How I Became a Metamonk Как я стал метамонахом

Who Is the Methamonk?

The Methamonk is not a recluse, but one who has passed through solitude and returned — transformed.
Not bound by monastery or ritual, but consecrated by the inner vow to seek truth beyond doctrine, and meaning beyond profit.

The Methamonk walks without robes, writes without a market, speaks without a pulpit — yet burns with sacred fire.
He is a witness of the invisible, a wanderer between worlds,
a spirit unclaimed by nation or church,
a herald of the word that still dares to mean something.

In a world addicted to noise and fame, the Methamonk chooses silence and essence.
He does not sell his name; he names the unspeakable.
He does not chase followers; he waits to be found —
by those who are ready.

He is not a brand.
He is a blaze.

The Origin and Meaning of “Methamonk”
The term Methamonk is a neologism I created by fusing two ancient Greek roots: “meth;” (;;;;), meaning “beyond,” “after,” or “through,” and “monk” (;;;;;;;), meaning “alone,” “solitary,” or “monastic.” It reflects a personal and philosophical transformation — not just in name, but in worldview.

Unlike the modern tech-branded use of “meta,” especially as popularized by corporate entities such as Meta Platforms Inc., Methamonk carries no commercial or digital connotation. It is rooted instead in the classical tradition of self-transcendence and inner exploration. The prefix “meth;” suggests movement across boundaries — spiritual, intellectual, and existential. The suffix “monk” anchors the identity in discipline, contemplation, and a certain detachment from the world's distractions.

In choosing Methamonk, I sought to give form to an identity that stands beyond both materialism and ego, a persona shaped by silence, reflection, and inner fire. This is not a literary pseudonym but a metaphysical name — an invocation of the one who journeys inward, across the threshold of appearances, seeking truth without reward.

I publish under this name not for fame or commercial gain, but to connect with minds that search, think, and question. In an age of noise, Methamonk walks quietly — but with intention.

Кто такой Метамонах?
Метамонах — не отшельник, а тот, кто прошел через уединение и вернулся — преображенным.
Не связанный монастырем или ритуалом, но освященный внутренним обетом искать истину за пределами доктрины и смысл за пределами выгоды.

Метамонах ходит без ряс, пишет без рынка, говорит без кафедры — но горит священным огнем.

Он свидетель невидимого, странник между мирами,
дух, невостребованный нацией или церковью,
глашатай слова, которое все еще осмеливается что-то значить.

В мире, пристрастившемся к шуму и славе, Метамонах выбирает тишину и сущность.

Он не продает свое имя; он называет невыразимое.

Он не гонится за последователями; он ждет, когда его найдут —
те, кто готов.

Он не бренд.
Он — пламя.

Происхождение и значение слова «Methamonk»
Слово Methamonk — это неологизм, созданный мною путём соединения двух древнегреческих корней: «meth;» (;;;;), что означает «за», «по ту сторону», «через», и «monk» (;;;;;;;), что значит «одинокий», «уединённый», «монах». Этот термин отражает мой личный и философский путь — трансформацию не только имени, но и мировоззрения.

В отличие от современного использования слова «meta», особенно в контексте таких корпораций, как Meta Platforms Inc., Methamonk не имеет коммерческого или цифрового значения. Его смысл укоренён в классической традиции духовного преодоления и внутреннего поиска. Приставка «meth;» указывает на движение за пределы — духовные, интеллектуальные, экзистенциальные. Суффикс «monk» придаёт имени оттенок созерцательности, дисциплины и уединённости.

Выбрав Methamonk, я стремился придать форму новой идентичности, находящейся по ту сторону материализма и эго — личности, рожденной в тишине, размышлениях и внутреннем огне. Это не литературный псевдоним, а метафизическое имя — призыв к тому, кто совершает внутреннее путешествие, пересекая границы видимого мира в поисках истины, не ожидая награды.

Я публикуюсь под этим именем не ради славы или прибыли, а чтобы найти тех, кто думает, ищет и задаёт вопросы. В эпоху шума Methamonk идёт тихо — но с намерением.



                How I Became a Methamonk.
              A Second Parable In the Manner of Methamonk Angelblazer, with Old
                Words and New Shadows.
              Buyan Island, in the kingdom of the glorious Tsar Saltan.
                2025-03-30


       I cannot answer in one word. The age is such — this twenty-first century. A time of cosmic engines and thinking machines, of digital ghosts whispering in the hollows of the world. I have lived long. I have studied much, listened to wise men and fools, heroes and provocateurs of human knowing. I have crossed the desert of Socrates’ "I know nothing" — only to nod in agreement, for indeed, I have learned nothing!

       I remain on the shore of life’s ocean, walking with my eternal friend—a golden Labrador — along cosmic roads that exist only in the mind’s eye. I peer into the mysteries of other worlds, yet find nothing there I have not already seen on Earth.

       When I was a child, the African savanna seemed a realm apart, a geography of wonders. But when at last I stood upon its red earth, I saw only the Don steppes in different hues. The earth was crimson, not black - yet the wind carried the same Cossack lament: "Oyy, you boundless steppe..." Only the Pacific Ocean struck me as truly alien — vast, untamed, unlike the Volga’s steady flow. Yet a man may drown in a puddle as surely as in the abyss, and death’s teeth are not only the lion’s but also the Tambov wolf’s.

       Ah, the Tambov wolves — my comrades! They know the truth: the world is neither cruel nor kind. It simply is.

       I do not know how I became a Metamonk. Perhaps it was when I first saw the internet’s web not as chains, but as threads of light—connecting, yet binding nothing. Soon, I will be woven into the cosmos itself, for flesh is but a slow decay. I will become spirit.

              And then?

       Then I shall walk the starlit steppes, red earth beneath my feet, the howl of wolves — both real and spectral—singing me into the infinite.

       For the Kingdom is a glitch.
       And God is the silence between keystrokes.

              Amen (and Alt+F4).



                Как я стал метамонахом.
              Вторая притча в духе метамонаха Ангелблазера,
               ветхими словами и новыми тенями.
              Остров Буян в царстве славного царя Салтана,
                2025-03-30


       Не ответить мне в одном слове. Времена ныне такие — век двадцать первый. Эпоха космических машин и мыслящих механизмов, цифровых призраков, шепчущих в пустотах мира. Жил я долго. Много учился, слушал мудрецов и глупцов, героев и провокаторов человеческого познания. Пересёк пустыню Сократовского «Я знаю, что ничего не знаю» — лишь чтобы кивнуть в согласии, ибо, воистину, я так ничего и не узнал!

       Я остаюсь на берегу океана жизни, иду со своим вечным другом — жёлтым Лабрадором — по космическим дорогам, что существуют лишь в очах разума. Всматриваюсь в тайны иных миров, но не нахожу там ничего, чего не видел бы уже на Земле.

       В детстве мне Африканская саванна казалась иным царством, землёй чудес. Но когда я, наконец, ступил на её красную землю, увидел лишь Донские степи в иных оттенках. Почва была багровой, а не чёрной, но ветер пел ту же песню: «Ой, ты степь широоокая!» Лишь Тихий океан поразил меня как нечто по-настоящему чуждое — безбрежный, неукротимый, непохожий на плавное течение Волги. Но утонуть можно и в луже, как и в пучине, а смерть кусает не только львиными клыками, но и клыками Тамбовского волка.

       Ах, Тамбовские волки — мои товарищи! Они знают правду: мир ни жесток, ни добр. Он просто есть.

       Не знаю, как стал я метамонахом. Быть может, в тот миг, когда впервые увидел паутину интернета не как цепи, но как нити света — связующие, но не сковывающие. Скоро я вплетусь в саму безпроводную ткань космоса, ибо плоть — лишь медленный тлен. Стану духом.

              И что тогда?

       Тогда пойду по звёздным степям, под ногами — красная земля, а вой волков — и настоящих, и призрачных — поведёт меня в бесконечность.

       Ибо Царство — это глюк.
       А Бог — тишина между нажатиями клавиш.

              Аминь (и Alt+F4).