Apertura. Действие второе

Правда всегда остаётся Правдой, как бы её не замалчивали, как бы не замазывали грязью.



«Жители! Милые! Что же теперь, - самому мне, что ли, революцию-то делать?.. У меня даже и полиции для этого нету, насекомыя всю сожрали…» М. Горький, «Сказки», 1912.


К р и с т и н а  Е., Базель: Лирическое отступление про Куприна, Ефремова, Носова и Обручева с зубодробительными аргументами – ни добавить не прибавить. А где – позвольте поинтересоваться! - аннотации? Обещанные и не-обещанные.

С е р и к  Касымжанов, Казахстан: Вот она, первая! Не-обещанная. Но предельно короткая: «Это роман про Алма-Ату».
 
Ф и д е л и о, Москва: Холодно! Краткость, конечно, сестра таланта. Но в данном случае на «сестру» никак не тянет. Вы бы ещё предложили вариант супер-короче: «Это роман Про». Про, конечно, с заглавной буквы. И точка. Шедевральнее - и круче! - не придумать.

П р о с т о  читатель: Вы, вероятно, имеете в виду стратегическую доктрину России в противостоянии с коллективным Западом?

Ф и д е л и о, Москва (с крайней степенью возмущения): Что-о?!.

П р о с т о  читатель (прежним безэмоциональным тоном, но с еле заметными нотками металла в голосе): Зрите в корень, как говорил Козьма Прутков. ПРО - ПротивоРакетная Оборона. Это сегодня актуально, как никогда. Так, к слову, в зависимости от предназначения, система ПРО бывает территориальной (для обороны всей территории нашей страны), зональной (для обороны крупных военно-промышленных районов) и объектовой (для обороны важных административных, промышленных и военных объектов). Всё так: роман «Бела + Макс» - это роман ПРО врагов. И как им противостоять. Чтобы они не забывали, где раки зимуют.

Ф и д е л и о, Москва: Ну вот: и здесь всё вывернули шиворот навыворот.

П р о с т о  читатель: Другого выхода нет: так устроена жизнь. Либо они уничтожат нас, как рускую цивилизацию, либо мы их, как уничтожили гитлеровский фашизм в 1945-ом году.

П р о с т о  редактор (иронично): Аннотация от Просто читателя просто «отличная». Прямо обхохочешься.

С е р и к  Касымжанов, Казахстан: Ладно, у меня есть вторая версия аннотации, развёрнутая: «Время действия романа – 19??-1990 годы, когда происходило «внезапно-поэтапное» разложение советской Империи, контролирующей после Второй Мировой чуть ли не полмира и рухнувшей чуть ли не в одночасье, рассыпавшись на феерично-разнокалиберные республиканские осколки. Когда homo soveticus оказался на разломе эпох. Когда десятки тысяч рускоязычных семей на национальных окраинах СССР «вдруг» стали маргиналами в прежних своих Домах и вынуждены были искать в новых для себя землях новые Родины, ощутив всю прелесть эмигрантских мытарств». Опять «холодно»?

Ф и д е л и о, Москва: Кому это может быть интересно?

П р о с т о  редактор: Вопрос архи-эпохальный. И поставлен, как нельзя, «кстати». Соответствующий моменту.

П р о с т о  читатель: Не сложно догадаться, каким будет ответ.

Ф и д е л и о, Москва: Чтобы не было неуместных кривотолков, я просто не имею права не ответить. Кому это может быть интересно? Никому. Разве что только Вашему homo soveticus. Да и то – вряд ли: времена изменились, чтобы вечно плакаться и смотреть назад. Назад, назад, и только на зад!

П р о с т о  редактор: Отличный совет для тех, кто тихо, сам с собою, а бывает – и громко! - тоскует по стране Советов. Научитесь, наконец, смотреть вперёд!

Ф и д е л и о, Москва: Именно! Будьте оптимистичнее!

П р о с т о читатель: О, да, я с каждым днём, когда смотрю, что творится вокруг – а не замечать этого просто невозможно, - становлюсь всё «оптимистичнее и оптимистичнее».

П р о с т о  редактор: Это радует.

Ф и д е л и о, Москва: Добавлю от себя: и вселяет надежду…

С е р и к  Касымжанов, Казахстан: Ладно Вам про надежды. У меня есть третья версия аннотации.

П р о с т о  редактор: Сдается мне – так мы доберёмся до 33 версии.

С е р и к  Касымжанов, Казахстан: А не перебивать Вас не учили?

П р о с т о  редактор: Молчу-молчу.

С е р и к  Касымжанов, Казахстан: Итак, третья версия: «Это роман про пышные похороны СССР, и что за ними последовало. Как вчерашние совки попали в зону безграничного счастья! По потребностям и по способностям… В зону (а, может, и в  клетку), огороженную колючей проволокой».
 
Ф и д е л и о, Москва: Про зону (и клетку тоже) – холодно. Про счастье – уже теплее.

С е р и к  Касымжанов, Казахстан: Хотите ещё?

Ф и д е л и о, Москва: Да что-то не очень.

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: Ещё – это роман про «потерянное поколение» - понятие, между прочим, ставшее в ХХ веке знаковым, благодаря «Фиесте» Хемингуэя и «Трём товарищам» Ремарка.

П р о с т о  редактор (со смехом): Никита Хрущёв, между прочим, на XXII съезде КПСС в 1961 году сказал: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме».

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: Идите Вы к чёрту лысому со своим Хрущёвым… Герои «Белы + Макс» «потерялись» на разломе эпох: до и после exitus letalis Советского Союза, когда мiр (по словам Буша старшего) избавился от коммунистического Зла. И далее по всем признакам должен был наступить планетарный капиталистический Рай на Земле.
Наступил ли этот Рай, такой желанный совками в 1980-х годах и ставший критически актуальным с приходом ко власти  Горбачёва в окружении перестройщиков-революционеров с оружием похлеще маузеров 1917-1920 гг. (разрушим до основания всё, что было в прошлом, и будем жить так, как живёт сытый и благополучный Запад)  – вопрос, на который ответит автор.


«Женщина – слепое орудие природы…
Вдруг кнут встал на конец кнутовища и говорит, качаясь: «Ну, зачем врёшь?.. Грамоту знаешь, а врёшь!..» М. Горький, «Сказки», 1912.


Ф и д е л и о, Москва: Неожиданно! «Еxitus letalis», как сказала Елена?

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: И что?

Ф и д е л и о, Москва: Итак, летальный исход? Летальный исход. Круто, Елена Люкова. Это не в Вашей ли компании все кричат, что в нашем языке стало много иностранных слов? А у Вас-то самих – сплошная латынь! Русских слов в словаре Вам не хватает? Заходите на огонёк – поделюсь.

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: Так и есть: совсем «не хватает». Впрочем, считайте, как хотите. Например, как повторение - вслед за автором «Белы…» - его приёмов в использовании в тексте разных по смыслу слов, будь это латынь, санскрит, польский язык или казахский. В романе – по-моему - они смотрятся симпатично.
 
С а р т о р и у с, Лондон: Вы всё в кучу смешали, как это привыкли делать «умные» коммуняки: похороны и концлагерь, поганую Рашку и Счастье, Восток и Запад, прошлое и настоящее, «Трёх товарищей» и «Белу…». Плюс ко всему латынь зачем-то приплели – чёрт ногу сломает.

Ч ё р т  лысый: Истинная правда: на арбузной корке подскользнуться не мудрено.

Н е с т о р  Петрович, г. Большая перемена: Что «не мудрено» - это точно. Мы заслужили то, что имеем в настоящем времени. Потому что в прошлом вместо того, чтобы по не-случайной случайности не наступить – скажу толерантно, по моде! – в «грязь» на своём пути (которую можно было легко обойти стороной) мы вляпались по уши. По самое не могу!

С а р т о р и у с, Лондон: Прав был Чубайс: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом – новые вырастут».
 
А л е к с е й, деревенский парень: Почему только 30 миллионов. Почему не 150?

С а р т о р и у с, Лондон: Потому что аннотация в таком виде будет самое то!

А н а т. Чубатый, Европа: Именно, что «то самое»! Эволюцию, пищевую цепочку никто не отменял. Или я что-то упустил в суете сует? И Дарвина сегодня прилюдно сожгли на костре?  Вот, то-то же.


«Трудное время! Раньше, бывало, во всех газетах одно и то же писали: «будьте любезны, дайте нам реформы, а то мы совершенно опаршивеем». И всё было просто… А ныне: в одной газете надобно жида травить, в другой – сокрушаться по этому поводу, здесь велят лаять на оппозицию, там притворяться оной, разберись-ка в этом!» М. Горький, «Сказки», 1912.


П р о с т о  читатель: Сарториусу персональный «респект». Не привалило бы счастье нам - «поганой Рашке»! - услышать его «гениальную» аннотацию - мы все – ей богу! - «опаршивели» бы. Это как пить дать.

А н а т. Чубатый, Европа: И что дурного в аннотации от Сарториуса? Он мудро сказал: «Всё в кучу смешали!..» А потом, в следствии этих бредовых сравнений и нелепых крайностей, всё ноете и ноете – и к месту, и не к месту: то вам не по нраву, сё – не так. Вперёд в капитализм, господа присяжные заседатели!

Ё – м о ё : Ё-моё – вот так пассаж! Однако нашего полку прибыло. И откуда этот господин Чубатый к нам пожаловал? Он, часом, не Чубась ли, мелкий домовой пакостник?

П р о с т о  читатель (смехом): Мелкий-то он - мелкий, но меткий. Из низшей мифологии великорусов и латгальцев.

А н а т. Чубатый, Европа: Нет-нет, я белый и пушистый. И официальных претензий ко мне никто – ни суд, ни прокуратура! - не имел. По какому праву меня здесь клеймят каким-то страшным вредителем? Оснований никаких нет. Нет!

Д о к т о р Лившиц, РФ: Согласен. Обвинения эти крайне сомнительны. Не надо переходить красные линии, укладывая всех подряд на операционный стол, когда диагностирован лёгкий насморк, и температура 36 и 7. Так можно, походя, обидеть вновь прибывшего к нашему столу. Круглому, между прочим.

Ё – м о ё: А, может, стол наш квадратный? Или шестиугольный.

А н а т. Чубатый, Европа: Я ко всему привыкший. И к пятиугольным столам, и к шестиугольным. Очень не нравится моя фамилия?

П р о с т о  читатель: До тошноты!

А н а т. Чубатый, Европа: Хорошо, я изменю её на другую: Некоторый. Просто Некоторый! Так пойдёт? Надеюсь, что у поборников Правды и Света это больше не будет вызывать шизоидного брюзжания и тупых рефлексий.

Л ю д м и л а, Донецк: Хотите пригвоздить к позорному столбу всех тех, кто не способен лгать? Не получится.


«Первосвященники и служители… закричали: распни, распни Его! Пилат говорил им: возьмите Его вы и распните, ибо не нахожу в Нём вины». Евангелие от Иоанна, 19:6.


П р о с т о  читатель: Персонально для Некоторого: смерть Христа на Кресте и крики: «Распни Его, распни!» - это кульминация Зла, вошедшая в Вечность.

Н е к о т о р ы й: Ужель ли в самую Вечность? Не поторопились с определениями? Те же Евангелия – это, как на них посмотреть. Да, поймите же вы, правдолюбцы: многие не знают этих текстов, потому что не прочли их внимательно. Если, вообще, читали! А кое-какие утверждения и фразы из «Нового завета» я бы смело убрал, как категорически теперь неактуальные и не вносящие ничего положительного для людей, кроме смуты в их мозгах.

Р у с л а н, Донецк: Кто бы и что не говорил, а правда всегда остаётся Правдой, как бы её не прятали с глаз долой, как бы не замалчивали, как бы не замазывали грязью. Как бы она некоторым не приходилась в лом.

Л ю д м и л а, Донецк: Не сомневаюсь, некоторым и вот эта цитата придётся не по вкусу и её – конечно! - смело надо «убрать»:


«Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего… нет в нём истины; когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи». Евангелие от Иоанна, 8:44.


Н е к о т о р ы й: Эти слова сказаны фарисеям, первосвященникам древней Палестины... Либо, как я понял, они адресован лично мне? Великая честь!..  Только не надо охаивать то, чего не знаете. Экономист пусть занимается экономикой. Бизнесмен – бизнесом. Блогер – блогерством. Капиталист – капиталом. Богослов – богословием.
Л ю д м и л а, Донецк: А чем занят Некоторый?

Н е к о т о р ы й: Да всем понемножку. Птичка по зёрнышку клюёт. Коммунистический концлагерь закрылся. Демократия дала возможность каждому стать успешнее и богаче.  И продолжает давать.

Р у с л а н, Донецк: Всё так: и богач становится всё богаче, а бедняк – всё беднее. День ото дня, год от года.
 
Л ю д м и л а, Донецк: Пример тому, который я знаю не из Сети - Донбасс и те, кто стоит за киевской властью.

Р у с л а н, Донецк: И спецоперация от 24 февраля 2022 года: кому война, а кому – мать родна, как было уже здесь сказано.

Л ю д м и л а, Донецк: Увы, нам явно не по пути с коллективным Западом: рылом, наверное, мы не вышли, чтобы час от часа становиться всё «успешнее и богаче», как кучеряво рисует капиталистический Рай Некоторый.
 

 «Увертюра к «Руслану и Людмиле» М. Глинки написана, по выражению самого композитора, словно «на всех парусах», в вихревом, стремительном движении. Здесь проносится и ослепительно жизнерадостная главная тема (в опере она станет темой хора, славящего освобождение Людмилы), и распевная мелодия любви Руслана и Людмилы (она прозвучит в героической арии Руслана), и причудливая тема злого волшебника Черномора». Инсайдер.


П р о с т о  читатель: Господин Фиделио, думаю, будет доволен аннотацией Сарториуса. И недоволен тем, что «чёрт ногу может сломать», запнувшись за понятие, «ставшее в ХХ веке знаковым»: какое это такое «потерянное поколение»? Плюс упоминание о Ремарке и Хемингуэе.

Ф и д е л и о, Москва: Правильно думаете. Пра-виль-но!

Ч ё р т лысый: Поставить признанных классиков на одну ступеньку с автором «Белы + Макс» - это дерзость на грани фола!.. На повороте занесло: не-порядок.

П р о с т о  читатель: Одним словом, «полный раскардаш», «дурдом» и «шабаш».

С а р т о р и у с, Лондон: Кипиш! Беспредел и кавардак! Согласен.
 
Ф и д е л и о, Москва: Правильно думаете. Пра-виль-но!

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: Тогда пусть Фиделио вместе с Сарториусом предложат свои варианты аннотации! Альтернативные.

С а р т о р и у с, Лондон: Я свой уже представил. Хотите ещё?

Ф и д е л и о, Москва: И за мной не заржавеет. Ещё успеется.

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: Понимаю, фраза «потерянное поколение» многим здесь ухо режет. Потому что задело за живое. И потому что за дело.

Ф и д е л и о, Москва: Ух ты, как Елена запуталась в словах: задело за дело! Аж дух захватывает.

Е л е н а  Люкова, Усть-Каменогорск: Путаницы нет! Фиделио, уберите мусор в своих мозгах и всё встанет на свои места. Ладно, представлю ещё один мой самый короткий вариант аннотации: «Бела + Макс» - это роман об Алма-Ате-1986, когда в самой рускоязычной республике СССР пролилась первая кровь участников так называемого народного протеста — п р о т е с т а! — против засилья руских оккупантов» и что за этим последовало на просторах Советского Союза». Для шибко осведомлённых интеллектуалов напомню: в 1986 году рускоязычных в Казахстане проживало более 60 процентов – это первое. Второе: после Алма-Аты-1986 по СССР прокатилась волна подобных протестов. А в 1991 году пришёл кирдык Советскому Союзу. А вполне мог и не прийти.

Ф и д е л и о, Москва: Это как это изволите понимать? История не знает сослагательного наклонения. Неужели автор «Белы…» прошёл мимо подобного тезиса по школьной программе?

П р о с т о  редактор (смехом): Об этом мы узнаем вряд ли, поскольку автор романа по непонятным причинам уклоняется от участия в наших диалогах. Считает, вероятно, такое участие ниже своего достоинства. Или таки не считает? И вновь «воскре;снет из ме;ртвых, сме;ртию смерть попра;в, и су;щим во гробе;х Живо;т дарова;в»?

А в т о р книги: Я рискну оспорить эту неоспоримую парадигму, что история не знает сослагательного наклонения.
Предположим, что была бы сделана работа над ошибками по итогам Алма-Аты-1986. Предположим! Глядишь — и не рассыпался бы в прах СССР в декабре 1991 года.
Какова вероятность ошибки подобного прогноза? Мой вердикт, исходя из теории о больших числах: один процент из 100.
И не случился бы Донбасс-2014. Никогда.
И  — кто знает? — может быть, сегодня по коммунистическому Китаю рассекали бы российские джипы и кроссоверы, а не наоборот. Однако…

Ф и д е л и о, Москва: Что однако?

А в т о р книги: Однако не первое десятилетие мы имеем то, что имеем — войну. Войну по всем фронтам. Войну внутри России, демографическую, школьно-образовательную, научную, производственную, управленческую, олигархическую, ценообразовательную, пенсионную и далее по списку. 
И, конечно, мы имеем войну вокруг России. Всё один к одному, как в Великую Отечественную (1941-1945). С одной стороны — это мы, с другой — весь демократический Запад + большинство прежних советских республик, поднятых с колен на ноги в ХIХ и ХХ веках вовсе не англичанами или американцами.

П р о с т о  редактор: Однако!

А в т о р книги: Мы живём — существуем — в больном обществе. И не только последние 40 лет.
Как значится в одной из наших народных поговорок, жизнь без причины — признак дурачины. Поэтому мы и продолжаем хлебать полной ложкой счастье — нами же произведённое на свет! Счастье во всех его видах и подвидах: за что боролись…
В «Беле…» есть такой текст: «В папирусе Присса, датируемом примерно 3 тысячами лет до нашей эры, я прочитал: «К несчастью, мiр сейчас не таков, каким был раньше… каждый хочет написать книгу. Конец света уже близок…»
Книга, которую советские люди начали писать в 1985-1986-ом, 24 февраля 2022 года — начало СВО, специальной военной операции — была закончена.

Е. Л ю к о в а, Усть-Каменогорск: Это — я так понимаю — и есть тот самый метафорический ключ, которой открывает нам дверь в мiр, в пространство, где живут персонажи романа «Бела + Макс». И отвечают на вопрос: почему они живут так? И почему не живут иначе.

П р о с т о  читатель: Такие вот «Кружева, которые мужикам нравятся» , господин Просто редактор.

П р о с т о  редактор (смехом): Чудеса в решете, да и только!

(Продолжение следует.)
-----------------------

Apertura. Д е й с т в и е   п е р в о е. читайте здесь: http://proza.ru/2025/03/12/1722.

Или здесь: https://dzen.ru/id/6284d5b126e4b87cb1dd7fdc?clid=1400 в подборке "Apertura".