Степаныч

Степаныч.
   Кто у нас не знает Степаныча! Он какой-то вездесущий. А вобще – просто ходячее недоразумение. Вроде, мужик не плохой, а всё как-то у него кувырком. Что где ни случись, - Степаныч всегда в курсе. Только вот о себе не всегда всё помнит…
   Подходит один раз ко мне после очередной пьянки, осторожненько так, издалека, спрашивает:
   -Ты у нас человек непьющий, не знаешь, где и с кем я вчера приложился к поллитре?
   -Ну,- говорю, - побольше, чем поллитра было, иначе бы помнил. А что случилось?
   Степаныч озадаченно «репу» чешет, и говорит:
   -Дык, не пойму ничего. Проснулся, - на голове кастрюля…
   Поясняю ему:
   -А, это ты вчера изображал рыцаря. Говорил, что это у тебя шлем такой… новой модели…
   Степаныч снова не может ничего понять, опять спрашивает:
   -А почему приплюснутая?
   -Так, рыцарем-то хотел быть для соседки Зинки! Твоя жена не стерпела, скалкой крепенько навернула… Кастрюлька-то небольшая, вот на ушах и застряла, в гармошку собралась…
   Степаныч помолчал, потом что-то вспомнил, опять меня допрашивает:
   -Слушай, а почему одна нога обутая, а другая босая, и в чернилах оказалась?
   Еле сдерживаясь от смеха, продолжаю рассказывать о его похождениях:
   -Писал шифровку для Штирлица. Так, мол. и так, вот, кто переговоры ведёт, сообщи в Центр. Чтобы по почерку не узнали, - писал левой ногой.
   Степаныч повздыхал, и снова с недоумением меня спрашивает:
   -А почему рожа в зубной пасте?
   Пришлось мне и про это рассказывать:
   -Ты же хотел вспомнить детство, отдых в пионерлагере…
   -А почему не смыл? - удивился Степаныч.
   -Посмотрелся в зеркало, и сказал, что это ничем не хуже раскраски охотников племени умбу-юмбу. Ты у нас тоже ведь охотник. Вот, для поддержания международных отношений, решил встретить делегацию по обмену опытом по-свойски, чтоб чувствовали себя как дома…
   Степаныч от удивления глаза на меня вытаращил.
   -Какую делегацию?
   Напоминаю Степанычу:
   -Ты же вчера в африканское посольство, - говорю, - звонил. Приглашал всех… Не помнишь?
   -А почему мои часы в аквариуме?
   -Это ты дар морскому царю Нептуну преподнёс… Очень хотел жениться на какой-нибудь рыбе, чтоб новая тёща молчаливая была…
   Степаныч за голову схватился:
   -А куда прежняя делась? Клавдия меня убьёт за неё!
   -Ты же вчера её посадил в подпол, и люк зацементировал!
   -Зачем?
   -Как зачем? Хвалился, что ты - отличный зять. Мол, позаботился, чтоб она законсервированная, да в холодке подольше сохранилась…
   -Ничего не помню… - посетовал Степаныч. - А кепку мою не знаешь, кто прихватил? На вешалке висела, точно помню…
   -Ты её Лужкову отправил. Дескать, я не жадный, носи, раз свою, как эксклюзив продал…
   -А-а, вот что за квитанция на бандероль у меня в кармане лежит… Надо же! …А откуда…
   -Слушай, - говорю, - ты меня больше ни о чём не спрашивай! Я тебе не компьютер, выдавать информацию! В твоих делах без поллитры не разберёшься...
   Степаныч тяжелёшенько вздохнул.
   -Ничего не помню… Придётся идти, брать… - и побрёл к вино-водочному отделу похмеляться…

   Отправился у нас однажды Степаныч на рыбалку. Что ж, дело не плохое. Удочку взял, всё, что там ещё нужно… Поллитру прихватил, как обычно. Проходит мимо моей калитки, подмигивает.
   -Соседка, вечером заходи, рыбой поделюсь… Твой-то только на диване мастак у телевизора сидеть…
   -Ладно, - говорю, - спасибо, коли так - зайду.
   Вот день проходит, вечереть начало. Тут то и вспомнила, что Степаныч рыбу обещал. Иду за ней, а у самой большое сомнение закралось. Пошёл один, значит, думаю, один и выпьет, а в таком состоянии какая рыбалка? Скорей всего, никакой рыбы нет.
   Захожу в дом. Степаныч на диване лежит, стонет.
   Конечно, я растерялась, мало ли что могло произойти… Спрашиваю:
   -Что случилось?
   Посмотрел на меня Степаныч, рукой махнул с досадой.
   -Какая рыба! …Пришёл на берег, закинул удочку, ждать стал, пока клёв начнётся. А сам, между прочим, потихоньку закуску раскладываю, пузырь достал. Гляжу, - поплавок задёргался. Пока подбежал, - ушла рыба, пустой крючок. Насадил нового червя. Размахнулся, чтобы леску закинуть, да не рассчитал. Крючком как-то бутылку зацепило, и она, с лёту, в речку булькнула. Жалко стало добро. Разулся, разделся, нырнул искать. Около часу нырял, замерзать стал, а так и не нашёл. «-Не помирать же!» - думаю. Вышел на берег, оделся, и пошёл в магазин за другой бутылкой. Обратно иду, - на полдороги об корягу зацепился, упал. Самому - ничего, а поллитра – вдребезги…
   Тут Степаныч горький комок в горле от потери сглотнул, дальше мне рассказывает:
   -Что за рыбалка без выпивки? Пошёл обратно в магазин… А время-то идёт… Взял, на всякий случай, не один, а сразу два пузыря, вернулся на речку. Удочки опять налаживаю, увлёкся. Слышу, двое мужиков идут, между собой разговаривают… Ну, идут и идут… Мне-то что… Слышал только, один другому говорит:
   -Опа! Какая-то добрая душа нам «поляну» накрыла…
   А я смотрю на поплавок, азарт взял, ни до чего дела нет… Я ж и не подумал, что это они про мою закуску и бутылки говорили! Только когда песни стали петь, обратил внимание.
   -Мужики,- говорю, - это ж я себе готовил!
   -А мы откуда знаем, твоё было или нет?
   Слово за слово, дело до рукопашной дошло. Они хоть и выпивши крепко, но двое ведь… Вобщем, накостыляли изрядно. За мои же бутылки и закуску!
   -Да что ж, - говорю, - за день такой! Одна бутылка – в речку улетела, вторая – разбилась, целых две – без меня оприходовали…
   Как услышали они про пузырь в речке, - сразу оживились. Один у другого спрашивает:
   -Хочешь ещё выпить?
   -Хочу!
   Тот, что спросил, толкнул под локоть своего дружка, кивнул на меня головой, и говорит:
   -А этот мужик наверняка знает, куда улетела поллитра…
   Тут Степаныч замолчал. Лежит, кряхтит.
   -А дальше-то что было? - спрашиваю. Любопытство разыгралось.
   Степаныч замялся, а потом буркнул в ответ:
   -Что дальше… что дальше… А дальше ещё целый час нырял за первой бутылкой! Вот что дальше! …Хорошо, что один из них домой заторопился, про дело какое-то вспомнил…
   После этого случая Степаныч у нас не только на рыбалку долго не ходил, но и ни грамма не пил…

   Выхожу, как-то, со двора, а мимо жена Степаныча Клавдия идёт. Озабоченная такая, даже не смотрит, как обычно, по сторонам, ни у кого ни о чём не спрашивает. Раньше, бывало, встретимся, схватит за пуговицу, и, пока все новости не переберёт, обо всём не расспросит, никуда из этого капкана не денешься.
   Удивилась я, и спрашиваю:
   -Клавдия, ты что такая? Что случилось?
   Она чуть не плачет. Говорит:
   -Степаныч у меня заболел.
   И я запереживала.
   -А что такое с ним случилось?
   Клавдия всхлипнула, и начала рассказывать:
   -Сказала на днях Степанычу, что пора ремонт делать, начала подсчитывать, сколько чего понадобится. Смотрю, сначала сник, а потом жалостливо так говорит:
   -Клав, может, ну его, этот ремонт?
   -Ты что, - говорю, - изверг, опять хочешь откладывать?!
   -Да нет, - говорит, а немного погодя за спину начал хвататься, за сердце, за бок. Всё вдруг заболело разом… Заохал, и в кровать улёгся.
   Засмеялась я тут, глядя на Клавдию.
   -Никакой твой Степаныч не больной, просто увиливает от ремонта!
   -А я за лекарствами ходила…
   Подумала она немного, и, вижу, дошло: набычилась, раскраснелась.
   -Ну, я ему, паразиту, сейчас задам! - и побежала домой. Я – за ней.
   Входим. Степаныч услышал шаги, - шасть от телевизора в постель! А по телевизору футбол показывают. Опять лежит мужик, помирает тихонько. А мы уж с Клавдией договорились, как «недуг» его вылечить.
   -Что, Степаныч, худо?- спрашиваю.
   -Да… Можно сказать, конец… Ты бы немножко в сторону встала, а то неудобно, поди, разговаривать…
   Ещё бы неудобно, если телевизор загородила, на который одним глазом косил.
   -Ты ж, вроде, только что у телевизора был…- говорю ему.
   Степаныч посмотрел на меня, и, не моргнув глазом, отвечает:
   -Дак, только что закончился лечебный сеанс какого-то экстрасенса… Слабоватый оказался эффект, только обратно лечь и хватило сил…
   -А-а, - вздыхаю, - а у Василия Завеликина, дружка твоего, именины сегодня. Слышала, тебя хотел зазвать… Видела, как за брагой в чулан лазил…
   Степаныч приподнялся на локте, потом опять лёг, спрашивает:
   -Какие именины, если он декабрьский, а на дворе – лето?
   Я на это ему возражаю:
   -Это он где-то вычитал, что для гармонии «зимним» надо справлять именины летом, а летним – зимой. Как правильно подсчитать в какой день справлять описали… Ну, если так хвораешь, то, конечно, лучше полежать…
   Заёрзал тут Степаныч.
   -Клавдия, а, может, сползать напоследок до него? Дружок ведь…
   -Нет уж! Вдруг чего с тобой случится? - заявила Клавдия.
   -А водки сколько пропадёт! - говорю я. – Он сказал, что если Степаныч, его лучший друг, не придёт, - выльет её прямо на землю…
   Тут Степаныч ухмыльнулся хитро.
   -Чтобы он водку вылил?! Да никогда!
   Тут я снова возражаю Степанычу:
   -Почему это? Очень за тебя переживает, вот и решил, что пусть земля, как будто бы ты сам, примет твою долю выпивки.
   Степаныч только рукой махнул.
   -Да он лучше удавится, чем капельку уронит!
   -Вот какой ты недоверчивый, Степаныч! Разве не слышал, что в состоянии стресса люди на всё способны?
   -А почему сам не придёт, не проведает? - засомневался Степаныч.
   Смех меня разбирает, а, всё же, продолжаю играть свою роль:
   -Да как же не поймёшь! Чтоб в памяти друг бодрым, здоровым остался! Не хочет ещё больше расстраиваться, глядя на тебя…
   Пока я препиралась со Степанычем, Клавдия успела незаметно выйти из дома, подобраться с улицы поближе к распахнутому настежь окну, открыть бутылку. Начала потихоньку переливать в чистую посудину.
   Степаныч тут же учуял запах, вскочил, и возмущённо заорал:
   -Ты что же это делаешь, гад!
   Как был в майке и семейниках, так и помчался к дружку…
   После этого конфуза пока ремонт не закончил на улицу не показывался…