6. Очень женский дневник. 1978 год

5 мая 1978.

    Вчера я так ждала его и так волновалась, думала, вдруг не придет, а если придет - то как? Пришел.
    - Ты рада мне?
    - Очень!
Неловкость первых минут прошла, и все стало на свои места. Вечером мы пошли на киноклуб. Всё, как прежде и не так. Герман тот же и нет, или это я не та? А на киноклубе, в темном зале, я вновь пережила те счастливые мгновения, когда желание окатывает с головы до ног, обдает жаром и дрожью одновременно. Я теряю голову, и нет сил противостоять этому. Обмирание сердца. Закрыть глаза и предаваться наслаждению от прикосновений мягких и нежных его пальцев. Это какие-то лучшие, высшие минуты. Ах, Герман, если бы ты знал, что возрождаешь во мне  былую остроту нежности, которая идет из глубины души. Все растворяется в нежности, когда она одухотворена. Узнаю ли я твою любовь? Дождусь ли я желанного мужского ответа на мои страстные чувства?

    Почему-то все вокруг хотят выдать меня замуж. Замуж... Есть какая-то скучная успокоенность в замужестве. Довольство и остановка на достигнутом. А я знаю, что не смогу ограничиться на всю жизнь только одним человеком. Весной у меня всегда было то, что похоже на любовь. И вот сейчас весна, май, красота. Что будет? Не знаю. Пусть не будет надолго, но пусть Герман подарит мне эту весну.

11 мая 1978.

    Ах, Герман! Ты счастливое возрождение моих желаний и сладостных тревог. Когда ты уходишь, у меня от страха падает сердце. Пережить эти минуты невозможно, и я спасаю себя тем, что разрешаю говорить тебе: "Не уходи!" А когда ты приходишь, я улыбаюсь от всего сердца, которое радостно подпрыгивает от ощущения реального присутствия счастья. Вот оно, здесь, я его запах чувствую.
Ну, что ж, что нет слов любви. Объятия сильны и прекрасны. Я вновь таю и растворяюсь в нежности. Как будет страшно, когда это все пройдет. Мне все в нем нравится, даже рыжие ресницы, даже очки. Все какие-то одинаковые, темненькие, серенькие. А Герман - рыжий, яркий, теплый, солнечный.

12 мая 1978.

    Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит -
    Летят за днями дни, и каждый час уносит
    Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
    Предполагаем жить, и глядь - как раз - умрем.

    А.С.Пушкин. 1834.

Когда доходишь до всего этого сам - становится страшно. Мы живем и сознательно занимаем себя делами и заботами, чтобы не думать о смерти. Нужно помнить о ней, чтобы ценить жизнь, каждый ее миг, подаренный судьбой. Хотелось бы жить долго, чтобы узнать и почувствовать многое, и пережить разный возраст.

    Девчонки платья новые к лету шьют, босоножки сверхмодные достают, за косметику бешеные деньги платят. В общем, каждый заполняет свою жизнь как может и чем может, кто во что горазд. А для чего это все? Ради чего все хлопочут? Куда ни ткнись - везде напрасность и бессмысленность жизни. Что надо делать, чтобы жизнь прожить достойно? И только ЛЮБОВЬ! За ней я оставляю великое и неотъемлемое право БЫТЬ. И только любовь - счастье. И только в любви - смысл всего. "А иначе зачем на земле этой вечной живу?" В любви не хочу быть осторожной. Хочу раскрываться и дарить себя. Правда, сильное чувство всегда заставляет себя бояться, силы своей, щедрости, неохватности. А в любви всегда один любит, а другой позволяет себя любить. Правда горька, а ошибки страшны. Проще, конечно, покачать головой и скептически изречь, что, мол, любви нет, а есть только половое влечение. Нет, любовь есть, без сомнения! Это души мельчают, а любовь есть!

17 мая 1978.

    Самый несбыточный из всех моих снов - Герман - мой муж. Но об этом знаю только я. Мой сон - какая благодать, какое разливающееся по всей душе блаженство! КАК Я ХОЧУ ЛЮБИТЬ! Как я радуюсь, когда вижу его! Стою с растерянно счастливой улыбкой, забываю, что молчу. Мне кажется, я уже столько успела наговорить. Неужели ты не видишь, ЧТО в моих глазах? Ведь я скрывать ничего не хочу. Ненавижу твою иронию.  Я хочу говорить о том, что я чувствую, когда ты со мной, и что все это благодаря тебе. Женщина, конечно, должна быть сдержанной. Тогда она представляет загадку и рождает к себе постоянный интерес. А я всегда увлекаюсь сильнее, чем увлекаются мной. Чего я, собственно так радуюсь? Я радуюсь тому, что влюбилась. Но даже не знаю, нравлюсь ли я Герману по-настоящему.


Продолжение следует