и ты у цели.
 Действительно, круглое отверстие отыскалось быстро. Гудея расстелил на краю дыры свою накидку, притянул к себе Иль и, загнув концы полотна, оттолкнулся от стенки. Минуты бешеного спуска показались вечностью, но, когда оглушенные свистящим скольжением они вылетели на белый ковер, войска все еще неподвижно стояли, оглашая окрестности ревом.
 – Беги скорее! – крикнул Намтар, и спутники ринулись по узкой полосе между орущих людей, по щиколотки увязая в снегу. Им удалось преодолеть чуть больше половины расстояния, и тут позади послышался ужасающий грохот. Оглянувшись, Гудея остолбенел. Скала, приютившая их ночью, оживала на глазах. Гигантские ноги, почти по бедра вросшие в землю, поддерживали гороподобное угловатое туловище, заканчивавшееся каменным обрубком головы, напоминавшей утес. В пустых пещерах глазниц вспыхнул огонь. Из черного провала рта донесся раскат грома.
 – Кажется, мы опять проскочили чье-то брюхо, от глотки до противоположного конца, – успел пошутить Гудея, и в этот миг армии столкнулись.
 Наших героев спасало то, что во враждующих лагерях каждый искал своего противника, но все же им постоянно приходилось уворачиваться от свистящих стрел, сверкающих клинков, смертоносных ударов. Вокруг творилось не вообразимое: тела рассекались надвое, лица превращались в кровавую кашу, то и дело падали, обагряя снег алым, отсеченные руки и ноги, крики и стоны смешивались в зловещую какофонию звуков. В довершение всех бед гранитные лапы демона принялись метать "камни гнева". Величиной с кулак они выкашивали десятки грешников, прежде чем останавливали свой бег.
 Гудея сумел подобрать четыре снаряда, когда хозяин врат заметил наконец чужестранцев в своих владениях. От первого броска удалось увернуться, оттолкнув Иль в сторону, но уже второй едва не сломал юноше ногу. В глубине сознания мелькнули оставшиеся знаки зодиака.
 – Стрелец!
 Серебристый гигант-кентавр с натянутым луком возник впереди, прямо над вратами гнева. Выпад демона, и меткая стрела, пущенная навстречу, остановила камень на подлете к Иль. Еще бросок, и та же история. Не мешкая, юноша и девушка что было сил понеслись к спасительной кромке леса. Правда, Гудея успел-таки подобрать еще с десяток сбитых валунов.
 Уже вступая за невидимую границу врат, любопытный сын Эберкара спросил в пустоту:
 – А, если эта гора выползет на поверхность? Что будет с твоими небожителями?!
 – Не выползет. Он не может стронуться с места, потому что сросся с землей, а мать-земля никогда не разжимает своих объятий, – ответил Намтар.


Глава 8.
РАЗЛУЧЕННЫЕ (Телец).

 Седьмые врата поражали красотой и очарованием. Гудея находился в великолепных дворцовых покоях, где изящные витые колонны поддерживали почти невесомые с виду высокие потолки, тончайшие золотые росписи бесконечным узором покрывали голубой бархат стен, мягко гасили каждый шаг пушистые ковры, убаюкивающе журчали прозрачные струи фонтанов, ласкала слух нежная мелодия невидимых струн, божественно щекотал ноздри аромат таинственных наслаждений.
 Пропуская стайку обнаженных прелестниц, с мелодичным звоном отворились двери в конце зала, и сознание мгновенно пронзило иглой:
 – Иль! Где Иль?!
 Гудея осмотрелся. Девушка настороженно стояла невдалеке от его правого плеча, в другой половине комнаты, являвшейся зеркальным отражением первой за исключением цвета стен. Последний носил розовый оттенок. Там тоже приоткрылись створки дверей, но оттуда выбежала группа стройных мужчин, хороводом закружившихся вокруг Иль. В их руках, подчиняясь неведомому волшебству, появились золотые подносы с фруктами и сладостями, серебряные кувшины с вином и шербетом, нефритовые шкатулки с притираниями и драгоценностями; их ловкие пальцы незаметными движениями принялись снимать с девушки одежду, одновременно примеряя украшения и нанося на кожу благовонные масла; они завораживающими голосами наперебой расхваливали достоинства Иль в выражениях, способных вскружить голову и более опытной женщине.
 Сын Эберкара не сразу заметил, что и сам уже полураздет ласкающими прикосновениями райских пери, что перед ним так же стоят блюда с яствами и фиалы с напитками, что и его прославляют сладкими речами.
 На миг стряхнув наваждение, наши герои бросились друг к другу в поисках поддержки, разорвав навязчивое кольцо псевдо поклонников, но неожиданно наткнулись на невидимую преграду, отбросившую их назад, в цепкие объятия хозяев замка.
 И вот руки обоих по чьей-то воле подносят к губам терпкое черное вино.
 – Не пей! – выдернул из дурмана шепот Намтара.
 – Но сделай вид, что пригубил. Это напиток покорности. Проглотивший хотя бы каплю становится рабом похоти здешних обитателей, которые постепенно доводят свои жертвы до полного истощения. Скоро они увлекут тебя через двери забвения. Постарайся вернуться до того, как выход закроется (иначе полностью утратишь память) – вот тогда ты и встретишь истинных хозяев врат: брата и сестру, инкуба и суккуба, Лила и Лилит. Победа над ними разрушит все чары и откроет дорогу в сердце преисподней.
 Поданный совет был принят. Гудея позволил стянуть с себя остатки платья и, краем глаза наблюдая за Иль, отдался ласкам демониц. По другую сторону прозрачной стены демоны забавлялись с потерявшей волю девушкой. Ярость огнем заполыхала в груди. Еще немного, и, раскидав всех, он ринулся бы в бесполезную драку, безусловно, открывшую бы потаенную хитрость.
 Бог судьбы предвидел такой поворот событий:
 – Не вздумай! Напором уничтожить колдовство невозможно. Только погубишь себя и дело. Преграда исчезнет со смертью хранителей врат сладострастия – врат разлученных. Бывшие на земле страстными любовниками здесь не только вынуждены с удовольствием покорятся грубой силе, но должны страдать, наблюдая мучения своих возлюбленных, желая, но не имея возможности придти к ним на помощь и соединиться с ними. Путь на свободу – в победе над Лилом и Лилит.
 Юноша перестал обращать внимание на окружавших его красавиц, уступая домогательствам, носившим в общем не такой уж и неприятный характер, но ему доставляло невыносимую боль смотреть, как Иль подчиняет демонам свое тело и как наполняются слезами ревности ее глаза, когда взгляд их падает в его сторону.
 Наконец муки сладострастия завершились, и обоих потащили в глубину зала. За открывшимися дверцами виднелись мрачные закопченные каменные своды. В неверном свете тлеющих углей едва различимо покачивались все орудия пыток и издевательств, которые только смог придумать изощренный человеческий ум. Откуда-то издалека доносились душераздирающие вопли. Переступив порог, сопровождавшие его женщины приобрели свое истинное лицо уродливых див из кошмарных сказок.
 Намтар вывел из оцепенения:
 – Не мешкай! Выход закрывается!
 Дважды Гудею просить не пришлось. Вложив в удар накопившуюся злобу и ненависть, юноша резким захватом сломал шею ближайшей демонице и швырнул ее труп в проем, застопорив движение дверцы. Избегая от острых когтей, он поднял с жаровни раскаленные клещи на длинной рукоятке и, орудуя ими как мечом, принялся крошить дьявольскую плоть. Воздух наполнился удушливым запахом горелого мяса и воем гибнущих адских отродий. Через мгновение Гудея сквозь узкую щель выбрался назад.
 Волшебной красоты дворец исчез. На черном небе серебрилась луна. Холодный ветер гулял над каменистой площадкой, окруженной высокими толстыми стенами. Над сваленной в кучу одеждой Иль и Гудеи стояли два прекрасно сложенных, до неприличия красивых создания. Если бы не горящие кровью зрачки, их можно было бы принять за добрых богов любви, полных ласки и нежности. Заметив храбреца, хозяева врат начали зловещее превращение. Шея Лилит вытянулась, голова приняла плоскую форму, уши исчезли, из пасти вслед за раздвоенным языком вырвалось злобное шипение, клыки увлажнились ядом, тело выгнулось дугой, опустившись на драконьи лапы. На месте сказочной красавицы возникла разъяренная пантера, хлещущая себя по бокам змеиным хвостом. Крылатый волк-оборотень урчащей тенью замаячил за спиной сестры.
 Выбор юноши оставался небогатым.
 – Телец! – представил себе мысленно Гудея, и внезапно выросший бык отразил могучими рогами прыжок Лила, в самый последний момент успевшего перегруппироваться. Гигантский зверь все же достал демона, оставив серповидными остриями в боку окрашенную кровью рваную рану. Монстр взвыл и откатился в сторону, а телец уже останавливал натиск Лилит. Началось бесконечное кружение двух хищников в попытке задрать казавшееся неуклюжим животное. Но, к счастью, реакция зодиакального помощника ничуть не уступала атакующей мощи чудовищ.
 Гудея не терял времени. Уворачиваясь от копыт, когтей, зубов и рогов, он подобрался к халату, достал один из камней гнева и метнул валун, уповая на везение, чтобы случайно не сразить тельца. Но, видимо, Намтар наконец-то взялся за работу. Бросок получился на редкость удачным, пробив грудь и опрокинув бездыханного Лила. Рев брата на мгновение отвлек Лилит, и пики рогов подняли тело змеекошки, отшвырнув его под смертоносные копыта. Бой завершился.
 Юноша стоял прямо над Иль, пытавшейся стряхнуть наваждение последних часов. Последовавшие радостные объятия были остановлены богом-невидимкой:
 – Пройдено семь врат и затрачено три с половиной дня! Впереди еще так много неожиданностей, и так мало времени, чтобы обрести победу и славу или найти поражение и смерть.


Глава 9.
ПЕРЕПРАВА (Рак).

Над головами больше не сияло ни солнце, ни луна, лишь где-то в вышине плыл серый туман, к горизонту сгущавшийся до черных грозовых туч. Там чертили небосвод блики молний, порождавшие глухое ворчание грома. Безжизненный ландшафт навевал уныние и тоску. Среди нагро¬мождения скал, на которых местами пробивался грязно-зеленый цвет ли¬шайников, бежала вниз гладкая ровная тропа. Насыщеный серой воздух давил на грудь застывшей жирной массой. С каждым шагом становилось все жарче и жарче. Сначала полетели в сторону теплые плащи, затем руба¬хи, за ними настала очередь сапог, и, наконец, соорудив из поясов набедрен¬ные повязки, путники продолжили движение к неизвестности.
Гудея заткнул отцовский кинжал в узел на боку и, разорвав штаны на две части, в одну из половин сложил камни гнева, которых оставалось двенадцать. Импровизированный мешок нещадно давил на потные плечи, но приходилось терпеть неудобство и боль, поскольку это было их един¬ственное оружие, единственная защита.
Разговаривать не хотелось. Шли молча, поглощая километры доро¬ги. К полудню, когда туманный склон небес значительно посветлел, Иль и Гудея вышли из скального прохода на столь же унылую каменистую рав¬нину, пересекаемую широким темным потоком. Берег, импровизированным причалом далеко вдававшийся в водную гладь, со всех сторон полукольцом окружали горы, прорезанные еще шестью проходами, кроме того, откуда появились наши герои.
– Всего семь, – подумал сын Эберкара: – Семь по числу врат.
На самом краю мола высился чей-то темный силуэт. Они подошли ближе. Тремя корявыми лапами демон, напрягаясь, перебирал канат, подтя¬гивая огромный паром, а в четвертой держал поблескивающий клинок.Пе¬ревозчик был лыс и гладко выбрит. Только на загривке топорщилась гус¬тая шерсть, узкой лентой спускавшаяся вдоль позвоночника.
Существо не обращало на людей никакого внимания, но зато речные волны буквально вздрагивали при каждом человеческом движении и как живые выплескивались на землю алыми каплями. Гудея присмотрелся: вместо воды русло заполняла кровь, светлая по краям и темная к середине потока река крови.
На приближающемся пустом плоту горбился, выставив голый череп, старик, чьей основной достопримечательностью являлась седая борода, сбегавшая до колена и возвращавшаяся назад, чтобы заплестись на затылке в хитрый узор. Горбун, напирая на шест, раскрыл беззубый рот:
– Сколько осталось, Хумут!
– На сегодня еще одна ходка, Шанаби, – ответил четырехрукий.
Едва только доски коснулись камней, над берегом разнесся гул не-видимого колокола, и из проходов потянулись покойники. Здесь собрались все: ковыляя, тянулись сухие стручки скупцов; катились, распространяя вонь, надорванные шары обжор; горелыми угольками выделялись празд¬ные; высокомерные напоминали грязные изъеденные куски сырого мяса; бросали по сторонам косые взгляды ползущие на локтях завистники; дети гнева несли в руках отрубленные головы и конечности; еле передвигали ногами окровавленные сладострастны. Прежде чем вступить на настил, каж¬дый подходил к Хумут-Табалу. Демон делал на коже в одном, лишь ему известном месте, надрез, ухитряясь выцедить в реку всю до последней капли кровь жертвы, пополняя поток. Казалось, его ловкость была такова, что он сумел бы выжать даже гранит.
Бесплотные души постепенно заполняли паром. Иль и Гудея триж¬ды пытались незаметно проскользнуть к переправе, но каждый раз ловили на себе хищный взгляд демона и отступали. Наконец, когда на пристани осталось с десяток несчастных, они решились на отчаянный бросок вперед. Неуклюжие с виду руки Хумута ловко захватили бежавшую впереди Иль, занося над нею кинжал. Еще миг, и, заставив девушку умереть во второй раз, хлынет алый поток. Фамильное лезвие Гудеи скрестилось с оружием перевозчика. Натиск юноши оказался настолько сильным, что демону, пере¬ходя к обороне, пришлось выпустить из рук свою добычу.
Они долго кружили, из боязни сделать опрометчивый выпад. Дваж¬ды на волосок от смерти был сын Эберкара, и одна глубокая царапина перечертила гладкую шею Хумут-Табала. Поединок грозил затянуться, и старый Ур-Шанаби пришел на помощь приятелю, мячиком подкативший под колени Гудеи. Юноша рухнул на спину. Свободные руки демона при¬жали его к земле. Снова сверкнул занесенный нож. И тут, ослабив захват, перевозчик свалился замертво. Камень гнева, брошенный Иль, пробил лысую голову Хумута, прочно застряв в ней.
– Что ты наделала, смертная! – в испуге завопил Шанаби.
– Ты погубила всех! Теперь нам ни за что не переправиться на дру¬гой берег! Кровь реки утащит нас в глубины, откуда нет выхода! А если мы задержимся здесь до наступления вечера, придут тени мрака и пожрут все! без исключения!
– Тогда поплыли! – приказал Гудея, загоняя на паром оставшихся грешников.
– Ни за что! – старик затрясся от страха.
– Ну и оставайся на свидание со своими тенями! – юноша вместе с Иль перепрыгнул на плот и попытался оттолкнуться шестом. Не тут-то было! Доски не сдвинулись с места даже на миллиметр.
– Шест слушается одного паромщика, – вмешался Намтар.
– Ну и что ты предлагаешь?!
– Заставь старого хитреца! Он прекрасно знает, что тени мрака опас¬ны лишь для живых и тех умерших, кто пытается спрятаться в скальных проходах и не отдает свою кровь демону. Ур-Шанаби намерен задержать тебя, чтобы уничтожить.
Будь Гудея один, может он и не стал бы так усердствовать, но юноша, безусловно, переживал за вновь возвращенную к жизни подругу, поэтому через полчаса хитрая рожа паромщика представляла из себя свежую от¬бивную: заплывшие глаза-щелочки еле пропускали свет, нос свернулся на бок, разбитые губы едва шевелились. Ухватив старика за бороду, Гудея не¬сколько раз макнул его в кровавые волны, что заставило Шанаби взвыть, потому что речная влага обладала ужасным разъедающим действием, ос¬тавляя на теле глубокие язвы. Но все же бородатый держался из после¬дних сил.
В это время из проходов в скалах долетели душераздирающие воп¬ли, в след за которыми выбежали одинокие мертвецы. На фоне сгустившей¬ся тьмы тени мрака выглядели слегка размытыми белесыми пятнами. Но стоило такому облачку догнать жертву, как с последней словно капустные листы послойно начинала исчезать кожа, оставляя обнаженные нервы и жилы; затем постепенно слизывались мышцы, и глазам представал чистый скелет, внутри которого бултыхались сердце, легкие, кишечник и другие органы; но, в конце концов в воздухе растворялись и эти жалкие останки.
Положение становилось критическим. Гудея в последней надежде выкрикнул:
– Или плыви, или отрежу твою поганую бороду!
– Не-е-ет!!! – заверещал старик, и в то же мгновение плот стронулся с места.
– Давно бы так, – юноша оттер потный лоб.
Все шло довольно гладко до середины потока, но здесь паром вдруг начал крениться, уходя в волны с того конца, где стояли несколько не обес¬кровленных покойников. Грешники один за другим с криками исчезали в пучине. Кровь шла на соединение с кровью. Отсюда спасения не было. Иль в последнем «прости» прижалась к Гудее.
Дева, Лев, Рак.
– Рак!
В реке показался, постепенно вырастая из глубины, мощный панцирь. Подхватив на руки девушку, Гудея перепрыгнул на спасительную спину, и, пятясь задом, рак заработал клешнями, стремительно удаляясь от плота к противоположному берегу.
Волны моментально стихли, паром, потеряв всех «недостойных», выровнялся и стал уменьшаться, медленно превращаясь в черную точку, но в след уходящим еще долго неслись проклятия Ур-Шанаби.


Глава 10.
ЯРМИЯ тьмы (Лев).

Они высадились в столь же пустынном месте: ни травинки, ни кус¬тика, ни деревца. Кровавые волны в последнем броске яростно лизнули гальку, пытаясь догнать ускользающую добычу, и отступили назад.
Путники осмотрелись. В нескольких сотнях метров впереди каме¬нистый берег сменялся желтой полосой пустыни, за которой высилась скаль¬ная гряда.
Намтар подал голос:
– За горами замок моей матери! Если повезет, к вечеру будем там. Но поторопись, осталось чуть больше двух дней!
Иль и Гудея тронулись в путь подальше от коварного потока.
– Стой! – снова вмешался бог судьбы.
– Так не пройдешь. Это не простой песок. Он смешан с крупинками золота – неиссякаемые золотые рудники царства Кур. По всему периметру их охраняют демоны жадности. Они не пропустят простого смертного.
Гудея подбросил на руке один из оставшихся валунов:
– Ничего, прорвемся!
– Демонов слишком много, а камней у тебя, насколько мне помнится, всего одиннадцать.
– В умении считать тебе не откажешь. И какие предлагаются вари¬анты?
– Иди к переправе. Смешайся с толпой грешников. Все они направ¬ляются на вечные работы в рудники. С ними ты войдешь, а выйдешь с помощью камней и ловкости.
Вдоль берега они быстро добрались до переправы. Паром еще толь¬ко приближался. У причала его поджидал демон, внешне абсолютно похо¬жий на Хумут-Табала. Рядом с адским творением высилась гора деревян¬ных тачек на одном колесе с двумя длинными ручками. Гудея и Иль спря¬тались за камнями, наблюдая, как показалась заплывшая рожа Ур-Шанаби, как один за другим прибывшие стали сходить с плота, как у каждого из них четырёхрукий демон ловкими движениями срезал подошвы, после чего, при¬хватив тачку, грешник отправлялся в сторону пустыни.
– Зачем им отрезают ступни, – полюбопытствовал Гудея.
– Во-первых, так рабы менее подвижны. Хотя отсюда бежать некуда, дай никто еще не пытался убежать, но демоны очень осторожны. Во-вто¬рых же, потеряв кровь, пленники ада не потеряли способность чувствовать боль, а песок и золотая крошка, впиваясь в плоть, причиняют мучительные страдания.
В это время четырехрукий мясник, очевидно, что-то услышал. Он отбросил в сторону очередную пару лоскутов кожи и медленно повернул¬ся. Холодок пробежал по спинам обоих. В центре лба зловещего существа зияла огромная подернутая по краям воспаленным венчиком дыра. Перед ними стоял Хумут-Табал собственной персоной. Ничего не приметив, демон вернулся к своей грязной работе, а наши герои, сбросив набедренные повяз¬ки, поспешили смешаться с толпой уже обработанных грешников. Камни и кинжал Гудея сложил в тачку.
В рудники они попали без всяких проблем. Стражи жадности не обращали никакого внимания на входящих, беспрепятственно пропуская их на бесконечную площадку, где день и ночь кипела непрерывная работа. Миллионы склоненных спин перебирали миллионами рук крупинки песка, откладывая золотые крошки. Наполнив тачки доверху, их подвозили к разбросаным в разных местах желобам. Демон проверял груз, после чего золо¬то уходило на переплавку в подземные мастерские.
Двигаться в толпе было сложно, острые края песчинок жгли и боль¬но ранили даже целые ступни, не говоря уже об отрезанных, но Иль и Гудея торопились пересечь пустыню, не обращая внимания ни на голод и жажду, ни на ссадины и порезы, ни на сонливость и усталость. Они шли всю ночь и половину дня, только дважды задержавшись, чтобы тайком смочить горло водой, услужливо поданной Намтаром в неприметных глиняных кружках.
Но все когда-нибудь заканчивается, даже бесконечная золотая рос¬сыпь. У подошвы невысоких, но отвесных гор выстроилась цепочка охран¬ников. Демоны жадности напоминали свернувшихся в клубок ежей на страусиных ногах, у которых вместо иголок в стороны торчало множество рук с длинными цепкими пальцами. Стражи стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга, создавая непреодолимый барьер.
Иль и Гудея склонились над тачками.
– Уроды не помеха. Три броска, и у нас в запасе пять-семь секунд на прорыв. Вот только, куда рваться? На эти склоны и в спокойной-то обста¬новке без лестницы не заберешься, – прошептал Гудея.
– С лестницей нам не совладать, – вздохнув, заметила Иль:
– Давай немного пройдемся вдоль гряды. Может, что-нибудь и оты¬щется.
Поминутно пригибаясь к земле и делая вид, что собирают золотые крупинки, они тронулись с места. Злой от усталости юноша укорил неви¬димку:
– Слушай, хоть раз ты в состоянии по-настоящему помочь?!
– Что случилось? – довольно спокойно спросил Намтар.
– Перенеси нас через холмы!
– Увы-увы! Такой вид помощи мне не подвластен! Хочешь лестницу или веревку? – еще спокойнее отозвался бог.
– Спасибо, о великодушный, но даже моих сил не хватит, чтобы быс¬тро подняться, не говоря уже об Иль.
– Брось девчонку! Пожертвуй ею для дела. Оставь прикрывать свой отход.
– Я, наверное, в жизни был отменным шалопаем и глупцом, но никог¬да не отличался подлостью! Так что, катись ты!
– Ну, как знаешь, – обиделся Намтар.
Тем временем утомленная переходом и бессонными ночами Иль вдруг споткнулась и со стоном зажала руками колено. По золотому песку потек¬ла тонкая струйка крови, непривычный запах которой мгновенно почув¬ствовали демоны. Над частоколом рук, принюхиваясь, взвились на длин¬ных шеях отвратительные змеиные головы.
– Конец, – пронеслось в голове Гудеи, ощутившего, что Иль усиленно дергает его за ногу.
– Смотри! Там, в скалах, щель.
Действительно, в десятке шагов чернел узкий разлом, куда едва ли мог протиснуться человек. Размышлять уже было некогда, поэтому, опроки¬нув метким броском ближайшего стража, юноша поднял свою спутницу на ноги и подтолкнул ее к трещине.
– Спасайся! – крикнул Гудея, сбивая двух демонов и отступая к скалам.
– Ой! Здесь целый проход! – девушка скрылась из виду, когда сын Эберкара только ставил ногу в каменное убежище. Чтобы обеспечить ис-чезновение, ему пришлось потратить четыре снаряда и напоследок полос¬нуть кинжалом по сунувшейся в след руке чрезмерно шустрого «ежика».
Щель на самом деле оказалась проходом.
– Лишь бы не тупик, – напряженно подумал Гудея, вслушиваясь в затихающие за спиной страусиный топот и змеиное шипение: ширина раз¬лома оказалась для демонов непреодолимым препятствием. Поворот, еще несколько метров – впереди мелькнул просвет. Они вышли из скалы и... остолбенели. По эту сторону холмов растекалось бесчисленное полчище уродливых монстров.
– Армия тьмы. Непобедимое войско Эрешкигаль, – прокомментиро¬вал невидимый небожитель.
Даже, если бы у Гудеи оставалось не четыре, а четыреста тысяч камней гнева, их все равно не хватило бы, чтобы сразить хотя бы малую часть противостоящих врагов. Разные по росту и толщине, одежде и воору¬жению, количеству голов и рук демоны плотным кольцом защищали видневшийся неподалеку золотой дворец, окруженный зеленым манящим кра¬сотой садом. Смерть таилась всюду: в налитых кровью глазах, в острозу¬бых пастях, в кривых саблях когтей, в хлопающих кожистых крыльях, в угрожающе загнутых пиках рогов.
– Вызови Льва, – неожиданно вмешался Намтар: – А я придам ему нужное обличье.
Лев, так Лев!
И вдруг испуганный шепот разнесся над могучей толпой:
– Нергал! Нергал! Нергал!!!
Освобождая дорогу, чудовища пали ниц. Гудея оглянулся. За пле¬чами высилась огромная фигура львиноголового бога палящего зноя, пове¬лителя подземного царства Кур и супруга гневной Эрешкигаль Нергала. Привидение спокойно прошествовало до самых ворот сада, пропуская в них усталых путников. На смену шестому дню спешила шестая ночь.
– Все! – юноша рухнул на мягкую траву.
– Пусть мы сейчас умрем, но мы должны выспаться!
Мгновение спустя Иль и Гудея, прижавшись друг к другу, погрузи¬лись в сон.

Глава 11.
Последний страж (Дева).

Минули сутки, последние сутки перед концом света, отводя нашим героям немногим больше полдня. Но первым их чувством после пробужде¬ния было не осознание невозвратности убегающих минут, а острое ощуще¬ние голода и жажды.
– Эй, приятель, – обратился в пустоту Гудея: – Нельзя ли подкре¬питься на дорожку?
Намтар отвечал осторожным шепотом:
– Мы в самом сердце подземного царства. Здесь я полностью бесси¬лен и могу только дать совет. И то, возможность обратиться ко мне у тебя есть лишь дважды. Третий вопрос пробудит подозрения Эрешкигаль, и тог¬да все пропало. Один раз ты использовал.
Юноша пожал плечами:
– Когда это, интересно, ты что мог? Ладно, обойдемся!
Гудея огляделся по сторонам. Сады владычицы мертвых выглядели весьма привлекательно: под ногами струился хрустальный ручеек, пышная зелень невиданных деревьев склонялась до земли под тяжестью крупных плодов, в траве сверкали свежестью бусинки сочных ягод. Но что-то насто-раживало и мешало припасть губами к живительной влаге: то ли гнетущая тишина вокруг, то ли полная неподвижность листвы и былинок, то ли абсо-лютное отсутствие чего-либо живого. Кончиком отцовского кинжала юно¬ша проткнул сочную мякоть спелого фрукта, видом и размером напоминав¬шего дыню. Из разреза по лезвию потекла тягучая ярко-оранжевая жид¬кость. Острие почернело и стало ноздреватым, а кожа плода затянулась как ни в чем не бывало.
– Подожди! – Гудея отдернул Иль, готовую припасть пересохшим ртом к воде ручья, и опустил остатки клинка в прозрачный поток. В руках задрожала одна только бесполезная рукоятка.
Девушка, испуганно подобрав колени, прошептала, слизывая кровь с растрескавшихся губ:
– Мы же умрем от жажды.
– Через несколько часов мы и так умрем, если потерпим поражение. Вставай. Надо сделать этот последний рывок.
Они зашагали вдоль ручейка в надежде, что вода приведет их к цели, но минул час, другой, третий, а конца тропинке и не предвиделось. Ноги Иль заплетались от усталости, и Гудее пришлось поднять девушку на спину, заставив ее обхватить руками свою мощную шею.
Довольно скоро над ухом раздался хриплый шепот:
– Остановись! Мы идем по кругу и пересекаем это место уже во второй раз.
Недоверчивый юноша вложил в развилку дерева один из камней гнева и побежал, неся Иль за спиной. Через полчаса они вышли к своей метке. Попытка уйти в другую сторону привела к аналогичному результа¬ту. Новое направление опять вернуло их на старое место.
– Да, будь ты проклята, царица зла! – сын Эберкара схватил с раз¬вилки камень и в ярости запустил им в гущу деревьев. Раздался оглуши¬тельный звон. Перед ними зияла огромная дыра, за которой сгущался мрак. Края отверстия на глазах стали медленно затягиваться, возвращая саду первозданную неприкосновенность, и утомленным людям пришлось пото¬ропиться, чтобы успеть проскочить в неожиданный выход.
Они очутились на пороге золотого дворца, со всех сторон окружен¬ного неприступным кольцом глубокого рва. Наполнявшая яму внешне бе¬зобидная болотная грязь, несомненно, таила очередную смертельную опас¬ность, но, едва только Гудея и Иль сделали шаг вперед, как перед ними, приглашая войти, услужливо опустился подвесной мост. Поскольку другой дороги в замок не было, юноша осторожно ступил первым. Ничего не про¬изошло. Он подал руку спутнице. Снова ничего. Шаг по золотому насти¬лу. Ничего. Другой. Ничего. И лишь на середине моста путники услышали мелодичный звук: впереди поднялась решетка дворцовых врат, но такая же преграда опустилась из воздуха за их спинами, отрезая путь к бегству. А в бесшумно распахнувшихся створках выросла чудовищная крыса. Три че¬ловеческих роста, жирное серое брюхо, коротенькие когтистые лапы, длин¬ный облезлый хвост и полная мелких, с хороший нож, зубов противная пасть – вот, что противостояло смельчакам в, возможно, последнем поединке.
Переваливаясь с ноги на ногу, адский страж неуклюже двинулся навстречу. Гудея прицельно метнул один из трех последних камней.
Промахнуться по такой мишени было просто нереально, но демон ловко подпрыгнул всей тушей, пропуская валун, и мягко опустился на даже не шелохнувшийся мост. Оставалось всего два камня и один зодиакальный помощник. Правда, поначалу юноша не понял, чем может оказаться полез¬ной в борьбе с таким монстром женственная Дева, но, заметив, похотливый взгляд глаз-блюдец, бросаемый на прелести измученной Иль, он перестал раздумывать.
– Дева!
Юная, непорочная, но сладострастная прелестница завораживающей походкой скользнула по настилу, призывно покачивая бедрами. Воздух наполнился смесью манящих ароматов благовоний и плоти. Магический треугольник груди и живота притягивал к себе взгляды мужчин и кое-что другое. Зверь и Гудея словно окаменели, но положение спасла Иль. Ревни¬во выхватив камень из зажатого кулака возлюбленного, она метнула смерть в потерявшее реакцию чудовище. Красота растворилась в сером тумане, а последний страж без звука рухнул в ров, откуда до ушей донеслось доволь¬ное чавканье.
Путь к спасению Овна был свободен.


Глава 12.
Тайна Намтара (Овен).

Счастье не отвернулось от них и дальше. Дворец Эрешкигаль ока¬зался не только совершенно пуст, но и не преподнес никаких подвохов и ловушек. Очевидно, повелительница ада любила покой и одиночество или слишком надеялась на выставленные препятствия, которые простому смер¬тному и даже демону без посторонней помощи, конечно, никогда не удалось бы преодолеть. Комнату владычицы Гудея и Иль отыскали довольно легко. Она издалека виднелась самым освещенным местом в царившем повсюду полумраке. Благодаря тому, что пол замка устилали гасившие шаги мягкие ковры, а дверные проемы не имели скрипучих створок, путники бесшумно добрались, а точнее добрели, до покоев богини.
На широком ложе, спиной к вошедшим спала обнаженная женщина, самая прекрасная в мире женщина. Ее возраст уже давно перевалил за несколько тысячелетий, но нежная кожа дышала вечной молодостью, не¬брежно разбросанные завитки черных волос будили утонченные мечты, линия спины, плавно переходившая в крутые бедра и сочные ягодицы, заставляла трепетать от любовных желаний.
Зачарованный доселе невиданной красотой Гудея застыл, сжимая последний камень гнева.
Неожиданно прорезался взволнованный голос Намтара:
– Убей ее! Что ты медлишь?! Заберем Овна, и домой! Скорее! Если она проснется, тебе конец! Не успеешь и вздохнуть! Бросай! Бросай ка¬мень!
Но сын Эберкара, явно, не торопился:
– Я не убиваю спящих. И потом– она такая красивая! И, между прочим, кому-то приходится матерью. Да, и вообще, чего ты лезешь без при¬глашения? Я, кажется, совета не спрашивал!
В ответ бог судьбы заторопил еще настойчивее:
– Не трать время попусту! Убей! Я знаю, что говорю! Выполни волю Энлиля, и уходим! Иначе погибнешь и ты, и твоя возлюбленная!
В душе Гудеи вдруг зародились какие-то неясные подозрения:
– Что-то ты стал слишком заботливым? То обращался ко мне одно¬му, будто Иль вообще рядом не было, а то внезапно вспомнил о ней!
Виновница же препирательств между тем обнаружила за разостланной постелью столик с вином и фруктами и, не в силах удержаться, схвати¬ла сочный персик. Настойчиво зазвенели колокольчики, Эрешкигаль очну¬лась ото сна. Пушистые ресницы моргнули один раз, и девушка преврати¬лась в каменную статую, второй раз, и Гудея застыл с поднятой рукой, так и не успев нанести решающий удар.
Повелительница демонов, сладко потянувшись, щелкнула пальцами, и покорный могуществу волшебства невидимка материализовался из возду¬ха.
– Ах, Намтар, Намтар!– мелодичный голос ласкал уши: – Ты становишься слабым! Сначала тебе не удалось прервать путь Бероса, и старик испортил нам все дело, а теперь посреди моего дворца его потомок. Как это случилось, мой божественный сын, что все силы ада не сумели остановить смертного?!
Потупив взор, быстрой скороговоркой, оправдываясь словно нашкодивший щенок, Намтар сбивчиво залопотал:
– Я старался! Я вовремя информировал хранителей врат о его при-ближении. Но, матушка, они безумно глупы и самонадеяны. И потом, смер-тному во всем помогала эта девчонка! Она столько раз спасала ему жизнь!
И тут Гудея понял, почему такое неземное существо называют гнев¬ной богиней. В глубине подернутых влагой глаз Эрешкигаль зародился факел испепеляющего огня, и даже его теперешнему телу, телу мраморной статуи отчего-то сделалось очень неуютно.
– Кстати, откуда взялась эта девушка?!
– Случайность! Чистая случайность!
– Как странно слышать о чем-либо случайном из уст бога судьбы!
– Я пытался избавиться от нее, чтобы сын Эберкара ничего не запо¬дозрил!
– Значит, плохо пытался!
– Нет, матушка, поверь, нет! Мне просто не везло. Он все время в чем-то оказывался удачливее, а, когда смертному довелось подобрать камни гнева и догадаться об их предназначении, я уже и подавно не имел права убить его. Ты же прекрасно знаешь, что случается с поднявшим руку на обладателя демонического дара.
– Почему ты не сообщил о возникших проблемах!
– А кто следил бы за каждым его шагом? Еще неизвестно, что бы он натворил, не будь меня рядом! Но, главное, потомок Бероса здесь и обезвре-жен! Ты можешь начать превращения, – Намтар потер руки и, как будто вспомнив нечто важное, добавил:
– Имей в виду, этот червяк пытался убить тебя спящей. Мне едва удалось удержать его руку. Я спас твою жизнь, а ты сердишься! Лучше похвали меня, матушка!
Не произнеся ни слова, Эрешкигаль привстала с ложа и склонилась над Иль:
– А ты красивая девушка. И очень храбрая. И к тому же влюблена до беспамятства в своего героя. Это замечательно! Мне нравятся такие женщины! Когда земля и небо присоединятся к аду и станут моими навеч¬но, я сделаю тебя одной из любимых жриц. Эрешкигаль ведь не только символ смерти, но и символ плотской любви!
Богиня сощурила веки, и Иль ожила. Царственная особа легким движениям коснулась волос девушки:
– Бедняжка! Ты так много страдала!
Под руками Эрешкигаль моментально улетучилось усталое выра¬жение с лица Иль, пересохшие и растрескавшиеся губы налились алым нектаром, покрытое пылью тело возбуждающе засияло чистотой и негой, взлохмаченные волосы сплелись в изящную прическу. В общем, не будь сердце Гудеи в эти минуты из камня, оно, наверное, просто вырвалось бы из груди от любви и страсти.
На этом чудеса отнюдь не закончились. Владычица душ снова щел¬кнула пальцами, превращая злополучный персик в маленькое уродливое существо с мохнатыми ушами, приплюснутым носом, широким острозубым ртом, на скрюченных лапках и с крыльями летучей мыши за спиной.
– Позволь представить – мой верный Асаг, доверенное лицо и свиде¬тель ваших похождений. В том или ином виде он ежесекундно сопровож¬дал вас, поскольку я имела причины не доверять своему хитрому сыну, хотя в его жилах и течет моя кровь. Еще несколько столетий назад, когда Намтар сначала нашептал мне план порабощения мира, а затем привел Бероса, я заподозрила своего божественного отпрыска в обмане и двуличии, каче¬ствах, которые всегда были свойственны судьбе. Но тогда старый гадатель молча исчез во вселенной, коснувшись знака Овна в последний момент пре¬вращений, и я ничего не сумела узнать. Зато сегодня передо мной выстрои¬лась истинная цепь событий. Доподлинно известно, что это сам Намтар пожелал стать хозяином судеб, не довольствуясь своей ролью в череде не¬божителей. Это его план. От начала до конца его козни. Полтысячелетия назад, обманом подольстившись к Энлилю, он выведал у отца тайну таблиц. А поскольку две трети записей хранились в подземном царстве, то без помо¬щи матери ему было никак не обойтись. И тогда, умело разжигая жажду власти, сынок склонил меня к действиям. Украсть знак Овна труда не со¬ставляло. Куда труднее оказалось заманить по доброй воле в адские земли одного из рода хранителей колеса судьбы, чтобы, воспользовавшись его кро¬вью, сотворить необходимые чары. Вот тут Намтар и сочинил сказочку о злокозненной Эрешкигаль и повелении Энлиля, заставил подвластные ему знаки зодиака помогать человеку, чтобы усыпить его бдительность и в нуж¬ную минуту у живого взять потребное для овладения таблицами Набу ко¬личество алой жидкости. Четыреста лет назад Берос остановил заклинания и, всосав обратно кровь своего древа, спас мир людей и богов, после чего Намтар продумал все намного тщательнее, благо для этого у него было так много времени. Правда, как всякий трус, он сомневался до самого последне¬го момента, то помогая вам, то бросая на произвол событий, но в конце концов принял-таки решение избавиться от матери рукою смертного. И вот просчитался. Воистину удача никогда не сопутствует глупцам, потому что основой всякого везения являются расчет, опыт и интуиция, и только дураку кажется, что все свершается по воле случая.
– Нет, матушка! Нет! Что ты говоришь! У меня и в мыслях такого не было! – завопил Намтар.
Новый прищур век, и Гудея получил возможность двигать головой:
– Говори, потомок Бероса!
– Как не прискорбно, о красивейшая из красивейших, но ты права. О планах завоевания мира ничего сказать не могу, но убить тебя спящей хотел он, а не я! Поверь!
– Он лжет! Лжет, пытаясь спасти свою шкуру! – брызгая слюной, орал разоблаченный бог судьбы.
– Верю! Верю потому, что ты честен, и потому, что перед лицом смер¬ти не лгут! – пламя в зрачках гневной богини погасло.
– Но довольно пустых разговоров! Осталось меньше часа. Асаг! скомандовала Эрешкигаль. Маленький демон подлетел к щеке Гудеи, сде¬лал острым коготком надрез, собрал немного капель в золотую чашку, пере-местился к висевшему в изголовье знаку Овна, смочил его кровью рода хранителей и принялся творить заклинания. Зодиакальный символ начал медленно менять свой цвет, превращаясь из нежно-голубого в раскалённо-белый.
Момент, конечно, был не самый подходящий, но все же Гудея решил вмешаться:
– Прости, о повелительница, но дозволь полюбопытствовать, что ждет меня в конце дороги?
– Ты смел и достоин награды! В новом царстве я создам для тебя особые врата – врата всех смертных грехов. Ты станешь демоном-хранителем наиболее «отличившихся», и первым твоим пленником будет Намтар.
– Не-е-ет!!!– злосчастный бог судьбы ринулся в драку. На помощь Эрешкигаль пришел Асаг. Завязалась настоящая потасовка. В это время Иль ринулась к стене и сорвала мерцающий знак Овна. Капли крови Гудеи, подпрыгнув как живые, мгновенно всосались в ее кожу.
Ослепительная вспышка.
Тишина.
Всепоглощающий мрак.


Эпилог

Раскрыв зажмуренные веки, Гудея обнаружил себя стоящим в под– земельи отцовского дома, откуда неделю назад он отправился в полное опас-ностей приключение, сопровождаемый богом-обманщиком. Слева, закрыв глаза, испуганно жалась обнаженная фигурка Иль, сохранившая все выгоды прикосновения богини любви и смерти. В руках девушка сжимала голубой знак Овна. Справа немного помятый, изрядно потерявший лоск, но еще достаточно представительный возвышался Намтар.
– Ты снова победил, человек, – горестно вздохнул неудачник.
Иль, сбросив оцепенение, наклонилась к колесу судьбы, укладывая зодиакальный символ на положенное место. Он засиял голубизной, сменив-шейся через несколько секунд золотым светом. Задуманное свершилось во время. Мир был спасен. Начался новый год, новый виток человеческих судеб.
– Что ж, моя миссия выполнена, и я удаляюсь, – Намтар попытался отступить во мрак, но юноша крепко схватил небожителя за исчезающую руку.
– Эй-эй! Не торопись, любезный дружок! – и Гудея погрозил кула¬ком: – У меня тут остался один волшебный камень, и, как ты обмолвился, я еще могу причинить тебе кое-какие неприятности.
– Чего ты хочешь?! – явно испуганно взвизгнул бог.
– Не бойся! Хоть душонка у тебя и подленькая, но не будь тебя, я не нашел бы Иль. Так что, считай, что ты прощен. Но для окончательного расставания придется внести некоторую ясность в последние события.
– О чем ты хочешь знать?
– Как получилось, что Иль удалось прервать волшебство, ведь она не из нашей семьи; и как она осталась при этом в живых?
– Это пустяк. В теле твоей подруги не без твоего, естественно, учас¬тия зародилась новая жизнь – частица крови рода хранителей. Когда де¬вушка коснулась знака, в жертву спасению человечества была принесена именно эта крохотная песчинка. Но не переживай, вы, люди, плодовиты, и, скажу на прощание, у тебя и девчонки Иль впереди еще много детей в вашей долгой жизни. А теперь отпусти меня.
– Наверняка, ты в очередной раз врешь по поводу потомства и дол¬гой жизни, чтобы утрясти свои неприятности! – не разжимая пальцев, Гудея подбросил в руке смертоносный камень.
– Нет! Клянусь тебе, нет!
– Смотри! Перед лицом смерти лгать негоже! Ну ладно, но, посколь¬ку мы все-таки спасли тебя от весьма незавидной участи, сослужи-ка после¬днюю службу!
– О, великие боги! Что тебе еще от меня нужно?! – опасность мино¬вала, и к Намтару постепенно стало возвращаться былое горделивое вели¬чие.
– Самую малость: одежду, вино и еду! Не хотелось бы предстать перед родителями голодными и голыми.

* * *
Крышка люка открылась, и грозный голос Эберкара произнес:
– Ну что?! Ты надумал?!
– Да, отец! Именем матери я клянусь быть послушным сыном! Этих приключений мне хватит на всю жизнь!
В проем опустилась лестница.
– Я боюсь, – прошептала Иль, в смущении пряча лицо на груди Гудеи.
– Не бойся! Старик он добрый!
– Тогда пошли.
– Подожди. У нас осталось еще одно незавершенное дельце, шагнув к колесу судьбы, юноша достал из кармана последний камень гнева, что зажатый в кулаке перенесся с ним на землю из страшного царства Кур, и с силой швырнул его прямо в центр круга. Тысячи мелких осколков разле¬телись в разные стороны.
В воздухе возникло пораженное лицо Намтара:
– Что ты наделал?!
– Думаю, теперь собрать таблицы судеб будет немного посложнее, о жадный до власти небожитель. Попробуй-ка к следующему разу сложить все эти пылинки! Надеюсь, отныне люди могут спать спокойно, – и Гудея подсадил Иль на первую ступеньку.