Командировка на войну. Глава. 5 Мемуары

Глава. 5               Моздок.


Где умирает надежда, там возникает пустота.
               
Леонардо да Винчи — величайший итальянский художник (живописец, скульптор, архитектор) и учёный (анатом, естествоиспытатель), изобретатель, писатель, музыкант.

Один из крупнейших представителей искусства Высокого Возрождения. Его гениальность опережала время.


От Моздока до станции Ханкала ехали по всем правилам военного искусства. Во всех вагонных тамбурах дежурили вооруженные бойцы, прикрывавшие поезд с обеих сторон. Смена постов осуществлялась каждый час.

Когда мы пересекли границу, никто не видел, но все поняли, что мы в Чечне, так как пейзаж резко изменился – разрушенные каркасы домов и обгоревшие остовы бронетехники, включая БэТээРов и БээМПэ.

Зрелище, скажу вам, было удручающим: сорванные башни, сгоревшие остовы, развороченная ходовая часть... и пробоины, зияющие дыры, глядя на которые, ты понимал, что вряд ли из этой машины кто - то сумел выбраться живым…

По заявлению начальника Главного автобронетанкового управления, за первую чеченскую войну федеральные силы потеряли около ста танков, и большая часть их сгорела на улицах Грозного.

На полустанках изредка в поле зрения стали попадаться выщербленные пулями станционные постройки, следы пожарищ.

Веселья в вагонах поубавилось. Эшелон тем временем продолжал медленно, как будто нащупывая в темноте путь, двигаться по территории Чечни. Поезд втянулся на станцию, последний раз дёрнулся и остановился.

Наш вагон как раз остановился в тридцати метрах от здания небольшого каменного вокзала, и как только прекратился стук колёс, мы отчётливо услышали вдалеке звуки выстрелов.

Через некоторое время к нашему вагону подошла пара подвыпивших местных жителей – мужчина и молодая женщина – с вопросом:
А вы кто такие ?

В карауле в это время находились Дима Логачёв и Дима Кизилов. «Старший Дима» без лишних сантиментов подпустил в голос мрачную зловещую интонацию и шуганул незваных гостей словами:
- Стой назад !

Но подвыпивший мужичок решил поиграть в бесстрашие и с издевкой произнёс:
Да ладно ребята хватить баловать, и опустите оружие, ведь мы же свои !
Фуле нас пугать мы – стреляные воробьи !

Тогда Логачёв грубо гаркнул своим мощным богатырским рыком:
- Мля, закрой свою варежку, и бегом отсюда, стреляю на поражение !
 
В подтверждение своих слов он резко передёрнул затворную раму автомата, которая громко и зловеще лязгнула в вечерних сумерках, загнав боевой патрон в патронник, закрыв канал ствола.

После таких наглядных уроков подвыпивший мужичок не стал продолжать споры и искушать судьбу.

Он дико округлил глаза на внезапно изменившемся лице, в испуге шарахнулся назад, и, развернувшись, вместе со второй «половинкой» стремительно рванул со спринтерской скоростью, в сторону железнодорожной станции быстро скрывшись за углом здания.

Их провожал дикий хохот. «Дима - младший», напарник Логачёва по боевому дежурству, ржал, как сумасшедший:
- Ха – ха – ха – хе – хе ! … - и, вдоволь насмеявшись, успел заметить:
 
- Ну ты даёшь Димка ! Ведь эти ребята перепугались до смерти !
Логачёв резонно парировал:
- Мля, нечего лазить где попало в пьяном виде, и тем более – у военных эшелонов, ища приключений на свою задницу !

…Утро застало нас на станции Ханкала, где мы приступили к разгрузке. Станция находилась под охраной омоновцев.

Из плотных, быстро несущихся по небу тёмных облаков нудно и противно капал дождь, пропитывая и без того мокрую землю, а кругом была грязь, до того липкая, что бойцы с трудом выдирали из неё ноги.

По прибытии на станцию произошёл забавный случай. Как только мы остановились на железнодорожном перроне, к нам с двух сторон бросились бойцы с радостными криками:
–Ура, ребята, к нам смена пришла !

Несмотря на то, что на дворе стояла середина ноября, кругом была осенняя распутица с дождём и непролазной грязью из липкой тягучей глины. Оказалось, ещё с вечера моросил препоганый осенний дождик.

Продолжение следует …