Знакомство 15

Учеба Туа и перегон Хаюна

Перевод единиц измерения
1 чан -0,50 метра
1 лан – 3 километра
1 джи – 0,5 килограмма
1 угу –около 9 км2


У человека есть семь тел и бесконечное количество потоков. Хороший медик для постановки диагноза должен увидеть, как минимум четыре тела и шесть потоков, из которых три вспомогательные: оранжевый, синий и лилово-перламутровый, и три лечебные: красный, зеленый, бирюзовый. С помощью последних врач осуществляет лечение: красный – чистка, зеленый – заживление, бирюзовый – восстановление.
Поэтому для лекаря важно определение личной цветопередачи с подстройкой на уровне больного, так как с течением болезни потоки несколько меняют цветность, но в рамках одного спектра. Необходимые для диагностики и лечения длины волн не превышают допустимого значения, установленного отдельно для каждого видимого светового излучения. Значительное отличие может говорить либо о неправильном диагнозе, либо о дополнительных осложнениях, которые требуется учесть, либо о проблемах вне тела в котором производится обследование, либо о не профессионализме диагноста.

Вторая глава учебника «Общая диагностика и первая экстренная медицинская помощь»

Новые учителя Туа

Странно, что из-за болезни смешались не только мысли, но и воспоминания. Пришлось перезнакомливаться с прислугой. Женщины смотрели удивленно, но молчали. И правильно, они же прислуга, хотя и учителя.
Туа проходила мимо общей женской комнаты. Там громко смеялись, о чем-то щебетали. Остановилась. Задумалась. Память подсказывала, что где-то она прокололась и входить не стоило, и не желала выдавать подробностей. Решительно толкнула дверь. Заглянула. Все притихли. Стало неуютно от всеобщего внимания, но мама всегда требовала завершать начатое. Говорила: «Если хочешь равновесия, всегда надо ставить последнюю точку и в предложениях, и в делах».
-Девчонки. Я почему-то не совсем помню, чем вас обидела, - предупреждая желание аудитории сбежать, ясным голосом сказала Туа. – Но чего бы плохого я не делала, я не этого хотела. Вы уж извините меня, пожалуйста.
Улыбнулась всем и никому и осторожно закрыла дверь. Хаюн утверждал, что в извинениях ничего особенного нет, только тебе проще, а другим приятно. Она не понимала, а сейчас дошло, мир и в самом деле стал проще, а тело легче. Странная связь духа и плоти.
Поскакала на крышу подумать о новом открытии. Ей в последнее время понравилось смотреть на мир именно оттуда. Когда наверх забирался Гай Сон, она удивлялась, что он там забыл. Компания друзей и атмосфера коллективных эмоций тогда ей казалась много веселей и комфортней. А после странной болезни оценила умиротворенное единение со всем миром, когда ты вот так один на один с небом. Одиночества нет, а есть семь тел и космос. Если выкинуть из головы всё, то в неё приходят странные знания. Неужели и в этом Хаюн прав? Братик, наворотив очередных дел в школе, объяснял маме, что урок, прослушанный в пол уха всё равно, что урок прослушанный полностью и даже усвоенный, если покопаться в памяти и найти куда именно бессознательное запихнуло знание. Иначе откуда бы ей знать, как именно можно нейтрализовать яд аконита? Замедлить сердцебиение, стабилизировать давление, начать стандартное очистку… При этом понимала не только что делать, но и как. Чудо.
Тем временем в девичьей стартовало бурное обсуждение. Время, как и положено времени, подтесало острые углы обиды на Туа за случай с учителем. Произошедшее не казался таким отвратительным. А что касалось рыдающей прислуги, так может так и надо? У них-то личной прислуги отродясь не было. И в чем тогда смысл травли Туа? Не пора ли вернуть заблудшую овцу в лоно родного коллектива? Тем более она прощения попросила.
-Чёт она так извинилась, что теперь мне стыдно. Нормально?
-Если и перегнули палку, так это ж в её интересах. Она доказала, что может держать удар.
-А мы что доказали? Что взрослые тетки могут унизить маленькую девочку?
-Если маленькую девочку занесло, как ещё показать, что она неправа?
-Поговорить. Можно ж было… тогда.
-Можно и сейчас. Она извинилась, мы извинения приняли.
-Не получится, - мрачно сказала спарринг партнерша Туа. – Мы, наверно, её конкретно сломали. Она вроде бы собралась, но по другой схеме. И мы в ту схему… - она поцокала, покачивая головой. – Если нормальным языком, мы ей на фиг не упали.
-Так что? Дальше её гнобить? – не поняли многие. – Или игнорить?
- За что? Я на уроке ей мяукнула, что мы зла не держим…
-А она, - не выдержала паузы первокурсница.
-Сказала, что это - здорово.
-И?
-Спросила, почему держали. Я ей: «Из-за учителя». А она: «Да-да. Мне тоже его очень не хватает, но обещали скоро прислать другого». И как поперла атакой.
Рассказчица запнулась. Слушатели почти сразу не выдержали:
-И чего?
- Сказала, что моя левая тормозит, я торможу и пошла к тренеру просить нового противника помощнее. Он тогда сам встал в пару, а когда проиграл, сказал, что подумает.
-И что? – теребила публика.
- Откуда я знаю? Думает, наверно. Мне во всяком случае не отчитывался.
Прошла ещё неделя. Туа выработала свой режим. Ходить в душ после утренней пробежки и переодеваться к завтраку, занятиям, обеду, в домашнее стало нормой. Странно, что раньше могла в одной майке и штанах проскакать целый день. Это же неудобно и непрактично. В выборе одежды полностью доверилась Эсцэтсе. Кстати, наконец научилась правильно выговаривать имя младшей помощницы. А переименовав секретаря и гувернантку в старшую и младшую помощницу, смогла выстроить правильные отношения. Они стали суррогатной заменой отсутствующему учителю языка. Но все эти присвистывающие… бр-р-р. Зато ухо научилось вычленяло слова и некоторые переводило сразу картинкой. Настрого запретила убирать комнату в отсутствие хозяйки, то есть себя. Научилась обсуждать цвет помады, но толком красится так и не получалось.
Для старшей помощницы – Уан Да стала не только ученицей, но и учителем. Зато теперь реально скорбела по учителю по владению мечами. 
Но вот Туа торжественно объявили, что новый преподаватель по языку, истории и праву Вангорала прибыл. Ожидала всего, но не этого.
-Папа?
По этикету достаточно уважительного кивка, но дочерний восторг толкнул вперед:
-Папочка!
То есть когда дед, на ультиматум о срочном возвращении учителя, отрезал, мол, скоро будет останешься довольна, это имел ввиду? Какой же у неё замечательный дед! Зря она тогда обиделась.

Путеводитель для туристов «Что непременно нужно увидеть, путешествуя по Фяйре»

Округ Изрезанный в первую очередь знаменит своими прекрасными водопадами и каньонами. Так же туристов привлекает летающий остров-музей Фор-флайн, в состав которого входят три объекта: главный и самый крупный остров Фор, смотровая площадка на небольшом сравнительно молодом флайне, сформированном на старом корне Фора и относительно недавно искусственно присоединенный юный кустовой флайн, экскурсии на который временно запрещены.
На Форе вы можете поселиться в гостинице «Воздух» насладиться прекрасной кухней в любой из пяти небольших таверен, где еда для жителей «Воздуха» совершенно бесплатная, а также увезти на память сувенир, приобретенный в одной из трех официально лицензированных лавок. Только там продаются настоящие изделия из натурального флайна, которые обладают всеми необычными и лечебными свойствами, присущими данному дереву. 
Со смотровой площадки открывается великолепный вид на горы и долины округа. Особенно прекрасны виды во время цветения вигозы (дата цветения указывается дополнительно в начале месяца Арин и обычно приходится на середину Сани) – разновидность флайна, когда окружающие музей острова окрашиваются различными оттенками сиреневого и лилового. Но и склоны местных гор невероятны в пору цветения различных растений: тюльпаны, крокусы и дикие плодовые деревья в Грае, маки, люпины, лилейники в Нило и Ило, лаванда и рододендроны в Угу, а разноцветье в Саби и Лаври – извечное вдохновение художников и поэтов всего мира.
О цветение местных растений можно узнать из ботанического провидческого календаря садоводческого сообщества округа Изрезанный. Количество экземпляров ограничено. Желающие посетить Фор-флайн в период цветения определенных растений должны позаботиться о его приобретении заранее.

Выдержка из главы «Округ Изрезанный. Водопады и остров музей Фор-флайн».


Перегон Хаюна

Никогда ещё Хаюн не ждал каникул с таким нетерпением. Мама назначила его главным перегонщиком! Срочно связался с бабулей Чиа. Вывалил заранее приготовленные фальшивые сетования, мол, ай-ай, как же так, бабушку не увидит, а он так соскучился. Но правда заключалась в том, что срочно хотелось узнать, как дела у Хваена. По общему каналу всех вопросов не обсудить, а по личному, установленному на скорую руку они перекидывались только одним словом в пять дней. Последнее известие от собрата по афере было «меч». Какой меч? С чего бы? Вроде же договорились. В питомцы он брал своего коня инчинской породы, в качестве оружия заявил хлыст. Что за «меч»? может, «бич»?
Бабуля ненатуральным страданиям внучка порадовалась, огорчила, что сама не дома и про Хваена ничего сказать не может, успокоила, мол, надеется на скорую встречу, чем скорее озадачила.
Хаюн сильно задумался, а ночная встреча в Чече окончательно выбила из режима. По итогу парень умудрился проспать начало перегона. В принципе, можно было выдвинуться в тот же день позже, но детско-юношеский максимализм не позволил признать прокол, к тому же срочное изменение маршрута требовало дополнительной корректировки.
-Надо провести инспекцию гурта, - хмуро сообщил он саиру Канону – помощнику в этом перегоне.
Наота перед отъездом предупредила управляющего, что хоть и назначила сына начальником, фактическим руководителем должен быть он. Теперь ж тайный руководитель только руками развел, хотя они чесались выписать заносчивому тарронетту освежающую оплеуху.
-Где касса Рана? – блажил главный перегонщик.
Ведунью нашли у козла. Передали срочный приказ главного перегонщика.
-Ты не мог ему мозги вправить? – сурово отчитала она Канона.
Но досмотр произвела. Не без удивления отбраковала десяток голов и отправила в карантин, ещё пять коз оставила под наблюдением «до завтра», где они и остались до конца.
-Ты куда смотрел? – наехала на Канона.
Хаюн, весь в мыслях о встрече на Фор-Флайне, даже не смог сполна насладиться чужим ляпом. Он уже определил, где пройдет прогонная трасса, и с какой скоростью. Кое-ччто в его представлении было лишним. Кому нужен резервный корм для коз-оппитов? А телеги будут гандикапом. Распорядился освободить две фуражные телеги. Третью уплотнил дровами и дополнительным пайком для прогонных лошадей.
-Мдя, - пробормотал в усы Канон, - возгонка обещает быть нескучной.
Убедился в выводе, когда новоиспеченный начальник поднял всех на два часа раньше запланированного, а потом ещё трассу изменил.
-А мать в курсе? – прижал к дереву на первой же стоянке.
-Само собой, - врал в глаза Хаюн. – Не веришь – свяжись.
Но Канон уже попытался безуспешно переговорить с хозяйкой вечером, так что оставалось лишь поверить.
Новый маршрут лежал почти по краю границы Высшей Школы Разведки. Учителя и ученики, не отправившиеся на каникулы, могли наблюдать проносящийся на хорошем темпе гурт коз-оппитов.
-Какие-то ненормальные, - обсуждали они увиденное. - Где они корм найдут? Трава даже не проклюнулась.
Наивные. Куму нужна ваша трава? Козам-оппитам? Да им за счастье нажористые плоды-орешки конской крапивы и молодые побеги токсичного плюща с гвинским вюнком, свисающие аппетитными плетями с флайнов, а также любимое лакомство - лаконос и ландыши.
-Ну, мы же не на летние пастбища их перегоняем, а в И-Шо, потому экстерьер должны соблюсти, - уверенно отвечал Хаюн на обоснованные претензии и вопросы подчинённых на первой ночевке вблизи границы Изрезанного округа.
Он уже просек одну истину, причем сам, без подсказок: лучше сделать и потом просить прощения, чем сперва просить разрешения, а потом огорчаться, что запретили сразу и навсегда.
На следующий день очередной марш-бросок в таком же темпе, и вот очередная стоянка рядом с городком Фор, недалеко от острова-музея.
-Длинный привал! – обрадовал всех Хаюн.
С трудом дождался ночи и рванул на Фор-флайн.
-Спокойной ночи! – радостно поприветствовала его Аичи.
Она с Гуной сидела в ветвях острова со смотровой площадкой, и Хаюну было довольно трудно её найти.
-Спокойной, - согласился Хаюн.
Он помнил, что Аичи имела весьма своеобразное представление об истинных значениях некоторых устойчивых выражений. Это казалось милым, так что исправлять не собирался. Передал словарь, который она просила. Ещё раз уточнил, с какого перепуга она посчитала его героем, очень уж хотелось послушать лестное о себе любимом. Послушал, остался доволен. Потом Аичи спросила про планы на будущее. Зря. Весь такой размякший от дифирамбов, Хаюн похвастался готовящимся заговором.
-Так ты не пойдешь в старшую школу, а сразу в Академию? - распахнула глаза и восторженно прижала руки к груди подруга героя.
-Именно, - гордо выпятил губу Хаюн, и, как бы подчеркивая свои ум и сообразительность, напомнил, а то вдруг подруга не оценила глубины замысла. – Но! – задранный палец вверх, - не господином, а слугой!
Должна же она понять, как сложно в этом мире найти снова, готового разделить твое отвращение к учебе на острове Магоу.
-А зачем? – задала самый естественный вопрос Аичи.
Любой на её месте спросил бы о том же.
Хаюн смешался. Как зачем? Чтобы он мог сам распорядится своей судьбой. Наверно. Ведь он такой …уже взрослый. Даже доверили быть старшим перегонщиком.
Реакция девчонки удовлетворила полностью. Такого восхищения его глупостью он никогда не видел.
-Только, наверно, тебе надо спешить. Видишь, ветер поднялся. В этом году наши нашли полюс холода недалеко, так что завтра-послезатра тут всё заметет и замерзнет.
А это уже был удар под дых. Конечно, он благополучно забыл про ежегодное весенние дополнительное «обводнение» Изрезанного округа. Был некий договор подряда у правительства с местными флайнскими шаманами, чтобы каждую весну те устраивали обильный снежный покров, пригоняя метель со снегопадом.
Тем временем Гуна и Чусак устроили свои веселые игры среди ветвей и привлекли внимание охраны.
Тайно по одному из пяти основных стержней корня, как планировал Хаюн изначально, уйти не удалось. Основные стержни крепились стальными сетками из тросов и цепями к массивным фундаментам, но по тревоге на них врубили полное освещение. Для отхода оставались узловатые боковые корни, с большим плотными комьями на буграх, поросших мелким кустарником, изрядно тормозившими движение. О-очень неудобно.
Погоня помимо основного освещения врубила аварийное и выкинули четыре навесных фонаря. При ветре толку от них большого не было, но раздражали.
-Найди меня на инодроме! – перекрывая шум погони и ветер, прокричала Аичи. Вскочила на Гуну. Варон взмахнула крыльями и растаяла в высоте.
Хаюн с Чусаком скатывались по корням, наплевав на стрельбу и свет, но  придерживаясь тени. Ветер с одной стороны помогал уходить от погони, с другой, мешал, отрывая от всего, за что удавалось зацепиться. Потом тонкая плеть, за которую Хаюн походя зацепился, не выдержала и сломалась. Полетел вниз. До земли, которая скала, оставался лан, или даже меньше.
Чусак попытался расправить «ребра жесткости», но мешала подпруга. Налету Хаюн скинул чехол с навершья посоха и перерезал шлейку. Конструкция условного седла вместо того, чтобы упасть вниз, вздернулась, и прилетела ровненько по носу. Удар ошеломил. Сопли, слезы, как же больно!
Чусак расправил крылья, или что у него там, перепонки, тут же был подхвачен ветром, и мгновенно унесен далеко в сторону. Зашибись. До земли поллана. Ещё немного, и корни Фор-флайна закончатся вовсе.
Хаюн очнулся. Сейфер он или кто?  Но кувыркаясь, не мог сосредоточится и врубить функционал. Попрощался мысленно со всеми, пообещал Эдину ходить на службу ежедневно, если спасется, и тут его впечатало в очередной небольшой ком на болтающемся корне. Глыба раскачивалась с подкруткой, будто некий огромный младенец баловался с погремушкой. И пес с ним, главное, кажется, спасся. Забрал все данные извинения и обещания назад. Услышал возбужденное чириканье Чусака. Решил – галлюцинация. Не верил, пока питомец не подполз. Увы, спасительный корешок был слишком близко к одному из пяти основных корней и по стальной сетке медленно, но уверенно подползал отряд охраны в экипировке, со страховками и фонарями.
-Уходим! – крикнул в предполагаемое ухо Чусака Хаюн и, крепко вцепившись в шерсть, оттолкнулся от спасительного бугра. Шквал подхватил и понес ровненько в руки охраны.
А вот нетушки. Судорожно собрал «базу» для сейфа под брюхом Чусака и врубил импульс. Не рассчитал, перебрал, да ещё не учел направление ветра. Ушли в крутое пике. До земли осталась треть лана.
Чусак сам выровнял горизонт. Хаюн, не разобравшись, попытался руководить полетом. Питомца развернуло вверх ногами, и наездник сорвался. Чусак, умница, вовремя догнал и подставил спину.
Хаюн обхватил руками мощную шею зверя, успокоился. Лишь чутка вкидывал энергию, корректируя направление.   
Не самый эстетичный винт вниз, зато с гашением скорости на подлете, но приземление было жестким. И это ещё мягко сказано.
Чусак, в отличие от хозяина, амортизировал о куст, и даже оттуда жалобно повизгивал. Хаюн утешил, как смог. Какой же у него офигенный оппит.
И тут его самого накрыло. Неприятный мелкий тремор, когда пальцы не слушались, ноги не шли, желудок скрутило, лицо одеревенело, а мозг напрочь отключился. Как некстати-то, нужно срочно решить возникшую проблему – очередное изменение маршрута, учитывая, что резервный корм для гурта он оставил в усадьбе, а потенциальный рацион вот-вот занесет снегом.
По дороге в лагерь сделал крюк в Фор. Он знал, где и кто круглосуточно торговал всякой всячиной. Торговались недолго, но продуктивно.  Не зря Хаюн дважды в год сопровождал маму на перегонах в округ И-Шо.
-Я одеяла покупаю, потому что мне зонтик ваш брезентовый понравился, - небрежно говорил Хаюн продавцу. – Если без зонтика, так и пусть ваша ветошь гниет до следующей зимы.
Продавец покочевряжился, но уступил. Барыши небольшие, но были. Хотелось бы больше, но прав подлец, других идиотов на этом перегоне до лета не дождешься. А летом его товар не нужен.
Погонщики удивились, что длинный привал оказался таким коротким.
-У нас экспресс-доставка? – недовольно морщился Канон, помешивая в котле завтрак.
Ещё больше его перекосило, когда Хаюн уточнил маршрут:
-Где мы пойдем?
-Под рыхлым лесом, - подтвердил главный перегонщик.
Некогда очень старый и крупный флайн повалило, но не на землю, а на бок. На его тут же присели другие растения, как кустарниковые флайны, так и обычные выростки. Основной ствол заанкерился на высоте смотровой площадки Фор-флайна и разросся вширь и вдаль. Не сам, а присосавшимися прочими культурами. И заселился большим количеством разнообразной живности. Живность с этого леса кормилась и заодно подкармливала. Получилась эдакая неплотная по консистенции плантация, из которой постоянно что-то вываливалось, то еда, то отходы, а иногда трупы неизвестных птиц и животных. Вот эту колонию протяженностью в двадцать ланов назвали рыхлым лесом. Местные жители требовали убрать рассадник заразы. Мало того, что под ней ничего не росло, так ещё и рядом невозможно ничего нормально вырастить, потому что охраняй-не охраняй, все равно налетят и сожрут. Но биологи, зоологи и ботаники стеной встали за сохранение уникального природного объекта. И чем дальше стояли, тем злее отстаивали.
Идея идти под корнями рыхлого леса не понравилась всем, но не назад же возвращаться? Если за два дня они одолели четверть маршрута, возможно, через шесть уже будут сидеть в И-Шо и гонять чаи, рассказывая о новом рекорде перегона?
Рекорда не получилось. На поход под рыхлым лесом ушло почти три дня.
Перегон разделили на гурт и обоз. При гурте постоянно находились только Хаюн и Канон, другие два пастуха-помощника были сменными. Все остальные отправились с обозом и лошадьми и собаками ближайшей дорогой, точнее – направлением, параллельным рыхлому лесу. Ни одна лошадь не пробралась бы там, где гарцевали козы-оппиты. Вот кто получал от стрёмного перегона полное удовольствие. Канон даже представить боялся, что они там жрали. Зато выяснил, что человеческая натура прекрасно адаптируется к любым передрягам. Уже через четыре часа он перестал вздрагивать, когда что-то хрустело под ногами. Какая разница, кости или ветки? Главное себе ничего не сломать.
Был неприятный момент, когда молодой пастушок влетел в хитросплетенную ямину по самые подмышки, закатил глаза и заорал дичью.
-Ты как туда попал? – озадачился Хаюн. – Все ж прошли нормально?
На коротких привалах перегонщики сидели под брезентовым зонтиком и ни разу не поинтересовались, что именно падало сверху. Костров не разводили, а воду для чая и кашу грел Хаюн, потому что толика тогровской магии у него была.
На ночь выходили из-под леса и воссоединялись с обозом. Полноценный отдых, на сколько он возможен, настоящий огонь, а ранним утром снова под рыхлый лес.
Вышли в Тенопу, встали на обычный маршрут. Опасные приключения закончились.
На седьмой день их нагнала Наота. Суровила брови, шпыняла по мелочи, но придраться ни к чему не могла– давно у неё не было такого подготовленного гурта, все козы, как подбор, упитанные, довольные.
-Как так? – жаловалась Канону.
-Сам ничего не понимаю, - пожимал плечами управляющий, а сейчас помощник главного перегонщика. – Он – крутой пастух, но чтоб ещё раз под его началом я кого-то перегонял? Да ни в жисть.
На десятый день, как и положено, прибыли на инодром в И-Шо.