Черный ворон

Каждое утро я выхожу на крыльцо своего дачного домика и говорю: «Привет, Ворон!». И слышу в ответ хриплое и раскатистое: «Кар-р-р!». Да, мой старый знакомый в это время вылетает на работу-охоту. Какое-то время я наблюдаю, как он мощно работает огромными крыльями, а затем легко скользит по зимнему облачному небу, подсвеченному лучами нехотя выползающего из-за заваленных снегом крыш солнца.
Я уже и не помню, когда он появился или когда я его стал замечать. Но лет десять, наверное, мы с ним здороваемся по утрам. Он прилетает из дальнего соснового леса, грядой тянущегося вдоль берега небольшой речки Калинки и ее несоразмерно безбрежной поймы. Как-то я ходил туда за грибами и видел высокие старые деревья, на одном из которых, возможно, и было его гнездо.
Не только его. Несколько раз я замечал, как вылетала по тому же пути такая же черная птица, но поменьше – видимо, подруга Ворона или жена. Известно ведь, что Вороны моногамны и выбирают себе одну спутницу на всю жизнь. Как-то зима у нас была на удивление суровой, столбик уличного термометра показывал меньше минус пятидесяти градусов несколько дней. А вОроны все так же летали. Только почему-то чаще летала она. Я узнавал подругу Ворона по голосу. Из туманного морозного облака на заснеженную стылую землю стеклянной каплей падал короткий непередаваемый звук, наполненный то ли обреченной безысходностью, то ли несгибаемой хрупкостью. Кажется, так звучит металл на морозе.
Может быть, Ворон захворал и не мог летать, а может, им просто не хватало еды, и приходилось искать ее обоим.
Вместе я видел их редко. Запомнилось, как осенью они летали втроем – похоже, родители еще опекали уже выросшего птенца. Он летел пониже, часто махал крыльями, а Ворон и его супруга парили над ним по обе стороны, будто поддерживали и охраняли. В плавящемся закатном солнышке их семейная небесная прогулка выглядела идиллически.
И еще один раз я видел в небе полет уже двух пар вОронов. И это явно были если не любовные игры, то трогательные взаимные ухаживания. Подумалось – старая чета воронов прощается с молодой. Да так оно и произошло – больше я их вместе не наблюдал.
А со старым Вороном помимо наших утренних встреч мне довелось увидеться, так сказать, глаза в глаза. Однажды солнечным летним утром мы с котом Васькой после завтрака курили на завалинке нашего дома. Напротив, метрах в десяти по границе нашего участка была пристройка-кладовка к соседнему дому, покрытая белым профильным железом. И вдруг наше с Васькой умиротворенное созерцательное настроение было грубо нарушено неожиданным и необычным грохотом. Ворон будто свалился с небес – заскрежетал когтями по железу, захлопал огромными крыльями, развернулся ко мне и открыл толстый крючковатый клюв, из которого свисала сверкнувшая на солнце паутина слюны. Страшилище глянуло на меня и проревело: «Кар-р-р!». Ваську будто ветром сдуло, да я и сам-то готов был дать деру – а что на уме у зловещей по всем сказкам птицы? Но все произошло слишком быстро.
Ворон тут же улетел, а я стал думать, что это он хотел со мной лично познакомиться.
Мы так же здороваемся по утрам, сосуществуем, но существуем в разных мирах и, наверное, временах.