Изгои 2. Сотворение. Глава 6

Центральная площадь города. Толпы горожан, собравшиеся возле солнечного купола, наблюдали за разборкой между Евгением Михайловичем и корпорацией.

—Отдайте мне детонатор, — попросила Элоиз и вытянула ладонь к Орлову. — Пока вам будут делать операцию по пересадке поджелудочной железы, мои люди за это время разминируют купол, и всё закончится. У вас будет новая жизнь с новым органом, а я заполучу в свои руки жителей этого древнего города. Маша и Настя окружат вас заботой.
—Маша и Настя? — не понял учёный.
—Женечка, любимый, я рада тебя видеть, — произнесла молодая женщина и сняла с головы капюшон.
—Папочка, я соскучилась по тебе, — обрадовалась маленькая девочка и скинула с затылка капюшон.

Молодая женщина и маленькая девочка бесцеремонно отодвинули Элоиз и подошли к Орлову.

—Маша. Настя. Это вы? Но вас нет. Вы умерли сорок пять лет назад, в 1984 году. Я кремировал ваши тела. И вдруг вы стоите передо мной живые. Вы – клоны. Почему я раньше не знал о вашем существовании? Когда вас создали?
—Женечка, любимый, одумайся, — призвала Маша. — Не взрывай купол. Ради меня. Ради нашей дочери. Ты же видишь, мы настоящие. Мы твоя семья.

Горожанин из числа собравшихся на площади подкрался к Элоиз сзади и с размаху обрушил ей на голову толстую металлическую трубу.

—Получай, ведьма старая! — выкрикнул горожанин и уронил трубу на землю. — Убирайся из нашего города, отродье человеческое!

Элоиз в момент удара инстинктивно дёрнула головой. Кончик металлической трубы срезал пожилой женщине левое ухо. Вооружённые люди оттолкнули горожанина, выкрикивающего: «Долой оккупантов! Долой поработителей!» – и застрелили его из пистолетов. Горожанин рухнул на землю и затих.

—Глаза у настоящей Маши были голубыми, а у Насти зелёными, — присмотрелся Евгений Михайлович внимательно.

Учёный отвернулся от «клонов» и пошёл вдоль купола, зажимая в правой ладони детонатор.

—Подумай, Орлов, что мы сможем вместе с тобой! — проорала Элоиз и поспешила за учёным, прижимая ладонью оторванное левое ухо. — Мы с тобой создадим вакцины бессмертия! Люди перестанут стареть! Мы с тобой создадим идеальный мир, где не останется места болезням и смертям! Человечество будет жить вечно! Ты совершишь ошибку, если нажмёшь на кнопку детонатора!

Евгений Михайлович шёл вдоль купола и никак не отреагировал на пафосную речь Элоиз. Вооружённые люди, мужчины–доктора, Маша с Настей, представители корпорации и толпы горожан с площади шли за Орловым чуть поодаль.

—Такой шанс нельзя упустить, Орлов! — твердила своё Элоиз, истекая кровью.

Евгений Михайлович остановился и оглянулся.

—Ты обязан меня послушать! — простонала Элоиз и скорчила окровавленное лицо в гримасе боли. — Отдай мне жителей этого города, Орлов! Ты слышишь? Отдай! Это уникальные существа! Тебе ли об этом не знать? Они спасут человечество! Верни мне детонатор! Сделай хоть раз в жизни правильный выбор! Ты должен отдать мне жителей этого города, Орлов! Должен!

А в это время.

—Что с тобой, любимая? — растерялся Макс и склонился над упавшей в обморок Гретой.

Макс похлестал ладошкой по щекам бесчувственной девушки. Та, лёжа на полу прихожей с закрытыми глазами, даже не шелохнулась.

—Что ты натворил? — отчаялся Макс и сверкнул на Соломона колючим взглядом.
—Я–то тут при чём? Если твоя любимая девушка такая ранимая и впечатлительная, это её проблемы. Ничего страшного с ней не случилось. Переволновалась. Услышала от меня, что её отца Милиуса запытали током и сожгли на центральной площади, вот и рухнула без сознания. Признаю, я взболтнул лишнего. Очнётся девица, не переживай. Короче, Макс, слушай. Мы с тобой близки много лет, делили постель, любили и любим друг друга. А Грета.. Она умудрилась отбить тебя у меня. Я прощаю её. Я поступлю благородно. Но послушай..

В прихожую с улицы забежал горожанин. Заметив Соломона и Макса возле Греты, горожанин прокричал:

—Спасайтесь! Купол хотят подорвать взрывчаткой! В городе опасно находиться! Бежим!

Горожанин выскочил на улицу, где велась перестрелка, гремели взрывы.

—Слышал, что прокричал это тип? Надо спасаться, Макс. Здесь становится небезопасно. Оставь Грету в покое. Идём со мной. У меня ощущение, что этот городишка скоро погибнет вместе с его жителями. Ты погибнешь вместе с ними, если останешься. Идём, Макс, идём.
—Извини, приятель, я выбираю Грету, — заявил Макс и добавил: — Я люблю её. У нас будет ребёнок. Я мечтал о детях. Что касается города и купола.. Бред какой–то. Купол не может взорваться, он прочный. Чушь полная. Купол светит и отдаёт энергию миллионы лет, и ещё столько же простоит. Грету я не брошу. Я остаюсь с ней, что бы ни случилось. Мы вместе будем бороться с оккупантами.
—Идём со мной, Макс, умоляю! — простонал Соломон. — Я не хочу тебя потерять! Ты нужен мне! Я люблю тебя!
—Извини, приятель, я остаюсь.
—Я приказываю тебе, Макс! Я тебе приказываю! Я – член президиума верховного совета! Ты обязан мне подчиниться!
—Уходи, Соломон, не действуй мне на нервы. Так будет лучше для всех.

Соломон со слезами на глазах выскочил из пирамиды и вклинился в толпы паникующих горожан, бегущих от войны.

Пятнадцать минут спустя.

Соломон вместе с толпами народа, попав под обстрел вражеской авиации, прибежал к окраинам осаждённого города.

—Нам туда! — проорал Соломон и указал пальцем на тоннель, прорубленный в скале. — Туннель выведет нас всех к комендантскому посту, а дальше выбежим за ворота, и свобода! За мной!

Толпы народа ринулись за Соломоном, будто он их лидер.

Тем временем огромный городской купол, сияющий солнечными лучами, разлетелся вдребезги, как гигантская перегоревшая лампочка. Громадные осколки купола, разбросанные по улицам, похоронили под собой тысячи убегающих горожан. В том месте, где возвышался купол, появился ослепительный шар «жёлтого карлика», бросающий молнии по разным сторонам. Протуберанцы извергались от раскалённой оболочки «жёлтого карлика» и падали на улицы города, заживо сжигая убегающее население. «Жёлтый карлик» расширился почти до окраин города и взорвался, как Сверхновая. Ударная волна, подобно ядерному взрыву, прокатилась по всему городу, сметая на своём пути кварталы пирамид и сити небоскрёбов. Такси–планы и сферы–циклопы, будто бы пёрышки, закружило в огненном вихре. Горожан, спасающихся бегством, ударная волна превратила в обугленные головешки.

Соломон выполз из–под обломков пирамиды и огляделся. В следующий миг Соломона вместе с обломками пирамид, вместе с военной техникой и вертолётами подбросило вверх и понесло к «жёлтому карлику», ядро которого сжималось внутрь себя, порождая сингулярность. Соломон, не долетев до коллапсирующей «звезды» и тридцати метров, растворился в пространстве без следа.

                * * *

Обгорелый Соломон очнулся посреди выжженого поля, окружённого дремучими лесами. Он отлепил голову от земли и огляделся вокруг, оценивая обстановку.

Из его внутренних органов брызгали фонтаны всяких соков и жидкостей. Сердце колотилось в бешеном ритме, буквально выпрыгивая из грудной клетки. Единственная левая рука и обе ноги выгорели в некоторых местах почти до костей. Правый глаз вытек, левый вылез из орбиты. Нижняя часть лица полностью сгорела, обнажив челюсть с зубами. Из ноздрей вытекала зеленоватая жидкость, похожая на сопли. Волосы на голове, паху, а также ресницы и брови сгорели.

Вокруг Соломона были разбросаны танки, бронемашины, гаубицы, артиллерийские установки, ударные вертолёты. Рядом с уничтоженной военной техникой валялись и дымились сотни обгорелых офицеров и солдат, которые не подавали признаков жизни.

Соломон с трудом встал на обе ноги, и его неожиданно вырвало. Придя в себя, Соломон хромающей походкой направился к ближайшему посёлку, который виднелся неподалёку.

                * * *

Обгорелый Соломон шёл хромающей походкой по центральной аллее поселковой ярмарки, распугивая зевак своим жутким видом. Покупатели ярмарки шарахались от обгорелого человека. Торговцы, стоя за прилавками, шептались между собой и показывали пальцем на ковыляющего мимо них обгорелого человека. Особо впечатлительные женщины при виде обезображенного однорукого мужика, хромающего на одну ногу, падали в обморок.

—Дайте воды! — взмолился Соломон и вытянул руку в направлении прилавка с квасом и медовухой.

Лысеющий торговец напитками, не теряя самообладания, вручил обгорелому человеку кувшин с неким пойлом.

—Пей, — сжалился торговец медовухой. — Ты не местный, что ли? Откуда ты взялся такой убогий? Признавайся, ты из крематория сбежал?
—Можно и так сказать, — ответил обгорелый человек после того, как опустошил кувшин.

А в это время.

Агафья и Тимофей вышли из мясной кулинарии и пошли по Базарной улице. Проходя мимо трактиров, брат с сестрой, улыбаясь друг другу, лакомились мясной кулебякой, обёрнутой в фирменную упаковку.

—Очень вкусно! — изумилась Агафья и откусила от мясной выпечки огромный кусок.
—Наша кухарка такую вкуснятину дома не готовит, — пробурчал Тимофей с набитым ртом.
—Потому что наши с тобой мама с папой сидят на диете, — усмехнулась Агафья.

Мимо брата и сестры прошагали супружеские пары, одетые в чёрные сюртуки и роскошные атласные платья корсетного покроя. Некоторые дамы махали веером перед лицом, а другие дамы держали над головой белый кружевной зонтик, защищающий от прямых солнечных лучей. В обратном направлении мимо Агафьи и Тимофея проехали шикарные кареты с упряжками лошадей и деревенские телеги, забитые рулонами сена. На окраине Базарной улицы за Тимофеем и Агафьей увязалась бродячая собака, почуявшая запах мяса.

—Кышь отсюда! — прогнала Агафья собаку, махнув рукой.
—Уйди от меня, — отмахнулся Тимофей, поедающий кулебяку со зверским аппетитом.

Собака не отставала, шла по пятам. Из–за угла магазина «Ткани и текстиль» выскочила другая бродячая собака и, почуяв запах мяса, присоединилась к первой собаке.

—Пошли прочь! — гаркнула Агафья и схватила Тимофея за руку.

Из соседней улицы выскочила ещё одна бездомная собака и присоединилась к остальным псам. Из переулка вышли три бесхозные собаки и начали ловить носом запахи. Сбившись в стаю, безнадзорные животные, громко лая, окружили Тимофея с Агафьей, не давая им прохода.

—Проваливайте, я сказала! — взвизгнула Агафья и подняла с дороги большой камень.

Стая собак, поджав хвосты, ретировалась за угол здания типографии, однако она  продолжала лаять и огрызаться. Тимофей испуганно прижался к сестре и заплакал.

Агафья завела девятилетнего братика за угол здания, где было написано: «Винная лавка» и унеслась в переулок, при этом оглядываясь:

—Жди меня здесь и никуда не уходи! Я помощь приведу! Обещаю!

Стая голодных собак, окружив испуганного Тимофея, продолжала лаять на мальчика.

Десять минут спустя.

—Уважаемый Герасим Феликсович, — начал Антон подбирать слова, — пойми меня правильно. Я твой потомок, а ты мой предок. Я из будущего прибыл. Давай дружить. Для начала я хотел бы перед тобой извиниться за своё хамское поведение. Я был не совсем..
—Молчать! — рявкнул управделами усадьбы. — Говорить буду я, а вы будете меня слушать! Вы опозорили меня перед Аркадием и Евдокией! Впредь не ждите от меня поблажек!
—Почему вы разговариваете с нами в таком тоне? — вскочил с кресла Гай. — Вы не похожи на хама. Извинитесь!
—Гайчик, братишка, остынь, — велел Антон. — Я сам с ним разберусь, он всё–таки мой прапрадед. Я вас внимательно слушаю, уважаемый. Только не веди себя, как истеричная баба. Давай по–пацанки побазарим.

В комнату ворвалась Агафья с криком:

—Помогите! Моего братика Тимофея в соседнем переулке окружили голодные  бездомные собаки! Мы с Тимошей купили на ярмарке кулебяку с мясом, стали её кушать по дороге домой. И вдруг за нами увязалась сначала одна собака, потом вторая, затем третья, четвёртая, пятая! А если собаки Тёму загрызут? Ужас! Я Тёме пообещала, что приведу помощь. Скорее!

Гай пулей вылетел из комнаты. Агафья понеслась следом за ним. Антон, забыв о грудной дочке, выскочил в коридор. Герасим ринулся на выход.

—Ефросинья, присмотрите за ребёнком! — приказал Герасим подоспевшей на крики няньке.

А в это время.

На окраине ярмарки послышался лай собак.. Затем прозвучал детский крик..

—Что происходит? — насторожился обгорелый Соломон.
—Ничего не происходит, — отмахнулись покупатели.
—Это местные бездомные псы тявкают, — пояснили торговцы.
—Несчастных и обездоленных животных подкармливают продавцы соседней мясной кулинарии. Собаки иногда пристают к детям, если те едят что–то мясное. Типичный случай. Не надо обращать внимания, — высказалась крестьянка.
—Пойду, взгляну, что там творится, — осмелел Соломон, одетый в жёлтые мужские панталоны и белую рубаху.

Соломон протиснулся через толпу покупателей и двинулся в направлении собачьего лая.

Семь часов спустя.

Пока готовится барбекю из говядины и греется вода в кувшине, Соломон вышел в прихожую и осмотрел громоздкий стальной экзоскелет, прислонённый к стене рядом с входной дверью.

—Ты спросил меня у обрыва, как я смог восстановить своё тело после того, как меня в реанимации взорвал дрон? — припомнил Соломон вопрос Антона. — Я тебе отвечу, когда сожму твоё сердце в кулаке и вырву его из твоей груди.

Двадцать минут спустя.

Плотно поужинав, Соломон нарядился в бордовый спортивный костюм. Выйдя из кухни, Соломон переключил экономный режим блока питания экзоскелета на полную мощность и влез в его внутреннее пространство, опоясав себя прочными жгутами.

—Тебе придёт конец, Антон Золотницкий, и тебе, Гай, тоже! — пообещал Соломон, полностью подчинив себе экзоскелет. — Вы оба не сможете со мной справиться! Готовьтесь к смерти! Я иду вас искать!

Соломон тяжёлыми стальными шагами загрузился в вакуумный лифт и уехал на первый этаж небоскрёба. Выскочив на улицу, Соломон, спрятанный внутри экзоскелета, побежал в направлении окраин пустынного каменного города.