084. Маршал Жуков

Все знают о роли знаменитого маршала победы Жукова во время войны. Но не все знают о том, как сложилась его судьба после войны, и о его взаимоотношениях с Хрущевым.  И о том, как с помощью Жукова Хрущев сумел сместить и расстрелять Берию.

Не прошло и года с момента окончания Второй мировой войны, как маршал Жуков, принимавший два Парада Победы в Москве и Берлине, попал в опалу. Он был обвинен в незаконном присваивании трофеев и непомерном раздувании своих заслуг в разгроме нацистской Германии. Эти обвинения имели под собой довольно весомую почву. Кроме того, по мнению ряда историков, в мирное время он стал не только не нужен, но и чрезвычайно опасен для партийной верхушки из-за своего влияния и популярности в войсках.

Как бы то ни было, в июне сорок шестого Жуков потерял должности Главкома сухопутных войск и замминистра обороны и отправился командовать Одесским военным округом. Через пару лет Сталин загнал его еще дальше, в малозначащий и слабый Уральский округ, попутно выведя маршала из числа кандидатов в члены ЦК ВКП(б). Ряд его сторонников был арестован, трое (Кулик, Гордов и Рыбальченко) были расстреляны, остальные получили от 10-ти до 25-ти лет лагерей.

Ситуация резко изменилась после смерти Сталина и начавшейся дележки власти. В пятьдесят третьем опального маршала возвращают на должность первого заместителя министра обороны СССР. Инициатором этого решения по некоторым данным был Берия, хотя Хрущев впоследствии утверждал, что это только его личная заслуга. Таким образом 15 марта 1953 года Жуков принял пост главнокомандующего Сухопутными войсками, а также стал заместителем министра обороны Булганина. Берия тогда записал о нем в своем дневнике: «В военное министерство вернулся Жуков. Очень изменился, не подходи. Все время в орденах, три звезды на груди, две на погонах и одна на лбу…».

Будучи двумя наиболее яркими фигурами еще при жизни Сталина, Берия и Жуков явно недолюбливали друг друга. Лаврентий Берия принимал активное участие в опале «Маршала Победы» после войны и создании «трофейного дела». Вероятно, это и стало причиной того, что арест Берии доверили именно Жукову. Для него это был своего рода акт мести.

А для членов политбюро началась борьба за власть, и им нужно было прежде всего убрать влиятельного Берия. Преуспел в этой интриге Хрущев. Участие в заговоре приняли также Маленков, Молотов, Конев и Булганин. Накануне Жукова вызвали в кабинет Маленкова, где тот обратился к нему: «Мы вызвали вас для того, чтобы поручить одно важное дело. В последнее время Берия проводит подозрительную работу среди своих людей, направленную против группы членов Президиума ЦК. Мы считаем, что он стал опасным человеком для партии и государства. Мы решили его арестовать и обезвредить всю систему НКВД. Арест Берии мы решили поручить лично вам». По словам Жукова, он ответил, что никаких сомнений не испытывает и выполнит поручение при любых обстоятельствах. Так он рассказывает об этом мемуарах: «Я сказал: “Я, конечно, не спец по арестам и этим не довелось заниматься, но у меня не дрогнет рука. Скажите только, где и когда его надо арестовать”».

Лаврентия Берию вызвали на заседание Совета Министров. Во время заседания Жуков находился в комнате отдыха и ждал звонка с подтверждением дальнейших действий. Затем он вошел в кабинет, оставив у наружной двери двух офицеров, и арестовал Берию. «Как было условлено, генералы взялись за пистолеты, а я быстро подошел к Берии и громко ему сказал: “Берия, встать, вы арестованы”, одновременно взяв его за обе руки, приподнял со стула, быстро ощупав все его карманы. Оружия не оказалось. Его портфель был тут же отброшен на середину стола. Берия страшно побледнел и что-то начал лепетать. Два генерала взяли его за руки и вывели в заднюю комнату кабинета Маленкова, где был произведен тщательный обыск и изъятие неположенных вещей», – вспоминал Жуков.

Георгий Жуков утверждал, что ночью Берию скрытно перевезли из Кремля в военную тюрьму, завернув в ковер и поместив в машину маршала Конева. Спустя сутки его перевели в помещение командного пункта Московского военного округа. Берию поручили охране, о действиях которой Жукову уже было известно с чужих слов – сам он не принимал участие ни в судебном процессе, ни в расстреле.

23 декабря 1953 года Лаврентий Берия был расстрелян теми же охранниками, которые наблюдали за ним до суда. В мемуарах Жуков утверждает, что перед исполнением приговора Берия держался плохо, рыдал и показался себя «как самый последний трус». Однако знать об этом наверняка он не мог, а сын Берии приводит другую версию. Он уверен, что отец и вовсе не дожил до суда и был убит во время ареста, а на суде на его месте сидел посторонний человек, вероятно – двойник. «Я специально встретился затем с участниками так называемого суда – Михайловым (первым секретарем московского горкома) и Шверником (председателем ВЦСПС). Они тоже сказали, что на суде Лаврентия Берии не видели. Это был другой человек», – рассказал Серго Берия в интервью 1999 года «Коммерсанту».

Через месяц после ареста Берии Жуков становится членом ЦК КПСС. В группировке, свалившей Берию (Хрущев, Маленков и Булганин) тоже очень быстро возникли разногласия. Борьба за власть продолжилась. В феврале пятьдесят пятого года Жуков обеспечил смещение Маленкова, который стал преемником Сталина на посту председателя совета министров, считавшегося главным в стране. Его занял Булганин, а Жуков занял освободившееся кресло министра обороны СССР и был принят кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС.

Его влияние росло. Летом пятьдесят пятого Жуков вместе с Хрущёвым, Булганиным и Молотовым принял участие в Женевских переговорах, на которых впервые после окончания войны встретились руководители СССР, США, Великобритании и Франции. На Жукова возлагались большие надежды, так как у него с войны остались очень хорошие отношения с президентом Эйзенхауэром, бывшим главнокомандующим союзных войск в Европе. Однако, Жуков, вопреки мнению советской делегации начал проводить собственную линию, в частности поддержал предложенную бывшим союзником политику «открытого неба» и был довольно лоялен к США.

Тем не менее, Жуков все еще очень нужен Хрущеву как союзник в борьбе за абсолютную власть. В феврале пятьдесят шестого Хрущев докладом на ХХ съезде начал компанию по «развенчиванию культа личности». Жуков его довольно активно поддержал, причем настаивал на реабилитации расстрелянных Сталиным генералов в начале войны. К концу года Жуков становится первым в истории четырежды Героем Советского Союза.

Политика Хрущева вызвала вполне обоснованную тревогу старой сталинской гвардии. Теперь они не могли чувствовать себя в безопасности, каждый из них в той или иной мере был причастен к репрессиям, и, при желании генсек мог убрать любого из них. Власть Никиты Сергеевича висела на волоске, сложившаяся группа его противников в лице Молотова, Кагановича и Маленкова была очень сильна и имела довольно много сторонников. Летом пятьдесят седьмого она перешла к решительным действиям.

На очередном заседании Президиума ЦК Маленков выступил с резкой критикой Хрущева, к нему присоединились и остальные. После обсуждения началось голосование, за отставку Никиты Сергеевича было подано семь голосов, против снятия четыре (включая голос самого Хрущева). Однако оппозиционеров погубила нерешительность. Хрущев настаивал, что на должность его назначал Пленум ЦК, и только он его и может снять. Для справок, на таком же решении настаивал и Берия в свое время, однако его никто тогда даже слушать не стал.

Тем не менее, окончательное решение в этот день принято не было, заседание было перенесено на следующий день. Выручил Хрущева Микоян. Дело в том, что на этом заседании отсутствовали несколько членов президиума, и он настоял, что для принятия такого важного решения президиум должен собраться в полном составе.
Оппозиционеры вынуждены были согласиться, да и не считали, что такая задержка может что-то коренным образом изменить, в президиуме за них все равно было большинство. Это оказалось роковой ошибкой.

Они недооценили возможностей Жукова, который встал на сторону Хрущева. Его вмешательство решило все. Маршал задействовал военно-транспортную авиацию и буквально за считанные часы сумел перебросить в Москву из регионов членов ЦК, поддерживающих Никиту Сергеевича. Вместо заседания президиума по их настоянию состоялся внеочередной пленум. На нем у Хрущева уже было подавляющее превосходство.

В первый же день сам Георгий Константинович выступил с докладом. Подготовился он очень хорошо. Маршал предъявил участникам пленума секретные архивные материалы, доказывающие участие Молотова, Кагановича и Маленкова в репрессиях. Помимо подписанных ими расстрельных списков, донесений и отчетов вождю о проведенных мероприятиях нашлись и документы, подтверждающие отдельные случаи репрессий партийных кадров, проведенных по их личной инициативе, без указаний Сталина. Почему-то маршал не привел данных о расстрельных списках, подписанных Хрущевым, а ведь он в этом вопросе был очень активен. Недаром даже Сталин стремился его успокоить и говорил: "Уймись, дурак!"

Вместо обсуждения вопроса о снятии Хрущева пленум занялся разбором дела «антипартийной группы заговорщиков». Ожидаемо Молотова, Кагановича и Маленкова убрали из ЦК, а затем исключили из партии. Хрущев пообещал Жукову, что такой услуги он ему никогда не забудет. И, действительно не забыл.

Только его благодарность оказалась совсем не такой, на которую рассчитывал Георгий Константинович. И подлости от Хрущева он никак не ожидал, тем более, что после пленума его ввели в состав Президиума ЦК уже полноправным членом. Впрочем, продержался он там, как и на посту министра обороны после пленума всего четыре месяца.

Своими решительными действиями он очень напугал Хрущева. Никита Сергеевич понял, что влияние армии стало гораздо больше, чем у МВД или КГБ. Жуков сконцентрировал очень большую власть. А что будет, если он захочет по примеру Эйзенхауэра стать во главе государства? Никита Сергеевич решил действовать незамедлительно. Обласканного Жукова отправили в длительную командировку (на 22 дня) в Югославию, причем эта командировка совпала по времени с проходящими в Киевском округе учениями, на которые собрали практически весь генералитет.

Пока маршал катался по Югославии и Албании во главе военной делегации, Хрущев в Киеве начал обработку офицерского корпуса. Как он потом писал, на учениях он оказался с определенной целью, заручиться поддержкой всех командующих. Он обвинил Жукова в бонапартизме, стремлении вбить клин между партией и армией и желании захватить власть.

Параллельно в Москве началась кампания по дискредитации Жукова среди высшего партийного руководства. В итоге маршал после окончания командировки прямо с аэродрома попадает на заседание Президиума ЦК, который просто разгромил Жукова. В его защиту никто не выступил, все старались перещеголять друг друга в обвинениях и унизительных формулировках. Самого Жукова, требующего объективного разбирательства просто не стали слушать.

В итоге маршала снимают с поста министра обороны и этим же постановлением выводят из состава Президиума ЦК и ЦК КПСС. Менее чем через полгода следует контрольный выстрел, в феврале пятьдесят восьмого Жукова увольняют из армии. Он оказался единственным маршалом, который после увольнения не получил места в группе Генеральных инспекторов, куда после отставки направляли всех видных военачальников.

Да, Хрущев действительно ничего не забыл и все предусмотрел. Вот только благодарность за то, что Жуков фактически помог ему удержался у власти, оказалась весьма специфической. И в результате этого, через несколько лет, в октябре 1964 года заступиться за Никиту Сергеевича уже было некому.