Гапкенштрассе

     Ах, Одесса! Жемчужина у моря, где воздух пропитан солью, йодом и неистребимым желанием дать непрошеный совет. Представьте: Дерибасовская, но не вся, а ее правая сторона, известная в узких кругах знатоков как Гапкенштрассе. Солнце плавит асфальт, публика фланирует, и некий заезжий гость, погруженный в созерцание архитектурных излишеств или, быть может, пролетающей мимо мечты, едва не совершает наезд на местного аборигена.
      Столкновение предотвращено в последний момент, но звуковой удар неизбежен:
«Ой-вей, молодой человек! Где ви себе идете?!» - голос, скрипучий, как старая калитка, но несущий в себе всю мудрость и раздражение мира, принадлежит пожилому господину с усталым, но пронзительным взглядом.
      «По Гапкенштрассе...» - вылетает автоматически, рефлекторно, ибо где еще можно идти по правой стороне Дерибасовской?
       Пауза. Секунда замешательства со стороны "виновника" инцидента, которую обладатель скрипучего голоса мгновенно интерпретирует как молчаливое согласие на получение порции жизненной философии. О, Одесса, твои жители не упустят шанса!
«Молодой человек, шоб ви мне были здоровы, я не хочу с вами цапаться, Боже упаси! Но позвольте старому человеку дать вам один ма-а-аленький совет, он вам ничего не будет стоить, кроме вашего внимания, которого у вас, я вижу, и так немного».
      Взгляд становится туманным, устремленным куда-то в славное прошлое, когда трава была зеленее, а булыжники Дерибасовской – роднее.
      «Ой-вей, как вспомню! В мои годы я эту Дерибасовскую исходил не вдоль, а поперек! Каждый камушек знал, как свои пять пальцев! Я мог тут ходить с закрытыми глазами, вот так!» (Демонстрируется шаткое движение с зажмуренными веками). «И ни разу, слышите, ни разу ни на кого не налетел! А знаете почему?»
    «Почему?» - эхом отзывается слушатель, уже понимая, что попал в педагогическую ловушку.
     «Потому что я таки знал, шо правая сторона и левая сторона – это, как говорят у нас в Одессе, две большие разницы! И тот, кто эти разницы путает, тот вечно будет сталкиваться, набивать себе шишки и портить настроение приличным людям!»
Тут в молодом человеке взыграло ретивое (или просто кончилось терпение):
«Батя, ну шо ви мне полируете уши этой философией для детского сада? Любой пацан с Молдаванки знает, где право, где лево!»
     Старик картинно скривился, словно ему подсунули фальшивый червонец.
    «Ээээ, нет, сынок! Тут ви не правы, как тот трамвай, шо пошел не по рельсам! Ви таки не знаете самого главного! У каждого человека его правое и его левое – оно свое, особое! Оно не такое, как у другого! Вот скажите мне, чем ваша правая сторона отличается от моей правой стороны? А?»
     Вопрос повисает в раскаленном воздухе, простой и одновременно неразрешимый, как квадратура круга. Молодой человек моргает, пытаясь нащупать подвох.
      «Вот то-то же! – торжествующе заключает старый мудрец, явно довольный произведенным эффектом. – И пока ви не поймете эти две большие разницы – вашу личную правую и чужую личную правую, вашу личную левую и чужую личную левую – ви так и будете сталкиваться со случайными прохожими, и не только на Дерибасовской, а везде по жизни! Так шо скажите мне спасибо, шо ви сегодня имели счастье совершенно бесплатно узнать главный секрет навигации в этом сложном мире! И идите себе дальше, но уже зная, куда и как идти!»
     И старик, гордый своей педагогической миссией, удаляется в толпу, оставив своего невольного ученика переваривать парадоксальную мудрость: чтобы не сталкиваться с другими, нужно осознать не только общие правила движения, но и уникальность "правого" и "левого" каждого встречного. Одесская диалектика в действии: самый банальный совет оборачивается экзистенциальным откровением. И действительно, чем моя правая сторона отличается от его? Вопрос, достойный неспешной прогулки по всей Дерибасовской, уже без риска столкновений. Может быть.