Осень - время для драконов

– Да чтоб тебя! – рявкнула я: иголка переломилась, острый кончик вонзился под ноготь указательного пальца, и руку до самого локтя обожгло болью. Из ранки мгновенно выползла большущая капля крови и плюхнулась на недошитую игрушку. 
Где-то за гранью восприятия, за тысячу миров от меня, торжественный голос громко провозгласил:
– Окропила!

Люблю сложные заказы, а вот сложных заказчиков – не очень. Людей, от которых последует "Сделайте шар покруглее, синий посинее, ой, а прошлый вариант был всё-таки лучше, вам же несложно снова переделать?", я давно научилась распознавать и, что далось гораздо труднее, отказывать им без угрызений совести. Но сложности с этим заказчиком оказались совсем другого толка.

– Ты уверен, мудрейший? Если магия Осеннего Ситца не станет моей к танцу звёзд и луны, король-самозванец сокрушит нас: его войско превосходит наше по меньшей мере вдесятеро! И платит он рыцарям куда больше, а моя казна почти пуста.
– Уверен, милорд! Это та самая швейка, я видел её в загорном зеркале и...
– А если твои  видения лгут, и род Осеннего Ситца канул в лету ещё тогда?
– Невозможно, милорд, вы же видели, как горят её руки! Этот огонь полыхает только в крови тех, чьи предки родились в драконьем пламени. Она – единственный выживший потомок Осеннего Ситца, и она поможет вам взойти на трон.

Он позвонил мне поздно вечером и хриплым, немного кашляющим голосом велел сшить дракона. Да, именно так – велел. Сказал, что у моей двери лежит всё необходимое и что мне следует взяться за работу немедленно. Я оторопела от его властного тона, потеряла дар речи и только мычала что-то невразумительное, вдобавок мелко кивая, как нашкодившая школьница перед грозным директором. 
За дверью и правда оказался увесистый холщовый свёрток, перетянутый узловатой верёвкой, без надписей, печатей и каких-либо других опознавательных знаков. Муж на всякий случай надел толстые строительные перчатки и осторожно распаковал посылку. Внутри находились очень занятные вещи: большой кусок желтоватой кожи, на которой чётко вырисовывались чешуеобразные узоры, тонкая деревянная дощечка с выжженным на ней шипастым драконом и кусок бумаги, похожей на пергамент для выпечки. На этом хрустком, в заломах, листке красивыми завитыми буквами было аккуратно выведено: Создай дракона, любезная, своими руками без чьей-либо помощи. Я приду за ним спустя две седмицы. Возьми малую часть вознаграждения, остальное получишь после. Если не поспеешь к сроку, примешь смерть, достойную твоего славного рода.
Здесь мы с мужем начали истерически хохотать, но когда обнаружили "малую часть вознаграждения", поперхнулись собственным смехом: в маленьком, не сразу замеченном рулетике из той же скрипучей бумаги лежали деньги, увесистая пачечка красивых розовых купюр.

– Не сочтёт ли швейка столь малую оплату насмешкой? Не поскупился ли ты, мудрейший, ведь в её руках теперь судьба королевства? 
– Будьте покойны, милорд. По законам её земель это славное воздаяние.
– Что ж, тогда я надеюсь, что она уложится в срок. Если мы не успеем к танцу звёзд и луны...
– Она исполнит поручение в самом наилучшем виде. Кому, как не вам, знать, что маги из рода Осеннего Ситца несли на себе печать честности и благородства до самого конца?
– Ты смеешь упрекать меня, мудрейший?
– Что вы, милорд, никаких упрёков. Они получили по заслугам, это несомненно.

Конечно, первым позывом было нестись сломя голову в полицию, но икающий от удивления муж, заворожённо глядящий на купюры, привёл меня в чувство.
– Если это "малая часть", то сколько он потом заплатит? Слушай, а помнишь тот дом..?
– С террасой и садом? Ну.
– Ты же о таком мечтала! И мы его купим! 
Я рассыпала деньги по столу презрительным жестом:
– Ты думаешь, они настоящие? А по-моему, это какой-то идиотский розыгрыш! Кто будет заказывать игрушку таким подозрительным способом, да ещё столько платить? Похоже, где-то здесь скрытые камеры...
Я начала разглядывать кухню, пытаясь найти в знакомой обстановке следы вторжения, и даже попыталась уличить мужа:
– Это ты, да? – ткнула его кулаком в грудь. – Это ты задумал, признавайся?
Но супруг, мой вечно скептически настроенный супруг, вдруг проявил несвойственную ему веру в чудеса. Он покачал головой, бережно собрал купюры и сказал, пододвинув ко мне кожу и дощечку с изображением:
– Давай, начинай шить, времени в обрез. Две седмицы – это две недели, правильно? А я в банк.
– Слушай, по-твоему про смерть тоже по-настоящему? Если не успею?
– А вот это будем считать розыгрышем!

Драконов я, конечно, шила, и много. От милых мультяшных малышей до больших грозных чудищ – в нынешний год дракона по китайскому календарю народ словно с ума сошёл и требовал этих зверей всех мастей и видов. Только шила я их из плюша, меха и прочих тканей, пригодных для мягких игрушек.
А тут кожа! Настоящая! Достаточно мягкая, но всё равно толстенькая. Вот как из неё сделать игрушку? Это же обычными иголками и нитками не обойтись, да и выкройку по другим принципам строить нужно...
Полдня я ходила из угла в угол, обдумывая непростую задачу. Пергамент с угрозой смерти и внушительные цифры на банковском счету вдохновляли и одновременно тормозили мыслительные процессы. Меня бросало то в жар, то в холод. Аппетит то пропадал, то я вдруг обнаруживала себя у раскрытого холодильника с капустным листом в одной руке и куском сала в другой. И всё чаще казалось, будто внутри меня находится ещё одна личность, спокойная, умелая и понимающая, что происходит. Она терпеливо ждала окончания истерики, чтобы взять управление в свои невидимые руки. И этот момент настал.

– Милорд, среди ваших приближённых появились предатели! Они донесли королю о ваших планах! Он собирает войско, чтобы защитить... эээ... оградить свои... ээээ... ваши владения от вас, их законного повелителя!
– Глупец! Лишь приведёт рыцарей к неминуемой гибели! Отправь ему письмо с предложением отречься от трона в мою пользу, и тогда я пощажу его людей и семью. Хотя его самого и сыновей, конечно, придётся казнить, соперники мне ни к чему, сам понимаешь. А изменников найти и четвертовать!

Боже, храни интернет! В сети довольно быстро нашлась подходящая выкройка кожаного дракона. Распечатав её в приблизительно нужном размере, я начала подгонять детали под изображение на дощечке. Зверь был мощным, красивым и, судя по обилию шипов и когтей, воинственным. Типичный классический дракон, какие в изобилии водились в Загорье... стоп! Что за чепуха в голову лезет? Наверное, из какого-то фэнтези, я этим жанром в юности объелась до чёртиков. Хватит о ерунде думать, работай! 
Приехал супруг, привёз всякой всячины: специальный нож, вощёные нитки, игл целый набор, напёрсток, клей, шило, молоточек и ещё кучу предметов непонятного мне назначения. 
– Купил всё, что порекомендовали на форуме, – отчитался с довольной улыбкой и развернул на столе большое полотно искусственной кожи. – Ну как? Пойдёт для черновика?
Я пощупала кожу искусственную, потом кожу натуральную, вроде похожи. Пожала плечами. Эта затея уже не казалась мне забавным приключением, тем более дурацким розыгрышем. Я боялась, что вляпалась в жуткую историю с неизбежным концом, причём концом меня, но глядя в сияющее лицо мужа, старательно улыбнулась.
Ночью мне приснился дракон. Он взмахнул крыльями, слетел с дощечки и прильнул к моим рукам, почти полностью укрывшись в ладонях, как в домике. И я вспомнила, как его зовут: Ферраль.

– Как посмел этот самозванец дерзить мне, законному повелителю королевства? Он прекрасно знает, что отец должен был передать трон мне – старшему сыну – и принять моё решение начать войну против Осеннего Ситца! Эти чёртовы маги рано или поздно прибрали бы Загорье к рукам, они просто выжидали удобного момента! Созидание, уважение – бред собачий! Ни один человек, обладая подобным могуществом, не откажется от власти! Но отец попрал древние устои и отрёкся от меня, а теперь и младший брат, глупый, никчёмный святоша, отваживается указывать на мою бесчестность? Как только взойду на трон, казню всех, кто вздумает мне перечить!
– Да, милорд, так и будет! Вы станете прекрасным королём, о вас будут слагать легенды, как о храбрейшем воине, оседлавшем дракона!
– Кстати, о драконе. Швейка ещё не закончила работу?
– Уже скоро, милорд. Она поспеет к сроку, уверяю вас.

Если честно, без помощи мужа я бы не справилась. Он взял две недели отпуска и полностью освободил меня от домашних хлопот. Готовил еду, мыл посуду, поливал мои маракуйи, по вечерам выгуливал меня на свежем воздухе и бурно радовался, что детей мы на всё лето отправили к его родителям на дачу.
Я же часами просиживала над будущим драконом, тщательно подгоняя детали, перешивая неудачные места по несколько раз и с ужасом представляя, как я буду делать то же самое уже из драконьей кожи, ведь куска хватает в обрез и ошибка будет стоить мне жизни. В этом, как и в том, что кожа действительно драконья, я ни капельки не сомневалась.
Когда черновой дракон из искусственной кожи был готов, я расплакалась. Внутри свернулась в тугой комок жгучая тоска о чём-то давным-давно забытом. Я взяла в руки драконью кожу, уставшими пальцами ощутила на ней орнамент, оставленный чешуйками и шипами, прижала её к груди. Сердце словно почуяло близость родного, заколотилось о рёбра так, что стало больно. Мой Ферраль, мой верный друг, моё сердечное создание... Как же могли мы потерять друг друга навсегда?

– А если швейка вернётся в Загорье, чтобы отомстить нам, а, мудрейший?
– Пустое, милорд. Её сокрыли в том мире в весьма юном возрасте и, похоже, опоили зельем забытья. Она никогда не вспомнит ни свой род, ни свой дом. И рассказать ей некому, вы позаботились о том, чтобы все маги Осеннего Ситца избавились от суеты земного существования.
– Все, да не все. Она-то жива и вполне себе здравствует.
– И трудится на ваше благо, милорд! В одиночку она не опасна, зато пользы может принести множество. 
– Пожалуй, мне хватит и одного дракона. С ним я буду непобедим. А её убейте. От лиха нужно избавляться, пока оно тихо, не так ли, мудрейший?
– Истинно так, милорд.

Дни тянулись как в густом плотном тумане. Чем дальше продвигалась работа, тем больше я погружалась в невероятный, сказочный, но очень знакомый мир. 
Пока руки совершали монотонные движения, протягивая сквозь края деталей иголку с ниткой, а глаза зорко следили за безошибочностью действий, в мыслях я улетала на Феррале далеко-далеко, за грань реальности, и проживала там целые годы, отнятые у меня алчным и жестоким престолонаследником Загорья. Я словно читала увлекательную книгу с живыми иллюстрациями: вот моя семья в уютном фамильном замке – родители, братья, сёстры; мой род Осеннего Ситца – многочисленные маги всех возрастов; драконы, резвящиеся в солнечных лучах – среди них нет Ферраля, я его ещё не придумала.
И моё любимое воспоминание – инициация в круге Созидания. На праздник собрались все волшебники королевства. Вот и я. Заходящее солнце играет розовыми и оранжевыми переливами на новом шёлковом платье: мама несколько месяцев вышивала его сама, без чародейства, и закончила только сегодня утром. 
Учтиво кланяюсь учителю, достаю из поднесённого слугой резного сундучка глиняного дракона. Фигурка вылеплена тщательно и даже изящно, правда, шипы кое-где отвалились, но это не смущает ни меня, ни учителя. Ставлю своё творение в центр круга, учитель касается дракона своим узловатым посохом, произносит заклинание. На светлом глиняном лбу дракона темнеет бурое пятнышко: капелька моей крови засохла причудливым лепестком.
Все вокруг замирают в ожидании, мама стискивает руку отца. Я тоже волнуюсь, но совсем немного, да и то по другому поводу: переживаю, что моему дракону будет не хватать шипов на спине. Учитель тихонько гладит меня по голове, я успокаиваюсь и думаю, что, когда Ферраль подрастёт, на месте отвалившихся колючек можно будет закрепить удобное седло. Я не сомневаюсь, что обладаю даром созидания, ведь я – Осенний Ситец.
И когда звёзды и луна выстраиваются на небе в изогнутую линию, и свет мягко ложится на глиняную спинку, бурый кровяной лепесток начинает мерцать. От него по всей поверхности фигурки тоненькими струйками бежит красноватое сияние. Изгибается длинная шея, трепещут веки, вздрагивает хвост. Дракон оживает.
Я обнимаю старого учителя, бормочу в складки его одеяния: "Благодарю, мудрейший!" и бегу в центр круга к своему дракону, который недоумённо хлопает маленькими, с ладошку, крыльями.

Я больше не сверялась с картинкой, я слишком хорошо помнила, как располагались шипы на спине, какой длины был хвост с ребристыми плавниками на конце, с каким изгибом в полёте взметались расправленные крылья. Помнила чешуйчатый узор на боках, помнила, какого цвета были глаза – и заказала местному мастеру стеклянные, переплатив за срочность по меньшей мере в двадцать раз и не жалея об этом ни секунды. 
В какой-то миг я словно очнулась от морока, вдруг подумав: а чем же набивать туловище дракона? Искусственный пух, подходящий для плюшевых медвежат и зайцев, не годился для моего сказочного – живого! – друга. Сказочные грёзы принесли новые воспоминания, в них была мама. Длинными вечерами она учила меня и сестёр рукоделию. Мы пряли нитки из льна и шерсти, ткали полотно, шили рубашки себе и братьям, а потом вышивали их обережными символами: вот солнце – охранит от злых мыслей, вот дубок – для силы и крепости духа, а это крылья дракона – олицетворение могущества и справедливости. Мастерили и кукол: волосы из льняной кудели, а внутри туловища мягкая овечья шерсть с горсткой сухого позолотника – его аромат стирал из души гнев, печаль, злобу и дарил покой.
И мы поехали на дачу.
Это был изумительный день. Я впервые пришла в лес со Знанием. С глубоким пониманием, что это и есть мой дом. Что родное Загорье, как бы непостижимо далеко от меня ни было, всегда рядом, стоит только выйти из асфальтированного пространства в дикое, вольное, прекрасное в мельчайшем своём проявлении. Я говорила с деревьями, обнимала их шершавые стволы, плакала и улыбалась, чувствуя, как течёт во мне, омывает изнутри чудодейственная магия, до поры скрытая от вражьих глаз, разбавленная материями этого чуждого мне мира. 
Я показала детям с десяток целебных растений, мы набрали лукошко лесных ягод и грибов, расчистили ручеёк, заваленный размокшими ветками, а вечером, поцеловав их выгоревшие на солнце макушки, мы с мужем уехали домой. С собой я увезла охапку душистых трав, а на следующий день приехал курьер и вручил мне коробку с шерстяной и льняной куделью, заказанной в местном экомагазинчике. И я снова плакала, зарываясь в них лицом – так пронзительно пахли они мамиными руками.
Мои же собственные руки болели и трескались от тяжёлой и непривычной работы, от недосыпа и чудных грёз я будто в густой воде плавала, дракон был почти готов, и сердце сжималось от невыразимой тоски: я не знала, как смогу расстаться, снова расстаться, с моим прекрасным Ферралем.

Накануне последнего дня мы шли по вечерней улице, держась за руки. Супруг что-то увлечённо рассказывал, я улыбалась и иногда кивала и хмыкала в ответ. Жутко хотелось упасть на кровать и не вставать дня четыре, но прогулка перед сном была нашей маленькой традицией, а род Осеннего Ситца чтил традиции, какими бы необязательными они ни были. 
– Молока надо купить, – кивнул муж на вывеску круглосуточного супермаркета.
– Я тебя здесь подожду, – отозвалась я. За нами кто-то наблюдал, я ощущала пристальный взгляд натруженными руками. В тени деревьев напротив входа таилась скамейка, я подошла, присела на краешек и совершенно не удивилась возникшему рядом благообразному крепкому старику, закутанному в длинный синий плащ старинного покроя. 
– Мудрейший, – прошептала и осеклась: старик знаком велел мне замолчать. Затем вынул из кармана тускло-багровый камень и по скамье придвинул его ко мне. Я глянула на камушек, а когда подняла глаза на старика, его уже не было.

– Завтра начнётся танец звёзд и луны, мудрейший! Мой дракон готов?
– Готов, милорд, утром я принесу его вам. Велите подготовить круг Созидания, причём в строжайшей тайне и только самым доверенным людям.
– И не забудь избавиться от швейки, пусть род Осеннего Ситца сгинет навеки. Отныне этим миром будет править сила!

Ни о чём не говорил мне этот красивый камушек, как ни старалась я услышать его и понять. Крутила-вертела в руках, пробовала на зуб, обливала водой, грела в свечном пламени, на ночь сунула под подушку – ничего. Камень лежал передо мной среди игольниц и ниток, я заканчивала работу, как вдруг полуденный луч скользнул по столу и осветил багровую грань. Мне показалось, что камень вздрогнул. Дёрнулся, как бьющееся сердце. Кажется, я даже услышала глухой звук. И вспомнила. У драконов каменные сердца. А вы знали об этом?
Трясущимися от волнения руками я распорола шов на груди игрушки, втиснула в кожаное нутро камень и сшила детали заново. Дракон был готов.

На следующий день заказчик позвонил в то же самое время, что и две седмицы назад. Велел вынести дракона за дверь и оставить там, где я нашла свёрток с кожей. И там же забрать вознаграждение. Это сделал муж. У меня не было сил. Ни на что. Я сделала вид, что сплю, а на самом деле плакала, зарывшись в одеяло. Оплакивала свой дом, свою семью, своего верного Ферраля. И себя, ту маленькую чародейку, потерянную навсегда.
Игрушечный дракон исчез – муж, впитавший за эти странные дни туман моих сказочных воспоминаний, только пожал плечами. Мой любимый скептик, оказывается, верил в чудеса куда сильнее меня, потомственной волшебницы из рода Осеннего Ситца. Вместо дракона появился второй свёрток, в нём были деньги – муж протяжно присвистнул, перелистав купюры, – и крохотная бутылочка с привязанной к горлышку запиской: Пусть выпьет. Время Осеннего Ситца ещё не пришло.
Муж тут же заварил мне свежий чай. Он пах позолотником. Я выпила. Мы все понимали, что так будет лучше. 
Воспоминания выветрились из моей головы, но не из моего сердца. Я не грежу больше о Загорье, но где-то на краешке сознания всё помню и надеюсь, что время вернуться в родные места когда-нибудь настанет. А пока мы купили тот милый особнячок, завели кошечку-сфинкса (они ведь похожи на драконов, правда?) и ждём третьего малыша. У нас всё хорошо. Я бесконечно благодарна мудрейшему за то, что у меня есть в этом мире: моя любимая семья, моя замечательная работа, моя спокойная, иногда даже чересчур, жизнь, в которой нет магии, но много любви. Да, я хотела бы вернуться в Загорье, но мой дом всегда будет здесь.

Два войска сошлись у круга Созидания. Ровными рядами стояли они друг против друга, ожидая приказа. Угасающее солнце огнём полыхало на блестящих доспехах и поднятых вверх острых мечах. Вот-вот начнётся танец звёзд и луны, и в серебристом свете небесных владык сойдутся рыцари не на жизнь, а на смерть.
В центре круга Созидания маленький игрушечный дракон ждал своего часа. Мало кто верил, что он оживёт, ведь последние маги из рода Осеннего Ситца были убиты тридцать лет назад, и даже милорд не верил до конца, и даже мудрейший сомневался: кто знает, может, в чужих землях здешняя магия умирает?
Но дракон, согревшись в лунном свете, ожил. За несколько мгновений Ферраль вырос до своих прежних размеров, прикрыл веками жёлто-синие глаза с вертикальными зрачками, взмахнул огромными крыльями, подняв в воздух тучи песка и пыли. Швы на некогда игрушечном теле обратились тугими шрамами, и внутри забилось горячее каменное сердце.
Ферраль широко раскрыл устрашающую пасть и заревел, утробно, гулко, и в глубине его глотки заплясало пламя.
– Жги их, жги! – завизжал милорд. – Я, твой хозяин, приказываю тебе сжечь моих врагов! Всех до единого! – Приблизиться к чудовищу он не решился.
Король побледнел, но не сдвинулся с места. Войско за его спиной тоже не дрогнуло. Дракон снова открыл пасть, в горле его будто перекатились с места на место большие валуны, глотка налилась красным, и вместе с рыком на людей хлынул сияющий поток... это были рубины, алые, бордовые, винные и ярко-кровавые, они со стуком падали на землю, со звоном отпрыгивали от металлических доспехов, ослепительными сполохами катились под копыта перепуганным лошадям. Ошарашенный Ферраль фыркал, мотал головой, засыпая всё вокруг драгоценными каменьями. Рыцари обеих армий недоумённо оглядывались на военачальников, глазели на дракона, лошади храпели, переступали с ноги на ногу, давили железными подковами красные камни, превращая их в сияющую пыль. Дракон снова огласил окрестности мощным рёвом и снова изверг из глотки густые потоки, только на этот раз это были камни вперемешку с цветками позолотника. Чудесный свежий аромат заглушил запахи потных тел, лошадиных куч и остывающего металла. Одурманенные благоуханием, рыцари несмело улыбались, пожимали друг другу руки, отбрасывая ненужные шлемы, мечи, щиты с чеканными гербами, и бок о бок подбирали с земли сверкающие камни.
Генералы безуспешно призывали своих солдат к порядку, милорд бранился и топал ногами, закрывая лицо надушенным шёлковым платком, король смахивал с благородного лица слёзы. И среди этой сумасшедшей суеты громко смеялся мудрейший.