Миры за углом. 2

2
Группа захвата, ответила на ранение своего бойца… Тут в пору рот себе ладонью захлопнуть, чтобы не рассмеяться; и то бандит - в группе захвата. Но такие ли ещё жизнь кружева плести способна? Так что – да, боец свой, пусть и покрыт татуировками весь от пяток до кончика носа, и кровь, им в бою пролитая, без отмщения оставаться не должна.
Лекс, не целясь, выпустил в темень все четыре дробовых патрона. Во мраке, кто-то взвыл от боли. Голос не мог принадлежать шерстистому клыкастику. Уж в этом-то Джер был уверен. Звучал он, конечно, грубо, даже поскуливание выходило с хрипотцой, но детектив мог поклясться – Лекс зацепил даму, что не брезговала красной рудой; всё равно чьей, крысиной или человеческой. Только радоваться повода ещё не появилось.
Теперь-то детектив знал – эту дамочку, так просто не укотропупить. Псевдовампиры живучи. Им в этом разве что полиморфы фору дать могут. Хвала иномирным умникам – просветили. А всё дело в том, что довелось людям сойтись в смертельно опасном танго с выходцами из поросших мхом древности легенд. Существами, в процессе эволюции научившимися быстро изменять собственный метаболизм. Извечный кошмар, закованного в своих, практически не изменяемых телах, человечества. Оборотни же, волкодлаки, вервольфы – полиморфы одним словом, пошли ещё дальше. За многие сотни тысяч лет, а то и миллионы – кто их считал? – эта группа условных антропоморфов исхитрилась почти мгновенно подчинять себе и изменять работу своей центральной нервной системы. Никакой магии, только один сплошной генезис. И Бог бы с ними, сидели бы они в своих иных вселенных, грызли бы друг другу глотки, кто был бы против? Но ведь прогресс не остановить. И среди них нашлись, сначала мистики, а потом умники, сумевшие объединить два этих, казалось бы не соеденимых направления. Сначала были обнаружены мембраны между мирами. Позже, кто-то догадался, что мембраны эти, внешне совершенно не проницаемые, имеют истончения. А дальше всё было уже понятно: раз есть истончения, значит, их можно пробить, проколоть. Сквозь них можно просочиться. И в итоге, чуждая человеческому разумению, мысль, какого-то клыкастого тыквоголового, привела к созданию высокотехнологичных приспособлений, позволяющих всяким любопытствующим шастать по чужим мирам, как шкодливая пацанва по чужим огородам.
И чем вся эта наукообразная свистопляска обернулась? Тем, что ни в чём не повинному Джеру уже два раза набили морду, пытаясь спровадить к праотцам. И сейчас, снова желают спустить с него шкуру, уже в третий раз. Какая пошлая проза жизни. Просто тьфу.
Наверное, в своих предположениях, что буйный нрав оборотня сдерживала лишь воля псевдовампирки, детектив оказался прав. Потому как, стоило хищной бабе заголосить от боли, как её мохнатый дружок, сверзившись с потолка, тут же ринулся в атаку, на, в корень, обнаглевших людишек. Огромная звериная туша, тяжким чугунным ядром выметнулась из темноты бокса и повалила навзничь, только что усевшегося на полу гангстера. Отхватив хлесткую помордасину бандюган послушно затих. Джер даже не был уверен: остался ли тот жив? Уж, очень точно попал зверь. Голова несчастного, так и мотнулась на шее. Но и детектив не оплошал, всадив в бок и спину монстра три пули. Тот взревел и обратил на своего заклятого врага бешенный взор. Такой лютой ненависти в чужом взгляде Джеру ещё видеть не доводилось.
- Да сдохни же ты, тварь, - взревел детектив, влепив ещё одну пулю в оскаленную пасть оборотня.
Любое другое, известное людям существо, уже валялось бы на полу, испустив последний вздох. Любое, но не полиморф. Зверь был ранен тяжелее некуда. Выжить после таких ранений он не мог, но и умирать, просто за здорово живёшь, он не собирался. Полиморф решил дать врагу свой последний бой.
От удара когтистой лапы пистолет Джера отлетел в недосягаемую даль. Неуступчивым противником оказался клыкастый. Неуступчивым и очень шустрым. Но устрашить детектива было непросто. Бой на кулаках? Да, с радостью. Джер провёл замечательную двоечку. Первым ударом, сокрушив нос оборотня, а второй вогнав ему в рёбра. Как раз туда, куда вошла пуля. Полиморф рухнул на колени, скорчившись от дикой боли. Жалости к нему Джер не испытывал и двинулся добивать.
Всё должно было закончиться прямо сейчас, но у дамочки, что затаилась во тьме, на этот счёт было собственное мнение. Понимая, что просто отсидеться уже не получится, она кинулась в мужскую свару.
Зарядить ружьё Лекс так и не успел. От нервного напряжения дрожали руки. Хорошо, что патроны не растерял. Но и управиться вовремя у него не вышло. Псевдовампирка, только с виду была похожа на субтильную девчонку. Ярость, придала ей сил. Спасая своего приятеля, охочая до чужой крови бабёнка, врезала Джеру под колено, и тот рухнул рядом с уже подающим первые признаки жизни гангстером. Неубиваемый полиморф, довольно булькнул горлом и начал встал на четвереньки. А, злобная мадам, тут же вплотную занялась Лексом.
Полиморф оружием не пользовался. Это Джер отметил ещё в первую их встречу. Лапы существа в его зверином обличии не позволяли ему удержать ни рукоять ножа, ни тем более, пистолета. А нести в этот мир свои понятия о справедливости в облике, смахивающем на человеческий, полиморф считал дурным тоном. То ли дело впечатлять общественность брутальностью волчьего оскала. Но псевдовампирка, была иного поля ягодка. Уж она-то оружием не брезговала. Во всяческом случае – холодняком. И теперь, озаботив несуразного громилу, продолжением схватки со своим дружком-питомцем, она с ликованием переключилась на юного балбеса, так и не сумевшего совладать с последним патроном.
Длинный, широкий, кинжал, с режущей кромкой, извивающейся на манер смертельно опасной змеи, так и засверкал в тусклом свете редких ламп.  Ох, не будь Лекс спортсменом, тут бы ему и лечь, чтобы больше никогда уже не подняться. Отбивался он, конечно неумело, коряво. И то, где бы ему поднабраться опыта простонародной уличной поножовщины. Но долгих десять секунд ему продержаться удалось. За это время ложа и ствол его ружья покрылись глубокими зарубками, а на щеке обильно проступила кровь из длинного и болезненного пореза. Дамочка раздула ноздри короткого носа и замахала клинком уже не просто с душой, а прямо с вдохновением, оголодавшей людоедки, с каждым ударом приближая не радостный для молодого человека финал. Лекс бросил затравленный взгляд на напарников. Гангстер сидел, пытаясь собрать глаза в кучку. Непривычно ему было смотреть одновременно на носки своих ботинок и на вентиляционную трубу, проходящую под потолком. Но, вот ведь настырный дядька; его правая рука уже шарила вокруг себя. Бандит, толком в себя не придя, уже пытался нащупать револьвер. Пока безуспешно.
Джер… А что Джер? Тот с мохнатым друганом развлекается. Вдумчиво чистит ему морду. Эгоист. Ему и дела нет, до адвоката, наследника миллиардов и вообще классного парня. Вот зарежут сейчас молодого и красивого, так чёрствый сердцем детектив, даже не всплакнёт на похоронах.
Очередной удар был обманным. Псевдовампирке надоело возиться с сосунком и она решила всё покончить разом. Замахнулась, показывая, что намерена раскроить противнику череп. Тот ручонки вверх поднял, пытаясь парировать цевьём ружья, несущий смерть удар и раскрыл корпус. Скорости, с которой хищница изменила направление – удар превратился в выпад – позавидовала бы любая змея. Лекс отреагировал, спасая свою жизнь. Приклад ружья сбил лезвие кинжала в сторону. Но этого оказалось недостаточно. Бритвенной остроты клинок скользнул по рёбрам, пришпилив несчастного адвоката к дверному косяку. Боль растеклась по всему телу, как кипящее масло. Руки Лекса ослабли. Ружьё только чудом удержалось в онемевших пальцах. Никогда, за всю свою недолгую жизнь, адвокату не доводилось испытывать настолько сильного сокрушения. Может быть, окажись на месте Лекса кто-то другой, тот же Джер, или гангстер, они бы только поморщились. С наглой усмешечкой отоварили злобную чертовку кулачищами по голове, а потом пошли в ближайший бар праздновать победу. Но он – не они. Ничего сильнее, чем боль после хорошей тренировки он никогда не испытывал. Но та боль другая. Та боль, давала ясно понять, что ты живой. А сейчас…
Псевдовампирка нагло улыбалась ему в лицо. Ну, конечно, теперь-то ей спешить некуда. Лекс перевёл глаза вниз. Из его тела торчала рукоять и часть лезвия. Длинён был кинжал. Одежда уже успела пропитаться кровью, и пятно росло на глазах. Адвокату стало дурно.
Женщина, а только то, что перед ним стоит женщина, Лекс ещё и осознавал, растянула свой маленький, похожий на присоску рот, в отвратительной улыбке. Тут же сверкнули зубы: два ряда некрупных, но очень острых клыков, звонко щёлкнули. Звук совпал со звуком упавшего на пол ружья.  Псевдовампирка, странно кособочась, приблизила к нему своё лицо. Эх, знал бы адвокат, как Джер сумел отделать фурию в переулке, может, и спасибо бы сказал, благодетелю. Ведь это его стараниями, он ещё был жив. Сломанная шея, даже для представителей расы кровососов – травма не шуточная. Но, один чёрт, Лекс уже не боец. Мясо он. Поздний ужин для лютейшей твари. Псевдовампирка что-то шептала. Адвокат не понимал ни слова. Голова кружилась. Горло забил тугой теннисный мячик тошноты. Колени превратились в студень. Он стал сползать вниз. Сильные руки не позволили ему упасть. Женское лицо всё приближалось. Рот-присоска уже занял собой весь мир. Ладонь, твёрдая, как дубовая доска наклонила его голову куда-то в сторону, оставляя открытой шею. По коже скользнул влажный, липкий и очень холодный язык. Лекса передёрнуло от отвращения. Вот и всё. С этим омерзительным чувством он и уйдёт.
У драмы, хотят люди того или нет, есть свои законы. И, следовательно, есть свой апогей. Никому из участников чудовищного спектакля, разыгравшегося в заброшенном подземелье, до этого дела не было. Они просто боролись за свои жизни. Жестоко, безжалостно и кроваво. И, тем не менее, драма подошла к своей кульминации… Краем глаза Джер, молотящий кулаками по ненавистной роже оборотня, видел, что дела адвоката хуже некуда. Пару раз он порывался бросить вонявшего псиной полиморфа и кинуться на выручку бестолковому юнцу, но какое там: окаянный истекающий кровью монстр, решил жизнь положить за свою кусачую подружку. Только Джер со смаком треснул голову противника о бетонную стену, только он, вроде бы весь превратился в кисельную лужу, только детектив, на четвереньках пополз на выручку Лексу, как волосатая образина воскресла к жизни, как будто и не получала увесистых боксёрских плюх. И всё начиналось по новой. Джер тоже успел отхватить от оборотня несколько горячих; левый глаз полностью заплыл, из разбитого носа щедро лилась горячая юшка. Но смерть-то ему не грозила. Во всяком случае - не сейчас. А вот с Лексом было явно нехорошо. Когда вражеский клинок пропорол бок Лекса, детектив, врезал противнику ногой в развороченную пулей морду. Ну, тут-то уж, он должен был оплыть. Должен. И оплыл. Но когтистой лапищей зацепил-таки ногу Джера и тот потерял равновесие. Слава Богу, не упал. Позору было бы не обобраться. Однако стену лбом боднул, на краткое время перестав любоваться окружающими красотами. А когда зрение вернулось, его замутнённым, залитым слезами очам предстала картина далеко не радостная: мерзкая фурия нацелилась пастью на беззащитно оголённую шею Лекса. Она бы уже успела вогнать клыки, да всё выискивала удобное положение.
«А, - пронеслось в голове детектива, - шея не гнётся. Не зря я, значит, тогда старался. Ох, не зря».
Он уже сделал первый шаг в сторону сомлевшего адвоката, когда зубы бестии, всё-таки вскрыли артерию бестолкового любителя приключений.